Ожидается повышенная влажность

      Проникнуть в тюрьму было опасной затеей, как минимум бродить по коридорам уж точно. Сейчас Джотаро не был посетителем, что могло привлечь внимание незадачливой охраны. В общем, так оно и вышло. Биолог летел по проходу как ошпаренный, пытаясь найти выход, ведь спрятаться здесь было просто невозможно. Чудом не сбив мусорку, Куджо опомнился. Кажется, его дочь что-то говорила о парне, который сидел в мусорном ведре. Наверняка у него есть стенд, не мог же мальчик жить в тюрьме и не быть пойманным.       Джотаро оглянулся по сторонам, присел на корточки и начал высматривать паренька во тьме небольшого окошка ведра, сразу же почувствовав себя идиотом — там было пусто. Проклиная все, на чем свет стоит, он встал и решил забыть об этой глупой затее, но в последний момент услышал шорох.       — Псс, мистер! Сюда!       Мужчина подумал, что сошел с ума, но нет — в ведре и правда сидел мальчик в бейсбольной форме и подкидывал мяч.       — Вы же отец Джолин?       Вдалеке послышался топот охранников и переговоры по рации.       — Кажется, у Вас проблемы. Я скрою Вас.       Биолог не успел даже ответить, как оказался в просторной комнате с роялем посередине. Интерьер чем-то напоминал английский стиль девятнадцатого века.       «В лучших традициях моего деда», — подумал он.       Парень снова материализовался как по мановению палочки.       — Мистер Куджо, меня зовут Эмпорио. Мой стенд умеет создавать призрачные комнаты, сейчас мы находимся в одной из них, она не в пространстве, так что не переживайте — охрана Вас не найдет, — с этими словами мальчик исчез, оставляя мужчину наедине со своими мыслями.       От погони пересохло в горле, поэтому Джотаро решил пригубить стоявший на кофейном столике сок. Он чувствовал вкус, но будто бы не мог насытиться. Жидкость прошла сквозь подбородок и испачкала его охуенные леопардовые штаны. О таком Эмпорио не предупреждал, видимо, стакан, как и сок, являлись частью помещения.       — Ну и ну…       Биолог нагнулся, чтобы смахнуть капли, попавшие на обувь, и услышал приглушенные чавкающие звуки, заставившие его напрячься. Он подошел ближе к роялю, вызвав СТА ПУРАЧИНА, ведь там могло оказаться что угодно. Резко открыв крышку рояля, мужчина наткнулся на страстно целующуюся парочку, одной составляющей которой являлась… Джолин? Мужчина в несвойственном ему шоке стоял столбом, разглядывая этот дуэт, после чего к нему пришло осознание — взяв парня за шкирку, он начал вытягивать его из рояля. Девушка, от которой отлепили наглеца, в таком же шоке уставилась на своего родителя.       — Пап?!       Джотаро без лишних разговоров повторил недавние действия, вытаскивая из музыкального инструмента и Джолин, которая насупилась на него как мышь на крупу.       — Мне нужно поговорить с этим молодым человеком, Джолин. Эмпорио! — обратился он в пустоту, из которой появился мальчик. — Перемести Джолин в другую комнату.       — Какого чер…?! — крикнула девушка перед тем, как исчезнуть.       Куджо перевел взгляд на озадаченного парня, которого все еще держал за шкирку. Возле них начали появляться небольшие грозовые тучки.       — Значит, у тебя тоже есть стенд. В таком случае, подскажи-ка мне прогноз погоды, синоптик.       — Кажется, ожидается повышенная влажность, — сказал он невозмутимо.       Руки, свободно рассекающие до этого момента пространство, нашли свое окончательное место на груди ученого. Она временами резким толчком поднималась, пока ноздри вздувались, и снова опускалась. Взгляд метал молнии не хуже стенда Везера. Эти кусочки аквамарина разбивались на мельчайшие частицы на фоне белка, пока угольный зрачок перемещался по чертам лица человека напротив.       Биолог уже многое пережил, так же как и необъятное количество проблем с дочерью, что теперь находится в тюрьме из-за своего бывшего жениха. Его чадо было не только потомком рода Джостаров, но и отпрыском Джотаро — это могло объяснить все неприятные ситуации, которые наваливались на девушку таким огромным бременем, что она не могла их решить. Куджо чувствовал за это ответственность, за порожденные им нападки на его юную красавицу, и понимал, что его долг до высвобождения — защитить дочь.       — Кем ты себя возомнил? Ты в курсе, сколько ей лет?       Голова дернулась в стороны, копна платиновых волос задергалась в такт движениям. Пара непослушных локонов, выбившись из прически, прошлась по лицу хлыстом, в нос ударил приторный химический аромат, на пару секунд заглушивший все ощущения. Веки непроизвольно опустились, в попытке защитить склеру глаз.       — Она сама попросила.       Его голос даже не дрогнул. Ни единой морщинки, разрезающей лоб мощной линией, что нос теплохода, пробивающий безграничные куски льда. Ладони, лежавшие уже в районе ключиц, не пробивало дрожью, а между пальцем не было влажности, которая могла бы остаться на белой ткани грязными разводами.       Он не оправдывался. Констатировал факт, будто рассказывал обыденные вещи в разговоре с родителем за ужином. Сообщал новости, что произошли за сегодняшний день.       Может, именно по причине такого спокойного тона Джотаро на мгновение остыл. Лишь на секунду, пока его скулы не были тотчас охвачены холодными длинными пальцами, фиксируя лицо в одном положении. Паренек прильнул к уголку рта, оставляя слабое ощущение присутствия еще влажными и набухшими губами после, видимо, горячих поцелуев с его дочерью.       Мгновенно расслабляя руки, ученый понадеялся, что причина его головной боли если не упадет, то хотя бы пошатнется и, возможно, повредит ступню. Его грязные желания были впрах разрушены, как только Везер крепко встал на обе конечности, будто он не был только что на высоте, и начал спокойно отряхиваться, поправляя помятость на лазуритном комбинезоне, разглаживая резкие складки ткани.       — Я не уверен, что могу доверять заключенным, помимо Джолин и Анасуя, — начал издалека дружок дочери слабым голоском, сократив расстояние между их лицами. — Всем бывает одиноко. Я лишь посчитал, что имею право дать, что имею. Не Вам меня осуждать за эту мимолетную слабость, я в ней нуждался, как и Джолин на данный момент.       — Захотел тепла? Могу показать, как работает сила трения.       Джотаро не сразу понял, как сильно он облажался. Только после многозначительной ухмылки собеседника.       — А Вы, кажется, специалист в области физики.       — Можем проверить. Протру твоим лицом стену, она кажется мне грязной, — сориентировался он.       — Из грязного тут только Ваши мысли, мистер Куджо. Ну и… одежда. Можете ее снять, я смою пятна с помощью дождя в знак примирения. Я не хочу конфликтов.       Биолог перевел взгляд на свои охуенные штаны. Они уже стали неприятно липнуть к ногам из-за пролитого апельсинового сока. Уж что-что, а снимать их при этом сопляке он точно не собирался. Взвесив все за и против, мужчина принял решение.       — Только если ты сразу их высушишь, — вздохнул он, сдаваясь.       — Смотря какая будет погодка, — хитро прищурился Везер.       Шустро стянув штаны, Джотаро, глядя куда угодно, лишь бы не на собеседника, отдал их в «стирку». Стоять в плаще и нижнем белье было максимально неловко, да и выглядело это глупо. Нужно было срочно найти, чем прикрыться, пока штаны не высохнут. Биолог нагнулся над одним из шкафов и начал искать хоть какую-нибудь относительно длинную материю. В этот момент резкий порыв ветра сдул с него полы плаща и кепку. Джотаро нагнулся еще сильнее, чтобы поднять ее с мягкого персидского ковра. Кепка для него была чем-то святым, поэтому на оголившуюся пятую точку он даже не обратил внимания.       — Классные боксеры. Выбирали под тон брюк? — с издевкой заметил Везер.       Мужчина быстро спохватился и одернул плащ, свирепо глядя на свою прачку.       — Лучше бы ты сушил мои штаны, слишком уж много болтаешь.       — Кстати, тут возникла небольшая проблема. Воздух в помещении слишком влажный, я не смогу их высушить.       Его будто бы табуреткой по голове ударило. И сколько еще тут стоять в своих охуенных подобранных под цвет штанов боксерах?       — И что ты предлагаешь?       — Придется как-то скоротать время, пока они не высохнут, либо надевайте сырые.       Массивным куском ткани штаны полетели на крышку рояля. Пока взгляд биолога следовал за своей верхней одеждой, Везер длинными шагами на носочках прокрался к мужчине, тихо, словно кошка на ночной охоте. Благо добыча уже сама подставила уязвимые места, принимая судьбу.       — Здесь, — глаза мельком блеснули, пока паренек усаживался на колени, проводя ладонью от груди до колена, нарочито избегая паха, дабы не нагнетать обстановку, — должна подняться температура, чтобы воздух нагрелся и высушился. У мужчин температура тела выше, чем у женщин, особенно при физических нагрузках. Хотите узнать на деле, сколько понадобится времени, чтобы Вы снова могли обличиться в эти восхитительные штаны?       Рука переместилась на бедро, оглаживая ворох кудрявых черных волос. Это было чертовски приятно и необычно, когда волосы путались, сминались и принимали привычную форму, стоило пальцам освободить кожу. Паренек точно не мог похвастаться какой-либо мужественной растительностью, имея на себе лишь тонкие, не имеющие пигмента волосинки. Рот наполнился вязкой слюной от предвкушения большего, когда в боксерах всех оттенков желтого что-то дернулось, а от ученого не последовало сопротивления.       — Кажется, Вы не только штаны испачкали, и кожа у Вас липкая…       — Предлагаешь и ее помыть?       Язык быстрым движением прошелся в районе паха, очертив незамысловатый полукруг. Ладонь схватилась за край футболки, приподнимая ее, и мышца пошла дальше, поднимаясь по блядской дорожке к прессу.       — Я могу постирать и боксеры.       — Только если сразу высушишь.       — Сначала нужно, чтобы воздух стал сухим. Вы обещали продемонстрировать силу трения.       Везер начал медленно оттягивать резинку, ожидая соглашения от своей жертвы. Мужчина медленно кивнул, хаотично соображая, как ситуация с соком могла развернуться до такого масштаба беды. Участие ученого не требовалась, и его бездействие шло только на руку, хотя весь разум пылал и просил прекратить. Язык его дочери только что был во рту беловласого, этот же рот собирался сейчас вобрать все возбуждение и напряжение Куджо. Однако, моральные принципы за все года жизни пошатнулись достаточно, чтобы не оттолкнуть юношу, просящего какие-то крохи его внимания.       Белоснежные брови изогнулись в удивлении, но пальцы с большим напором стягивали липкую ткань, оголяя небольшой кусок кожи. След от резинки остался горящей красной отметиной, что сразу же была успокоена нежной лаской языка, слегка пощекотавшего лобок. Орлиный нос уткнулся меж угольных кудряшек, острый кончик надавил на поверхность тела, пока ноздри дергались, смакуя мускусный аромат сегодняшнего партнера.       Показавшись из боксеров, член показательно дернулся, побуждая к действиям. Головка налилась кровью, отливая вишневым оттенком, а из уретры уже выступила капелька предэукулята, которая тут же была размашисто стерта в стороны большим пальцем правой руки. Левая одним движением стянула резинку на уровень колен, полностью обнажая промежность. Мышцы бедер изредка дергались от напряжения, пока Репорт рассматривал объем предстоящей работы, немного приближаясь лицом к изнывающему возбуждению.       Везер наконец снял боксеры с ног, стягивая через стопы плавными движениями, и неожиданно выдал:       — Ну, тогда я пошел стирать.       Джотаро успел ухватить того за руку и дернуть на себя, отчего парень покачнулся, но смог устоять на ногах.       — Я еще не продемонстрировал силу трения.       — Можете постирать самостоятельно, я не настаиваю.       Биолог зло рыкнул и, поднявшись, по-звериному вцепился в наглеца поцелуем, накрывая чужие губы своими, которые уже напряглись от букета эмоций. Одна из рук накрывала башню молочных волос, испортив высоту железной хваткой. Губы разомкнулись в попытках протолкнуть язык меж двух тонких полосок, настойчиво углубляя поцелуй. Веки были прикрыты, а брови сошлись над переносицей, пока все чувства отошли на второй план в стремлении овладеть пареньком. Даже вкус лечебных трав зубной пасты Джолин не отталкивал своим химическим привкусом ромашки. Все бы ничего, если бы не ощущение железа на бархатной поверхности уст. Везер ощутимо прибрал зубами нижнюю губу, закусывая до пульсирующего мяса, из которого небольшой струйкой побежала алая дорожка. В области брюшной полости резко обдало жаром, мужчина напрягся, прижимаясь всем корпусом к синоптику.       Руки Куджо тут же переместились на талию тела напротив, стоило почувствовать, как он задыхается. Желание выпускать паренька на свободу напрочь отсутствовало, но воздух был жизненно необходим.       — Вот тебе сила трения.       Джотаро призвал СТА ПУРАЧИНА, который, пока время остановило свой ход, начал со скоростью света сдирать все лишнее с Везера. Последний даже не понял, что произошло, когда моментально оказался голым. Любимая папаха валялась в районе рояля, комбинезон и сапоги находились в противоположных плоскостях. Носки были услужливо оставлены, хотя холод с пола уже пробирался по коже, поднимаясь выше. Везер едва заметно сотрясся, вдыхая воздух, что неожиданно понизился на пару градусов относительно разгоряченного тела. Все действия, что были совершены раннее, не остались бесследно, паренек сильно возбудился, провоцируя предка Джолин. Резкое поведение старшего Куджо ничуть не напугало, а лишь раззадорило.       «Это определенно работа его стенда», — пронеслось на секунду в голове, но мысль была тут же отброшена. Мужчина не представлял опасности, даже наоборот, наносил добро и причинял удовольствие, стоило его рукам уместиться на изгибе бедер, пока нос проходил незамысловатую дорожку от ключиц до шеи. Он сразу же сорвался с катушек, как только в носоглотку проник вязкий аромат абрикосов, вероятно, перед свиданкой с его дочерью Репорт основательно подготовился. Это и к лучшему.       Одна из ладоней накрыла полутвердый член, вторая же скользнула на поясницу и, оглаживая пальцами каждый сантиметр кожи, опустилась ниже. Рука прошлась меж напряженных ягодниц, остановившись у заветного входа.       — Я могу?       Это было лишь условностью, которой ученый никогда не пренебрегал в самый пик действий, когда отступать было уже поздно. Мало-мальски проявление заботы, что в свои особо активные года любовных похождений заводило партнеров еще больше. Ожидаемо острый подбородок дернулся, соглашаясь с предложением. От этой махинации давно сдвинутая со лба кепка окончательно слетела, оказавшись где-то сбоку от мужчин.       — Подожди, повернись.       Руки мгновенно развернули парня, вдалбливая в стену. Тот сразу же удивлено ахнул, прижимаясь к спасительной прохладе щекой. Все лицо горело от смущения каждый раз, когда кто-то вел себя так властно и уверенно, словно абсолютно все движения были запланированы годами раннее. Оказаться в чьих-то умелых руках было самой заманчивой идеей.       Массивные ладони, что до этого всесильно сдавливали талию, начали ниспускаться резкими движениями, изредка задерживаясь на каких-то участках светлой кожи. Пальцы оставляли алые следы, ногти чертили слабые царапины на ребрах, которые выпирали при каждом рваном выдохе. Сухие губы Куджо едва заметными прикосновениями прошлись по плечу, переходя к торчащим вершинам позвонков, каждый острый кончик удостоился внимания. В тот час, как нос уткнулся в ямочки на пояснице, а руки уже железной хваткой прибрали ягодницы, раздвигая их в стороны, мужчина слегка прикрыл рот. Собрав максимум возможной слюны, язык прошелся промеж мышц снизу вверх, на секунду задержавшись на напряженном входе. Везер протяжно застонал, неожиданно дернувшись и тем самым отодвигаясь. Джотаро лишь пододвинулся ближе, губы изогнулись в слабой ухмылке.       — Яре яре. Что же ты такой беспокойный? Не двигайся.       Зубы легонько сомкнулись на мягком месте, вбирая губами складки кожи, что образовались над крепко сжимающимися пальцами. Изогнувшись и выставляя задницу назад, чтобы облегчить работу биологу, парень закусил свою ладонь в попытке сдержать громкий всхлип. Вернувшись на свое место, язык Куджо уже очертил окружность вокруг анала, оставляя объемные дорожки влаги подле. Освобождая одно полупопие от цепкого захвата, рука переместилась ко входу, сразу же окуная в теплоту два пальца. Ученый с удивлением отметил, что паренька можно назваться подготовленным.       Колени мужчины уже горели от длительного нахождения на полу, бедра временами дергались, умоляя о смене положения. Джотаро поднялся, опираясь на синоптика, не забывая попутно оставлять поцелуи на всех локациях, что проносились рядом с лицом. Его ладони расположись на пояснице, когда головка члена, направляемая хозяином, недвусмысленно надавила на кольцо сфинктера.       — Думаю, ты готов. Что надо сказать?       — Джолин не так медли… — противная ухмылка стерлась, с уст сорвался вскрик, когда ствол вошел во всю длину, заполняя проход.       Мужчина задержался, давая привыкнуть. Комментарии о его дочери самое последнее, что хотелось слышать на данный момент, и он нашел самый лучший способ заткнуть синоптика. Джотаро вызвал стенд, схватил наглеца за волосы и, натянув их на себя, заглянул в бесстыжие глаза.       — Что ты сказал про мою дочь? Повтори.       — Я сказал, что Джолин… Аааа!       Стар припечатал Везера к ближайшей стене, резко брызнула кровь. Парень попытался прикрыть нос рукой, но его еще сильнее притянул назад. Голова пошла кругом, но он отчетливо понял, что сказал лишнего и вместо того, чтобы завести мужчину, только его разозлил.       — Я не расслышал.       — Я сказал, что ты все делаешь прекрасно.       — Так-то лучше.       СТА ПУРАЧИНА достал из кармана плаща Джотаро белый платочек и аккуратно вытер с верхней губы Репорта вязкую красную жидкость. Парень позаимствовал кусочек ткани и случайно коснулся пальцев стенда. Последний по-своему расценил жест и перехватил волосы, которые удерживал его хозяин. Теперь же, освободив руки, мужчина ухватился ладонями за талию и резко без предупреждения вошел, крепко продолжая удерживать и не давая вырваться из своей цепкой хватки.       Освободившейся пятерней ученый схватил Везера за горло, стараясь не переусердствовать. Последний издал нервный смешок. За это время он осознал, что лучше не перечить мужчине, иначе будет хуже. Звуки, что исходили сверху, более чем походили на животные. Бык, освобожденный от привязи в стойле, возомнивший себя всемогущим, пока его не покинут силы. Везеру как никогда хотелось сделать что-то заходящее за рамки, но безопасность шерсти на попе была важнее.       Испарина, выступившая на лбу, начала попадать в глаза, мешая видеть картину перед собой. Доктор Куджо был поглощен процессом, совсем не замечая ноющую боль в бедрах, что с каждым соприкосновением с упругими ягодницами лишь усиливалась. Волна экстаза проходила дрожью от самой макушки до кончиков пяток. Губы изогнулись в ухмылке, когда толчки стали резче, вынуждая тело снизу издавать все более тошнотворно хлюпающие звуки, вперемешку со стонами и выкриками чего-то нечленораздельного.       Репорт практически беззвучно промычал, стоило Джотаро на пару секунд приостановиться. Член вовсю сочился смазкой, непроизвольно дергаясь, умоляя о внимании к себе.       СТА ПУРАЧИНА быстро сориентировался, моментально поняв замысел хозяина. Полупрозрачная рука скользнула в районе грудины, очертив соски размашистыми движениями, поддразнивая паренька. Тот лишь слабо всхлипнул, дернулся, как от огня. Кожа была особенно чувствительна, любое прикосновение обязано сопровождаться большим, в ином случае синоптика передергивало от ощущений в больших перерывах. Терять сознание в такой обыденной ситуации было непозволительным.       Фиолетовые фаланги скрылись из поля зрения, опускаясь к солнечному сплетению, медленно, но верно приближаясь к промежности. Стенд не торопился, решив пощекотать нервы несносному засранцу. Оглаживая косые мышцы и еле касаясь поверхности тела, начал нарезать круги, незаметно дислоцируясь ко внутренней поверхности бедер.       — Пожалуйста, хватит, я не могу…мне больно…дотроньтесь!       — Попроси хорошенько, чтобы я передумал.       — Пожалуйста, умоляю, — руки СТА ПУРАЧИНА скользнули чуть ближе к основанию, шершавая ткань смоляных перчаток согревала кожу, стоило им чуть сильнее впиться в мышцы. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Подрочите мне!       Биолог самодовольно хмыкнул, наблюдая за результатом своих стараний. Синоптик слегка заерзал в попытках толкнуться в ладонь, что услужливо накрыла набухшую головку, размазывая предэякулят в стороны. Его задница как нельзя кстати потерлась о щетину на лобке, вырывая полурык из гортани Джотаро. Это было последней каплей.       Стенд на секунду испарился, чтобы снова появиться перед лицом. Стар прошелся кончиком носа по недоумевающему лицу Везера, на пробу облизнув подбородок. Воплощение боевого духа начало аккуратно сползать вниз, поддразнивая и обводя талию нежными прикосновениями. Пурпурные губы невесомо оставляли следы от шеи до напряженного живота, останавливаясь у паха. Ладони крепче охватили бока, как только СТА ПУРАЧИНА притронулся языком до налитой головки, надавливая самым кончиком на уретру. Раздавшийся скулеж вызвал приступ сострадания у Стара, отчего тот припал губами к уздечке, причмокивая с особым удовольствием.       — Ты этого хотел?       Последующий толчок выбил из Репорта протяжный стон, во время которого стенд вобрал всю головку в рот, проводя языком по залитым предсеменем краям. Джотаро обхватил ягодницы, оттягивая раскрасневшуюся кожу в стороны, самовлюбленно рассматривая как вход сжимается вокруг его пульсирующего члена, доставляя невероятные ощущения. Если бы не раздутое эго, не позволяющее так рано кончить, не поиздевавшись над заключенным, то ученому хватило бы и одного вида, чтобы тут же излиться.       — Я не услышал ответа.       — Да, пожалуйста, продолжайте…у Вас во рту так хорошо, — очередное соприкосновение бедер к заду с громким хлопком, грубые ладони ровным движением прошлись по пояснице, заставляя прогнуться пуще прежнего, отчего конец биолога сильнее вдолбился в простату. От падения спасал лишь Стар, работающий с противоположной стороны. — Боже, нет! Не так!       — Не смей вырубаться!       Джотаро решил проделать тот же финт ушами, что и ранее, и приложить парня об стену. Рука с поясницы перемесилась обратно к голове и, схватив за волосы, легонько прислонила Репорта об ближайшее каменное изваяние. Из-за подобного движения тело подалось вперед, задев стенд, который, как от эффекта домино, тоже невесомо чмокнул стену затылком. Слабой болью отозвался собственный затылок Куджо, но это лишь больше завело мужчину. Везер коротко хихикнул, пока СТА ПУРАЧИНА не заглотил ствол во всю длину, процарапав у основания кожу. Член призывно дернулся в глотке, в то время как его хозяин уже терял сознание от ощущений и чувств, словно перелитая чаша. Фиолетовые губы еще несколько раз прошлись резкими движениями по органу, прежде чем отпрянуть со смачным чавканьем. Ниточка слюны, соединяющая алую головку с нижней губой, разорвалась в одно мгновение, оказавшись на цветном подбородке стенда. Небольшая передышка дала Стару возможность обхватить член железной хваткой. Кисть задергалась в такт движениям ученого, вследствие чего Везер совершенно забыл о саднящем лбе, вновь углубившись во вкус процесса. Каких-то жалких пары минут хватило, чтобы синоптик чувственно заскулил, изливаясь на лицо Стара. Тот еще несколько раз дернул член, выдавливая остатки спермы, что белесыми полосами заблестели на щеках боевого духа. Джотаро ускорился, пытаясь догнать паренька. Репорт совершенно никак не реагировал на откровенную долбежку, потерявшись в ощущениях. Мужчина совершил еще небольшое количество фрикций, вдалбливая все тело партнера в стену. Прислонившись всем корпусом к спине Везера, биолог обхватил талию что спасательный круг. Потный лоб уткнулся в загривок, брови изогнулись, в попытках унять особо громкий стон ученый прикусил небольшой кусочек кожи, впиваясь зубами добела. Горячее семя заполнило весь проход, обмякший член выскользнул с хлюпаньем, размазывая за своими движениями семенную жидкость по бедрам Репорта.       Доктор Куджо медленно отстранился. Стар мягко опустил тело на пол, со свойственной заботой помогая синоптику принять сидячее положение. Ладонь в перчатке прошлась по белоснежным волосам, пряча непослушный локон за ухо. Большой палец прошелся по скуле, оглаживая раскаленную кожу. Контраст фиолетового и белого выглядел так нежно, что Джотаро мог бы смотреть бесконечно.       Когда парень немного очухался, то услышал прямо возле уха:       — Ну, так… штаны уже высохли?       СТА ПУРАЧИНА быстро прибрал беспорядок, наведенный неожиданным порывом страсти. Вещи паренька, разбросанные по комнате, были собраны и осторожно надеты на хозяина. Папаха была услужливо вытряхнута, снова став белой, и напялена на голову не той стороной, перекрывая половину лица.       В этот момент из неоткуда появилась Джолин на пару с Эмпорио, который сразу же поспешил удалиться, сославшись на дела. Картина, представшая перед ее глазами, если можно так выразиться, была немного странной: на полу на пару со штанами отца находился ни живой ни мертвый Везер, сам отец грозно нависал над последним, что-то бубня себе под нос.       — А что тут происходит? — в ответ ей была лишь тишина и сведенные брови отца. — Пап?       — Штаны сушим. Ты что-то хотела?       — Да… я забыла свой плащ… а что с Везером?       — Устал сушить.       Упомянутый бедолага что-то невнятно промямлил, пытаясь встать, но снова осел на пол с болезненным стоном.       — А со штанами что?       — Не важно, разлил сок. Эморио не предупредил о том, что стакан — часть комнаты.       — С Везером точно все в порядке? Выглядит потрепанным…       — Просто устал.       В комнате было невыносимо душно, поэтому Джолин, старательно отводя взгляд от этого зрелища, решила не расспрашивать отца, так как тот, судя по всему, был не в духе. Быстро прихватив с рояля свой плащ, она напоследок многозначно посмотрела на возникшего позади Эмоприо, дернув бровями и посмотрев в сторону выхода, предлагая быстро покинуть помещение.       — Яре яре…       Джотаро поднял с пола злополучную вещицу, рывками напяливая ее на себя. Из-за спертого воздуха снова захотелось промочить горло. Не подумав о последствиях, Куджо прихватил со стола тот же самый стакан. Что-то было не так — штаны как-то странно прилипли к телу. Переведя взгляд на свои только что высушенные охуенные леопардовые штаны, он смачно выругался и подошел к почти что бездыханному телу на полу.       — Эй, парень, мне нужно высушить штаны.