Я Вам обещаю.

Пение птиц, сидящих на высоких ветвях деревьев успокаивающе ласкает слух и в таком контрасте сочетается с шуршанием листвы на увеяной цветами аллее и плавным шумом волн ближней реки, что только в сон и клонит. Солнечные лучики оседают на бледное лицо юноши сквозь изумрудные кудри пышной ивы, от чего тот стонет недовольно и брови светлые хмурит. У мужчина, на теле которого малец так уютно устроился, подобные действия его маленького друга вызывали лишь нежную, тёплую улыбку. Но он даже не думает о том, чтоб дотронуться до белой, и такой желанной кожи, в голове и мысли не было, чтоб в принципе прикоснуться к юному телу. Шарлю достаточно, что сейчас он имеет возможность оглаживать эту хрупкую спину через собственный камзол, которым он накрыл желающее отдыха тело. – Ох.. Мисье Сансон.. – Хнычет прямиков во вздымающуюся грудную клетку мужчины, обнимая того покрепче. – Моя жена такая красивая, она так нежна и невинна. И с каждым днём я всё больше и больше хочу к ней дотронуться.. – Людовик Огюст, друг мой ненаглядный, это совершенно нормально для твоего здорового организма. – Успокаивающе к себе прижимает, да голову на древесную кору позади него откидывает. – Нет же! Как только дело до ходит до самого ответственного момента, я совсем не чувствую ничего приятного. – Тут же вскакивает и придерживает руками слетевший с плеч чужой камзол. – Я клялся вам, Шарль Анри, что низа что с ней не пересплю! Глаза брюнета распахиваются, а рот в изумлении раскрывается. Неужто этот юноша и вправду решил придерживаться своему столь давнему и глупому обещанию? – Я тоже так думал, когда был молод. Но сейчас у меня двое здоровых сыновей и чудесная жена. Разве Вы готовы, Ваше Величество, лишиться подобной радости? – Я совсем не чувствую в этом радости. – Он дуется и обратно на чужое тело опускается. – С того самого дня, как я встретил Вас, Вы боялись даже прикоснуться ко мне, боясь, что перепачканные кровью руки дотронуться до члена семьи голубых кровей. Что же с Вами сейчас? Почему вы так спокойно меня обнимаете? Руки Сансона тут же слетают с аккуратной спины и мужчина даже назад отползает, вжимаясь всем телом в древесную кору, что явно оставит в зоне позвонков вмятины, заставляя клиента на своей груди съехать вниз на траву – Прошу прощения, Ваше Высочество! Я-.. – Не смей. – Людовик на чужие бёдра верхом усаживается, захватывая лицо напротив в свои ладони и смотря прямиком в глаза. – Мне нравится, что ты стал смелее по отношению ко мне, Шарль Анри Сансон. Губы накрывают губами, нежно сминают те. Это совсем не тот поцелуй, что был до этого, все этой самой аллее, под этим самым деревом. Поцелуй был нежным, трепетным и требовательным со стороны Людовика Огюста. Воздуха не хватило слишком быстро из-за сильных усилий друг друга, поэтому поцелуй с томными вздохами был разорван. – С того самого дня, Шарль Анри, я восхищаюсь Вами. – Ваше Величество.. – Я люблю Вас, Шарль Анри.