***
Он находит Трансформеров в каждом уголке галактики. Автоботы пытаются убить его на месте. Мегатрон рад этим попыткам через некоторое время. Он никогда не чувствовал себя таким живым, как в пылу битвы, и даже среди этих слабых остатков последователей Оптимуса он находит достойные сражения. Когда они лежат побежденными, ожидая смерти, он с удовольствием говорит им, что Кибертрон жив, что Оптимус преуспел в их битве, и что десептиконов больше нет — что это они могли узнать и без битвы, если бы просто приветствовали его с самого начала, вместо того, чтобы спешить сражаться с ним без единого слова. Мегатрон радуется, зная, что они поспешат обратно на Кибертрон со своими царапинами и дадут Оптимусу понять, что, хотя он больше не называет себя Десептиконом, он все еще силен, чтобы победить любого Автобота, который бросит ему вызов. С остатками десептиконов менее приятно разговаривать. Любой восторг, который Мегатрон мог испытать, увидев, как они скребутся и пресмыкаются, прежде чем их бывший хозяин обратится к яростным требованиям, когда они попытаются понять, почему Мегатрон уступил Оптимусу. Он оставляет их строить планы, если они безвредны, а если нет… Лучше всего, чтобы Оптимус никогда не узнал, что Мегатрон делает, для обеспечения безопасности Кибертрона, чтобы не принял это как какой-то сентиментальный жест. Есть и другие, бесфракционники и фракции, о которых он ничего не знает. Мегатрон обнаруживает, что их корабли плавают на орбите вокруг планет, которые они так и не смогли успешно киберформировать, или слышит, как они обращаются к нему по радиоволнам, спрашивая, дружелюбен ли он, есть ли новости с Кибертрона. Он отвечает им: Кибертрон вернулся к жизни, и он приветствует всех своих детей дома. Война закончена, автоботы победили. Часто афракционеры не знают, что разговаривают с ним, так как он редко подходит достаточно близко, чтобы его можно было увидеть, и он с любопытством слушает их празднования и их планы немедленно вернуться на Кибертрон. Иногда он натыкается на затухающий сигнал бедствия на поверхности какой-нибудь Луны. Там он находит ржавые останки кибертронцев, их искры давно погасли. Мегатрон иногда сидит среди мертвых, и время от времени он думает, что, возможно, ему следует развести огонь и устроить им достойные похороны. Но он никогда этого не делает. Пусть это будет свидетельством Войны, думает он. Пусть Оптимус когда-нибудь наткнется на них и посмотрит, что он натворил, когда повернулся против Мегатрона. Пусть он оплакивает их, потому что Мегатрон не может заставить себя.***
Проходят годы. Мегатрон находит много увлекательных вещей в галактике, в том числе несколько тихих уголков, куда не приходят Трансформеры. Ему нравится быть одному. Это редкое сокровище, которого у него никогда в жизни не было. В Каоне всегда было так людно, и шахты никогда не пустовали, каждый извилистый коридор и узкая шахта были полны шахтеров, и никогда не было тихо, всегда слышались звуки разговоров или драк, даже в темноте. Позже, когда началась война, он всегда был окружен десептиконами. На базе, а позже и на корабле никогда не было тихо. Всегда был шум, разговоры ботов или гул двигателей, или всегда кто-то сидел поблизости или охранял его дверь, пока он отдыхал. Здесь нет никого, кроме Мегатрона. Даже органические формы жизни, которые когда-то населяли это место, погибли, не оставив после себя ничего, что могло бы его беспокоить. Только его хронометр измеряет течение времени. Он остается наедине со своими мыслями. На руинах другой цивилизации он пишет свои мемуары. Он читает их вслух, когда хочет услышать, как они звучат, и его голос грохочет, мощный и убедительный, когда он рассказывает о боевых ямах мертвому городу. В большинстве дней он не слышит ничего, кроме хруста щебня под ногами, когда бредет в другое место, чтобы разбить лагерь, или в шахту энергона, чтобы вырезать еду на ночь прямо из каменных стен. Он часто думает об Оптимусе. Мегатрон один, поэтому он полагает, что может время от времени побаловать себя. Когда наступает ночь, он находит сухое возвышенное место, чтобы лечь, и смотрит на небо в поисках Кибертрона. Даже с такого расстояния он уверен, что видит, как она все еще светится, намного красивее, чем любая из окружающих ее звезд. Оптимус, должно быть, теперь сожалеет о своей победе, теперь, когда ему приходится жить с последствиями. Он помнит, как даже десептиконы ссорились между собой, как поддерживать мир между ними и Инсектиконами было хлопотно, и было почти невозможно среди них и Предаконов. Мегатрон представляет себе Оптимуса, сидящего на своем троне и устало выслушивающего требование за требованием. Мегатрон представляет себе Ориона Пакса, сидящего за своим терминалом, свет монитора заливает его лицо и плечи. Тишина позволяет ему размышлять о многих вещах, которыми он не имел возможности насладиться, пока не стало слишком поздно.***
Даже тишина становится утомительной, и поэтому Мегатрон снова взлетает. По рации он ловит сигнал с Кибертрона. Незнакомый голос объявляет, что всех приглашают вернуться на Кибертрон, но те, кто причастен к военным преступлениям, должны предстать перед судом и принять свое наказание, прежде чем их пригласят обратно. Он смеется про себя. Они имеют в виду, что десептиконы должны предстать перед судом, когда Автобота делающего то же самое, восхваляли как героя. Он не возвращается. Мегатрон обнаруживает, что летает по знакомым системам. Здесь он видит шрамы от их многочисленных сражений на поверхностях планет и лун, мимо которых он проходит. Там он в одиночку уничтожил один из менее известных списков Вредителей, не оставив выживших. Здесь окопавшиеся автоботы были окончательно побеждены, когда Саундвейв послал беспилотник, чтобы взорвать их боеприпасы. Там был последний оплот Скайбриджа, а также разрушенные остатки Луны, которая когда-то была домом для базы Десептиконов. Земля не так уж далеко. Он решает пролететь мимо него и остановиться, чтобы пополнить запасы энергона. И, может быть, просто для того, чтобы посмотреть, существуют ли еще эти органические существа. Это ясно, когда его начинают бомбардировать радиоволнами в тот момент, когда он оказывается в пределах светового года от их системы. Мегатрон, так привыкший к тишине, выключает приемник, когда подходит ближе. На Луне остался секретный запас на случай, если корабль когда-нибудь будет уничтожен, и он сначала остановится там. Люди живут, но они еще не начали покидать этот мир. Он благодарен за это — люди достаточно плохи на своей собственной планете, и галактика еще не готова к их заражению. Заправляясь и пополняя запасы, он наблюдает за Землей. Это место никогда не должно было стать великим полем битвы. Оно важно только как место, где автоботы, наконец, пали. И все же в какой-то момент он почти киберформировал его, не потому, что это было особенно желательно, а потому, что казалось иронией в том, чтобы отнять у Автобота дом любимого человека. Юникрон находится в центре планеты. Мегатрон больше не боится снова проснуться под его контролем. Он надежно укрыт милями скал и этими глубокими голубыми океанами. А все остальное от него лежит в контейнере, в котором когда-то находился Энергетический куб. Мегатрон смотрит на землю и думает о оттенке синего, которого он не видел уже некоторое время. Когда он насытился, он поворачивается и смотрит на звезды, ища голубую с серебром планету. Мегатрон устанавливает свою систему наведения и направляется к ней. Возможно, пришло время вернуться домой, хотя бы для того, чтобы посмотреть, удержал ли Оптимус Кибертрон.