~•♥•~
~•~♥♥♥~•~
П.О.Р.О.К ответит нам за всех ребят Гривер? Лабиринт? Пусть удивят! Смертельный вирус нам не по плечу. Домой? К родным? Нет, больше не хочу!Влюблен в Терезу я, на веки же влюблен.
Красотой, статегией незримой ослеплен.
И кудри темные я в косу ей вплету
Исполню же любую заветную мечту.
~•♥•~
Как же холодно и сыро. Кажется, под спиной ржавое железное сетчатое дно. Оно пропускает каждый новый порыв холодного воздуха, пробирающегося сквозь длинные темные волосы. Как же больно. Рука что-то так жадно сжимала, словно боясь отпустить билет на последний рейс домой. Но это не он, это куда важнее. И, если бы были силы хоть разок открыть глаза и взглянуть на руку, несомненно, это было бы сделано. Но, увы. Кажется, все еще темно.« — Ночь? Нет!»
Иногда, сквозь то самое дырявое ржавое дно пробирался свет. Это яркие лучи солнца. Именно! Не того холодно - бледного места, от которого мурашки по коже. От того места, что фешбеками прорывается в сознание, мешая следить за каждым новым движением вверх. А именно солнце! И, было бы отлично узнать направление этих лучей, что дало подсказку о времени суток или расположении, но сил по-прежнему не было на столько, что шум железного оборудования ни чуточку не пробуждал едва живое тело. Сознание было спутанное. Перед глазами иногда мелькали непонятные формулы, белые халаты со столь же ослепительными лампами и какая-то настораживающая старуха. Это все исчезало так же быстро, как и появлялось, что невероятно путало. Флешбеки не давали покоя, они пугали и заставляли думать, что это все взаправду. Вечность прошла или секунды две — было неясно, но почувствовав остановку и неунятный гул, вывод был неоспорим — приехали. Данный гул — непонимающий крик тех, кто снаружи, людей, что сверху. Он усиливался, было слышно чей-то страх, или непонимание или.... Все закончилось, когда пылающие лучи солнца пробрались прямо к лицу, оставляя за собой мертвую тишину и застойное ожидание. Стало слишком светло, словно, кто-то открыл дверь наружу среди июля, но, увы, от этого совсем не спокойней. Приземление рядом кого-то среднего веса стало резким и непредсказуемым. Даже не имея возможности прийти в сознание, было понятно — за тобой наблюдают, рассматривают, словно ты — что-то необычное. — Ньют, что там? — поторопил кого-то едва приятный голос с далека. Что-то, будто пелена, мешало открыть глаза и подняться, а перед лицом все еще мелькала перемежающаяся туда-сюда светловолосая старуха, твердя о каком-то эксперименте. Она сбивала из реальности, то есть....а что же есть реальность? Та женщина или лучи обжигающего солнца? — Это девчонка! — да, голос был какого-то мальчишки или даже парня. Вот кто стал пристально наблюдать за почти бездыханным телом — Кажется, она мертва. Гул снова поднялся. В нем прочувствовался страх, непонимание и, возможно, возмущение? Чего они хотят? Голоса то ли в голове, то ли на яву не давали покоя:« — Девчонка? Это девчонка? Что она здесь делает? »
— Что у нее в руке?! — снова грубый голос из далека приглушил всех. Девушка отчаянно надеялась на то, что ей происходящее все лишь кажется, а ещё лучше — снится. Что она попросту не может находиться в полуживом состоянии на холодном метале, окружённая едва ли дружелюбными мальчками. Все надежды канули, когда чьи-то теплые пальцы аккуратно вынули то, что так отчаянно держала она весь путь к выходу. Это была, как не иначе, записка — послание. «— Она — последняя из всех.» — строки читались с некой опаской и недоверчивостью — Что это значит?! Внезапно внутри щелкнуло: что-то вспомнилось, невероятно важное и опасное. Девушка здесь не просто так оказалась и ее удел — не обычное письмо. За ней стоит очень важное задание, которое не выполнить обычным посланием на бумаге. Более того, из присутствующих кроме нее никто не справится с миссией. На мгновенье девушку нахлынула агония, что позволила открыть глаза и тяжело дыша выкрикнуть что-то столь значимое для нее: — Томас! Ничего не разглядев и не успев сделать, силы покинули девушку и она снова упала бессознания, оставляя на слуху испугающийся мальчишеский гул.***
Испуганные парни отскочили сразу после пробуждения новенькой. Страшнее всего было самому Ньюту, который стоял ближе к ней — в лифте. Приход в сознание напоминал приступ ужаленного, но ни как не обычное...... Но, все прекрасно понимали, что этого быть не может. К счастью, не может. — Еще считаете, что я перегибаю? — возмутился Галли. Все посмотрели на их представителя, а после на обвиняемого. Галли же почувствовал прилив сил, когда все вновь послушали его, а не темноволосого выскочку. И теперь было сложно оправдывать Томаса, ведь действительно не понятно, от куда девчонка занет его.« —Он действительно опасен? »
Ошаламленные лица смотрели на парня, чье имя произнесли словно вердикт и кто-то даже побаивался стоять рядом. Тут ни оставшийся за главного Ньют, ни главный бегун Минхо уже не могли отрицать странностей насчет новенького. Да что уже эти двое? Сам Томас был напуган до смерти. Прошло больше полудня и Ньют с Минхо и Томасом были настроены разузнать все об этой барышне. Для последнего это не просто информация, а целая зацепка, которая могла бы помочь вспомнить свое прошлое.«— Кто же она? От куда меня знает?»
Зайдя в лазарет, Ньют уже веял злость и упреки, обнаружив новенькую все еще лежавшей в постели и бессознания. — Джефф, что происходит? Что с ней? Почему она не просыпается? — требовал он объяснений. Мулат непонимающе смотрел то на не званных гостей, то на новенькую и не представлял, что ответить. Попробовали бы сами лечить людей, а то только упрекать горазды. Он еще после ужаленного Алби не оправился, а тут о девчонке какой-то разузнать пришли. — Слушайте, я разбираюсь в этом не больше вас. — отрезал он. Парни смотрели на спящую девушку и не находили слов. По-скорее бы ее расспросить обо всем: о записке, о том, что значит ее выкрик, почему девчонка? Но нет, как на зло она спит.«— Зачем она тут вообще появилась?»
Ньют посмотрел на парней и заметил пристальный взгляд Томаса на гостью. Он был, будто, знакомый, словно они видятся не в первые. Что, если Галли прав и бегун представляет опасность? — Ты узнаешь ее? — спросил настороженно Ньют. Брюнет долго молчал, а следом отрицательно кивнул, не отводя взгляда от полуживого тела. — Нет. — Серьезно?! Зато тебя она явно знает. Друг будто хотел услышать иного ответа, отлично понимая, что его не последует. В парне кипела злость, которую он пытался всеми силами загнать обратно. Алби — их общий друг вот-вот умрет. В добавок вся ответственность ляжет на плечи Ньюта, а с каждым днем события становятся все сложнее и непонятнее. Сам же Томас знал, что это выглядит странно и не гневался на всех, кто постоянно задают одни и те же вопросы. Он просто хотел узнать, кем является и от куда новенькая знает его. — А что с запиской? — спросил Джефф для снятия напряженной обстановки. — С ней мы разберемся позже. — нехотя отрезал Ньют, но другие его идею не решались поддержать. — Лучше разобраться с ней сейчас. — выкрикнул Томас, на конец выйдя из своих раздумий. Это лишь больше разозлило и без того неспокойного мальчишку — У нас и так полно забот. Минхо же все это время слушал и пытался найти правду в словах. В добавок, ему не хотелось попасть под горячую руку "капитана". — Он прав, Ньют. — решил защитить новенького Джефф — Если лифт больше не вернется, как долго, думаешь, тут протянем? В этом был смысл и сам Ньют это понимал. Без лифта настанет их скорый конец, а зная это, сложно будет контролировать других, успокоить и заставить бороться до конца. Но даже в этой ситуации светловолосый не решался уступать. Лучшим планом было сейчас — ждать пробуждения девчонки, которая должна ответить на все вопросы, она то и расскажет, что значит та злосчастная записка.