Яд со вкусом вина

! Гибридам вход воспрещён!

Эта надпись украшала каждый чёртов сантиметр около клуба — единственного места, где можно было отдохнуть и изолироваться от внешнего мира, в котором творился полный хаос. После того, как полулюди научились скрывать свои особенности, правила, как и наказания, стали строже и жёстче. Не пускали даже за особенность глаз. Даже если твой зрачок был хоть немного иным — маши на прощание спокойной жизни. Это не говоря о том, что из-за Голодных игр исчезли самые редкие и неустойчивые виды гибридов. Мир вообще не был большим. Хотя, как посмотреть. По сравнению со всей планетой действительно мало, так как суша стала занимать всего 30% Сатурна после мирового потопа. Кто выжил — потерял связь с иными планетами, а за ними никто не спешил. И они развлекались, как могли, бросаясь в самые крайности. Первым из этого стали Голодные игры — соревнования насмерть между теми, кто отличался от основной массы населения. Проще говоря, способ уменьшить потребление ресурсов, которых осталось при благоразумном использовании лет на 200 максимум, из тех 400, что вообще существо с разумом могло бы прожить. После того, как Земля стала неблагоприятной для жизни, все люди переселились на другие планеты, а значит их раса так и оставалась самой многочисленной, хоть и видоизменённой. Но всё это давно устаревшие факты, на которые никто не обращал внимания уже несколько сотен лет. Гибрид принюхалась, прячась за стеной и натягивая перчатки чуть повыше локтя. Как назло спадали вечно, открывая вид на голубую шерсть, когда это совсем не было нужно. Она ловко подцепила рамку открытого в туалете окна и запрыгнула внутрь, пугливо оглядываясь. Отлично, всё снова удачно, и она может ненадолго укрыться от всего. Компания девушек даже не обратила на неё внимания, рассматривая друг дружку в зеркало. — Привет, можно присоединюсь? — брюнетка встряхнула волосами, осматривая не особо большую компанию вдали от основной массы отдыхающего и изрядно выпившего народа. — Конечно, глупо отказываться от компании такой красотки, — слегка смеясь, протянул парень, наверное самый старший и главный. Это было видно по его поведению. Он был выше и крупнее, во-первых. Во-вторых его взгляд, который пытливо следил за каждым участником, указывал на его главенство среди группы. Губу украшало металлическое кольцо, а руку несколько татуировок — самая главная и яркая — перечёркнутый красной линией кролик с надписью «Прочь животное отродье». Чёрные глаза пугали больше всего — решительные, слегка пьяные и жестокие. — Нравится? — спросил он, указывая на рисунок и усмехаясь достаточно противно. Девушка повторила повадку, отвечая положительно, но не слушая дальнейшего описания мерзости гибридов. Взгляд её был прикован к плети, укреплённой за ремнём. — Это на всякий случай. Иногда эти паршивцы смеют ходить около моего дома. Чёртовы отродки. Давно стоило их выжить. Брюнетка с неискренним воодушевлением кивнула. Сказать даже маленькую мысль, просто намёк, совсем крохотный — подписать себе смертный приговор. Центр планеты славился жестокостью к инородцам. Поэтому она успокоилась, заказывая себе лёгкий коктейль. Мысли её были далеки от разговоров, пока компания не разошлась парочками по «комнатам привилегий». — Эй, хочешь покажу тебе кое-что? Тебе должно понравится, — предложил глава, подавая руку. Тёмноволосая отвела взгляд, смаргивая и пряча свет зрачков за чёлкой, после чего банально кивнула. Подозрения у неё стали появляться, когда они пошли достаточно далеко от шума и людей, в совсем отделённую комнату. В коридоре брюнетка услышала жалобный писк. Парень стянул плеть с укрепления, доставая ключ. — Не стой. Замершую девушку он протолкнул вперёд в небольшую комнату, где на бетонном полу виднелись старые и новые кровоподтёки. Гибрид лежала на боку, подтянув к себе колени, совершенно нагая. Хвост был ободран, лапы отсутствовали. Остались целыми только ушки. На спине отчётливо виднелись позвонки, но вся кожа была усыпана следами от ударов. Пищали где-то за рукой полукошки. Парень оттолкнул ногой слабую руку девушки, открывая вид на маленький рождённый эмбрион кошки и человека вместе. Всё было запачкано кровью. — Она родила, — только и смогла выговорить тихо брюнетка, сглотнув ком в горле. — Родила, — спокойно пожал плечами незнакомец, закатывая рукава рубашки до локтя и подбирая с брезгливостью детёныша за уши. Тот запищал жалобно, начиная закашливаться. — В помойку. — Что ты творишь?! — шикнула девушка, выхватив детёныша и прижимая мягко к себе. Едва живая роженица взглянула на неё, сужая от света глаза, как та и сама поняла, какую ошибку совершила. Чёрноволосый ударил её по спине, заставив чуть ли не выронить малыша. Он выхватил ребёнка, кинув его на пол, а сам толкнул незнакомку в стену, стягивая перчатки и видя лапы с маленькими розовыми подушечками. Когти были обрезаны коротко, а вся рука покрыта голубой шерстью. — Ещё одна самозванка, — прошипел с каким-то садистическим удовольствием он, нанося резкие удары по телу девушки-гибрида. Вторая потеряла сознание или уже успела умереть после не самых лучших и правильных родов. Кровь затекала и под спину пока ещё здорового гибрида. — Маленькое глупое отродье. А ведь я сразу видел, что ты ведёшь себя немного странно. Твоя осанка была такой необычной. Теперь ясно. И кто ты у нас? Даже среди своих слабенькая. Только передние лапки имеешь, но ничего, мы их подрубим, — он достал складной нож из кармана, хватая руку брюнетки. — Бедняжка. Как тебе запах крови, маленькое шлюшье отродье, знала ведь на что идёшь, пытаясь скрыть своё существо. Губки-то как дрожат. Совсем небось больно? А что если так? — Я смотрю, тебе запах крови очень нравится? — послышался посторонний голос, совершенно ровный и спокойный, но с отголоском угрозы. Его девушка слышала ещё в компании, но парень сидел в тени, и она не знала как тот выглядел. Только от ламп иногда вспыхивала такая же яркая копна мятных волос убранная для удобства повязкой. — Тогда ты будешь рад в ней захлебнуться, ублюдок, — усмехается он, выхватывая нож у более взрослого и впихивая его по самую рукоять в шею насильника, переламывая или разрывая глотку насквозь. В первую очередь он подходит к умершей роженице, рассматривая её со всех сторон. Писк малыша давно прекратился. Юноша вздыхает тяжело, поглаживая волосы матери, которая и не успела ей по-настоящему стать, потом отчего-то улыбается легонько и что-то говорит тихо. В голове живой, но порядком измученной девушки появляются подозрения и вопросы, но задать их она просто не успевает — мятноволосый поворачивается к ней, подходит, поднимает на руки и прячет её лапы под своим шарфом. Он выходит в следующую запасную дверь чёрного выхода где всё также сверкают таблички о запрете. Спать гибрид не хочет в силу своей природы, но раны дают знать о себе ноющей, нестерпимой болью. — Кроха… Такая маленькая ещё. Ты от кого? — он садит её на переднее сидение, ногами к двери и берёт лапы в руки. — Коимсо? Нет? — Не знаю? А ты кто? — Да честно сказать, никто. Просто знаю, что он жесток с гибридами, а ты кое-чем не похожа на человека. Твои глаза. И осанка. Да ещё и лапки. Почему они только на руках? А ноги? — Не образовались… Ты улыбнулся, смотря на неё. Почему? — задала тёмноволосая весьма волнующий вопрос. Тот рассмеялся себе в плечо, ничего не ответил и пересел на своё место, пристегнув её. — Куда мы? — Ко мне. Я перебинтую твои лапы. Они не способны преобразовываться в ладони, нет? Ты получается как… Полу-полукровка, да? Нарушения в развитии симбиоза между Коимсо и человеком. На самом деле эти лапки такие милые. Как минимум потому что в один цвет почти с моими волосами. Я, кстати, Юнги. — Гибрид. — Это я понял, а имя? — Отсутствует, — девушка сверкнула карими глазами, сужая зрачок от непривычного света. Она смотрела вперёд на дорогу, думая о чём-то своём. — И часто ты так помогаешь? Таким как я. — Нет. Но помогаю. Кстати, тебе лучше отдохнуть. Ты приняла сильный яд, но он не рассчитан на таких гибридов как ты. Эти необразованные оппозиционеры всех к кошкам приравнивают, у кого лапы есть. Знаю, глупо, — сразу поднял тот ладонь, улыбнувшись и показывая часть зубов. На нижней части она разглядела маленькую металлическую дугу, не понимая, для чего тот держит её во рту. — Что? Почему ты так смотришь? — Выплюнь. — Выплюнуть что? — совершенно недоумённо спросил тот, проводя языком по нижнему ряду зубов, после чего посмеялся. — Я не смогу. Она прикреплена ко мне. — Это у тебя с рождения? — Нет. А у тебя клыки есть? — Есть. — Болят? — с некоторым сочувствием спросил юноша. Гибрид кивнула, кусая губу. — Да, знаю. Ничего, сейчас дам тебе всё нужное. Это быстро пройдёт. Только ты мне тоже будешь кое-что должна взамен. Не особо трудное, тебя я трогать не буду. *** — Вот так вот, Гибрид, — парень завязал бантик на бинтах, осматривая вторую перемотанную лапу. Брюнетка недовольно хмурилась и выпускала по неволе когти, чтобы избавиться от марли. — Это ненадолго, ночь поспишь, и пройдёт всё, — Юнги улыбнулся ей. — Ты любишь Клоклюс? Он правда очень сладкий, но если разбавить, то ничего. Глаза девушки с азартом загорелись. Она активно закивала головой и проводила мятноволосого жадным взглядом, ежесекундно принюхиваясь, чтобы ощутить запах любимого растения. Девушка слышала чётко, как он набирал воду и обрезал ножницами плотные листья, стоящие на подоконнике. Гибрид заметила яркие крупные бутоны ещё при входе, боковым зрением. Точно помнила, что кухня была голубо-белая, с чёрной плиткой. Его жилище располагалось достаточно высокого, и из окна виднелись облака, которые пролетали чуть ли не около стекла, слегка повыше. Стоит сказать, что в этой части Сатурна было гораздо темнее всегда из-за высоких построек. Строить в ширину никогда не получалось, выбирались иным способом, не говоря уже о том, что первые переселенцы с Земли были мучениками авитаминоза. На новой планете один день равнялся почти одиннадцати тысячам земным суткам. А это значит, что солнечный свет увидит лишь 18 по счёту поколение, ведь средний возраст, что у людей, что у гибридов — триста лет. Если эта планета столько проживёт, что вряд ли. Получеловек захотела потереть глаза от света лапами, но опять только фыркнула недовольно. Ожидание тянулось неизмеримо долго. Запах уже заполнил лёгкие сполна. Зрачки гибрида расширились, сердце забилось сильнее, а язык постоянно облизывал губы, пока наконец её терпение не было оправданно. Парень принёс два глубоких сосуда с тёмно-фиолетовой жидкостью. Без всяких слов девушка принялась за ужин. Юнги только улыбнулся и тоже принялся аккуратно пробовать напиток. — Куда, не вытирай! — он вовремя остановил её перебинтованную лапу, которой девушка хотела вытереть губы и подбородок с шеей. — Сиди, я сейчас. Мятноволосый принёс тёплое полотенце, стирая лишнее, после чего повёл гибрида в другую комнату, где была расстелена кровать. — Прижимай лапы к себе. Моргая непонимающе глазами, та выполнила просьбу или скорее поручение, стоя посередине комнаты. Тот надел на неё что-то стягивающее, что не давало на миллиметр оторвать лапы от груди. Девушка стала недовольно вертеться и фырчать. — Придётся поспать так. Ложись. Кареглазая легла к краю, наблюдая за юношей. Он сел сначала на диван, снимая обувь, потом остальную одежду, после чего поднял на неё взгляд, не понимая, зачем она так открыто наблюдает. Юнги склонил голову. — Почему ты смотришь? — Никогда не видела людей без одежды, — она странно «мыркнула» в конце, на мгновение высунув кончик языка. Парень улыбнулся, подтолкнув её поближе к краю, задев маленький серый хвостик, напоминающий помпон. Сначала подумал что нечто на кровати валяется, но вовремя остановился, а то вырвал бы ненароком. — У тебя период созревания. Тогда точно всё быстро срастётся. Ты никогда не думала дать себе имя? — Нет, а зачем оно мне? — не поняла тёмноволосая, ворочаясь, чтобы найти удобное положение. Юнги обхватил её талию рукой, прижимая крепко к себе. — Мне надо тебя как-то называть. Хотя я вполне могу звать тебя котёнком, — сам чуть ли не мурлыкнул тот. — Но я же не кошка! — Тогда Кави. Засыпай, гибрид, — парень закрыл глаза, приоткрывая немного маленькие аккуратные губы. От любопытства она бы дождалась пока он уснёт чтобы полазить у него во рту и вытянуть эту неудобную железку наконец, которая к нему прицепилась когда-то. — Эта железка мне нужна. Спи. Я тоже наделён кое-какой особенностью, — Юнги прислонился губами к её тёплой щеке и отстранился, начиная засыпать вместе со своей новой сожительницей. Да и не только сожительницей.