Дамы вечера

— Дамы вечера, значит? — хрипло усмехнулся какой-то мужчина, лениво покручивая меж пальцев свои засаленные усы. — О как. Слишком длинно, товарищи. Шлюха она и в Африке шлюха! Окружившие его — старого офицера, только вчера вернувшегося с войны — бывшие солдаты посмеялись. Они уже давно барахтались в этом дерьме, в этой новой, послевоенной, разрушенной Японии, так что растеряли прежний пыл. Они смирились: новая реальность нещадно растоптала все их чувства. Именно поэтому искреннее негодование едва вернувшегося с поля боя офицера так нравилось им — слушая его едкие замечания, они ощущали некоторое превосходство. Они-то знали, что трёп его ничего не изменит и скоро этот важный старичок будет стоять вместе с ними на площади и вгрызаться в любое предложение о работе, словно собака. — Поверить не могу, что наши женщины оказались такой мразью, — продолжал офицер. — Ладно там европейки! Они всегда были развратны. Но наши-то? Наши-то японки? Они всегда были кроткими и целомудренными! Тьфу! — Целомудренные! — фыркнул один из бывших солдатов. — Ха! Да эти змеи веками притворялись! Им вот это всегда и нужно было! Нынешняя Япония для них — рай! Вот послушайте! Я позавчера работал на соседней улочке. Диваны там, стулья и прочую мебель в новое заведение заносил с ребятами. А знаете что за заведение? Клуб! — он удовлетворённо оглядел всех. — Очередная клоака! Эти дамы вечера… звиняйте, офицер, шлюхи… как мошки размножаются! Всё им мало! А главная там — наша японка! Ответ офицера заглушил визг шин. Рядом с их кучкой затормозил чёрный лимузин. Из него вышли несколько высоких молодых американцев. Один из них подал руку женщине, и она тоже вылезла из автомобиля. К злости солдатов и офицера, то оказалась не какая-нибудь американка, а японка. Она была гораздо ниже всех своих сопроводителей, худенькая и с блестящими чёрными волосами. — I can do it. You will not regret about it, — сказал ей мужчина. Она игриво посмеялась. — But your wife… — Do not worry about her, — американец поморщился. — You… — We need to hurry up! — Их прервал другой американец и махнул рукой в сторону бара. Всё время, что шёл разговор, кучка японцев молчала, вслушиваясь в непонятную речь. Солдаты уже привыкли слышать английский на улицах Японии, а вот офицер — нет. Он хмурился, напрягая слух, но так и не выловил ни одного знакомого словца. — О чём они там бормочут?! — наконец, раздражённо спросил он. Но никто из солдат не мог удовлетворить его любопытство. Они ни капли не знали английского. Если так продолжится и дальше, то все они окажутся в весьма затруднительном положении — в послевоенной Японии без английского в люди не выбиться. А через пару лет, возможно, людей, не владеющих им, станут считать за собак, что-то отчаянно гавчущих на своём японском. Американец до тошноты трогательно распрощался со своей японкой — он слюняво поцеловал её в обе щеки и ушёл со своими приятелями. Женщина недолго смотрела ему вслед. Обернувшись к машине, она быстро что-то сказала водителю, и автомобиль тронулся с места. — Ну как, красавица? Нравится-то с америкашками? — шутливо крикнул ей офицер. Японка равнодушно посмотрела на их кучку и молча пошла вперёд. Солдаты сразу смекнули — она была из примаверовских. Эти были особенно гордыми. — Элитная шлюха, что ли? — выслушав объяснения, заключил офицер. — Ну тогда да, тогда ясно. Куда ей с нами разговаривать! Рот ведь не для того использует! Кучка взорвалась гогочущим смехом. Все посмотрели вслед уходящей японке, и их веселье начало сменяться злостью. Но трагедии, о которой вдруг начал подумывать офицер, поглядывая на обтянутую синим платьем задницу японки, не случилось — она зашла в здание с ярко горевшей вывеской — «Примавера». — Нда… не та уже Япония, — разочарованно подытожил офицер, доставая из кармана сигареты и зажигалку. — Не та.

***

Мэрил скорчилась, как от горькой таблетки, которыми временами закидывалась, желая избавиться от изнуряющего утреннего похмелья. Быстрый рассказ Стеллы вызвал у неё отвращение, и она не собиралась его сдерживать. Даже присутствие их сахарной девочки Роуз не смогло удержать её от ругательств: — Уёбки. Раз уж так завидуют, так надо было им предложить самим американцам и присовывать! Стелла рассмеялась и закинула босые ноги на стол. Эта элегантная девушка, что десятью минутами раннее флиртовала со своим любовником, на самом деле была страшной неряхой и, как говорила Мэрил, «свиньёй», а потому такое поведение для неё было нормальным. Роуз сидела молча, не комментируя. Её глаза были грустными. Такие истории от девушек волновали её, ведь подобная ситуация всегда могла закончиться не только насмешками, но и насилием. Однако Роуз ничего не могла с этим поделать. Обезопасить каждую работницу было не в её силах. — Кстати, Майкл всё уговаривает меня переехать в его вторую квартиру. Говорит, будет содержать меня, — Стелла шумно потянула коктейль из трубочки. — А как про жену заговорю, так теряется. — А ты думаешь, что он разведётся с ней ради шлюшки? — Эй, не уподобляйся тем мужикам! Я — дама вечера. Причём не последняя в «Примавере». И Майкл это знает. — Пф. В этом-то американцы и японцы похожи. Что те, что эти в глубине души считают нас шлюшками, как бы мы сами себя не называли. Стелла не хотела соглашаться с Мэрил. Нет, она прекраснейшим образом понимала, что та права. Все любовники, что окружали её, не видели в ней равную и ассоциировали лишь с игрушкой для утех. Однако желание не соглашаться с Мэрил было принципом. — Ты будешь дурой, если уйдёшь отсюда ради этого Майкла. Ты потеряешь всё. Связи, положение, заработок. — Это ты всё потеряешь, если уйдёшь, — Стелла облизнула губы. — А у меня здесь брат. Я могу вернуться в любой момент и у меня всё будет отлично. Мэрил зло нахмурилась. — Но я не перееду к нему. У меня совсем другие планы. Я хочу накопить побольше денег и купить себе красную тачку без верха. И уеду на ней куда-нибудь к морю. — К тому времени, когда ты на неё накопишь, тебе понадобится тонна кремов от морщин и путёвка в дом престарелых. — Ну ты и сучка. А я вообще-то хотела взять тебя с собой. Ожидавшая возмущённых визгливых обвинений Мэрил ошарашенно раскрыла рот. Стелла стала допивать свой коктейль. Хотя они с ней и постоянно ссорились, Стелла думала о том, что им нельзя было разлучаться. Они лучше всего понимали друг друга и вместе уж точно не пропадут.