'ПОСЛЕ БУРИ ВСЕГДА НАСТУПАЕТ ЗАТИШЬЕ'
Наглое лицемерие внушает уважение людям, привыкшим прислуживать.
©Оноре де Бальзак
Свет замигал, будто вспышки. Разные места замелькали перед глазами, ослепляя мужчину на пару секунд. Дышать становилось все труднее, голова пошла кругом. Сил хватило лишь на то, чтобы стянуть с себя маску. Мешающий предмет одежды отлетел в сторону. Пролетев совсем небольшое расстояние (всего в пару метров), маска стукнулась об бетонную плитку. Мужчина проморгавшись оглянулся. Обшарпанные стены были покрыты множеством маркерных надписей. Шпаклевка кое-где отваливалась, кусками свисая вниз. Потолок комнаты был обвален – куски здания валялись повсюду, мешаю проходу. Брайан Томас, человек, привыкший к подобному роду зрелища, даже не взглянул на общий интерьер. Его сейчас больше волновал смысл присутствия здесь, на заброшке. Господин ведь не мог отправить его сюда просто так, без причины. Разнообразные мысли, словно змеи, поползли по голове, окутывая разум. Где же он провинился? Да, быть может с заданием он справился не на отлично, но выполнил же. Вдруг осознание захлестнуло его, так же резко и всепоглощающе, как волна в океане. Томас задрожал, каждой частичкой прочувствовав животный страх. Он не выполнил одно условие, ясно поставленное ему господином – не сохранил неприкосновенность девушки, избил ее почти до потери сознаниясознания, еще и почти раскрыл свою личность. Думать долго не пришлось. Тут же подорвавшись с места, Брайан рвал, прихватив с собой тканевую маску. Нога, проткнутая относительно недавно (мужчина не знал сколько он находился без сознания), покалывала, но Томас совсем не чувствовал боли или крови. Перепрыгивая препятствия в виде обвалов и дыр в полу, он почти добрался до лестницы на первый этаж. Как вдруг, почувствовал боль, сравнимую с ударом в голову балкой. А ведь шатен не понаслышке знает какого это, получить арматурой. Шатаясь, он добрался до выхода, ощущая, как боль непрерывно усиливается. Из носа что-то потекло и Томас облизнулся, чувствуя во рту металлический вкус. Не обращая внимания на общее недомогание, мужчина продолжил идти, решив, что на улице существо его не тронет. Как же он ошибался. Пулей вылетев на воздух, шатен рухнул на землю, проехавшись на локтях пару метров. Грязь тут же въелась в и без того грязную худи, оставляя неприятные разводы. Голова до сих пор плохо соображала, но Худи, силясь натянул на себя маску. Проползти удалось малое количество, прежде чем он, достиг мужчину. Жгучая боль пронзила ногу, заставляя Томаса кричать, сжавшись комочком. Но безликий не собирался на этом останавливаться. Пусть он стоял и относительно далеко, почти прячась за ближайшей сосной, истязать мужчину ему было проще простого. Очередной удар пришелся в область живота. Брайан больше не кричал, лишь молча воротился по земле, не в силах произнести и звука. Подобно беззащитному червяку, он катался по грязи, молясь, чтобы это все закончилось. —Простите! – вскрикнул шатен и с выступившими от боли слезами повторил, только чуть тише, – Простите, Боже. Последняя брошенная на ветер фраза казалось сейчас больше не мольбой, а обращением. Существо, выглядывая из-за дерева, чуть наклонило голову вниз, глядя на мужчину. Выглядел он сейчас ужасно беспомощно и все, что ему оставалось – это молить пытающего о пощаде. И кажется оно проявило милость. Режущая боль прошла так же быстро, как и появилась. Остались лишь неприятное послевкусие во рту, легкие покалывания в области живота и чувство собственной слабости. Пройдет, к сожалению, все кроме чувства слабости. Осторожно перевернувшись на живот, Брайн тихо простонал. Просто отвратительно. Он не помнил, когда последний раз так унижался – видимо давно. Громко цокнув, Худи стукнул по земле, оставляя небольшую вмятину. Несколько насекомых, которых краешком глаз заметил мужчина, тут же разбежались. Тут же вскочив с травы, Томас небрежно отряхнулся. Почти с замиранием сердца он тут же оглянулся, надеясь не заметить среди мрачных сосен белое бельмо. Но из чащи за ним всё же наблюдали. Белая маска дрогнула и как показалось Худи, даже изменило своё безжизненное выражение на ухмылку. Он стоял упираюсь об дерево плечом и будто надсмехался над товарищем. Со злостью подлетев к нему, Худи тряхнул его как следует, пусть в душе и понимал, что не должен отрываться на невиновных. Но душа Брайана давно очерствела. Сжав чужое плечо, Томас занес кулак для удара и вдруг замер, прислушиваясь. Тихое хихиканье, приглушала лишь чужая белая пластмассовая маска натянутое на лицо. Хотя шатен его лицо тоже назвал бы маской. Одна сплошная фальшь и ничего более. А сейчас он, находясь на угрозой, лишь смеялся, надсмехаясь. Будто предугадав мысли товарища белая маска ответила : —Не можешь сорваться на хозяина и отрываешься на мне? – Томас медленно опустил кулак, чувствуя как всё тело окаменело, – Да ты лишь жалкий цепной пес. Сильный удар пришелся прямо по носу, раздробив маску. Она раскололась на двое, распадаясь на куски и оголяя чужое лицо – бледное, нездорового, почти мертвого цвета, черные, как смоль, брови и волосы, уложенные назад. А нахмуренные глаза глядели прямо на Томаса, пиля того взглядом. Пластик развалился в разные стороны, окончательно раскрывая личность, итак знакомую Худи. —Райт, Райт. – цокая, сильнее сжал ворот мужчины шатен, – Ты, кажется, себя переоценил. Но Тим уже его не слышал. Он одним выпадом вырывался из захвата и повалил Томаса обратно на землю, запачкавшись. Быстро занес руку над чужим лицом и стукнул. Да еще настолько сильно, что в грязи, после тумана, остался большой кратер. А Брайан в это время уже вскочил и быстрым шагом удалялся с поляны, больше не желая попадаться на глаза ни напарнику, ни хозяину. —Вот тварь! – Маски стукнул еще и раз, но уже по дереву, – Удрал. Сухой ствол задрожал, словно ветка на ветру. Листья посыпались вперемешку с яблоками. Несколько птиц с криком слетели с верхушки, улетая прочь. Их крики еще долго эхом разносились по лесу, подгоняя бежавшего Худи. Он не оглядывался, понимал, что Райту за ним не угнаться. Но что-то в груди все равно жгло, не давая уняться, остановиться хотя бы на пару секунд. В голове всплыл образ Рэй. Испуганные глаза, растрепанные волосы, дрожащие руки, то как она, будто загнанный в ловушку зверь, металась по комнате, не зная где укрыться – это все прочной почвой отложилось у Томаса в голове. Мужчина чувствал какую-то страсть, непреодолимое желание поиграться с девушкой. Вдруг он замер и заулыбался, натягивая маску все дальше на лицо. В голове у него созрел план, которого теперь стоило придерживаться, несмотря на хозяина. В конце концов, Уилсон его главная игрушка.