Мандаринка

      — Хотите мандаринку, босс?       — Нет.       — Даже если почищу?       Алтан отрывается от папки и поднимает на Дракона сердитый взгляд. Нет, ему не показалось. Вадим действительно протягивает ему мандарин с самым незамутненным видом. Как протягивал вчера катану на тренировке. Как протягивал руку, когда Его Золотейшество поскользнулось на скользкой луже. Это так… странно. Странно и смущающе. А смущаться Алтан не любит.       — Убери это! — Шипит хозяин, вновь утыкаясь в рабочие бумаги. Не видит, как Вадим ухмыляется, ничуть не обиженный отказом. Преспокойно снимает ароматную шкурку и отправляет в рот весь мандарин целиком.       — Как хотите. А жаль, очень вкусно. У меня еще есть.       — Будет жаль, если ты не предоставишь мне сводки по счетам Каменного в течении десяти минут. Не успеешь — шкура снимется уже с тебя.       Сверкнув своим самым грозным прищуром, Дагбаев демонстративно откидывается в кресле, разворачиваясь спиной к Вадиму.       Как раз вовремя ему звонят Сибирские партнеры, и он отвлекается на разговор. Закончив и взглянув на часы, Алтан разворачивается обратно.       На его столе лежат распечатанные сводки. А поверх бумаг — очищенная мандаринка. Первым порывом Алтана становится желание запустить ею в Вадима. Но поскольку его самого уже в кабинете нет, вторым порывом становится метнуть мандарин в стену.       Или в окно.       Или в мусорку.       Или…       Да ну к черту!       Алтан поджимает губы, шумно дышит через нос. Воровато оглядывается на закрытую дверь. На окно. Почему-то на потолок. Резко, одним движением цапает сводки, мандаринку и выкручивает кресло. Быстро съедает мандарин, прикрывшись документами, для полной надежности.       Вкусно.       Но об этом никто не должен узнать.       Алтан полагает, что этот заскок с мандарином был единоразовой придурью от наемника. Но нет.       — Хотите мандаринку, босс?       — Нет.       — Даже если почищу?       Алтан едва дышит после изматывающей тренировки, но сейчас ему хочется заорать. Или пнуть Вадима, который будто бы даже не устал и продолжает нагло улыбаться. Но сил нет даже на то, чтобы бросить в него полотенце, тем более что оно ему нужно.       — Проваливай! — Рявкает Дагбаев и скрывается в душевой.       Смывая пот и промывая волосы, Алтан немного остужает голову, нервы и натруженные мышцы. Но когда он возвращается из душа и идет переодеваться, то на стопке чистой одежды Дагбаев вновь обнаруживает мандаринку. Почищенную.       — Да что за…       Выкинуть бы её. На капот машины Дракона. Но тот, похоже, внял приказу босса и уже уехал.       Алтан еще немного мнется, но потом все же съедает и эту мандаринку, уже ничем не прикрываясь. В конце концов, он у себя дома.       Завтра он уже даже не удивлен.       — Хотите мандаринку, босс?       — Хочу, чтобы ты немедленно поехал к Каменному и приволок его ко мне!       Вадим дурашливо кланяется, но накидывая свою куртку, ухитряется подсунуть мандаринку в карман пальто Алтана. Вновь очищенную, но в целлофановом пакетике. Не хочет быть ответственным, если дольки протекут и запачкают содержимое кармана. Предусмотрительный во всем. Вот и предателя Кольку он приволакивает с разбитой рожей, но заботливо подкладывает под него газетку в момент допроса. Чтобы мэрские кровь и сопли не изгваздали натертые Золоткины полы.       Так происходит снова и снова. Иногда Вадим даже не спрашивает, просто в конце дня, обычно ближе к вечеру или перед своим уходом, оставляет для Алтана мандарин. Всегда один и всегда очищенный. Алтан не благодарит, но и не пытается препятствовать. И всегда съедает, убедившись, что Вадима поблизости нет.       Что за игру он ведет? Это шутка? Издевка? Намек, что он все еще считает Алтана ребенком? Или, наоборот, это какой-то элемент извращенного ухаживания? У Алтана здесь нет опыта от слова «совсем». Но к мандаринкам он постепенно привыкает. И даже немного ждет. И самого Вадима тоже ждет и привыкает к его нескончаемой болтовне, пошлым шуточкам и долгим взглядам, которые сверлят ему спину и заставляют краснеть уши. А однажды ему снится сон, где очень много мандаринов, а на нем с Вадимом очень мало одежды. Весь сон они просто лежат в цветущей роще, целуются и трутся друг об друга, пачкая тела в мандариновом соке, но это до того одурительно сладко и терпко, что Алтан просыпается от собственного стона. И потом лежит еще минут пять, борясь со стояком и попытками додумать продолжение.       — Показать вам продукцию из новой коллекции?       — Нет.       Алтан предпочитает заказывать товары по интернету, но все же парфюм это одно из немногих, что необходимо выбирать и покупать вживую. Вот и приходится терпеть подле себя прилипчивую продавщицу, что дышит ему в косы, но при этом глазками стреляет в Вадима и стоит к нему даже ближе, чем к потенциальному покупателю. Слишком близко.       — Оленька, не лезь к господину Дагбаеву. Он у нас человек серьезный, сам знает, чего хочет от жизни и вашего магазина. Вон, лучше пойдем в зал Шанель и разберемся с теми малолетками, что хотят помаду спиздить.       Девчонка ахает и уносится проверять. Вадим за ней. Алтан провожает их тяжелым взглядом, сминая в руках полоску-тестер. И сам уходит в другой зал. Нюхает какое-то удушливое дерьмо от Диора, пахнущее гнилыми гардениями. Возле стенда уже нет чистых тестеров, но Алтан все пшикает и пшикает, мусоля последнюю бумажку. Что угодно, лишь бы Вадим с его Оленькой здесь не появлялись.       — Газовую атаку решили устроить, босс?       Вадим протягивает ему банку с чистыми тестерами. Алтан ее вырывает и вновь отходит как можно дальше. Упирается взглядом в полку с ядовито-розовыми флакончиками и переливающимися пузырьками.       — Босс, вы в детской секции.       — Давай, заори еще громче, чтоб твоя Оленька примчалась. — Вновь возвращается к Диору и чихает.       — Будьте здоровы, ерунду не нюхайте и не несите. Что у вас за зуб на Оленьку?       — А у тебя с ней что? — Слова вырываются через чур резко и громко, чем следовало. Взгляд краснющих глаз метает молнии.       Но Вадим лишь пожимает плечами.       — Ничего.       — А имя как узнал?       — На бейджике написано. Старший администратор Ольга Волкова. Оленька.       «Опять Волкова, повсюду эти твои Волковы!» — чуть не вырывает у Алтана, но вместо этого он как можно равнодушней произносит:       — Не люблю, когда ко мне лезут. И советуют херню.       — Тогда сам её не выбирай. — Вадим отходит к соседнему стенду.       — На, попробуй.       Алтан пробует. И ему это нравится. Это безусловно его запах. Свежий и острый, с ноткой… цитрусовых?       Глядит на название. Поджимает губы. Но аромат хорош настолько, что он уже не может с ним расстаться.       — Я и сам его уже хотел взять. — Берет нераспечатанную упаковку и гордо шагает к кассе. — Тестировал, пока ты с Оленькой развлекался.       Дракон хмыкает.       — Даже не сомневаюсь, босс.       Когда вечером Алтан достает парфюм из фирменного пакета, он уже знает, что еще там будет лежать внутри. Мандаринка. Съедает её со странно-мечтательной улыбкой.       — Хотите мандаринку, босс?       — Сдохнуть хочу. — Алтан ощущает себя так мерзко, что невольно прорывает на откровенность. Наплевав на Вадима, он устало кладет голову на стол. Последний разговор с Юмой его вымотал и довел до хрипоты.       Дракон подходит сзади, Алтан напрягается. Что-то опрометчиво он расслабился, вдруг у Вадима припрятан нож.       — Уйди, ты мне сегодня не нужен.       — Ошибаетесь, босс. Я вам всегда нужен.       Алтан недовольно ведет плечами. На которые тут же опускаются сильные ладони и принимаются их разминать.       Твою мать, а ведь у него хорошо выходит. Усталость немного спадает. Плещущийся в горле яд закупоривается расслабленной негой.       — Вы сильно напряжены, босс. Отдохнуть бы вам.       — На том свете отдохну.       — Скоро там и окажетесь. Если не прекратите так много работать и кричать.       — Слишком много берешь на себя. — Алтан все-таки выпрямляется. Но рук Вадима не сбрасывает. Только пиджак.       — Ты тоже. Слишком много взвалил на свои хрупкие плечики. — Вадим ведет большим пальцем по шее Алтана, где кожа не прикрыта воротником. Чуть царапает ногтем, отчего у хозяина выступают мурашки.       Пора это прекращать. Сейчас, вот сейчас…. Но ладони Вадима смещаются на ключицы хозяина, и тонкая ткань водолазки не мешает ощущать их жар. Правду говорят, что нет ничего горячее драконьего пламени. Алтан в нем сейчас погорит с головой.       Сухие, теплые губы касаются макушки. Заплетенных кос. Невесомый поцелуй в висок. Алтан закрывает глаза, выдыхает. Пожалуйста, остановись. Пожалуйста, не останавливайся…       Телефон мигает уведомлением. Нет, блядь, только не сейчас, когда Золотко так распалился и разнежился.       Поздно, момент упущен. Змейка опять навострила ушки и чешуйки.       — Читай.       Вадим скипает экран.       — Геолокация обнаружена.       Алтан сбрасывает его руки, натягивает пиджак. Уже переключился и собрался.       — Поехали.       — Нет! — Вадим усаживает его обратно в кресло. — Я съезжу один. Нам же надо просто проверить, сколько людей у Кольки в банде осталось. Чтобы понимать, сколько наших посылать на чистку.       — Чем больше, тем лучше.       — Судя по геолокации, их штаб в каких-то Нижних Ебенях за лесополосой. Если мы туда потащимся с кавалькадой машин, то привлечем внимание и спугнем. А потом заебемся по сугробам гонять. Я сам, один, туда-обратно. Оценю количество недобитышей, а потом думать будем.       Поколебавшись, Алтан кивает.       — Ладно. Но побыстрее. И, — мнется, хватает ноутбук и утыкается в него. — Будь осторожен. — говорит он клавиатуре.       — Буду, Золотко. — Подмигивает ему Вадим и уходит. Когда Алтан убеждается, что машина Дракона выехала с парковки, то проверяет карманы пальто. Там пусто.       «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». — равнодушно бубнит механический голос.       Алтан напряженно сверлит взглядом стену. Будто бы там есть разгадка, что его гложет. Хотя поводов для беспокойства нет, Вадим частенько бывает недоступен, особенно когда уезжает в загородные ебеня. А в этот раз он даже СМС прислал, отчитавшись о верном местонахождении людей Каменного. Но трубку не взял. Алтан кликает на переписку, вновь ее перечитывает, пытаясь понять, что его насторожило. Вроде ничего не обычного, но…       Стоп!       Алтан холодеет и подрывается к выходу. Чуть не сбивает водителя с ног.       — Хозяин, что вы…       — Заводи машину, — Алтан сует ему телефон с геолокацией. — ЖИВО!       — Ба, какие люди! Без охраны.       — Всей моей охране сейчас она сама нужна.       Вадим пробует усмехнуться, насмешливо приподнимает брови, но поскольку на одну из них недавно наложили швы, сделать сложно и весьма болезненно. Шипит.       Алтан улыбается.       — А я думал, только я так могу. — Осторожно присаживается на краешек больничной койки. — Как ты?       — Жить буду, летать — нет. — Вадим пытается не думать, какое месиво у него под бинтами. Впрочем, врачи говорят, что жизненно-важные органы не задеты. Били его умело, а пытать не успели.       — Как ты понял, что меня взяли?       Алтан отвечает не сразу, для приличия мнется.       — Ты… точнее, они с твоего телефона написали, что ты не заедешь в офис, поедешь домой. Хотя у нас же была тренировка, ты никогда ее не пропускал. И еще… ты мне мандаринку не оставил. Значит, планировал вернуться.       Блядь, как же это нелепо. Он звучит как ребенок, пересмотревший «Шерлока». Хотя в итоге, он же угадал. И примчался вовремя.       — Что с недобитышами?       — Добиты.       — А Колька?       — А он и отвечать за все будет. Перед ментами.       — Класс. — Вадим пробует потянуться, но сломанные ребра ему мстят резкой болью. Опять шипит.       В палату грузно вваливается водитель, с двумя прозрачными пакетами. Сгружает их на пол и молча выходит.       Алтан опять тупит глазки в капельницу.       — Я узнал у врача, что тебе сейчас можно. Из продуктов.       — Так мне ж желудок не зашивали. Мне все можно.       — Пить нельзя. Из-за лекарств.       — Бляяядь… — А вот это реально обидно. Вадик уже не отказался бы глотнуть пива, а лучше винишка. Красного и выдержанного, как его хозяин.       Замечает, что во втором пакете книги. Алтан перехватывает его взгляд.       — Я еще в книжный зашел. Взял всякого… исторического.       Вадик уже видит, что посреди монографий затесались любовные романы и отчего-то школьный учебник. Похоже, Золотко, особо не поскупившись и не разобравшись, просто смел с полок все, где на обложке нарисован фараон или портрет эпохи Возрождения. Но все равно спасибо, так неожиданно и приятно.       — Спасибо, Ваше Вашество. Но надеюсь, это не намек, что я буду лежать здесь год и успею все прочитать?       — Обойдешься. Врач сказал, до конца месяца весь срастешься. Заживет как на собаке.       — Как на Драконе.       — Как на Драконе. — Послушно соглашается Алтан. Вадим сейчас явно бодрится и пытается напускным весельем замаскировать полученные раны. Любой удар, даже несерьезный, бьет по мужской гордости троекратно.       Вдруг Алтан подскакивает с кровати.       — Чуть не забыл, — роется в пакете с едой, откуда достает целлофановый кулек. С мандаринами.       Возвращается на кровать, садится поближе. Лицо при этом довольное-довольное, даже самодовольное.       — Хочешь мандаринку?       Вадим бы заржал, да легкие не выдержат.       — Нет. — Подхватывает игру, пытаясь скопировать былую интонацию Золотейшества. Выходит похоже. Как и у Алтана изобразить Вадькину ухмылочку.       — А если почищу? — И, не дожидаясь ответа, принимается чистить мандарин. Ради этого стоило еще одно ребро себе сломать. Век бы так лежал и любовался боссом, что сейчас ради него пыхтит и старается осторожно подцепить шкурку своими наманикюренными и налакированными ноготочками.       Наконец, мандарин очищен полностью. Вадим уже хочет, пересилив боль в кистях, взять его, как вдруг Алтан отделяет дольку и подносит прямо к его губам. Но у Вадима и без этого рот готов раскрыться. От удивления.       Дракон ловит губами дольку, а вместе с тем легонько прикусывает пальцы Алтана. Тот машинально отдергивает руку, а у самого аж глазенки загораются, и он не отрывает завороженный взгляд от того, как Вадим нарочито медленно раскусывает и пережевывает мандарин, шумно сглатывая сладкую мякоть. На очереди ждет уже следующая долька, взяв которую Дракон мажет языком по своим губам, а потом и по подушечкам пальцев Алтана, словно извиняясь и зализывая предыдущий укус. Руки Золотка начинают подрагивать, отрывая от мандарина почти половину. Зря, Золотце, зря. Так ведь он быстрее закончится.       Но Алтан только того и ждет. Потому что, стоило Вадиму проглотить последний кусок, как Дагбаев бросает кулек на стол и нависает прямо над ним. Дыхание Золотка прерывистое, а зрачки расширены и заполняют почти всю радужку. Похоже, раз Дракону алкоголь пока нельзя, Золотко выпил его сам. Для храбрости. Хотя запах вина от Алтана не исходит. Только тот парфюм, что Дракон ему посоветовал. Сливаясь с ароматом самого Алтана, он еще более охуенен.       — Алтан… — имя, так редко произносимое наемником вслух, становится для Дагбаева последней каплей. Он сдается, поддается своим внутренним демонам и целует Вадима. Горячо и неловко, упиваясь остатками мандаринового сока на губах Дракона. Это почти также, как в его сне, не считая, что одежды на них достаточно, все происходит в больничной палате, а Вадим даже головой особо шевелить не способен. Приходится отдуваться языку. От его умелых движений, Алтан плывет и плавится, а в груди расцветают гладиолусы. Забывшись, требовательно тянет Вадима к себе ближе, пробуя приподнять и обхватить за шею, отчего в глазах наемника темнеет, но уже не от страсти.       — БЛЯДЬ!       Спохватившись, Алтан отпускает его и сам помогает улечься обратно.       — Черт, извини, извини! Больно? Позвать врача?       Но Вадим уже берет себя в руки. И то, что цело в его теле.       — Не суетись, Золотце. И не пугайся так. Нормально все.       Но Алтан все равно остается смущен и раздосадован. Наверняка уже раздумывает свалить, оставив Вадика отдыхать. Нет уж, хрен знает, как все завтра обернется, надо ловить момент сейчас.       Дракон отодвигается к стенке.       — Полежи со мной.       Алтан растерянно смотрит на него. Явно не хочет, чтоб Вадим опять подскочил от боли.       Но Дракон настаивает.       — Недолго. Я уже заебался засыпать от обезбола. Хочу без него попробовать.       — А я тебе что, снотворное? — Бормочет Алтан, расшнуровывая ботинки.       — Скорее, как плюшевая игрушка. Ну, знаешь, с которыми маленькие детки спят.       — Нет, все-таки, когда у тебя все заживет, я убью тебя сам.       — Не ворчи, Золотце. Когда я выздоровею, я тебе целый ящик мандаринок куплю.       — И почистишь?       — И почищу.       Картинно закатив глаза, Алтан максимально осторожно опускается на постель. Но поскольку лежит Вадим в люксовой палате, местная койка вполне просторна и может уместить двоих. Стараясь не касаться перебинтованных мест, Алтан ложится на бок, укладываясь головой на подушку, чуть притираясь к здоровому плечу.       — Удобно?       — Ага. — Вадим довольно трется двухдневной щетиной о лоб своего драгоценного. Алтан смешно ежится.       — Ты колючий.       — Ты — тоже. Почти всегда бываешь колючкой.       — Если ты сейчас не заткнешься и не заснешь, я снова ей стану.       «Да хоть каким будь, лишь бы рядом».       Вадим честно старается заснуть, но Алтан умудряется задремать первым. Тихо дышит в район татуированной шеи, щекочет ресницами. Да еще и тепло от него исходит такое, что можно батареи отключать. Хрен тут заснешь, но надо попробовать.       Алтан не закрыл пакет со шкурками, отчего вся палата пропахла мандаринами. А волосы Алтана, что чуть разметались и плотными косами обвили Вадима, пахнут шампунем с какой-то хвойно-еловой отдушкой. Почти Новый год. И такой подарочек, доверчиво сопящий под боком. Вадим вроде пошутил про плюшевую игрушку, но сейчас реально ощущает себя ребенком, засыпающим в новогоднюю ночь. Потому что, хотя 31 декабря еще не скоро, ему кажется, что праздник для него уже настал.       Остается только верить, что все это не окажется сном. Что проснувшись, он очнется именно здесь, и Алтан придет навестить его снова. Вадим в это верит и, спустя пару минут, все-таки засыпает.