Возможно

      — Толя, я согласна, конечно!       Марк услышал эту фразу случайно, когда подходил к гримёрке Юли. Её голос звучал так радостно, она явно была счастлива от чего-то, что предложил ей Цой. Тишман никогда не делал поспешных выводов. Он же рассудительный, расчётливый, внимательный и всё в том же духе. Но в этот раз почему-то в голове сложился именно такой пазл, и он не хотел распадаться, как бы Марк ни старался разобрать всё по деталям, выбрасывая их в разные стороны. Тогда он поспешно удалился из коридора, чтобы не быть замеченным, и вернулся на съёмочную площадку, весь оставшийся день пребывая где-то далеко в своих мыслях.       Он наблюдал за Юлей долго, в течение нескольких дней. Конкретно за её эмоциональным состоянием и общением с Цоем, которое наблюдалось и вне съёмок. Марк никак не давал подруге понять, что его что-то тревожит или волнует: в нужный момент он умел скрывать все свои эмоции, а сейчас был благодарен этому умению как никогда в жизни. Поэтому Паршута и не замечала его ревности. А это была именно она, мужчина уже не сомневался в этом и не пытался отрицать. Да, он любил свою подругу. Да, он боялся признаться ей в своих чувствах, потому что видел, как она счастлива в дружеских отношениях с ним, и рушить то, что выстраивалось в течение четырнадцати лет, он не стал бы никогда и ни за что. Да, он упустил её. И от этого хотелось рвать волосы на себе.       Марк давно влюбился полностью и бесповоротно. Он даже не мог назвать точный момент. Каждое событие в его жизни, каким-либо образом связанное с Юлей, вызывало в нём ту самую влюблённость, и каждый раз как первый.       Возможно, всё началось в далёком две тысячи седьмом. Их встреча на «Фабрике Звёзд» плохо запомнилась каждому. Тогда оба были на эмоциях, испытывали сильное волнение перед кастингами, а после на концертах и в номинациях на выбывание. Тогда всё казалось не таким важным: внимание уделялось только репетициям и урокам, которые проводили уже состоявшиеся звёзды и лучшие учителя. И Юля, и Марк не часто думали друг о друге, только когда кто-то упоминался в беседе, либо на концерте или видеосвязи с поклонниками. Но в мыслях Тишман всё же иногда прикасался к девятнадцатилетней Юле из Сочи, которая была очень талантлива. Он понимал, что у неё есть все шансы на победу, и желал, чтобы у этой девочки жизнь сложилась так, как она сама того хочет. Чтобы её окружали самые лучшие люди, не только в личной жизни, но и в карьере. Он часто замечал её в компании Соколовского и, несмотря на то, что все в доме считали их идеальной парой, ему иногда казалось, что они совсем не подходят друг другу. И первой причиной, конечно, являлось то, что Влад был младше. Марк был из тех, кто считал, что в отношениях мужчина всегда должен быть старше девушки: он ведь сила и опора любой семьи. Поэтому он немного не понимал такой их связи. Самого Тишмана очень часто можно было обнаружить в компании Корнелии. Она и правда чем-то притягивала его, но он не мог понять, чем именно. Понимал, что это не та самая любовь, но и не равнодушие уж точно. Им было как-то легко вдвоём, весело и уютно. Они, конечно же в шутку, даже свадьбу сыграли на проекте, и Корнелия ему напоминала об этом практически постоянно. Но девушка тоже не была влюблена в него, и, наверное, руководствовалась теми же выводами, что и Марк: держаться рядышком, потому что им так удобно. Именно на той самой свадьбе взгляд случайно зацепился за русоволосую девочку, которая снова была в компании Соколовского. Тишман не понял, что почувствовал при этом, но не стал задумываться. Сейчас у него всё-таки была «свадьба» и было бы странно в момент поцелуя думать о другой девушке. Но его мысли полностью крутились вокруг неё позже, когда она попала в номинацию. И как же обидно было, когда она вылетела из проекта. Паршута ещё совсем юная, с её вокальными и актёрским возможностями она могла бы добиться таких высот, каких многие в этом проекте себе представить не могут. Ей всего лишь нужна была помощь, тот самый толчок, который помог бы добраться к вершинам. Марк знает, что думает. Он читал её стихи, параллельно придумывая музыку к ним. Именно тогда он нашёл что-то общее между ними. Об этом говорило как раз-таки то, что он сыграл готовую мелодию уже через несколько минут после прочтения стихов. Юля была не только талантлива, но и очень умна. По нескольким строчкам он понял, что её внутренний мир намного шире, чем он всегда видел. И тогда родилась её первая песня, тогда он первый раз почувствовал её руки на своей спине и талии, тогда он первый раз ощутил её губы на своей щеке и запах её волос. Это было странное чувство, потому что никогда раньше с ним не происходило такого. Появилось желание общаться с ней больше: они бы нашли множество разных тем, на которые можно поговорить. Захотелось держать её рядом с собой очень-очень долго, и Марк считал это «долго» не в минутах, и даже не в часах. В годах. Он хотел, чтобы они остались в жизнях друг друга и после проекта. Хотел, чтобы их дружба была самой крепкой. Но все его желания разбились в пух и прах после того, как она покинула звёздный дом. Теперь у них не будет возможности связаться, а девочка, с которой он хотел наладить контакт, наверняка уже через неделю забудет о нём. Марк пробыл в состоянии беспокойства целый день, не выходя на улицу, не подпуская к себе никого, ни разу не зайдя в репетиционную. Знал, что со стороны это выглядит очень странно и, возможно, в какой-то степени эгоистично, но ему было плевать на всё в тот момент. Нужно было просто переждать, пока это состояние само пройдёт. А потом всё-таки расставил все приоритеты и сосредоточился на проекте, стараясь забыть девятнадцатилетнюю девочку из Сочи. Но каково же было его удивление, когда на одном из концертов в составе новой группы Инь-Ян выступала она. Марк даже на сцену не посмотрел, по голосу понял. Понял, и был счастлив, что теперь, находясь в составе этой группы, Юля снова будет рядом. И на этот раз ему повезло намного больше, потому что она и правда была рядом. Не так часто, как хотелось бы, но Тишман понимал это, ведь на носу финал, нужно стараться как можно больше, что и сам он тоже делал. В конце проекта их группа заняла только третье место, поделив его с Бикбаевым и Соколовским, в то время как Марк был на одну строчку выше их.       Тогда Юля, уже имея такой опыт, оставила ему свой номер телефона. Она надеялась, что на этот раз их общение не прекратится. И Марк оправдал эту надежду, чуть ли не каждый день из раза в раз набирая её номер. Они разговаривали взахлёб, могли часами не заканчивать звонок, постоянно находя всё новые и новые причины созвониться. Марк никогда не смог бы описать, насколько он был счастлив в те дни. И на расстоянии своим счастьем он делился с Юлей.       Только спустя несколько лет после «Фабрики» они стали называться лучшими друзьями, и это была абсолютная правда. Юля переехала в Москву, и общаться стало намного легче. Они частенько выбирались в различные места города, чтобы погулять вместе или посидеть в каком-нибудь кафе. Но счастье продлилось недолго: вскоре Юля со своим молодым человеком улетела в Америку. Марк радовался за неё, ведь не у каждого есть шанс жить заграницей. Он проводил её крепчайшими объятиями и обещанием звонить почаще. Всё было так хорошо, что иногда даже настораживало. И не зря у Тишмана было плохое предчувствие: спустя полгода Юля отвечала ему значительно реже, а голос её был уставший и какой-то измотанный. Он пытался выяснить, что происходит, но она молчала, как рыба. А ещё через несколько месяцев фраза «абонент недоступен» в жизни Марка слышалась чаще любых других слов. Он постоянно порывался бросить всё и полететь за Юлей, но всё же наступали моменты, когда его рассудительность брала верх над чувствами и эмоциями.       Они не общались ещё около двух лет. За всё это время Юля отвечала на его звонки так редко, что эти дни можно было отмечать красным в календаре и праздновать. Марк уже перестал добиваться от неё каких-то объяснений, потому что понимал, что это бессмысленно. И в какой-то из дней Юля не на шутку его испугала: она позвонила ему, спросила его адрес и, минуя все вопросы друга, отключилась. Первые несколько часов после этого Тишман не знал, куда себя деть. Всё это было не просто так, он по её голосу понял. Случилось что-то явно нехорошее, возможно, даже очень нехорошее. От этого у него тряслись руки, сводило ноги и голова раскалывалась. А от осознания, что он не может сделать ровным счётом ничего, хотелось провалиться под землю.       Он обнаружил девушку только через два дня около своей квартиры, когда возвращался из магазина. Юля изо всех оставшихся сил, которых вообще почти не было, трясущимися руками нажимала на дверной звонок, умоляя всех богов, чтобы Марк скорее открыл ей дверь. И её услышали. Тишман в несколько больших шагов оказался рядом, роняя пакет с продуктами, и прижал её к себе. Паршута, не ожидавшая такого, испугалась настолько сильно, что сердце чуть не остановилось. Она не хотела снова испытать тот страх, который был в ней всё это время. Никогда больше. И сейчас она постаралась вырваться из крепкой хватки, совершив это с успехом и развернулась к обидчику. Вопреки её ожиданиям, напротив стоял её друг, удивлёнными глазами смотря на девушку. Юля с облегчением выдохнула, казалось, весь воздух, что был в её лёгких, и, тихо произнеся его имя, кинулась к нему в объятия, крепко прижимаясь к его груди, и дала волю слезам. Марку было больно от того, что он не понимал, что случилось. Он испугался, когда почувствовал её слабые попытки оттолкнуть его. А увидев испуганные глаза, просто молча впал в состояние шока. За ту секунду, что Юля смотрела на него, он успел разглядеть синяк на правой щеке, разбитую губу и красные от слёз глаза. Сердце забилось в разы быстрее, а девушка крепко обняла его, пряча лицо на его груди, и Марк почувствовал, как быстро намокает его футболка. Он прижал её к себе ещё сильнее и начал оставлять поцелуи на макушке, пытаясь немного прийти в себя и хоть как-то отвлечь Юлю.       Они стояли перед дверью долго, пока девушка не перестала плакать. Тогда Марк нашёл ключи в кармане и они всё-таки вошли в квартиру. Только сейчас Тишман заметил, что синяк у неё не только на щеке. Ещё один он заметил на руке, а другой в районе шеи. В голову лезли самые ужасные сцены, и он понимал, что, скорее всего, так оно и было. Несмотря на то, что Марк был сдержанный, ему хотелось убить этого человека. Но сейчас самым важным было успокоить девушку. Он проводил её в гостиную, посадил на диван и молча устроился рядом с ней, ожидая, пока она наберётся сил рассказать что-нибудь.       — Он чудовище, Марк. Я не могла сбежать от него, понимаешь? Он находил меня везде. Я два года пыталась уйти, — Юля сдерживала тот поток слёз, который пытался вырваться, и, надо сказать, ей это хорошо удавалось. Марк смотрел на неё, понимая, что все догадки уже подтвердились. Но нескольких вещей он всё же не мог понять. Почему она не сказала ему сразу? Почему не обратилась в полицию, в конце концов? И самый главный вопрос: как она смогла вынести всё это? Такая маленькая хрупкая девушка два года несла на своих плечах такие трудности одна. Они сидели рядом, практически соприкасаясь плечами, и Марк не мог вынести такую пытку. Не мог представить, как плохо ей сейчас, но точно знал, что теперь он никому не позволит обращаться с ней плохо. Всегда будет рядом, даже если в какой-то момент жизни им придётся разойтись. И сейчас, подтверждая все свои мысли, Марк сокращает расстояние между ними до нуля и притягивает девушку к себе, сжимая в кольце рук. Юля прижимается к нему, запуская пальцы в его волосы и укладывая подбородок на мужское плечо.       — Спасибо, Марк. Спасибо за то, что ты есть в моей жизни. Не знаю, за что я заслужила тебя, но я так благодарна…       — Я с тобой, Юля. Всегда. Помни об этом.

***

      Возможно, начало было немного позже.       — Маааарк, ну почему? Это же стопроцентный хит! Давай запишем! — и так продолжалось уже несколько месяцев. Как только Юля слышала его «Невыносимую», написанную в далёком две тысячи десятом, внутри что-то переворачивалось. Это была какая-то такая история, которая по-особенному отзывалась в душе. Паршута не могла объяснить это чувство, но оно ей определенно нравилось. И весомым плюсом во всём этом было то, что она давно хотела спеть вместе с Марком. Они часто напевали что-то в унисон, но она хотела хит. Не тот, который войдёт во все чарты и рейтинги, а тот, который будет личным хитом для неё. И эта песня подходила под все критерии. И человек, который написал её, уже являлся её хитом.       И Юля оказалась очень убедительной, ведь спустя какие-то недели — по сравнению с месяцами это мало — Марк сдался и они приехали в студию. Юля тогда казалась ему самым счастливым человеком: из неё так и шла эта бешеная, какая-то детская энергия, которая заражала и его, поэтому запись шла целый день, ведь они постоянно прерывались на смех. Её могла рассмешить любая деталь, и Марк, видя это, накидывал какие-то шутки, которые на несколько минут отбивали у неё возможность петь.       Но, с горем пополам, как говорится, к поздней ночи они всё-таки закончили запись. Ещё полчаса они просидели в студии, потому что Юля не могла остановить себя и перестать переслушивать песню. Их песню.       А по пути домой она без конца играла и в машине Марка. Тишман удивлялся, слушая её голос, как она смогла прочувствовать в этой песне именно то, что он вкладывал в неё, когда записывал. Мужчина нисколько не сомневался в девушке, наоборот, поражался её таланту, с каждым годом растущему в геометрической прогрессии. От этого становилось так тепло на душе, что в голове проскочила мысль ещё о сотне различных дуэтов с этой невероятной девочкой.       А через несколько дней она предложила снять клип. Артём с Ксюшей были всеми руками и ногами за, когда услышали такую классную идею, ведь это означало начало чего-то очень интересного. В радость было поработать, а работать с такими людьми, как Марк и Юля — в тысячу раз лучше. Тишман недолго думал, где именно снимать: знал, как Паршута восхищается Италией. Поэтому на следующее утро он вытащил всех троих, посадил в самолёт и «фантастическая четвёрка» покинула границы России. Для Юли это был пока что самый лучший сюрприз, который только мог бы быть в её жизни. Девушка никак не могла перестать обнимать Марка и оставлять поцелуи на его обеих щеках.       Тишман думал, что в силу их дружбы это тот максимум, который они могут себе позволить, но Артём посчитал по-другому. Он был настолько творчески одаренным человеком, что маленькое видео, о котором думал Марк, превратилось чуть ли не в целый фильм с не только захватывающим и трогательным сюжетом, но и не менее интересным закулисьем. Чего только стоит история с полицейскими на вокзале. Когда Юля вышла в своём шикарном белом платье, держа в руках шляпку, Марк нервно сглотнул, понимая, что всё может пойти очень и очень не так, как задумывалось. Съёмки ещё даже не начались, а он уже не может сдерживаться и не смотреть на девушку постоянно. Чтобы всё-таки дали добро на запись клипа, им пришлось придумать целую историю про их свадьбу, про то, как же им нужно такое видео, чтобы сохранить все эти моменты в памяти. Для убедительности Юля даже слегка поцеловала его в уголок губ, разжигая внутри Марка ещё больший огонь, постепенно превращающийся в самый настоящий пожар. То ли они слишком хорошие актеры, то ли со стороны и правда выглядят как пара, но им поверили сразу же. И тогда уже съёмки можно было считать открытыми.       Когда они снимали сцену для финала клипа, у Марка сердце разрывалось на части от того, что он видел. Самая настоящая слеза скатилась по её щеке. Да, так было задумано Артёмом, но почему-то он верил в то, что это была её личная эмоция, а не просто игра на камеру. Что она сделала это не потому, что актриса и сейчас должна была. Хотелось подбежать к ней, стереть эту каплю с её лица, обнять, по его мнению, совсем ещё девчонку и никогда не отпускать. Но здравый смысл заставил его отбросить эту идею, которая вызвала бы множество вопросов не только у ребят, но и у Юли в том числе.       Отсняв все сцены на вокзале и в поезде, они направились обратно в отель, так как Артёму пришла в голову ещё одна мысль. Он в красках описал ребятам свою идею, которая явилась мгновенно и точно была интересной, они всё обдумали, подкорректировали и вышли на тот самый балкон, который Тишман будет вспоминать ещё очень много раз. Камера была настроена, все заняли свои позиции и режиссёр начал давать указания. Вскоре ему показалось, что можно просто оставить песню и молча их снимать: настолько гармонично они смотрелись вместе и дополняли друг друга, что все слова тут были излишни.       Марк стоял в паре сантиметров от лица Юли, стараясь не переводить взгляд на губы. Понимал, что тогда все съёмки можно заканчивать, ведь он уже не сможет оторваться от неё. Он даже не заметил того, что Артём уже долгое время молчит, и действовал так, как считал нужным. Девушка напротив полностью захватила его в свой плен, а он не желал из него выбираться. В какой-то момент она коснулась носом его щеки, и по телу Марка пробежали тысячи мурашек. Он растянул губы в улыбке, чтобы хоть как-то унять дрожь, вызванную этим действием. А когда прижался своим лбом к её, соединяя их дыхания в одно, услышал голос Ксюши, которая завершила съёмку.       Следующей локацией было то самое поле. На этот раз Артём решил поиздеваться над ним ещё больше, сказав, что сцены, снятые здесь, должны быть до краёв наполнены физическим контактом. Но, как потом понял Марк, это было проще, хоть и не намного. Они могли смеяться, сколько влезет, поэтому все те двадцать минут, в течение которых наблюдался красивейший закат, они дурачились, а Тишман то и дело прижимал её к себе, целуя куда-то в макушку, то поднимал её на руки и кружил в воздухе под её заливистый смех. Всё, происходящее здесь, обоим казалось таким правильным…       Оставшиеся сцены, которые соединили бы всю картину в одно целое, они досняли на следующий день, наполненный эмоциями не хуже первого. Марк думал, что не доживёт до конца, а просто лопнет от переполняющих его чувств. Но всё обошлось и домой он вернулся целым снаружи, но практически разбитым внутри.

***

      Больно, но красиво.       Для Марка это было не просто названием песни, а уже полностью сформировавшимся девизом его жизни. Больно, да, ведь у него были какие-то странные качели внутри. Чувства к этой девушке то пылали ярким пламенем внутри него, то постепенно утихали и снова превращались в дружеские. Мужчина не мог объяснить это, как бы ни пытался. Иногда впадал в отчаяние, потому что всё чаще и чаще казалось, что так будет всегда. Красиво, ведь Юля всегда была рядом. Она была с ним каждый день, можно сказать, что отдавала всю себя и нисколько не жалела об этом. Ей очень нравилась его компания. Марк думал, что это неправильно. Не может же быть такого, чтобы у неё не было никаких своих дел. Больно, потому что нельзя было перешагнуть эту тонкую черту и коснуться её губ, прижимая к себе. Красиво, потому что он мог просто дышать рядом с ней. Дышать тем воздухом, который вдыхает и она, и чувствовать какое-то единение. Больно, но красиво. И так постоянно.

***

      Возможно, это произошло ещё позже, уже в две тысячи двадцать первом.       Когда его пригласили участвовать во втором сезоне шоу «Маска», он согласился сразу же, не раздумывая ни секунды. Знал, что это очень хороший опыт и возможность показать себя с абсолютно разных сторон. Видел некоторые моменты из первого сезона, и понимал, что это на самом деле интересно. И не только в вокальном плане, но и юмористическом.       Когда дело дошло до съёмок первого выпуска, он расстроился. В этот день он должен был встретиться с Юлей, а теперь встречу придется перенести. Сначала Марк думал о том, чтобы рассказать девушке о своём участии. Ему не хотелось что-то скрывать от неё. Но облегчение настало, когда Паршута сама позвонила и несколько минут извинялась за то, что не сможет прийти на встречу. Тишман уже плохо помнил, что именно она ему сказала, но тогда он никак не сопоставил все факты.       Как только выпуск вышел на экраны, Марку захотелось посмотреть на себя со стороны, да и других участников послушать, поэтому он выделил несколько часов и сел за просмотр. И только когда он прослушал внимательно все выступления, в его голове сложился пазл. Юля тоже там была.       На каком-то из выпусков он стоял вместе с ней на голосовании и молился, чтобы она осталась в проекте. Он никогда не сомневался в её таланте, но после семи выпусков шоу Марк понял, что зрители здесь собрались такие же непредсказуемые, как жюри. И вот, когда Макаров огласил результаты, мужчина выдохнул с облегчением. Еле-еле через свою маску он смог разглядеть Змею, которая проходила мимо него, повернулся к ней и взял за руки. Он не знал, догадалась ли Юля о том, что это был он, но ему жизненно необходимо было сделать то, что он было сейчас в его голове. Тишман отпустил руки девушки и стал перед ней на колени, обнимая её за талию, и орлиным клювом уткнулся куда-то в район живота. Возможно, так он вывел жюри на себя, ведь они уже практически были уверены в том, что в Змее Юля Паршута. Но сейчас ему было наплевать на это, ведь в его руках была его девочка. Он слышал голос Киркорова, который угрожал ему, и решил, что пора оторваться, как бы ему ни хотелось постоять так подольше.       Как только по телевизору показали тот самый выпуск, где Марк снял маску, он получил тысячу сообщений и от поклонников, и от близких друзей. Но интересовало его только одно.       parshoota: Маааарк, как так можно? Я услышала тебя только один раз, но мне показалось, что у меня просто крыша едет! Это же полный провал, как я могла тебя не угадать! Ты невероятный!       Конечно, всё сообщение пестрило разными смайликами, в том числе и множеством сердечек. Марк даже не заметил широченную улыбку на своём лице, которая появилась, когда он читал всё это. Сразу же возникло непреодолимое желание услышать её голос. Поэтому он быстро набрал её номер, уже выученный наизусть, и почти всю ночь они проговорили обо всём, не стирая с лиц улыбки.

***

      Возможно, это произошло на съёмках шоу «Дуэты», когда он увидел свою девочку и, почувствовав её объятия, изо всех сил пытался бороться с желанием зацеловать её до смерти. Её объятия, то, как она прижалась спиной к его груди, её смех — всё это вело к краю. Тому самому, когда Марк уже не смог бы сдержаться. В конце номера он всё-таки крепко поцеловал её в щеку, надеясь, что со стороны это выглядело довольно по-дружески. Ситуацию немного спасли ведущие, отвлекая его от таких мыслей, но ненадолго. Его взгляд всё равно постоянно возвращался к девочке в белом, и в эти моменты мысли о любви вихрем заносились в его голову обратно.       — Что вас связывает так долго?       — Столько всего.

***

      И правда. Так много разных моментов из их жизни, соединив которые можно было бы написать целый роман. А сейчас, через несколько дней после того, как он случайно подслушал обрывок, всего одну фразу из разговора Юли и Толи, он сидел в своей машине и рассматривал кольцо в красной бархатной коробочке. Марк подготовился, осталось только морально настроиться на то, что он собирался сделать. Он был уверен в себе, уверен в том, что хочет связать с ней свою жизнь. Но именно сейчас не было точной уверенности в положительном ответе Юли. Тишман точно не знал, что именно имел ввиду Цой, ведь фраза была вырвана из контекста. Но на эмоциях он думал только о том варианте, который самый первый пришёл к нему в голову.       Понимая, что бесполезно тянуть дальше, он закрыл коробочку с кольцом, прибрал её в карман и выехал на дорогу.       Сердце билось в бешеном ритме, когда дверь открылась и перед ним предстала Юля. Ему так приятно было видеть её такую домашнюю, с собранными в небрежный хвост волосами. Но, несмотря на все свои мысли, Марк резко шагнул вперёд, заставляя девушку войти обратно в квартиру.       — Юль, у вас с Толей что-то есть? — он заметил удивление в глазах девушки, а когда она вдохнула, предвидел все её вопросы, — Юля, пожалуйста, не спрашивай ничего, просто ответь, — Марк услышал её тихое «нет» и продолжил, — а твоё «я согласна» в гримёрке несколько дней назад к чему было? — Юля пыталась вспомнить, о чём он вообще говорил, и в какой-то момент промелькнуло воспоминание.       — Он предложил мне записать с ним дуэт, Марк. Позволь узнать, что за допрос? — Паршута немного разозлилась на него. Он без каких-то объяснений сейчас стоит, практически прижав её к стене в коридоре её же квартиры, и задаёт такие вопросы. Немного невежливо получается, не похоже на Марка. Но Юля видела его состояние, явно чем-то возбуждённое. И ей нужно было узнать, что с ним творится.       — Юль, выходи за меня, — для девушки эта фраза была как удар под дых. Настолько неожиданно в её жизни не происходило, наверное, ничего. Паршута смотрела на мужчину широко раскрытыми глазами и пыталась понять, в чём здесь подвох. Да, она испытывала к Марку уже совсем не дружеские чувства, но сейчас не это было важным. Что такого он себе придумал, раз пришёл с такими серьёзными намерениями так резко? Спустя ещё несколько секунд Тишман отвёл взгляд от её глаз и достал из кармана куртки маленькую красную коробочку, которую тут же раскрыл и явил её взгляду кольцо, золотой ободок которого был усыпан маленькими драгоценными камнями. Юля ещё долго стояла бы так, прикрыв руками рот, и глазами, полными слёз, рассматривая руки Марка, но на секунду подняла голову и столкнулась с голубыми глазами напротив, которые неотрывно следили за ней. На его лице она заметила множество эмоций, которые вместе говорили ей о его серьёзных намерениях. Хотелось дать себе смачный подзатыльник за то, что сначала в голове промелькнула мысль о розыгрыше. — Я серьёзно, Юля. Я люблю тебя, правда, и хочу всегда быть рядом. Ты позволишь мне быть с тобой?       Паршута уже была на грани, а после его слов слёзы вырвались из глаз, стекая по щекам тонкими дорожками. Кое-как сказав тихое и хриплое «да», она кинулась к Марку на шею, обвивая её руками, и прижалась к нему, ощущая родное тепло. Он выдохнул и позволил себе, наконец-таки, улыбнуться. Спустя несколько секунд он отстранил Юлю от себя, вытер слёзы с лица, взял её руку в свою и надел кольцо, переплетая свои пальцы с её. Они долго смотрели на их сплетённые ладони, пока девушка не притянула его к себе для поцелуя, вставая на носочки, чтобы дотянуться до его губ.       Теперь, когда она была в его объятиях, когда на её пальце было кольцо, когда их губы слились в нежном поцелуе, он мог назвать её своей девочкой, не стесняясь своих мыслей и не скрывая их от самого дорогого человека. Это не было концом их дружбы, нет. Именно этот день стал началом нового этапа их жизни. Их совместной жизни.