29 августа 1971 года
Внезапный холодный дождь разогнал и без того немногочисленных покупателей. В Косой переулок зашла погостить осень, напоминая, что через пару дней она вступит в свои законные права и такая погода станет привычной «вишенкой».
Вот он, минус запоздалых сборов в школу, почти в самый канун первого сентября. Однако дождь, несмотря на всю свою холодную мерзость, не мог остановить пару посетителей. Эйлин была одета в старую мантию, из-под которой выглядывало магловское платье. В одной руке она держала зонтик, а другой сжимала ладонь сына, который едва поспевал за матерью. Внешне они были похожи: костлявое телосложение, длинные бледные лица, чёрные волосы и глаза. Эйлин явно была чем-то озабочена и раздосадована. Она оглянулась на сына и потянула его сильнее, не давая полюбоваться магическими игрушками в витрине.
— Северус, сначала купим всё нужное, а потом ты обязательно посмотришь, — женщина говорила так устало, что мальчик тут же отвернулся. Он очень желал остановиться, зайти внутрь магазина и если не купить что-то, то хотя бы поглазеть, не торопясь.
Ведь это был его первый поход в Косой переулок, о котором его мама вспоминала всегда с улыбкой и теплотой, словно это место было одним из чудеснейших на свете. Примерно как Хогвартс, но с ним, конечно, ничто не сравнится. И скоро, всего через два дня, он будет сидеть в поезде, что отвезёт его туда. Каких-то жалких два дня — и они с Лили будут учиться магии.
Мысль об этом подхлестнула Северуса ещё быстрее перебирать ногами.
— Всё ещё на месте. — Эйлин остановилась перед небольшой опрятной лавкой, чья старинная вывеска держалась не на гвоздях или чём-то подобном. Нет, небольшая деревянная дощечка крепилась к миниатюрной метле, которая зависла в воздухе над входом. На вывеске аккуратными бронзовыми буквами было выведено, что семья Мун занимается продажей, покупкой, починкой и изготовлением мётел с 1767 года.
Северус недоверчиво покосился на мать, а в его душе загорелся огонёк надежды.
— Ты хочешь купить мне метлу?
— Нет, — Эйлин замялась, как и всякий раз, когда дело касалось денег, и виновато поджала губы. — Прости, дорогой, но мётлы первокурсникам иметь запрещено. Мы здесь, чтобы продать мою.
Северус поник и чуть ссутулился, но не стал спрашивать, зачем ей это делать. В свои неполные двенадцать он вовсе не был разбалованным ребёнком. Его мама собирала деньги много месяцев, но им всё равно не хватало, чтобы купить всё из школьного списка. Вероятно, она решила продать что-то ещё из того скудного магического скарба, что у неё оставался. Всё было ясно. Отец не удосужился дать денег.
Эйлин подтолкнула Северуса ко входной двери, быстро сложила зонтик и вошла следом.
Оказаться первый раз в волшебной лавке было волнительно. Магазин был небольшой, но под завязку заполненный всевозможными товарами для мётел и любимой игры магов — квиддича. Как понял Северус по рассказам матери, все эти перчатки, очки, непонятные щитки и прочее необходимы игрокам. Но вот кому нужны пучки веток, какие-то непонятные скребки, пилы, малюсенькие топорики?
Впрочем, его внимание быстро переключилось, и он думать забыл об этих наборах плотника. Над его головой плавали магические шары, дававшие неяркий, приглушённый свет. Но не это было самым чудесным. Вокруг шаров курсировали десятки мётел — маленьких, размером едва ли длиннее ладони взрослого человека. Северус, запрокинув голову, смотрел на них и не мог скрыть восхищения и удивления этим зрелищем.
— У нас есть «Чистомёт-2», несколько «Ветеранов» и парочка совсем новых «Ласточек». Есть ещё подержанные «Стрелы», в основном сотая модель, — раздался чей-то негромкий мелодичный голос совсем рядом.
Северус от неожиданности дёрнул головой, не сразу сообразив, кто это сказал. А потом заметил за прилавком девочку его возраста, а может младше. Слишком серьёзная для своих лет, она перевела взгляд на Эйлин, которая что-то вытаскивала из сумки, и кивнула ей.
— Здравствуйте. Если вы хотите купить метлу, я позову маму. Если починить или продать, то папу.
— Здравствуй, милая. Я хочу продать, — Эйлин развернула свёрток, в котором лежала уменьшенная заклинанием метла, взмахнула над ней волшебной палочкой, и… Северус затаил дыхание, но магия была такой стремительной, что уже через секунду женщина сжимала в руке полноразмерную метлу.
— Подождите, пожалуйста. — Девочка взметнула тёмными кудряшками и спрыгнула с табуретки, на которой стояла, очевидно, чтобы её лучше было видно за прилавком. Потому что, когда она ушла вглубь магазина, Северус мог видеть только её макушку.
Меньше чем через минуту к прилавку подошёл высокий, нескладный с виду рыжеволосый мужчина, который к тому же сутулился. На нём были самые странные очки, какие Северус вообще мог вообразить: толстенная оправа поддерживала десяток цветных линз, бо́льшая часть из которых сейчас была раздвинута веером, а парочка и вовсе летала рядом. Мужчина близоруко сощурился и приветственно кивнул Эйлин, а потом и Северусу.
— День добрый. Я Август Мун. Погодка, а? Я не могу толком выпрямить прутья ивы, такая влажность. А что у вас за метла? А, всё, вижу. Можно мне её?
Он говорил так быстро, что Эйлин едва успела представиться, пока передавала метлу мастеру. Тот взял её и чуть ли не уткнулся носом в рукоятку. Возился он с ней, к счастью, недолго, но после рукоятки его внимание перебралось на прутья. Тут уж в ход пошла волшебная палочка, и Северус мог сполна насладиться зрелищем того, как кто-то применяет магию. Ещё пара дней, и он сам… А пока можно смотреть, как мистер Мун быстро водил над метлой палочкой и её прутья и рукоять начинали искриться и менять цвет.
— Красавица. И в полном порядке, — возвестил, наконец, Мун.
— Во сколько вы её оцените? — тихо спросила покупательница. Метла была родительским подарком в последний год учёбы, а с тех пор минуло уже столько лет, что рассчитывать на крупную сумму не приходилось. Хватило бы Северусу на волшебную палочку, на большее Эйлин и не надеялась.
— Хм… Учитывая дату изготовления — не больше десяти галлеонов. Однако, — мистер Мун быстро спохватился, увидев, какое разочарование промелькнуло на лице Эйлин, — она в прекрасном состоянии, к тому же эта модель «Ведуньи» редкая, так что… Прибавим за это ещё тридцать галлеонов. Итого: сорок галлеонов за эту метлу.
— Ох, спасибо, — Эйлин облегчённо вздохнула и улыбнулась.
Пока мистер Мун возился с огромной книгой, куда заносились все расходные счета, Северусу нечего было делать, только как вновь начать пялиться в потолок. Мётлы выписывали такие причудливые кренделя, что оторвать от них взгляд было сложно.
— Мама заговаривает их каждое утро.
Северус вздрогнул. Дочь Мунов появилась внезапно, будто чёртик из табакерки, и стояла всего в паре шагов. На ней было чудно́е зелёное платье: юбка едва не подметала пол в магазине, а рюши в несколько рядов украшали воротник. Это странное и нелепое платье напомнило ему собственную рубашку, которую Северус тщательно скрывал под огромной курткой. Но, видимо, у волшебников не считалось зазорным так одевать своих детей. Ну… У тех волшебников, которые причастны к магическому миру больше, чем он с матерью.
Девочка задрала голову и прищурилась.
— Мётлы движутся не просто так, ты заметил? Обычно на них никто не обращает внимания, но если приглядеться… Мама зачаровывает их писать всякие ругательства. У неё по утрам плохое настроение.
— А что сейчас написано? — Северус не знал, хмуриться ему или смеяться над такими шуточками.
— Сейчас… «Чёртов дождь». — Похоже, девочка успела поднатореть в чтении невидимых посланий, оставляемых её мамой.
Он тихо прыснул, пригляделся и уже сам заметил в движении мётел определённую последовательность.
— Хочешь себе одну из них? — В голосе девочки мелькнула деловитость совсем не по возрасту. — Просто так, папа их постоянно раздаривает.
Северус вздохнул, не скрывая нахлынувшей на него радости. Правда, он быстро взял себя в руки. Всё-таки ему одиннадцать, а не пять, чтобы так радоваться игрушке. Пусть и магической.
— Да, спасибо, — спокойно произнёс он и кивнул.
Девочка поманила мётлы, и они, послушные её жесту, опустились ниже, к самому полу.
— Только они ненастоящие. Если ты попробуешь увеличить их заклинанием, ничего не выйдет. Получишь только «пшик», — предупредила она Северуса, пока тот решал, какую выбрать. В итоге его взгляд остановился на тоненькой, слегка изогнутой метле с аккуратным пучком тонких прутиков.
— А можно… Можно две?
— Хоть три. — Девочка широко улыбнулась.
Северус осторожно взял первую метлу, а после неё ещё одну, не такую красивую с виду, но более шуструю. Мётлы смирно замерли в его руке, будто магия закончилась.
— Тебе стоит только приказать им взлететь, и они послушаются. — Взмах руки отправил остальные мётлы дальше кружить под потолком и проклинать дождь. — Они сделаны из отщепов и остатков от настоящих, так что их магии хватит надолго. Не то, что в этих дрянных сувенирах, которые продают наши конкуренты. Я Ко́ра, кстати.
— Северус. — Он не знал, стоит ли протянуть ей руку для рукопожатия, поэтому ограничился кивком и ответной улыбкой. Если все волшебники такие дружелюбные, то он очень, очень хочет скорее попасть в школу!
— Я запомню, — важно ответила Кора. Она хотела сказать что-то ещё, но Эйлин позвала сына и тому пришлось прервать разговор. Она стояла у приоткрытой двери лавки, уже готовая вновь выйти под дождь.
— Пойдём, Северус, у нас не так много времени.
— Пока. — Кора взмахнула на прощание рукой и так же быстро скрылась где-то за нагромождением витрин.
Северус аккуратно сунул подарки во внутренний карман куртки и поспешил за матерью. Выглядел он куда как более счастливым, ведь вторую метлу попросил не для себя. И если получится, то он сможет ещё раз увидеть Лили и вручить ей подарок. Хорошо, чтобы рядом не крутилась её психованная сестра, которая при одном слове «магия» начинает визжать.
— Самое главное, Северус, выбрать тебе идеальную волшебную палочку, — слова матери отвлекли от приятных ожиданий, и он весь обратился в слух. Дома они редко обсуждали магию, отец этого терпеть не мог. Но здесь Эйлин могла говорить прямо, не боясь, что он услышит. — Ни один волшебник не добился успеха в магии с палочкой, что не хотела его слушаться. Палочка — не просто дерево и сердцевина. Это твоё продолжение. Её нужно беречь и не передавать никому, понимаешь? Отдать свою волшебную палочку — тяжёлый шаг для мага. Поэтому… Поэтому тут скупиться не стоит. Мистер Олливандер делает лучшие палочки в Косом переулке. Дорогие, но она будет с тобой всю жизнь, надеюсь.
***
Через пару минут Северус смог сам убедиться в правдивости слов Эйлин. Они вошли в крошечную тёмную лавку, где от пола до потолка громоздились коробки. Их были сотни, если не тысячи. Северус замер, открыв рот. Неужели среди всего этого
богатства можно найти ту самую-самую лучшую? Да они будут неделю перебирать!
— А, сборы в школу? Здравствуйте, — прошелестел чей-то голос. Северус, уже немного привыкший к тому, что маги появляются будто из ниоткуда, повертел головой и заметил мужчину в длинной фиолетовой мантии. Он стоял около неприметной двери и с лёгкой улыбкой смотрел на посетителей.
— Здравствуйте, мистер Олливандер. — Эйлин, немного волнуясь, подтолкнула Северуса вперёд. — Пожалуйста, помогите ему подобрать палочку, как мне когда-то.
— Да, я помню, восемь дюймов, вяз и волос единорога, приличной гибкости. — В полумраке магазина, среди всех этих коробок, да ещё и под пристальным взглядом мистера Олливандера, Северусу стало несколько неуютно. Но он смирно стоял и, когда его попросили поднять руку для измерения, послушно выполнил.
— Для начала попробуем эту. — Продавец волшебных палочек выбрал одну коробку из двух первых десятков, лежащих на полке, и извлёк из неё палочку, изогнутую наподобие дуги. — Акация и волос единорога.
Он вручил её Северусу и велел взмахнуть. А когда ничего не произошло, то мигом отобрал её у мальчика.
— Нет, что это я, какой же единорог, нет-нет, здесь нужно что-то другое, так… — Олливандер вытащил ещё одну. — Дуб и сердечная жила дракона. Попробуйте.
От взмаха из палочки брызнула пара искр, как от спички, но и этот результат не удовлетворил мастера.
— Уже ближе, но не то, не так ли?
Ещё одна палочка, но снова провал, потом ещё одна и ещё. Если бы не спокойствие матери, Северус бы начал волноваться. Но она просто сжимала его плечо и ждала, а значит, так и должно было быть.
— О, я понял, — Олливандер внимательно посмотрел на Северуса, наклонился, заглянул ему в глаза и после этого отошёл к другой полке. Коробка с палочкой была почти у самого пола, и мастер, кряхтя и шепча что-то под нос, осторожно вытащил её.
— Мне достался чудесный кусок древесины от поставщика из Африки. Мпинго, сердечная жила дракона, четырнадцать дюймов, очень мощная и не менее упрямая. — Мастер вытащил из коробки простую чёрную палочку с аккуратной рукоятью.
И стоило только Северусу взять её в руку, как он почувствовал, как потеплело в груди. Он взмахнул рукой — и по всему магазину запрыгали яркие искры.
— Прекрасно, просто прекрасно! — Олливандер захлопал в ладоши. — Это ваша палочка! Но запомните, за палочкой из этого дерева нужно ухаживать особенно старательно, иначе она может треснуть.
— Я буду за ней ухаживать, — тихо произнёс Северус и прижал палочку к груди, сам того не замечая.
— Уверен, так и будет, — Олливандер улыбнулся, широко и счастливо, как довольный мастер, который передал своё творение в нужные руки.
***
Палочка обошлась им дорого, на учебники и школьную форму осталось в обрез, но Северуса это уже не особо волновало. Он прятал за пазухой коробку с палочкой и был абсолютно, запредельно счастлив. Что ему серый день и холодный дождь? Что ему эти витрины, магические штучки, на которые он глазел всего полчаса назад? У него теперь есть палочка, и он сможет всё, что захочет. Он научится всему и станет великим волшебником! И тогда… Тогда никакой отец с его мерзкой моралью не станет им с матерью указом.
Остальные сборы были куда скучнее. Северусу купили мантию, котёл с ингредиентами и письменные принадлежности. Всё это Эйлин уменьшила заклинанием и поместила в свою сумку. Палочку Северус наотрез отказывался отдавать, так и вышел с ней из Дырявого котла. Он понимал, что им всё равно нужно будет спрятать её, чтобы отец в порыве ярости не сломал, но пока можно было просто нести её и радоваться.
Сквозь облака начало проглядывать солнце, хотя дождь всё ещё накрапывал и не хотел сдавать позиции. Омытая им зелень казалась сейчас ещё более яркой, почти нереальной. Северус щурился и прижался поближе к матери; зонтик держала она, а холодные капли дождя, попавшие за шиворот, — то ещё удовольствие.
В молчании они дошли до железнодорожной станции. Эйлин не хотела использовать магию, и Северус её немного понимал. Ему тоже не очень-то хотелось домой, и долгий путь радовал.
От Лондона до их городка было всего пара часов езды. Эйлин купила билеты и устроилась с Северусом в общем вагоне. Они уселись напротив друг друга, и мальчик тут же уставился в окно. По перрону сновали люди, спешили по своим делам. Скучным магловским делам. Кто на работу, кто с работы, кто за покупками в Лондон, кто так же, как они, возвращался домой. Просто серые фигурки, среди которых изредка мелькнёт яркий зонтик или плащ.
Поезд медленно тронулся, дёргаясь на каждом рельсовом стыке, будто не хотел уезжать, тянуть за собой все эти вагоны.
— Северус, отдай её мне, — Эйлин протянула к сыну руку.
— Это обязательно? — он очень не хотел расставаться со своей волшебной палочкой и плотнее запахнул старенькую куртку, в которой практически утопал.
— Да, — строго отчеканила мама и нахмурилась. — Тебе всё равно нельзя ей пользоваться.
— Ну и пусть будет со мной, какая разница? — Северус, подражая матери, тоже нахмурил брови.
— Делай то, что тебе говорят, упрямец. У меня она будет надёжнее спрятана. Получишь её на станции, когда отправишься в Хогвартс.
Слова мамы не произвели на него никакого впечатления, но Северус понимал, что она не отстанет. Нехотя он вытащил из-за пазухи футляр с палочкой и передал матери. Та тут же спрятала её в сумке. Щёлкнул старомодный замок, и Эйлин замерла, погрузилась в себя, как часто с ней бывало. В такие моменты её не стоило трогать, потому что она могла сорваться и накричать. А в списке нелюбимых вещей Северуса, сразу перед листовым салатом, стояли окрики матери. На первом месте, конечно, шли ссоры родителей.
Он уже и не помнил спокойные вечера. Раньше родители, конечно, меньше ругались, наверное, потому, что мама почти никогда не пользовалась волшебством. Лишь изредка, когда Северус был уже достаточно взрослым, чтобы не рассказывать обо всём отцу, Эйлин доставала свою волшебную палочку и творила чудеса. Подушки летали над диваном, мама перекрашивала свои волосы во все цвета радуги, а маленькая игрушечная лошадка Северуса скакала, как живая. Он обожал эти моменты.
В восемь лет, в воскресной школе, куда отец таскал его с маниакальным упорством, Северус так разозлился, что стул под одним из учеников взбрыкнул и мальчик сильно ударился головой о стену. Уроки прервали, и, когда Северус рассказал обо всём родителям, случился первый скандал. Тогда Северус впервые осознал, что он волшебник.
А скандалы не прекращались. После получения письма из Хогвартса Тобиас Снейп орал на весь дом, тряс Библией и довёл мать до слёз. Северус судорожно вздохнул, вспоминая тот момент. Он никогда не видел отца в такой ярости. Тобиас стоял посреди гостиной, а Эйлин, съёжившись, прикрывала ребёнка, который забился в угол и тихо плакал.
— В моём доме не будет ещё одного проклятого колдуна! — орал отец, открыв Библию на одном из заложенных мест. — Читай, Эйлин, читай, чёртова ведьма! «Мужчина ли или женщина, если будут они вызывать мёртвых или волхвовать, да будут преданы смерти; камнями должно побить их, кровь их на них». Я принял тебя в свой дом, я сделал тебя своей женой не для того, чтобы ты принесла мне урода! Мой сын не может быть волшебником! Он никуда не поедет! Он будет молить Бога, и тот избавит его от этого греха!
Мама ничего не могла противопоставить, только твердила, что оставить Северуса нельзя. Что он записан в школу волшебников с самого рождения и отправится в неё, так или иначе. У них не было выбора, повторяла Эйлин, прижимая костлявые руки к груди.
— Если ты не отпустишь его добровольно, я заберу его! — кричала Эйлин, указывая на дверь. — Пусть лучше мы будем жить под мостом, лучше мы будем побираться в Косом переулке, но мой сын отправится в Хогвартс! Он отправится туда, я клянусь тебе! Ни ты, ни кто-то ещё, Тобиас, не удержат его! Иначе второго сентября сюда прибудут мракоборцы, и они не будут с тобой разговаривать, как я! Они вытрясут из тебя всю твою мерзкую душу, и никакая книга не поможет! Ты, чёртов магл! Чёртова грязная кровь! Будь я проклята, что вышла за тебя замуж!
Отец занёс руку, раздался оглушительный хлопок, и…
Северус вынырнул из воспоминаний, как из тёмного холодного омута. Был день, и солнце вышло из-за туч. Мама тихо дремала, прижимая сумку к груди. Её видавший лучшие дни плащ и старенький зонт покоились на коленях. Северус украдкой посмотрел на соседние сидения и столкнулся взглядом с мальчиком. Тот был одет в красивый бордовый пиджак, а чёрные лакированные ботинки сверкали. Мальчик осмотрел Северуса, его старую куртку, штаны, которые были уже больше похожи на шорты, и скривил рожу. В ответ Северус показал неприличный жест и отвернулся. Какая разница? Через пару дней он будет ехать в Хогвартс. Вместе с Лили. А этот магл так и останется маглом. В сущности, его стоит пожалеть.
