Практическое задание

— Я купил тебе прописи, глянь в среднем ящике. — Внезапно говорит Рэки, отрывая взгляд от очередной статьи на экране гаджета, чтобы повернуть голову влево, к сидящему за столом Ланге — Учитель постоянно просил меня потренироваться с тобой в письме, вот и решил помочь, чем могу Тот в свою очередь отрывает взгляд от, кажется, по-настоящему важной в его жизни птицы, переводит взгляд на друга, встретив карие глаза своими и вскинув в качестве реакции бровь. — Рэки, спасибо конечно, но мне не семь, чтобы сидеть над прописями — И все же Хасегава, не противясь, разворачивается на стуле, попутно скрипнув им, лезет в ящик, правда, натыкается совсем не на то, чего ожидал бы увидеть несовершеннолетний, по сути, подросток в шкафу того самого друга, который на девушек-то смотрел от силы раза два — Кого уже охомутать успел? В руках Ланги холодная банка смазки и пачка с презервативами, с которыми он поворачивается к Рэки, чтобы и тот разглядел находку. Ланга глядит на Каяна требовательно, выжидая ответ, кажется, ему действительно интересно, кто станет партнером друга в постели, наверное, потому что он сам хотел быть тем самым партнером, а может исключительно из чистого мужского дружеского интереса. Этим он, собственно, себя и тешил. Хотя, кого он обманывает? Читая надписи на банке, Ланга замечает надпись «Для анального секса», хмыкая на желания Каяна. Не его дело, в какую дырку хочет лезть друг. — Никого, это так, на всякий случай. — Каян отвечает совсем спокойно, словно нахождение анального лубриканта и контрацептивов в ящике — само собой разумеющееся. Хотя что с подростков взять, они часто совершают резкие импульсивные действия, Рэки лишь старался обезопасить себя от последствий. Но главное, отвечал спокойно, словно нашел эти вещи совсем не тот, ради кого они и были приготовлены — И вообще, подтяни меня по математике, ни черта в ней не понимаю. — Думаешь, что я понимаю? — Скептично поднимает бровь Ланга, возвращая вещи интимного характера в свое укромное место — Не думал, что ты любитель анала. — Думать вообще не твое. — Язвит Рэки, хихикает, потому что какой он молодец, сам пошутил, сам посмеялся, пересаживаясь на край кровати, переводя тему — Ну у тебя по ней оценки хорошие, вот я и подумал. Хасегава тяжело вздыхает, понимая, что уже не увильнется от этого. Прописи так и не были найдены, но учиться все равно придется, даже если не японскому. — Хорошо, раскусил, ну знаю я ее, а что в ней не знать? — Хасегава кусает губу прежде, чем позволяет себе упрекнуть Каяна, мол «На уроках надо слушать, а не черти чем заниматься», ведь если бы Рэки слушал на уроке, Ланге было бы нечем заняться, так он со скуки коньки и откинул. — Я в алгебре эти ваши иксы игрики не понимаю. Что там до геометрии… Ты как к нам перевелся, я сразу все предметы перестал понимать. Не то, чтобы я понимал их до этого — Каян чешет затылок, пожимая плечами — Но тогда я мог два на два сложить, а ты пришел, я сразу все забыл, а в новое вникать вообще перестал. — Ну садись, королева драмы, буду подтягивать. — Ланга улыбается, смотря жадно, правда не понятно, что именно так приковало его взгляд. Ясно только одно: Это «что-то» расположилось на теле Каяна. А тот тупее пробки, совершенно не замечает этого, вот и молчит. А может это что-то и есть тело Рэки, спрятанное под теплой толстовкой в тридцатиградусную жару. Как хорошо, что над кроватью добродушно работал кондиционер, охлаждая комнатку, ведь если бы не он, парни бы давным давно запеклись как курица в фольге, которую Рэки, к слову, любил и заказывал в ресторане Джо. Тем не менее, сейчас они ощущают себя вполне комфортно, чтобы заняться учебой. За ней проходит час, два, даже три, но Ланге никак не удается вбить в голову Рэки даже самые элементарные вещи. Зато, за время, пока Рэки был занят решением примеров, конспектированием теории и опять практикой полученных знаний, Хасегава поймал себя на мысли. Между ним и Каяном отношения вообще были странные. Ну, они друзья, да. Но такие странные прям. Ну, они же мальчики не глупые, прекрасно все видят, и пристальный взгляд на тренировке, и образующийся так не во время стояк. Ну только слепой, глухой, немой без рук и ног, и вообще мертвый, не поймет, что они, собственно, возбуждают друг друга. И ни у кого из них не было установки, что секс бывает только у пар. Поэтому, наверное, и не было у них рвения начать отношения. Но и против такого исхода не был. Ну, они поднимали тему секса, говорили об этом чаще, чем о скейте болтали. Но еще ни разу не заикались о возможности наконец попробовать. Хотя, сейчас, учитывая отсутствие дома кого-либо постороннего, недавнюю находку и вообще идеально складывающиеся звезды, может, пора? — Хватит на меня пялится — Спокойно произносит Рэки, выписывая уравнение, состоящие из цифр и знаков, которые хрен нормально нарисуешь, из учебника, даже взгляда не поднимая на Хсаегаву, мол, весь из себя равнодушный и холодный. — Это бесит, у меня не получается сконцентрироваться. — Да ладно тебе, я просто думаю о том, не мешают ли тебе волосы, когда ты пишешь. Они типо такие… прикольные, воздушные, как облако. — Ланга подпирает подбородок рукой, все же не отрывая глаз — А еще меня бесят твои похабные мысли. Не пизди, что о волосах думаешь. — Все тем же монотонным голосом упрекает Рэки — Ты не экстрасенс, чтобы знать, о чем я думаю. Ну я точно думаю о твоих волосах. — Но ты не отрицаешь того факта, что твоя голова забита еще и развратом со мной. — Каян закрывает учебник, откладывает ручку и потягивается, прохрустев спиной. И то, что он сказал — не вопрос. Это утверждение. Он же Лангу читает с полуслова. Научился. — Неправильно — Говорит Ланга сразу, как заглядывает в тетрадь и видит пример, а точнее его решение. Он словно пропустил мимо ушей пререкание. — А ты не говоришь, что против переспать со мной, но это ведь не значит, что я могу прямо сейчас вместо учебников разместить на столе тебя. Я вообще думал, красные ли у тебя волосы на лобке? — Кто сказал, что не значит? Вполне себе можешь, не факт, что по обоюдному согласию, — Каян водит головой, из стороны в сторону, показывая, что его решение крайне неоднозначное, по крайней мере точно не отказ — но кроме морали тебе ничего не запрещает это сделать — Рэки перепроверяет уравнение и предпринимает повторную попытку его решить. Диалог строится так, словно это не обсуждение интима, а типичные отзывы к просмотренному вместе фильму, хотя и те эмоциональнее выходят. Последний вопрос он оставляет без ответа, потому что из него так и лезет этот глупый ответ «Можешь проверить сам» — Спасибо, конечно, за совет, но я не желаю получать за домогательства. Кто знает, чем это закончится в итоге. Не хватало мне еще сесть в свои семнадцать. — Ланга расползается звездочкой на матрасе и зевает, прикрыв глаза — Я никому не скажу, честно-честно. — Рэки бросает попытку, закрывая тетрадь и поворачиваясь к Ланге. Голос, кажется, звучит кокетливо. Неужели Рэки пытается заигрывать? Выходит, конечно, ужасно, но он пробует — Хорошо, но перед этим вопрос. В какой момент предлагать секс стало так просто? — Ланга встал с кровати, начиная убирать со стола учебники, складывая их в верхний ящик стола. С лица его не сходила улыбка, наполненная сопутствующей паникой. Все же, сексом он никогда не интересовался, поэтому вероятность облажаться перед Каяном возрастает до небес. — Наверное, в тот, когда мы, после года общения и слов «Мы друзья», заебались дрочить в кулачок? — Рэки снимает с себя толстовку и усаживается на столешницу, вскидывая бровь, раздвигая ноги, чтобы Ланга устроился между ними, а после с собственных слов расходится в ухмылке, знает же, что прав. И Ланга, наверное, впервые за жизнь, понимает намек, занимая свою позицию и укладывая руки на чужой талии, покрытой многочисленными шрамами, грубо сжимая ее, очерчивает большими пальцами каждый рубец, после чего Рэки задирает голову, позволяя Ланге оставить на загорелой коже шеи засос, правда, ничего у Хасегавы не получается за неумением, еле-розовое пятнышко быстро теряет свой цвет, вовсе исчезая. — Девственник? — Спрашивает Рэки, опустив голову, на что получает крайне неоднозначный кивок, ясно это хотя бы то тому, как неуверенно трогал Ланга чужое тело, словно просто не зная, куда деть руку, хотя, по уверенности на лице и не скажешь такого — Да не ссы, я тоже, но засосы ставить умею. Наверное. — Тренировался? — Тренировался — Кивает Рэки и берет руку Ланги за запястье, прижимаясь губами к нежной коже и посасывая место, тем самым оставляя на нем яркое пятнышко — Понял как? С кивком Ланга пробует еще раз, совсем не вовремя осторожно. На этот раз пятно на шее ярче, хотя до такого наливистого результата, как у Рэки еще долго стремиться. Хотя, время научится у него, наверное, будет. А тем временем Каян расстегивает рубашку, бросая ее к толстовке — Штаны мне самому с себя снимать или оставить это удовольствие на тебя? — Обхватывает ногами чужую талию Рэки. — Я тебя понял — Ланга спешно, дрожащими руками, развязывает черные, распушившиеся на концах шнурки, держащие спортивные штаны чуть выше, а стянув их тянет и боксеры за резинку, уже давящие. В глазах напротив лишь на миг мелькает стеснение, пропадая резче, чем появилось. — Скажи же крутой? — Ухмыляется Рэки, когда видит на своем стояке замерший взгляд Ланги, так и жаждущий прикоснуться, обхватить, попробовать, рассмотреть. Он так хочет узнать, как реагирует Каян, насколько он чувствителен, долго ли может держаться. Он хочет знать каждую слабость Рэки и пользоваться ими в собственное и чужое удовольствие. И Каян это видит. — У тебя толще, но у меня длиннее. — Спокойно произносит он, указывая пальцем на чужой член, слегка поджав губы. — Че? Снимай штаны! — Ланга покорно выполняет требование, прижимая свой член к чужому, дабы сверить и убедиться в точности доводов Хасегавы. И боже, ощущение разгоряченной плоти на своей уже заставляет задышать обоих тяжелей. — Да ну. И кто из нас снизу? — Ты на столе, тебе задницу и подставлять. — Зачем Ланга так распределил роли? Почему не оставил все заботы на Каяна? Тем не менее Хасегава роется в ящике в поиске тех вещей, что нашел и закинул обратно часами ранее, потому что уже постыдится что-то менять. Чего Ланга ожидал меньше всего, так это того, что Каян легко согласится принять предложенную позицию, в представлении Ланги он был, если не убежденным натуралом, так точно активным. Но хотя бы в интиме судьба решила не подставлять ему подножку, позволяя быть главным, чтобы позже не мучиться с болью и не краснеет от косых взглядов — Об анале хоть что-нибудь знаешь? — Вскидывает Рэки бровь, опускаясь на локти и поднимая взгляд с чужого торса на чудесное, красное, напряженное лицо — С каких чертей я должен? — Хасегава бубнит и очень тихо, все же видит на коралловых губах усмешку, на что только сильнее надувается как-бы обижаясь — Ну я смотрел порно, там просто входили… — С тех, что мое очко под угрозой порваться. Вообще ничего кроме этого? — Получив отрицательное качание головой, Рэки забрал из рук Хасегавы смазку — Тогда смотри и учись. Без лишних слов, без подробного разъяснения своих действий Рэки зубами отковыривает с баночки пленку, не дающую открыть крышку, далее лубрикант льется на пальцы в большом количестве, и Рэки растирает его по своему входу, сразу надавливая пальцами и слегка проникая. Дабы не оставлять Лангу просто наблюдать за происходящим, хотя тот, вроде не против, Рэки чистой рукой, хватает его за запястье и тянет руку к себе. — Выставь два пальца. — Рэки льет смазку теперь на них и подставляет к колечку мышц, убирая собственные пальцы из нутра, позволяя Хасегаве их заменить — Когда двигаться будет легче, добавишь третий, можешь их раздвигать. Хасегава как завороженный выполняет указы, пялясь на один его член, стоящий колом и уже пачкающийся в своей естественной смазке, что так же мазала и живот, когда орган вздрагивал. Лангу удивляло другое. Внутри Рэки чист, да и пальцы двигались на удивление легко. — Так ты готовился… Откуда это знаешь ты? — Тихо спрашивает Ланга на высоких нотах в голосе — Оттуда, что когда говорю тебе, мол «заболел» лежу с больной задницей после попыток трахнуть себя собственными пальцами. Я читал какие-то статьи, смотрел видео и пытался пробовать это на себе. Да, я готовился. Я бы больше удивился, если бы ты меня не выебал сегодня. Бля-ять… — Каян жмурится, откидывая голову назад — Какие же твои пальцы, сука, длинные… — Это хорошо или плохо? — Ланга временно останавливается, чтобы убедится в реакции Рэки. — Это ахуенно. — Каян недовольно стонет, вынуждая Лангу продолжить. Рэки выглядит таким желобным, когда нуждается в чем-то, это заставляет Хасегаву расслабится. — Особенно, если ты еще и простату найдешь, я тебя вообще всего расцелую. Я надеюсь, что это-то, ты хотя бы знаешь? — Знаю — Ланга кивает и подключает третий палец, щенячьим взглядом оглядывая — А просто так не расцелуешь? — Не-а, должен заслужить — Рэки улыбается по-хитрому, понимая, что зацепил хорошую ниточку манипуляции, а вместе с этим и получил желанное — Она? — Спрашивает Ланга, массируя точку, после движения по которой Рэки вздрагивает, средним пальцем, понимая, что и ответ на вопрос не нужен, ведь Ланга и так уже уверен. — Надевай презерватив и входи — Шипит Каян, переводя дыхание, снова поднимая голову и требовательно просит одними глазами. — Но я ведь не до конца еще. — Я сказал, входи — перебивает Лангу Рэки, протягивая упаковку презервативов, отложенную на стол ранее. Да не просто тянет, а пихает в руки. Больше не продержится, сойдет с ума, потеряет рассудок. Ланга все понимает, берет презерватив и натягивает на орган, не без проблем конечно, но, сумев раскатать латекс, берет смазку, дополнительно проходясь по члену, чтобы уж точно не причинить Рэки дискомфорта. Все же о нем Хасегава хочет заботиться, делать аккуратно и красиво, чтобы тот был доволен. — Зачем мне вообще его надевать? — Грустно произносит Ланга, размазывая гель по члену. Безопасность в его голове почему-то моментом отходит на второй план, и чувствительность берет верх, но Ланга так же быстро приходит в себя. — Слушай, чувак, мы конечно долго дружим, но заразиться какой-нибудь дрянью в случае чего я не хочу. Я не говорю, что ты там какой-то, но это просто меры предосторожности — Я тебя понял. Я могу? — Нет, блять, не можешь. Я же не говорил тебе пару секунд назад входить — Вновь грубит Рэки, но Ланга не обижается, наоборот, нежно улыбается, медленно начиная проникать. Внутри Каяна все тянет, и от слепящего закатного солнца, светящего прямо в глаза из окна за спиной Рэки, Ланге приходится жмуриться, действуя из-за этого чуть ли не наугад. Хотя, судя по положительной реакции Рэки, выходило это у него достаточно хорошо. Оба тяжело выдыхают, когда Хасегава останавливается внутри. — Ты как, Рэки? — Ланга поджимает губы и кладет руку на красную горячую щеку партнера. — Это очень… Необычно. — Каян сглатывает и слегка улыбается. — Можешь начать двигаться. Только… Будь осторожнее, ладно? — Каян кладет руку поверх чужой. Ладонь Рэки горячая, что ярко контрастирует с температурой Хасегавы, что вызывает легкие фантомные покалывания. — Обещаю, я буду осторожен, Рэки Хасегава оставляет на чужой макушке поцелуй, спускает вторую руку на хорошо выраженную талию, оглаживая кожу большим пальцем. Он аккуратно двигает бедрами на выход, останавливаясь, когда внутри остается только головка, после возвращаясь в чужое тело, повторяя это действие. Каян скулит, но останавливаться и ждать не говорит, значит можно попробовать больше. Ланга входит полностью и останавливается, на что Рэки прогибается и сжимает руку Хасегавы, на что тот шипит и жмурится — Рэки, больно. — Ланга убирает руку из сжатых пальцев — Ланга, больно. — Каян язвит и слегка отодвигается — Ты слишком глубоко. — Ох черт, прости. — Ланга так же отодвигается, но чужое нутро не покидает. После кивка продолжает двигаться плавно и не слишком глубоко. Лангу хватает на от силы минуты три, хотя и Рэки не лучше, кончает следом после еще парочки фрикций, пачкая собственный живот с гортанным стоном, оперевшись спиной на холодное стекло. И выдохнув горячий воздух, чтобы заполнить легкие холодным. Ланга отодвинулся от Рэки, дабы плоть выскользнула из теплого нутра и Ланга смог снять презерватив. — У тебя прикольный след от загара, что типо от шорт светлее — Усмехается Хасегава и целует в качестве вознаграждения за то, то ему все же удалось нащупать простату, на что получает довольный ответ. — Это было ахерительно. — Рэки тяжело вздыхает и садится на стол доставая салфетки, но, цепляя взглядом чужой член краснеет — Ланга… — Давай еще раз? — Тихо просит Ланга, и боже, ни один щенок не сравнится с его пристыженным взглядом! И Рэки не в силах отказать такому невинному Ланге, поэтому, когда завязанный использованный презерватив отправляется в мусорку, Рэки тянет Хасегаву на кровать, заставляя лечь, после чего тянется за презервативами, но Ланга тихо выдыхает его имя, умоляя. И Рэки это понимает. С одной стороны он не хочет пренебрегать собственной безопасностью, но отказать Ланге… Он будет монстром! Рэки откладывает презервативы и наклоняется, чтобы поцеловать Лангу, глубоко и чувственно, смазано из-за неопытности. Они, безусловно, любят друг друга. Очень странно, немного зверски из-за бушующих гормонов, но от того только сильнее. Рэки седлает чужие бедра, чувствуя косточки задницей. Ланга худой, подтянутый, в меру накаченный. И Рэки тяжело дышит, когда с новой порцией смазки член вновь оказывается внутри. Каян упирается в его грудь ладонями и пытается понять, как в подобной позе вообще двигаться. Он пробует подниматься и опускаться, но член только резко выскальзывает из его нутра, пробует вперед и назад, но это слишком неудобно, поэтому с новой попыткой он находит что-то среднее и это, кажется, именно то, что нужно. Но на долго такого не хватает, потому что даже натренированные ноги быстро устают, Каян тычется лбом в грудь партнера и тяжело выдыхает. А Ланга думает, что неопытность в таком деле и послужит для Ланги главным стимулом к оргазму. Но, пощадив Рэки, Хасегава опустошает его и валит на кровать животом вниз, входит и снова берет все в свои руки. Рэки, конечно, недоволен, но все же соглашается, полностью отдаваясь Ланге.