Была зима во мне, а блеск весенний Мне показался тенью милой тени.
В этот день ничего не произошло — ни счастья, ни горя. Лейла в общем счёте была настолько измотана своими страданиями, что по итогам в принципе перестала что-либо чувствовать. Нельзя было сказать, что она не скучает по Набу, нельзя сказать, что она о нём не думает. Ну точнее, так можно сказать, но правильнее говорить, что она в принципе не в том состояние, чтобы о чём-то думать. То состояние, когда нет сил грустить, но и нет, чтобы радоваться — правда отвратительно.Помни, дорогой читатель, что эта история нереальна, никогда ей не была и не будет. Это всего лишь сказка, дурной сон. И она закончится вместе с твоим терпением и интересом.
Хочешь другую сказку?
Корнелия, чья гордость была безбожно задета кучей, по её мнению, не очень остроумных шуток, недовольно фыркнула и закатила глаза, чтобы показать насколько ей все равно, и что она не будет снисходить до ответа на подобные глупости. Ирма же была довольна такой реакции, ведь чувствовала, что это не потому, что Корнелия выше детских перепалок (ведь она никогда не была выше, хотя…), а потому, что ей ничего съязвить в ответ, а просто злиться — значит кормить тролля. Неловкую паузу, что по закону жанра (ну скорее не жанра, а личных перепалок этих двоих), повисла неловкая тишина, что через секунду была разрушена Хай Лин: — Хэй, девчонки, а я знаю чем мы займёмся! — воскликнула девушка, кладя на стол какую-то петицию. — Я записала нас всех участие в любительской постановке! — она иногда подпрыгивала на месте, когда говорила это. Все смотрели на неё с тихим ужасом, а Вилл выдала непонимающие: «Что?». Тарани сказала: — Хай Лин, ты уверена, что вообще законно подписывать куда-то людей без их согласия? — Не волнуйся, я в любой момент могу свалить в Китай. В общем-то после этой фразы всем всё стало понятно, и никто не стал задавать более вопросов.