Детка

Оглядываясь назад, Джеймс мог с уверенностью назвать тот момент, когда все пошло по пизде. Собственно, все случилось тогда, когда он впервые при дрочке представил своего отчима. Не то чтобы он во время очередной дрочки, а пубертат принуждал к ним часто и не всегда в подходящих местах, решил, мм, а не подумать ли мне о здоровом мужике, своем отчиме для разнообразия? Нет, была предыстория, конечно. Его отчим был мужчиной видным и одиноким. И ебливым, не без этого. Так что вереница шлюх в течение года давно перестала вызывать смущение, оставив только раздражение и досаду. Сперва он тайком заглядывал в спальню, пока его отчим валял по широкой кровати очередную девку. Видел, как двигались поджарые смуглые ягодицы между раскинутых тонких ног, часто обтянутых чулками невообразимых расцветок. Или как ритмично двигались бедра и по спине жгутами двигались мышцы, если отчиму хотелось выебать очередную блядь раком. Или через стену прислушивался, как он дерет шлюху в ванной. Собственно, его отчим начал обогащать всех местных представительниц древнейшей профессии, когда его дражайшая женушка, по совместительству родная мать Джеймса, сбежала с очередным ебарем, который был сложен, как модель мужского белья. Джеймс знал это, потому что при первой и последней же встрече Генри, как он тогда представился, протянул мускулистую руку и предложил быть друзьями. Джеймс тогда не придумал ничего лучшего, чем плюнуть в протянутую руку дружбы и смыться из дома до того, как мать поднимет скандал. Позже Джеймс не раз думал, а не стала ли эта маленькая дерзость последней каплей в чашу терпения его матери? Или она и так не собиралась тащить живой балласт в новую сытую жизнь? В любом случае, когда маленький Джимми, весь день протусив в мегамолле, вернулся домой, он застал Брока на кухне, с полупустой бутылкой в обнимку, и отсутствие машины матери в гараже. Тогда же, спьяну, Брок сознался, что не родной отец ему, а в свое время так втюрился в Еву, что взял ее в жены с довеском. «Довесок» тогда еще посещал детский сад и со временем забыл, что не всегда жил с одной, вечно занятой мамой. И тогда в их переломанной семье наступила черная полоса. Брок брал отгулы и пил с кем-то из своих армейских друзей. Утром он, серый от похмелья и недосыпа кормил Джеймса нехитрым завтраком, типа подгоревшей яичницы или хлопьев, залитых холодным молоком, и выпроваживал того в школу, часто забывая дать с собой обед. Подвозить, как раньше, он отказывался, давая ребенку пару купюр на все, и Джеймс с полмесяца добирался на такси и автобусе, если успевал, и ел в школьной столовой, пока отчим не взял себя в руки. Мать, к слову, ни разу не позвонила узнать, как поживает ее ребенок. Тогда Джеймс, который в одночасье остался без мамы, и, как ему казалось, без папы, боялся, что попадет в приют. Много позже он начал понимать, как ему повезло в том, что Брок оказался сильным мужчиной и не сломался, не спился, ни разу не замахнулся на него, даже когда на него находил приступ пьяного гнева. Через месяц после того, как Ева уехала, не оставив записки, Брок вынес на помойку забытые ею вещи на пару с пустыми бутылками, и Джеймс никогда больше не видел в доме ничего крепче пива. А Джеймс получил в подарок большую железную дорогу, которую ему обещали только через полгода, на Рождество, и перестал бояться, что Брок его больше не любит. Любил до сих пор, и баловал в разумных пределах. Джеймс сроду не носил вещей из секонда, раз в полгода менял гаджеты, и сейчас, будучи в последнем классе старшей школы, почти выпросил себе машину. Вряд ли Брок согласится взять в кредит новую, он всегда отдавал предпочтение характеристикам и надежности, а также не громкому бренду, и свою тачку держал на ходу, сколько Джеймс себя помнил, изредка докупая запчасти через Интернет. *** Джеймс подошел к зеркалу, вделанному в дверцу шкафа. Зеркало отразило отдаленную копию его матери. Белокожий и сероглазый, с ярким ртом и темными волосами. Похож ли Джеймс на настоящего папашу, по сути донора спермы, он не знал: никогда не видел козла. То, что Брок ему отчим, мало кто знал. Только родственники самого Брока, с которыми он практически не общался, и несколько его близких друзей, бывших армейских товарищей. Их Джеймс если и видел когда-то, то помнил очень слабо. На уровне отвращения к крепкому табаку, которым дом когда-то провонял, и любопытству, не они ли принесли ту коллекцию оружия, которое отец хранил в запираемой кладовой. И да, на людях он без напряга называл Брока отцом. Раньше. Смешно было, когда их парочку впервые встречали чужие люди и искали сходство. Некоторые даже находили и громко им умилялись. Это было смешно только поначалу, потом, когда он стал постарше, стало раздражать. В Броке были сильны итальянские корни, темноволосый, кареглазый и смугловатый, он ничего общего во внешности с Джеймсом не имел. Но примерно тогда же Джеймс начал засматриваться на Брока, с волнением, в глубине души уже начиная понимать, что это не просто восхищение – нет. Брок ему нравился до дрожи в коленях, привлекал внешне, да и вообще был отличным парнем, не без хищной харизмы. Да они даже не были прямыми родственниками, храбрился Джеймс, все же понимая, что хрен там он признается Броку даже после своего совершеннолетия. До него оставалось немного, но как сказать человеку, который воспитывал его, как своего собственного сына, что уже все ладони стер дрочкой на него? Джеймс не знал, что делать с этой пагубной привязанностью, и не имел никого, с кем мог бы поделиться. Интернет на эту тему подкидывал только телефоны психологов и сопливенькие дневнички девочек, текущих по своим отчимам. Оставалось только продолжать просматривать порносайты и сохранять особо полюбившиеся ролики. Джеймс даже со звуком смотрел – все равно в доме пусто. Последние пару месяцев Брок был постоянно занят на работе, лето – горячий сезон для его строительной фирмы. Два раза в неделю в доме прибиралась Глэдис. Раз в неделю приходил садовник – Брок весьма трепетно относился к их цветочному палисаднику, хотя сам в этом ни черта не понимал, ухаживая только за небольшим ярко цветущим деревцем лично. Джеймс смутно помнил, что цветы начала разводить мать, и не понимал, какого черта не убрать эти сорняки с участка и не устроить, например, бассейн. Но не его слово было в этом доме решающим. К началу нового учебного года Брок, извиняясь за свое постоянное отсутствие в доме, расщедрился на новенькую приставку, получив в обмен обещание не забивать на учебу. К черту, лучше бы сам чаще появлялся в доме. Или реально тачку бы подогнал – у многих одноклассников Джеймса уже были свои машины. Да и вообще, его компания хотела сгонять всем скопом на юг, к морю в августе, как раз перед началом учебы, но Брок не пустил. Так что Джеймс сухо поблагодарил за приставку, просмотрел выбранные отчимом игры и немного приободрился. У него начал вырисовываться охуенный план мести за испорченное лето, требовалось лишь немного подготовиться. В старшей школе у него осталось не так много друзей, трое в этом году переехали и перевелись в другие школы. Но и оставшиеся могли ему помочь. Скотт, самый отпетый хулиган в их классе. В его семье оба родителя работали и мало в чем отказывали парню, но тот страдал клептоманией. Причем перебивался жвачками и чипсами в магазинах, но ни разу не попался с поличным. Иногда крал мелкую канцелярию у одноклассников, но потом возвращал обратно. И никто не замечал как! А подписи подделывал как боженька. За плату мог взяться и за более интересные штуки типа справок от школьного врача и справок от директора. Вся школа знала это, и никто его не сдавал. Вот к нему-то Джеймс и обратился прямиком в первый же учебный день, предложив за риск весьма неплохую сумму, которую он копил, думая потратить на море. Да и Брок вообще неплохие карманные деньги выдавал, полагая, что такому взрослому парню они точно будут нужны – да хотя бы девчонку в кино сводить. Вообще, окончательно это решение он принял, послушав рассказы друзей, буквально позавчера вернувшихся из своей увлекательной поездки. Брок испортил ему лето, так что Джеймс считал себя в полном праве нагнать пропущенные развлечения. Еще одним другом был Стив – меланхоличный спортсмен, большой любитель собак, дорито и поржать. Его Твиттер пестрел фотками беспородного, но милого пса. Стив учился так себе, но делал успехи, будучи капитаном в школьной сборной по американскому футболу. Еще у него был младший брат, учился всего парой классов младше. Стив жил в квартале от него, так что к нему Джеймс предполагал заносить домашку, чтобы в школе ничего не заподозрили. Да и вообще, обаятельный Стив нравился учителям, так что проблем возникнуть не должно. Первой красоткой и, безусловно, будущей королевой выпускного бала, являлась Лидия. Она дружила с не такой, на взгляд Джеймса, красивой, как Нат, девушкой – Кристи. Мама Лидии редко бывала дома, работая и путешествуя по миру, но когда приезжала в гости, закидывала ее брендовыми шмотками, часть которых та дарила другим девчонкам. Но вообще, ситуация у нее была практически как у Джеймса – родители, не имея сил и времени на детей, просто откупались дорогими подарками. Хотя что Джеймсу, что Лидии, признаться, это было абсолютно не нужно. Приятно, но не обязательно. Наташа – вторая красавица в классе. Джеймс, как и половина одноклассников, ждал, что лет через десять Стив и Наташа поженятся и заведут кучу очень красивых детей. Вторая половина злословили, что будущая актриса и модель вряд ли выберет себе в спонсоры бесперспективного качка. Она еще больше похорошела, знатно загорев на отдыхе, отчего ее кожа приобрела чудесный золотистый оттенок. Джеймс вручил ей небольшую коробку – подарок за пропущенный день рождения. Наташа приоткрыла ее, пока Джеймс безумно ухмылялся. Нож, сделанный на заказ, никаких лишних украшений, кроме гравировки на рукояти. Наташа тащилась от холодного оружия, но ее родители считали, что такое хобби не подобает девочке, так что Джеймс точно знал – подарок придется по душе. И правда, она радостно ахнула и быстро обняла его, чмокнув в щеку. – Боже, Джеймс, какая красота! Где ты его заказал? Скинешь адрес сайта? – Кристи медлить не любила и не стала дожидаться, пока он поздравит Наташу банальными пожеланиями хорошей учебы и счастья. В то же время Лидия с безукоризненно исполненным восхищением рассматривала нож. Сама Лидия, как девушка практичная и неглупая, предпочитала получать от своего парня, к слову, уже ученика колледжа, украшения и переводы «на булавки». Благодаря его щедрости, Лидия, хоть ее отец временно не работал уже второй год, была самой нарядной девушкой в классе. Обняв Наташу под понимающим, но все равно чуточку ревнивым взглядом Стива, Джеймс отбыл с парковки по делам. Скотт попросил несколько дней для подделывания справки, но гарантировал качество. Они все вместе посидели в классе, послушали планы на год от классного руководителя и после всей этой малозначащей шелухи завалились в кафе. Достаточно приличное, чтобы удовлетворить вкусам капризной Лидии, но и не слишком дорогое, чтобы всем школьникам хватило их карманных денег. Кроме Скотта – тот карманных денег сроду не видел, перебивался оплатой своих полукриминальных талантов.