Кто ты?

Очередной скандал с Лепсом довёл Аллегрову до ручки. Рвала и метала, пыталась придумать выход и в итоге вышла на совершенно идиотскую, на обывательский взгляд, идею. Ирина всегда любила подобные штучки, а потому решила: «А почему нет?» — и поехала с одной известной гадалке. Войдя в зал магии, смутилась — никаких признаков гаданий или что-то вроде того. Полная женщина сидела за столом, в красивом чёрном платье, пухлые губы украшал алый оттенок помады, в ушах были крупные серьги с бриллиантами. Руки выглядели ухоженными, и на них был свежий ярко-красный маникюр. — Извините, я, наверное… — протянула. — Всё правильно, заходи, Иринка… — выдохнула грудным голосом, так, что у певицы побежали мурашки. — Меня… — Папа так называл, я знаю, — улыбнулась, — Присаживайся. Аллегрова послушно уселась в кресло. — О проблеме сама расскажешь или…? — покрутила пальцем в воздухе. — Сама. У меня есть мужчина… Словом, любимый мужчина. Мы постоянно ссоримся, вот любим друг друга, а ссоримся. Может, вы что-то видите, почему так происходит? — обеспокоенно посмотрела в голубые глаза гадалки. — А ведь окольцован, — усмехнулась, — Но тебя любит… Ох, как любит! — засмеялась, а Ирина покраснела, поняв, о чём она сказала, — Что ж… Попробуем помочь… — улыбнулась и протянула руку ладонью вверх. Ирина вложила свою руку в её, и та, прикрыв глаза, начала что-то шептать. — Иди домой и ложись спать, — ледяным голосом, не открывая глаза, но отпуская руку певицы и откидываясь в кресло. — Что, простите? А как же… — Спать! — грозно выкрикнула. Аллегрова тут же вскочила и выбежала из кабинета. — Странная какая-то… — выдохнула, сев в машину, и поехала обратно к себе в особняк. Весь вечер не могла прийти в себя, расстраивалась, что ни за что отдала деньги и что идея пойти непонятно к кому была плохой, в итоге сон сморил её, едва её голова коснулась подушки. Ночь прошла без сновидений, что удивительно, ведь довольно часто снилось что-то. А когда проснулась, её ждало кое-что весьма неожиданное… Открыв глаза, привычно потянулась на кровати и тут же резко села. Спальня Лепса? Как она сюда попала? Повернув голову в сторону, действительно обнаружила сопящего рядом мужчину. От нервов зачесался нос, и она потянулась к лицу, как вдруг… — Твою мать! — заорала. Это были не её руки. Где маникюр нежного цвета и чуть пухленькие изящные пальчики? Вместо них она увидела немного костлявые худощавые пальцы с красным маникюром. Что-то нехорошее завертелась в её голове, и женщина повернула голову в сторону зеркала, висящего на противоположной стене. Очередной вскрик сорвался с её губ — прямо на неё из зеркала смотрела… Анна. — Аня, господи, что ж ты орёшь, как ненормальная… Дай поспать… — недовольно пробурчал Лепс, переворачиваясь на другой бок. И ведь действительно, голос был не её, не Аллегровой. — Гриша! — начала толкать его в спину, — Гриша, проснись, случилось страшное! — Да, ты вскочила и орёшь на весь дом, не давая мне спать! — возмутился, разворачиваясь, — Что тебе надо с утра пораньше от меня? — Послушай, я понимаю, как это звучит, но я не Аня, — обеспокоенно смотрела на него, держа за плечо, чтобы не отвернулся обратно. — А кто ты? Королева английская? — захохотал, — Ляг в кровать и не неси бред. И отпусти меня уже! — дёрнул плечом и отвернулся, намереваясь снова заснуть. — Гриша, я Ира Аллегрова! — вскрикнула, но тут же сбавила тон, понимая, что стоит привести хоть какое-то доказательство, — Мы с тобой занимались любовью в прошлый четверг у меня дома, помнишь? — провела рукой по его спине. Развернулся и удивлённо посмотрел на неё. — Это ты сейчас так пошутила? — хмыкнул. — Нет, — покачала головой, — Послушай, я сама не понимаю, почему я оказалась в теле твоей жены. Единственное, что меня успокаивает — это ты рядом, — улыбнулась. — Попридержи коней, — резко сел, — Я не верю, это бред какой-то. Передо мной сейчас ты, Аня. Если ты узнала, что я тебе изменяю… — Да не Аня я! — вскрикнула, вмиг потеряв самообладание, — Лепсверидзе! Почему ты никогда меня не слышишь?! — О! — ткнул пальцем ей в грудь, — Скажи ещё что-нибудь, что знает только Ира. — Я откуда знаю, что ты посчитаешь удовлетворительным?! Сам спроси, — язвительно. — Что мы делали на прошлых выходных? — выпалил. — То же, что и всегда, Лепс — занимались любовью, — усмехнулась, — В последнее время ты приходишь ко мне только за этим и за своей любимой долмой. — Блин, слишком предсказуемо… — пробормотал, — Что я подарил тебе на годовщину нашего знакомства? — Часы, — усмехнулась, — Ты всегда даришь либо очки, либо часы, либо кольца. — В следующий раз подарю что-нибудь другое, — хохотнул, — Ну ладно, Бог любит Троицу, последний вопрос: как ты меня называешь, когда я бешеный, чтобы успокоить? — Гринечка, — мягко протянула. Голос Анны противно дребезжал. — Да уж, странно слышать это голосом моей жены, — усмехнулся, — Ты как тут оказалась-то? — Хотела бы я знать, — засмеялась, — Фу, ну у неё и смех! — выругалась. В животе заурчало. — Есть хочешь, — хохотнул, — Пойдём на кухню? — Пошли, — встала с постели и обнаружила, что она одета в лосины и толстовку, — А, то есть всё настолько плохо? — Ей почему-то не нравится спать со мной раздетой, — пожал плечами. — Ну, я-то этому только рада, — усмехнулась, — Меньше на других пялиться будешь, — подошла к нему и прижалась. — Давно я не обнимал собственную жену, — усмехнулся, обнимая её в ответ, но не как обычно. — Гриня, ну это же не она сейчас, — протянула, потянувшись к его губам. — Ириш, давай не сейчас? — виновато улыбнулся, слегка отстранившись от неё. — Да ну тебя, — недовольно, — Вот пойду сейчас и в теле твоей жены с кем-нибудь… — Ага, как же, разбежалась, — усмехнулся, — Иди сюда… — прижал её к себе и нежно поцеловал. — М-м-м… — протянула, отвечая и мягко обнимая его. — Ты даже в этом обличье всё такая же вредная, но внутренне сексуальная… — мурлыкнул ей в губы. — Люблю тебя… — улыбнулась, чмокая его и поглаживая ладонями спину. Подпрыгнула и обхватила его ногами, целуя снова. Живот издал бурчащие звуки, напоминая, что его надо кормить. — Кажется, кто-то хочет есть, — усмехнулся. — Отнесёшь меня? — поболтала ножками в воздухе. — Вообще, Аня обычно своими ногами ходит… — пошутил. — Ну Гри-и-иня-я… — протянула, пытаясь надуть губы. Лепс, наблюдая за ней, рассмеялся и понёс женщину на кухню. В коридоре они столкнулись с заспанной Евой. Увидев мать на руках отца, она очень удивилась. — Пап, маме плохо? — поинтересовалась, широко распахнув глаза от удивления. Не помнила, когда последний раз между мужчиной и женщиной были подобные нежности. — Нет, всё хорошо, — усмехнулся. — А что за крики были? Вы меня разбудили, — хихикнула. — Мама просто испугалась саму себя, — пошутил, хитро взглянув на Анну-Ирину. — Может, расскажем? — шепнула. — Что вы мне расскажете? — усмехнулась Ева, услышав мать. — Иди досыпай, Ев, — подмигнул дочери Григорий. — Извини, что разбудили тебя, солнышко, — улыбнулась женщина. — Ну точно снег пойдёт… — хмыкнула и удалилась в свою комнату. — Почему не рассказал? — поинтересовалась, когда он поставил её на ноги в кухне. — Зачем им это знать? — удивился. — Малышам — ни к чему, а Еве мог бы рассказать, раз она нас, так сказать, спалила, — усмехнулась и начала готовить завтрак. Через полчаса на столе стояла небольшая гора ароматных сырников. И тут Лепс вспомнил кое-что. — Подожди, если ты здесь, то где Аня? — Чёрт! — взвыла, — У меня же вечером концерт! — закричала от ужаса. — Тихо ты, не кричи, — цыкнул на неё, — Позавтракаем и поедем к тебе. Только не нервничай, дорогая. — Как тут можно не нервничать?! Я не могу выйти на сцену, а она не сможет петь! — громко возмущалась. — Тш-ш-ш, успокойся, — мягко, обнимая её, — Лучше съешь сырник, — подвинул ей тарелку и блюдце со сгущёнкой. — Ощущение, что тебе всё равно, — хмыкнула, сев за стол и начиная есть. — Не неси ерунды, я тоже переживаю из-за того, что она может натворить, — покачал головой. — Поехали скорее туда, — попросила спустя некоторое время, обойдя стол и уткнувшись лицом в его волосы. — Поехали, золотая, — чмокнул её в макушку, — Пошли, покажу, где Анины вещи. Певица кивнула, и они ушли в гардеробную. — Сразу говорю, тебе не понравится, что она носит, так что не сильно возмущайся, — хохотнул и открыл шкаф, — Выбирай. — М-да… Не густо. Ладно, времени нет, пусть будет вот этот спортивный костюм, — надела оранжево-неоновый блестящий костюм. Лепс к тому моменту тоже успел одеться. — Поехали, — взял ключи от машины. — Да, — кивнула и взяла его за руку. Они вышли из дома и, сев в машину, поехали к дому Аллегровой. Тем временем Анна до сих пор спала спокойным сном в кровати Императрицы. Женщина любила подольше поспать, в отличие от всегда рано пробуждающейся Ирины. Однако в этот раз что-то заставило её резко проснуться. Вернее, кто-то. Этим кем-то оказалась дочь Аллегровой собственной персоной. — Ма-а-ам… — протянула Лала, будя женщину. Сидела на краю кровати и трясла её за плечо. — М-м-м… Что, я сплю… — пробурчала, не открывая глаз. — Аллегрова, а ну вставай! Живо! — вскрикнула, — У тебя тренировка! — начала трясти женщину за плечи. Ирина часто пропускала свои утренние тренировки, а потом, что называется, выносила за это дочери весь мозг — мол, чего не разбудила? Поэтому меньше всего Лала мечтала получить на орехи с утра пораньше. — Какая я тебе Аллегрова? — возмущённо открыла глаза и села на постели, — Я А… — тут она увидела низ своего тела и руки и завизжала, — Что это?! Что со мной?! — Ма, ты что, пила вчера? — удивилась. Женщина, не слушая её, вскочила с кровати и, дико осмотревшись, так как находилась не в своей спальне, подбежала к огромному зеркалу в пол. — Боже… — прошептала в ужасе. На неё смотрела испуганная Ирина Аллегрова в кружевной сорочке. — Мам, ты меня пугаешь. Ты чего? — мягко протянула и обняла лже-Аллегрову со спины. Та отпрянула и с удивлением посмотрела на Лалу. — Ты кто? Почему ты называешь меня своей мамой? Я тебя не знаю. Огляделась и поняла, что вторая половина кровати всё это время пустовала. — А где Гриша? Я точно помню, что он вчера лёг вместе со мной, — начала ходить по комнате, ощупывая себя. Да, не каждый день просыпаешься не в своём теле, да ещё и не в своей спальне. — Так, кажется, я начинаю понимать, — протянула, — Аллегрова! Ты вчера вместо концерта напилась с Лепсом, и вы завалились спать, сейчас он ушёл, а ты до сих пор не можешь отойти от вчерашнего запоя, я правильно понимаю?! — грозно смотрела на мать. — Что, так он был с Аллегровой вчера?! Вот паскуда! А мне сказал, что работает! Придурок! — выругалась и наконец услышала свой голос, хриплый и низкий, — А что у меня с голосом?! Боже мой… — ужасаясь. — Пить меньше надо! — язвительно хмыкнула. Раздался звонок в дверь, и Лала побежала открывать. На пороге стоял Лепс и его супруга. — Добрый день, Григорий Викторович, как вы себя чувствуете? — язвительно. Женщина услышала голоса внизу и узнала в мужском голос мужа. — Гриша, Гриша! — закричала и побежала вниз, не обращая внимания на то, что находится в одной ночной сорочке. Сбежав вниз по лестнице, бросилась в прихожую и оторопела: рядом с Григорием стояла она, Анна. — Мамочки… — тихо выдохнула и упала в обморок. — Ну, видите! — психовала Лала, поднимая мать с пола. — Лепс, сделай что-нибудь, она же мне сейчас всё к чёртовой матери разукрасит! Как я на сцену выйду? — попросила, быстро разуваясь. — Что происходит вообще? Григорий Викторович, это что за цирк?! — возмутилась Лала, гневно смотря на Григория, — Что вы сделали вчера с моей мамой? — Я не знаю, что с ней. Мы вчера не встречались, — развёл руками. Подошёл к Ирине-Анне и поднял на руки, неся её в гостиную. Обе женщины, причём Лала была удивлена появлением в этом доме жены певца, последовали за ним. Лепс уложил женщину на диван и похлопал её по щекам. — Так, пока это неадекватная приходит в себя, у меня есть время всё быстро объяснить, — выдохнула Анна-Ирина. — Интересное дело! Давайте, я с удовольствием вас послушаю, — недовольно плюхнулась в кресло. — Звучать будет странно, но это правда. Лалик, я — Ирина Аллегрова, а это, — показала рукой на лже-Ирину, — Аня, жена Гриши. Я не знаю, как это произошло, но мы поменялись телами. Лицо девушки отразило полный шок. Не то чтобы она поверила, но Анна только что назвала её так, как называла Ирина в детстве. Об этом не знал никто. — То есть я сейчас пыталась поднять на тренировку не тебя, а жену Лепса?! — в её голосе послышались истерические нотки, — Мама, признавайся, что ты натворила?! Как ты оказалась в чужом теле?! — Мне тоже было бы интересно послушать, — усмехнулся мужчина. — Мне кажется, это из-за того, что я вчера пошла к гадалке… Я не понимала, Гринь, почему мы постоянно ссоримся, вот и решила спросить совета… Досоветовалась, — выдохнула. — Ты пошла куда?! К гадалке?! — истерично засмеялась Лала, — Мам, ты совсем из ума выжила, я понять не могу?! Или это у меня крыша едет?! — Я просто попробовала. Кто знал, что всё так получится? Я вообще вчера думала, что она шарлатанка… — Шарлатанка… — у Лалы случился нервный срыв, и она, рыдая, убежала в другую комнату. Анна-Ирина хотела пойти за ней, но Лепс её остановил. — Не надо, хуже сделаешь, — покачал головой. — Гриш, ну это же моя дочь, я так не могу… — протянула. — Ты сейчас не её мать, а моя жена, — напомнил, — Ты же видела, в каком состоянии она была. Она не поверила в то, что такое возможно. Поэтому будет лучше, если ты сейчас не будешь её трогать, пусть сама успокоится, — мягко объяснил. — Ладно… — тяжело выдохнула, — Она там ещё не оклемалась? В это время Ирина-Анна как раз начала приходить в себя. — Гриша… — еле слышно выдохнула. — О, ну наконец-то, — хмыкнул. — Гриша, скажи, что это неправда… Скажи, что мне это всё приснилось… — нервы сдали, и у неё из глаз полились слёзы, — Скажи, что я — это я… — обняла его и заревела. — Господи, за что мне это… — выдохнула лже-Анна. — Ну и что мы будем делать? — поинтересовался, отстраняя от себя жену в обличии Аллегровой, — Ира, твоя гадалка не говорила, как вернуть всю эту жопу обратно? — Ира?! Так это она в моём теле?! — возмутилась, с отвращением глядя на саму себя, — Это из-за тебя я оказалась в этом?! — указала на своё новое тело. — Я не могу понять, тебя что-то не устраивает?! — гаркнула. — Да! Ты жирная! — выпалила, — Тебе самой-то не противно?! — Так, дамы, цыц! — вмешался Лепс, — Потом посрётесь, нам надо как-то поменять вас обратно. У Иры сегодня концерт. — Нет, только не это! Я никуда не пойду! — отрезала Анна. — Если мы не успеем вернуть вас обратно, тебе придётся выступить вместо Иры, — грозно, — Перестань истерить, Аня. — Боже, какой это будет позор… Я сойду с ума сегодня… — выдохнула Аллегрова. — Успокойся, Ириш, у нас ещё есть время, — мягко погладил её по спине, — Может, поедем к той гадалке, у которой ты была? — Вы меня вообще не стесняетесь, да?! — психовала Анна. — Аня, успокойся, — взмахнул рукой, чтобы замолчала. — Очень надо, — хмыкнула Ирина, — Особенно в этом теле… — повела плечом. — Я идеальная! — вспыхнула и подбежала к женщине, хватая её за плечи. — Это я идеальная, а ты скелет ходячий! — возмутилась, отбрасывая её руки и отходя к Григорию. — Так, спокойно, — Лепс развёл женщин в разные стороны и обнял каждую за плечи, — Если вы продолжите ссориться, ничего не выйдет, так и останетесь в телах друг друга, что меня тоже не устраивает, — хохотнул. — Правильно! Нечего с чужой женщиной обниматься! — оттолкнула Ирину от него. — Если уж на то пошло, то чисто номинально я сейчас обнимаюсь со своей женой, — усмехнулся, кивнув в сторону Ирины в обличии Анны, — Я даже могу поцеловать её и не только поцеловать… — продолжал прикалываться. — Что-о-о?! Ты что, берега попутал, Лепс?! — схватила его за ворот рубашки. — Так, руки! — оторвал её от своей рубашки, — Я пошутил, если кто не понял, — фыркнул. Ирина за спиной лишь тихо хмыкнула. — Собирайся, Ань, и поехали, — поторопил. — Куда? — не поняла. — Как куда? Ты так и хочешь ходить в теле Иры? — насмешливо поинтересовался. — Нет! — взвизгнула в испуге. На крики из комнаты вышла Лала и подошла к «Анне». — Мам, ты это… прости меня… — тихо. — Всё хорошо, — улыбнулась и нежно притянула к себе в объятия. Анна скривилась. — Мам, ты такая необычная, — усмехнулась Лала. — Что есть, то есть, — усмехнулась в ответ, — Мы поедем, попробуем всё исправить, — улыбнулась. — Гриш, а как наши дети отреагировали? — спросила Ирина-Анна. — Удивились, почему мама стала такой доброй, — хохотнул, подмигнув Ирине в обличии жены. — Тоже мне добренькая! — фыркнула, — Детям нужна жёсткая дисциплина и твёрдая рука. Мобильник Лепса издал звук входящего сообщения. Евочка Какие вкусные сырники! Признавайся, куда ты дел нашу мать и кто эта прекрасная незнакомка? Мужчина усмехнулся и зачитал сообщение присутствующим. — Ева ставит тебе лайк, Ириш, — усмехнулся. — Кто бы сомневался, — одновременно протянули Лала и Ирина и засмеялись. — Это мои дети! — рявкнула Анна в обличии Аллегровой. — Не твои, а наши, — хмыкнул Григорий, — Советую тебе взять уроки кулинарии у Иры, а то дети сбегут к ней, — засмеялся. — Я смотрю, кто-то уже сбежал! — рявкнула, — Знаешь что, Лепс, как только я окажусь в своём теле — я подаю на развод! — Да пожалуйста, — хмыкнул, — Мы можем хоть сейчас пойти развестись, Ира тебе в этом поможет, — усмехнулся, — Ещё и сделает так, что дети со мной останутся. — А вот и нет, у тебя нет никаких шансов оставить детей себе! Не дождёшься! — гаркнула. В комнату вошёл маленький испуганный Саша, но, увидев бабушку, заулыбался. — ИВа! — радостно побежал к ней навстречу и обнял женские колени. — Я не Ира, — хмыкнула и отстранила ребёнка от себя. Мальчик ничего не понял и жалобно заплакал. Аллегрова не выдержала и, наплевав на всё, хотела подойти к ребёнку, но он испугался обличия Анны и спрятался за мать. — Аня, прошу тебя… — выдохнула. — Ла-а-адно… — недовольно буркнула, — Иди сюда, — поманила пальцем мальчика. Тот неуверенно подошёл и обнял бабушку. Детские губы наивно чмокнули женские, как они делали всегда. — ДобВое утВо… — пролепетал и улыбнулся. — Доброе утро, — кивнула и нехотя обняла его. — Спасибо, — благодарно улыбнулась Ирина, — Гриша, надо идти, у нас мало времени. — Аня, иди одевайся, — напомнил. — Чёрт! — выругалась и резко убежала, мальчик снова закуксился. — Лалочка, идите в комнату с Санечкой. — Хорошо, мам, — кивнула Ирине и ушла. — Гриша… Боже, как я хочу всё вернуть!.. — выдохнула, — Я так люблю Сашу… — Всё будет хорошо, я уверен, вы поменяетесь обратно, — крепко обнял её. — Зато теперь мы будем совсем вместе… — выдохнула, улыбаясь, и, глядя ему в глаза, потянулась к губам. — Да, — улыбнулся и коротко поцеловал её. — Я тебя люблю… — мягко. Голосом Анны такие откровения звучали весьма странно. Ещё ни разу не произнесла эту фразу в отношении Лепса за все годы жизни с мужчиной. — Знаешь, из уст моей жены это так странно звучит… — усмехнулся, обнимая её. — Почему? — усмехнулась в ответ, нежно прижимаясь к нему. Даже находясь не в своём теле, сумела добавить ему женственности и нежности. — Она никогда не говорила мне слов любви, — провёл пальцами по её волосам. — М-м-м… — послушно потёрлась головой о его руку, — Погладь внизу, — закусила губу, — Единственное, что прошу. Не хочу спать с тобой, находясь в её теле. — А я и не смогу возбудиться, — усмехнулся и запустил руку под её штаны. — Понимаю, — хихикнула, расставив бёдра пошире. Крепче прижал её к себе, проникая рукой ниже и находя искомое. — М-м-м… Нашёл, — усмехнулась. — Нравится? Или не так хорошо, как в своём теле? — тихо хохотнул, поглаживая её промежность сквозь трусики. — Не так хорошо, как в своём, но… приятно… — выдохнула на ухо, сжав пальчиками его плечи, чтобы удержаться в равновесии. Настолько любила его, что даже чужое тело не мешало возбуждаться от его прикосновений. — Когда вернёшься в своё тело, клянусь, будь трахать, пока не отвалится член… — прорычал ей на ушко, ускоряя напор ласк. Тихо простонала ему на ухо не только от действий, но и от слов. — Скажи ещё что-нибудь, и я кончу… — шепнула, сдерживаясь из последних сил. — Обожаю тебя, сладкая… — мурлыкнул ей на ушко. Закусив ворот его рубашки, задрожала в руках мужчины. — Умница… — улыбнулся, крепко обнимая её, чтобы не осела на пол. — Спасибо… — выдохнула, тяжело дыша, — Не могу рядом с тобой не… даже в такой ситуации… — Тш-ш-ш, я всё знаю… — ласково произнёс, — А теперь молчи… — накрыл её губы нежным поцелуем. Мягко ответила, постепенно приходя в себя. Послышались шаги, вниз спускалась Анна. Она нацепила на себя совершенно не подходящие друг к другу вещи и приправила это отсутствием каблуков. — Ну и кто так одевается? — фыркнула, — Не позорь меня, иди переодевайся! — Ещё чего! Ты меня тоже не пойми как одела! — вскрикнула. — Нормальная одежда, очень красиво! Живо в гардеробную! — и Анна-Ирина воинственно затолкала женщину обратно на второй этаж в гардеробную: «Как странно смотреть на саму себя со стороны…» — подумала. — Не хочу ничего переодевать! Я сейчас вообще никуда не пойду! — Ещё как пойдёшь, иначе навсегда останешься в моём теле, — усмехнулась, выбирая одежду. — Нет! Только не это! — Ну вот и прекрати истерить. Надевай вот это, — протянула Ирине-Анне бежевое обтягивающее платье длиной до колена и бежевые лаковые лабутены. Шаплыкова тяжело вздохнула и переоделась. — Вот, другое дело, — довольно кивнула, — Красотка я. Можем идти. Анна неуверенно сделала шаг — никогда не ходила на таких высоких каблуках, зато Аллегрова щеголяла только так, поэтому та смогла спокойно иди, хоть и не виляла бёдрами, как настоящая Ирина. — Неплохо, — заметила, — Пошли, нас там Гриша ждёт. — Вот уж никогда не думала, что окажусь в твоей компании и уж тем более в твоём теле. Ты отвратительная, Аллегрова, что он в тебе только нашёл? Ему всегда нравились лёгкие девушку-пушинки с небольшой грудью. А ты только и умеешь, что трясти сиськами и задом вертеть! — со спокойной речи перешла на возмущение. — Завидуй молча, — хмыкнула, — Плохо же ты знаешь своего мужа. К тому же ему нравится во мне не только внешность, — усмехнулась. Женщины замолчали и вышли к мужчине в прихожую. К этому моменту он успел передумать кучу разных мыслей и сильно отвлёкся от реальности. При виде Ирины губы сами собой сказали: — Малышка, ты прекрасна… — на выдохе. — Правильно, потому что своё тело я одевала сама, — самодовольно хмыкнула Анна-Ирина. — Я вообще-то ещё здесь! — рявкнула Ирина-Анна. — К сожалению, — язвительно парировала женщина, — И к тому же в моём теле. — Сейчас сама на каблуках поскачешь, ясно?! — недовольно. — Поехали уже, гроза шпилек, — засмеялась. — В самом деле, время на месте стоять не будет, — кивнул Лепс, — Дамы, на выход. Женщины фыркнули, посмотрев друг друга, и вышли из дома, следом за ними вышел и мужчина. Втроём они уселись в машину и поехали по направлению, которое указала Ирина. В офисе было пусто, как будто и не было никогда никого. Ирина шокированно смотрела на пустующий кабинет. На столе лежал какой-то листок, и женщина решила прочесть его. Ты пришла ко мне не за советом, а за помощью, и я помогла. Не стоит переживать, мои чары развеются ровно тогда, когда твой возлюбленный сердцем почувствует, в каком теле твоя душа, и произнесёт заветные слова. Пока это не произойдёт, ты каждый день будешь менять телесную оболочку. Ворожея Ирина прочитала письмо про себя и, ахнув, выронила его из рук. Письмо тут же само загорелось и за секунду превратилось в пепел. — Что это было? — шёпотом поинтересовалась Анна. Они с Григорием тоже видели, что произошло. — Э-э-э… Взяла листок, а он загорелся, — протянула Ирина. Ладно, ради собственного счастья придётся потерпеть, иначе это никогда не кончится. — Мда, кажется, вы влипли, — хмыкнул Лепс, — Ну и что там было написано? — Ничего, — пожала плечами. — Ну ладно, — подумал, что не хочет говорить при Анне, и не стал продолжать, — И что теперь делать? — поинтересовался. — Вариантов нет, Ане придётся петь, я не могу отменить сегодняшний концерт. Следующие отменила по дороге, а этот никак не могу, — покачала головой. — Что?! Петь?! Мне?! — с ужасом, — Да я умру прямо на сцене! — взвизгнула, — Нет-нет-нет! Я не выйду! — затрясла головой. Аллегрова в таком состоянии была до ужаса комичной, и Лепс, не удержавшись, засмеялся. — Лепсверидзе! — взвизгнула, — Сделай что-нибудь! Я не смогу выйти на сцену сама! — Успокойтесь обе, — сквозь смех. — Я сейчас так успокоюсь! — грозно. Понизила голос до максимума, чего никогда не делала Анна. — Ну всё-всё, молчу, — хохотнул и чмокнул обеих женщин в щёки. Ирина выразительно посмотрела на мужчину. — Что? — приподнял брови. — Ничего, — хмыкнула, — Поехали в твой ПЦ, будем обучать гражданку Шаплыкову петь. — Я пока ещё Лепсверидзе! — Ключевое слово здесь ПОКА. — Закончили препираться? — усмехнулся, внимательно глядя на ругающихся женщин. — Отстань! — хором вскрикнули и замолчали. — Если нет, тогда счастливо оставаться, — наигранно помахал рукой и направился к выходу. Знал, что ни за что не останутся наедине друг с другом. — Стой! — Анна подбежала к нему и схватилась за плечи. Ирина же гордо стояла посередине комнаты. — Если вы успокоились, тогда поехали, — хмыкнул, — Ира, тебя это тоже касается, — громко. Не удостоив его ответом, молча пошла за ними. В итоге, с горем пополам и громко ругаясь по дороге, этот цирк доехал до продюсерского центра Лепса. — Значит так, если не прекратите этот балаган, обе поедете домой! — раздражённо. Мужчине начали уже надоедать эти бесконечные скандалы. — Я петь не буду! — в который раз заявила Анна, — Я вообще не умею петь! — возмущалась. В коридоре они заметили Панайотова, который тут же подбежал к ним. — Ирина Александровна, рад видеть, — кивнул женщине, — Гриша, здравствуй! — пожал мужчине руку, — Анечка, вы прекрасно выглядите, — поцеловал сначала руку, затем в щёку и крепко обнял, не отпуская. — Саш, вот ты сейчас очень некстати, — недовольно хмыкнул, — Иди, куда шёл, пожалуйста. Видя, что наставник не в духе, Панайотов поспешил откланяться. — А он симпатичный, — улыбнулась Ирина, заметив, как перекосило от злости Лепса, когда они обнимались. — Не нарывайся, — рыкнул, — Пошли уже, хватит в коридоре стоять, — схватил обеих женщин за руки и потащил в известном ему одному направлении. — Куда мы идём? — запыхавшись, поинтересовалась Аллегрова. — В «оранжирею», — называл так комнату оранжировщика. Когда оказались на месте, выгнал всех оттуда и закрыл дверь, чтобы остались только втроём. — Ну, что, попробуешь спеть? Это не мой концерт, сборный, всего две песни заявлено, слава Богу. И их можно поменять на любые, поэтому будем исходить из этого, — серьёзно, — Так, повтори за мной. А-а-а-а… — хотела пропеть, но получился какой-то хриплый визг, — Ой! Ну у тебя и связки, конечно… — Кстати, а почему ты не рассматриваешь вариант с фанерой? — поинтересовался. — Потому что на этом концерте такие условия. Все артисты должны петь вживую, — тяжело выдохнула, — Если бы знала, что так будет, не согласилась бы. Артистка включила «плюс» своей песни с флешки и попросила Анну повторить за ней. — Вроде неплохо, — кивнул, — Пойдёмте на саму студию, там акустика и оборудование подходящие, — открыл дверь. Маленькой процессией они переместились на студию. Лепс забрал у Ирины флешку и сел за аппаратуру. Быстро всё подключив, протянул Анне микрофон. — Сначала споёшь под «плюс», а потом под «минус». Наушники не забудь надеть. — Боже… Я не хочу петь! Я не могу! Я зрителей боюсь! — спрятала лицо в ладонях. — Гриша пойдёт с тобой, — заявила лже-Анна. — А я там что буду делать? — удивился. — Будете петь дуэтом, так будет проще для неё. — Хорошо, без вопросов, — кивнул, — Ну что, пой давай, горе луковое, — хохотнул, обратившись к Анне. Женщина боязливо вступила, но быстро поняла, что голос звучит хорошо и в ноты она попадает. Порепетировав с Григорием, поняли, что всё удачно, и Анна удалилась в дамскую комнату, а Ирина осталась задумчиво сидеть на диванчике. — Ириш, я знаю, что письмо было не пустое. Что там было написано? — мягко спросил, подсев к ней и приобняв за талию. — Ничего такого, чтобы можно было нам помочь, — выдохнула, — Какая-то накладная. Пришлось соврать. Понимала, что если скажет правду, то он никогда не сможет почувствовать её сердцем. Понял, что соврала, но промолчал. Притянул её к себе и жарко поцеловал. Страстно ответила, обвив руками мощную шею. — Я тебя люблю… — выдохнул ей в губы и снова поцеловал. — И я тебя люблю, сладкий… — выдохнула ему в губы. — Может быть, у тебя есть идеи, как вернуться обратно в своё тело? — шепнул ей на ушко, — Моя помощь нужна? — поцеловал за ним. — Если бы я знала, как это происходит, идеи бы были. А так их нет… — шепнула. — У меня плохое предчувствие, — хмуро произнёс, поглаживая пальцами её щёку. — В каком смысле? — мягко. — Чувствую, набегаемся мы ещё с твоей гадалкой… — задумчиво. — Надеюсь, что нет, — чуть грустно улыбнулась, переплетая с ним пальчики. Вскоре вернулась Анна, и, прогнав два дуэта ещё раз, все трое уехали домой к Ирине. В прихожей их встретила Лала и сообщила, что Саша уснул. Аллегрова отправила Анну и Лепса в гардеробную за приготовленным нарядом в чехле, а сама осталась с Лалой. — Солнышко, тут такое дело… — Говори уже, — усмехнулась. — Гадалки не было, но она оставила записку. Она сказала, что Гриша сам должен найти меня в чужом теле и признаться мне в любви, тогда чары спадут и я вернусь в себя… — выдохнула. — То есть, пока он не найдёт, ты так и будешь не ты…? — грустно. — Увы, — выдохнула, — Не говори никому. — Обещаю, — кивнула и улыбнулась, — Обнимемся? — Конечно! — улыбнулась и крепко обняла дочь, — Спасибо, что поддерживаешь. — Люблю тебя, мам. — И я тебя… Григорий и Анна спустились вниз, времени оставалось совсем немного. — С Богом. Удачи вам! — улыбаясь. — Ты не едешь? — удивлённо выдохнул Лепс. — Думаю, этот вызовет вопросы, — засмеялась. — Хорошо, тогда… до встречи, — грустно улыбнулся и, подойдя, крепко обнял её. Словно чувствовал, что разлука продлится дольше, чем должна. — Я люблю тебя, дорогая, — тихо на ушко. — И я тебя, — шепнула, улыбаясь. Они ушли, а Ирина долго сидела в обнимку с дочерью у камина. Они говорили о личном, о том, что важно. Кто знает, что будет завтра… Утром Гриша нашёл Ирину в постели без сознания и позвонил Лале. Анна ничего не помнила и искренне удивлялась, как она оказалась у Аллегровой. Женщины приехали к Лепсу: Лала повезла Ирину в больницу, а Аня осталась с мужем. Врачи удивлялись состоянию певицы — она находилась будто в летаргическом сне, и лишь Лала понимала, что произошёл очередной переход. Главврач оставил Ирину под наблюдением медсестры, а Лала уехала к сыну. Григорию резко стало не мило всё, что раньше радовало и вдохновляло. Работать тоже не мог, не было настроя, все мысли были только об Ирине. Позвонил Лале. — Да, Григорий Викторович? — Как она? — Состояние стабильное, врачи ввели её в искусственную кому, — приврала. — Ох, господи… — выдохнул, протирая лицо ладонью. — Всё будет хорошо, — подбодрила. — Спасибо, что сказала. Если будут какие-то изменения в её состоянии, сразу же звони, хорошо? — Хорошо. До связи. Договорила и сбросила вызов. Сама сильно переживала, не зная, где же сейчас её мать.

***

Ирина, очнувшись в чужом теле и поняв, кто она, громко рассмеялась — у Лепса была задачка не из лёгких. Если сначала её очень пугала произошедшая история, то теперь, наоборот, она была рада проверить чувства Григория.

***

Анна не замечала перемен в настроении мужа, ведь на ней было трое детей. Да, Ева была уже совешеннолетней и не нуждалась в постоянном надзоре, но всё-таки Анна пыталась бдеть над всеми. — Гриша, не забудь, сегодня ты ведёшь Еву на бал, — напомнила, застав мужа в гостиной, — И да, она просила съездить с ней за платьем. Я не могу сегодня, я веду Ваню в гости к Крутым. Алла так упрашивала нас прийти. — Пап, там Лорак звонила, приглашала тебя на ужин сегодня вечером, — протянула Ева, заходя в комнату уже одетой, ей не терпелось поехать на шоппинг. — Кстати, об ужине. Лолита тоже просила заехать к ней завтра, — вспомнила Анна, — А у меня завтра с Николь занятия по испанскому. — Отмените всё, я никуда не еду! — рявкнул, — Ев, поехали, — уже спокойно кивнул дочери. — Поехали, — засмеялась, глядя на взбешённую криками мужа мать. — Иначе я всё здесь разнесу, — хмыкнул, и они уехали. Пока Ева примеряла платье, Лепс маялся, нервно вышагивая по магазину. — Как тебе? — вышла из примерочной и покрутилась перед ним. Платье было тёмно-бордовое и пышное, на ножках девушки красовались туфли на шпильках в тон платью. — Очень красиво, — улыбнулся, — Ты у меня такая красавица, — впервые отвлёкся от терзавших его мыслей, с восхищением разглядывая дочь, — Ну-ка пройдись, — велел. Прошлась мимо отца туда-сюда, чуть виляя бёдрами. — Вам помочь? — громко произнесла взявшаяся из ниоткуда Гагарина. — Привет, Поль, — кивнул, — Да нет, мы сами, — усмехнулся, — Ев, супер, — показал ей большой палец, — Тебе самой-то нравится? — Да, ничего, — кивнула Ева. — Может, сходим в кафе пообедаем? — предложила, улыбаясь. — Извини, Полин, очень занят, — покачал головой, — Ев, снимай всё и неси на кассу, я оплачу. — Договорились, — подмигнула и вернулась в примерочную. Раздевшись, любовно оглядела себя и оделась в то, в чём пришла. Вышла из примерочной с туфлями и платьем в руках. Гагарина всё ещё стояла рядом с Лепсом и пыталась завести разговор. — Может, всё-таки сходим в кафе? — предложила Ева. — Я сегодня немного не в духе… Ну ладно, хорошо, я согласен, — вздохнул, — Поль, подожди нас здесь, хорошо? — направляясь с Евой к кассе. — Хорошо, — улыбнулась. — Ты чего такой? Что с тобой происходит? — спросила, беспокоясь за отца. — Всё хорошо, не переживай за меня, — отмахнулся. — Пап, скажи, что случилось, — настаивала, остановившись в очереди на кассу. — Тебе будет неинтересно, — улыбнулся, приобнимая её за плечи. — Мне всегда интересно знать, что тебя волнует, — тепло улыбнулась, мягко обнимая его и вдыхая родной запах. Подошла их очередь, и мужчина расплатился за покупки. Когда всё упаковали, они вернулись к Гагариной. — Давай потом, ладно? — подмигнул дочери. — Хорошо, — кивнула Ева. — Ну что, куда хочет сходить маленькая принцесса? — поинтересовалась Полина. — Уже давно не маленькая, — засмеялась, — Мне восемнадцать уже. — Я думал, ты зовёшь нас в какое-то конкретное кафе, — усмехнулся. — Просто поинтересовалась, может, есть идеи, а так… пойдёмте в «Paradiso soleggiato»? — позвала их в любимый ресторан Ирины. — Я не против, — пожал плечами, — Ев, ты как? — Прекрасная идея, — просияла, — Давно мы там не были, да, пап? — Да! — в голове словно вспыхнуло: это ведь ЕЁ любимый ресторан! В мысли сразу же закрались кое-какие сомнения. — Отлично! — радостно хлопнула в ладоши, — Тогда пошли. Переговариваясь, они дошли до ресторана, который находился неподалёку от торгового центра, в котором они были ранее. Втроём уселись за столик. К ним подошёл официант, и все трое сделали заказ. — Ну что, Полиночка, как дела? — откинулся на спинку стула. — Да всё потихоньку. Репетиции, концерты… А ты как? — внимательно смотрела на него и на Еву, которая обеспокоенно мяла край широких брюк. — Неплохо, но могло быть и лучше, — хохотнул, — Ев, ты чего так переживаешь? — взглянул на дочь. — Я забыла заказать свои любимые пирожные, — улыбнулась уголком губ. — Дозакажи, нашла из-за чего кукситься, — усмехнулся и обнял дочь одной рукой за плечи. — Официант, можно, пожалуйста, ещё пирожные «Гавайский пляж», — заказала любимые пирожные Аллегровой, — Пап, а почему Ира к нам не приходит больше? Вы поругались? Лепс помрачнел и ничего не ответил. Зачем она напомнила ему? — Прости, — шепнула и погладила его по плечу, извиняясь. — А может, поиграем во что-то, пока заказ готовится? — предложила Полина, стараясь разрядить обстановку. — Во что? — безынициативно. — Ну не знаю, например, в слова, — протянула. Ева кивнула и взяла руку отца в свои, стараясь хоть как-то утешить его. — Начинайте, — махнул свободной рукой. — М-м-м… Суп, — начала Гагарина. — Пауперизм, — на автомате продолжила Ева. — Заумно как-то, Ев, — хохотнул, — Мороженое, — пожал плечами. — Ева! Хотя нет, имена же нельзя… Ель, — улыбаясь от радости, что игра клеится, — Тебе на «Л», получается, — кивнула Еве. — Левитация, — монотонно. — Яркость, — добавил Лепс. — Ваш заказ, — улыбнулся официант, ставя на стол заказанные блюда. — Ну вот и доиграли, — усмехнулся мужчина, — Спасибо большое, — кивнул официанту, и тот удалился, — Так, кто идёт первым мыть руки? Ев, ты? Или ты, Полиночка? — Я, — Ева встала с места и ушла в дамскую комнату. — Вот такие вот они, наши дети… Вырастают, даже не замечаешь, как быстро… — задумчиво протянул, глядя вслед ушедшей девушке. — Гриша, ей всего восемнадцать, совсем ребёнок ещё, — рассмеялась. — Не всего, а уже, — строго. — Ты чего сегодня такой серьёзный? — поинтересовалась. — Я всегда серьёзный, ты мало со мной общаешься, — усмехнулся. — Ну-у-у не знаю, в «Голосе» ты тот ещё шутник и весельчак, — хихикнула, — Вот уже и Ева идёт. Девушка не шла, а летела к столу широкими шагами. — Быстро ты. Дамы вперёд, — кивнул Гагариной туда, откуда пришла Ева. — Я быстро, — улыбнулась женщина и ушла. Ева села на своё место. — О чём болтали? — поинтересовалась. — Да так… — неопределённо. — Расскажешь, почему такой расстроенный сегодня? — провела ладонью по спине, вызвав мурашки. — Ира в больнице, — тихо. — Как? — удивлённо, — Что случилось? — Она просто не проснулась утром. — Ох… Как странно, — протянула. — Знаешь, ты, наверное, посчитаешь меня сумасшедшим и имеешь на это полное право… Но вчера твоя мама была не совсем твоей мамой, — произнёс. — В каком смысле? — не поняла. — Сама подумай. Ласковая, приготовила вкусный завтрак, я нёс её на руках… — Ну да, обычно она ведёт себя не так, — согласно кивнула, — Я подумала, может, у вас это как второй медовый месяц. — Когда такое было? — хохотнул, — Нет, Ев, вчера вместо твоей мамы была Ира. — В смысле Ира? Как? — протянула. — Ев, ну включи мозги, а! — возмутился, — Они с твоей мамой поменялись местами. Ох и намучились мы вчера с Ирой-Аней… — хохотнул, покачав головой. — Хорошо. Допустим. А сейчас с ними что? Ира в теле мамы? — Ты видела её сегодня? Какая это Ира? — хмыкнул. — Ну да, согласна, — засмеялась, — Не расстраивайся, я уверена, вы ещё встретитесь с Ирой, — мягко улыбнулась. — Надеюсь на это… — выдохнул. — Всё будет хорошо, — подмигнула. — Спасибо тебе, дорогая, — притянул к себе и крепко обнял дочь. — Пожалуйста, — улыбнулась, нежно обнимая в ответ. Где-то совсем близко застучали каблуки Гагариной. — А вот и я! — радостно. — Теперь моя очередь, — усмехнулся и направился в мужскую комнату. — Евочка, как у тебя дела в школе? — поинтересовалась. — Я уже второй год как в институте, Полина… — хотела назвать по отчеству, но не смогла его вспомнить. — Давай на ты, — мягко. — Хорошо, — кивнула, — Спасибо, что позвала нас в кафе. — Вообще, если честно… Я приглашала только его… — тихо усмехнулась. — Я знаю, — засмеялась Ева, — Именно поэтому я пошла с вами. Мой отец женат, если вы не помните, — как-то агрессивно. — Не злись, я не делаю ничего плохого, — примирительно улыбнулась. — Может быть, — кивнула. Повернувшись, увидела, что возвращается отец, и засмеялась. — С тобой так интересно! — воскликнула, глядя на Полину. — Лицемерить плохо, Евочка, — усмехнулась. — Ну что, давайте есть, — улыбнулся, садясь за стол, — Всем приятного аппетита. — Согласна, — улыбнулась Ева. Взяла вилку, нож и начала с полным знанием манер есть. Когда с основными блюдами было покончено, Лепс откинулся на спинку стула. — Ну расскажи нам что-нибудь, Полиночка, — усмехнулся. — Что бы вам рассказать… — протянула, — Вчера встречалась с Биланом, веселились на всю катушку, захватили с собой Диану, Лолиту, а Аллегрова почему-то не брала трубку. Ну и ладно, слушай, не знаю, как вы дружите, но она же всё время портит вечеринку своими заумными высказываниями, — пожаловалась. Ева недовольно покраснела, но сдержалась и промолчала. — Зачем же ты тогда хотела пригласить её? — усмехнулся. — У неё денег куры не клюют. А если выпьет, подарками сыпет, — без стеснения ответила. — Так говоришь, будто сама сидишь без денег, — захохотал, — А на будущее хочу сказать: Ира — очень хороший человек, не советую пользоваться её добротой, — сурово. — Поддерживаю папу, — улыбнулась Ева и положила голову ему на плечо. — К тому же Иру всегда интересно слушать, она очень умная, многое может рассказать, у неё есть чему поучиться, — добавил, — Прекрасная подруга и красивая женщина, — усмехнулся. — Ой, ну всё понятно, — засмеялась Гагарина, — ЛюбоФь… Ева довольно улыбнулась, видя уязвлённое самолюбие Гагариной. — Тебе виднее, Полиночка, — подмигнул. — А я-то что? У меня тоже есть один… любимый человек, — шепнула по секрету. — Я рад, — кивнул, — Как твой пацан, кстати? — поинтересовался. — Прекрасно, решил заниматься хип-хопом. Вчера весь вечер демонстрировал, чему научился на первом занятии. — Сколько ему уже? Он же младше Евы на пару лет, по-моему? — Ему тринадцать, — кивнула, — Совсем взрослый почти. Разговор как-то не клеился. Лепс всё чаще поглядывал на часы и явно дожидался, пока Ева доест пирожные. — Ну ладно, мне пора бежать на студию, всего хорошего вам! — вдруг воскликнула Гагарина и, попрощавшись, ушла. К этому моменту Ева как раз доела пирожные. — Ну что, поедем домой? — поинтересовался, подзывая официанта, чтобы оплатить их посиделки. — Поехали, — кивнула, — Только мы можем по пути в «Label» заехать? Мне нужно купить шампунь. И снова странное совпадение — шампунем именно такой фирмы пользовалась Аллегрова. Большая бутыль постоянно падала с полки Лепсу на голову, когда он мылся у Ирины. «Как мне это не нравится…» — подумал, — Хорошо, заедем, — кивнул. — Обожаю тебя! — обнимая его за шею. Заплатив официанту, оба поднялись и вышли из ресторана. — Где ближайший магазин? — поинтересовался, когда они сели в машину. — Я знаю только тот, что находится чуть дальше, чем наш посёлок. — Ну хорошо, поехали туда, — кивнул. В итоге магазин находился почти у въезда в Ватутинки. — Иди, я тебя здесь подожду, — улыбнулся, протягивая дочери свою карточку. — Обещаю быть быстрой, — чмокнула его в щёку и, взяв карточку, убежала. «Ведёт себя, как… Ира? А может, мне просто кажется?» — размышлял. Ева тем временем забежала в магазин и, быстро купив свои любимые шампунь и кондиционер, вернулась в машину. — Я ещё кондиционер купила. Ничего страшного? — спросила, протянув карточку мужчине. — Нет, конечно, — удивился. И снова совпадение — Ирина всегда спрашивала, можно ли ей взять что-то сверх того, что она у него попросила. — Спасибо, — улыбнулась, — Поехали, — напомнила. Завёл мотор. Машина тронулась, и они поехали. — Больше никуда не надо? — усмехнулся. — Нет, только вечером на вальс, если ты забыл, — усмехнулась. — Помню-помню, — хохотнул, — Что удивительно, потому что твоя мать завалила меня ненужной информацией. — Потанцуешь со мной или, как в прошлый раз, бросишь одну? — рассмеялась. — Ты же знаешь, что я не умею танцевать, — хмыкнул. — Я могу научить, — предложила, — Было бы желание. — Ну ладно, уговорила, — вздохнул, — Всё равно дома делать нечего. Так хоть от матери твоей смоюсь, — пошутил. — Договорились, — подмигнула, — Тогда можем пойти в ПЦ, чтобы никто не мешал, — предложила. — Я думал, ты меня на свои занятия зовёшь, — удивился. — Нет, — засмеялась, — Сегодня же бал, где знакомятся с потенциальными женихами. Я же говорила, что ты всё забыл. — А… — Лепс хотел что-то сказать, но передумал, — Ты уверена, что это хорошая идея — учиться танцам с нуля за несколько часов до бала? — хохотнул. — Не танцам, а только вальсу. Он простой, у тебя получится, я уверена. — Предупреждаю, я труднообучаемый человек, — усмехнулся. — Посмотрим, — игриво подмигнула. — Какая-то ты сегодня радостная, — насмешливо посмотрел на неё. — Конечно! Я уже предвкушаю, как буду кружиться по залу, а потом подойдёт тот самый и мы закружимся в новом танце. — Ева! — пощёлкал у неё перед носом, так как девушка замечталась. — А? — сосредоточилась на лице Лепса. — Мы приехали, — хмыкнул, заруливая на территорию продюсерского центра. — Отлично, — улыбнулась. Когда машина остановилась, Ева вышла на улицу и, дойдя до ПЦ, стала ждать отца. Хотя раньше всегда сразу бежала занимать любимый спортзал. — Беги, я сейчас, — махнул ей рукой. — Да нет, я подожду, — улыбнулась. Лепс заглушил мотор и вытащил с заднего сиденья покупки Евы. Поставив автомобиль на сигнализацию, направился к крыльцу. Ева рассматривала носы своих кроссовок. — Ты сегодня какая-то странная, ей-богу, — хмыкнул и шутливо шлёпнул её по попе, — Пойдём, не тормози. Поджав губы, зашла в продюсерский центр. — Иди переодевайся и жди меня в зале, сейчас приду, — отдал ей зачехлённое платье и пакет, в котором была коробка с туфлями, и направился в другую сторону, где располагался его кабинет. Тяжело выдохнула и пошла вперёд, ища глазами хотя бы какую-нибудь табличку. На её счастье, навстречу шёл Панайотов. — Саша, привет! — воскликнула. — Привет, малышка! — поднял её на руки и закружил в воздухе. — Саш, ты не мог бы проводить меня в мой любимый спортзал? — попросила. — А что такое? Что-то случилось? — А… Э… Нога болит! — нашлась. — Тогда я донесу, — серьёзно кивнул и понёс её в спортзал, а Ева благодарила небеса, что он не подумал о том, зачем ей в спортзал с больной ногой. На её беду, Лепс быстро закончил свои дела и шёл в спортзал. Увидев данную картину, очень удивился. — Что-то случилось, Ев? Почему летаем? — пошутил, заходя в зал. — У неё нога болит, — ответил за Еву Александр, ставя девушку на пол, — Ладно, я уже опаздываю. Удачи вам, — помахал Еве рукой, кивнул Григорию и ушёл. — Какие тогда танцы, если у тебя болит нога? — подошёл, — Садись. Оступилась, что ли? — взволнованно. — Да нет… — протянула, не зная, признавать, что она наврала Панайотову, или нет. Села на скамью. — Давай посмотрю. Снимай кроссовки, — присел перед ней на корточки. — Колено болит, — кивнула на широкие брюки. — Ну и как ты танцевать собралась, м? — хмыкнул, закатывая её брюки, — Какое? — Это, — кивнула на правую ногу, — Но оно уже прошло, — улыбнулась. — Как это? — удивился, — Ев, если это была шутка… — недовольно посмотрел на неё. — Мне кажется, оно прошло, проверь… — тихо. — Как? — Как все нормальные люди! Потрогай! — нервно. Осторожно ощупал её колено, надавливая в некоторых местах, чтобы проверить, нет ли смещения. — Прошло, — кивнула, ощутив побежавшие по ногам мурашки. — Давай начнём, — подал ей руку, помогая встать. — Давай, — кивнула. Включила на телефоне через колонку вальс и начала объяснять, как и что делать, попутно показывая. Через полчаса сказала: — Теперь давай пробовать танцевать в паре. — Если ты думаешь, что я что-то понял и запомнил, ты ошибаешься, — хохотнул, — Надо было сразу на практике показывать. — Я и показывала, — хмыкнула, — Всё, ничего не знаю, пробуем, — подошла к нему и положила одну руку на плечо, а другую вложила в его руку. — Так, ну и куда я должен шагать? — усмехнулся. — Для начала положи руку мне на талию, — засмеялась, — Неужели даже начальную позицию не помнишь? — Начальную помню, — сделал так, как просила. — Вот, — кивнула, — А теперь я шагаю вперёд, ты назад и поворот, потом ты шагаешь вперёд между моих ног, я назад. Понял? — Между ног, понял, — засмеялся. — Очень смешно, — процедила, покраснев, — Я вообще-то серьёзно спрашиваю! — Да ладно-ладно, понял я, не дурак, — хохотнул, — Давай начнём, что ли. — Давай, — улыбнулась и двинулась вперёд. Они начали танцевать. Лепс сначала запинался, путался в ногах, иногда ругаясь, когда терпение заканчивалось, но продолжал повторять за дочерью, и очень скоро у них начало получаться. — Ну вот, уже лучше, — выдохнула, запыхавшись, — Совсем немного ещё и будет идеально, — ободряюще похлопала по плечу. — Надо передохнуть, а потом продолжим, — кивнул. — Согласна, — засмеялась и села на скамью. Отдохнув немного, они продолжили тренироваться, и вскоре Григорий уже в совершенстве овладел техникой танца, так что Ева передала лидерство ему. — Прекрасно танцуешь, — заулыбалась и чмокнула его в щёку, — Мы будем лучшими. — Согласен, — довольно кивнул, — Ну что, поехали домой? — Поехали, — кивнула, собирая вещи, которые успела достать из рюкзака. — Жду тебя в машине, — вышел из зала. Собрав всё, покинула зал и, пройдя по коридорам, выбралась на улицу. Григорий уже сидел в машине, и она ловко запрыгнула на заднее сидение автомобиля. Лепс дал по газам, и они выехали с территории продюсерского центра, держа путь домой. Доехали быстро, благо ПЦ находился недалеко от дома семьи Лепсверидзе. — Когда у тебя бал? Сколько у нас ещё времени? — поинтересовался, когда занесли все покупки в прихожую. — М-м-м, секунду, — посмотрела на часы, — Через три с половиной часа. — А, ну отлично, — кивнул, — Ты давай собирайся, чтобы не было потом беготни, хорошо? — поцеловал дочь в макушку. — Всё будет в лучшем виде, — пообещала и, забрав пакеты с покупками, убежала в свою комнату, после чего, взяв всё необходимое, отправилась в душ. Напевала песню, стоя под струями воды и намыливаясь: — Я тебя не верю — Ты сон вчерашний, Который мне Пророчит слёзы… Лепс в этот момент проходил мимо. Услышав такие до боли знакомые слова, остановился и тихо подхватил: — Я тебе не верю — Ты снег зимы прошедшей, Он давно растаял. Я тебе не верю…* Пели в унисон: стоял, сложив руки на груди и прислонившись плечом к двери ванной; стояла в душевой кабине, смывая с себя сегодняшний день. Прикрыл глаза… и понял, что дочь поёт в точности как Аллегрова! «Этого не может быть!» — Я тебя слышу, па-а-ап, — протянула из-за двери и засмеялась, закутываясь в огромное полотенце. — А я и не скрывался, — усмехнулся, — Хорошо поёшь, — похвалил и удалился в свой кабинет. Нужно было срочно проанализировать всё. — Естественно, — тихо хмыкнула, выходя из ванной, и ушла в комнату. Высушив волосы, сделала практически профессиональную укладку и причёску, нанесла макияж и облачилась в купленные днём платье и туфли. Наступило время выхода. Лепс переоделся в парадный костюм и ждал Еву в прихожей. Девушка прыснула на себя духами от «Дольче Габбана» и, прихватив сумочку на длинной цепочке, спустилась вниз. — Красавица, — улыбнулся, — Ты будешь сиять ярче всех, — довольно разглядывал её. — Я тоже так думаю, — кокетливо подмигнула ему и засмеялась. — Поехали скорее, — подставил ей локоть. Взяла его под руку, и они вместе вышли из дома. Блистала на балу как никогда, их танец получился таким нежным и в то же время чувственным, что весь зал им аплодировал. Потом к Еве подошёл какой-то молодой человек, и весь вечер она протанцевала с ним. Когда бал был окончен, девушка вышла на улицу, Григорий вышел следом. — Ну что, как тебе бал? — улыбнулся. — Волшебно! Артём очень интересный мальчик, — поделилась, — Он по секрету сказал, что превосходно танцует танго. — Уверен, вы станцуете вместе, — подмигнул, — Знаешь что? Я хотел поговорить с тобой. — М, о чём? — протянула. Они дошли до машины, и Григорий сел за руль, а Ева — на заднее сидение. — Скоро узнаешь. Если ты не против, я отвезу тебя в одно место, — загадочно. — Уже страшно, — усмехнулась, — Мама нас не потеряет? Уже поздно. — Не потеряет. Контакты Артёма взяла? — обернулся и подмигнул. — Нет, он сказал, что сам меня найдёт. Романтично… — улыбнулась. — Я рад, что тебе попался такой галантный парень, — кивнул. Они доехали до какого-то парка, и Лепс заглушил мотор. — Пойдём, — вышел из машины. — Ну и что мы тут делаем? — усмехнулась, вылезая из машины, — Жаль, что я не взяла с собой кроссовки. Ноги жутко устали. — Посмотри на заднем сиденье, там были твои какие-то, — подсказал. — Я там ехала, — засмеялась, — Там ничего нет. Я же забирала их утром, чтобы померить. — Жаль, — хохотнул, — Тут совсем немножко дойти. Дойдёшь сама? — Можно подумать, что есть другие варианты, — засмеялась, обвивая рукой его руку. Они пошли вглубь парка. Вскоре впереди что-то забелело. Когда они подошли ближе, это оказалась белоснежная резная беседка. — Узнаёшь? — усмехнулся, когда они зашли внутрь. Отпустил её руку и развернулся лицом к дочери. — Я здесь не была, — усмехнулась, соврав. Хорошо, что по Еве не так заметно, когда она врёт. — Знаешь, я, наверное, полный идиот и так бывает только в сказках, но я должен попробовать… — с этими словами резко притянул её к себе, чтобы не успеть передумать, и поцеловал. Во время поцелуя старался держать в голове образ Ирины. — Я люблю тебя, Ириш, — выдохнул в пухлые губы. — И я тебя, Лепсверидзе… — шепнула в губы, — Ты меня нашёл… — Это было ужасно, — засмеялся, с души словно свалился огромный камень, — Больше не заставляй меня повторять это, не соглашусь, — пошутил. — Ты про поцелуй? — засмеялась в ответ. — И про всё остальное тоже, — хохотнул, — И что-то мне подсказывает, что ты знала о том, что я должен сделать… — с наигранной строгостью посмотрел на неё. — Знала, — кивнула, — На том листке было написано, что ты должен сам найти меня и сказать слова любви, тогда чары развеются к утру, — объяснила, мягко обнимая его. — Отлично. Вызывай такси, поезжай ко мне домой и ложись спать. А я поехал за твоим… телом, — неловко, — Не хочу, чтобы ты очнулась в больнице. — Я же помню, почему я там, — засмеялась, — Прощальный поцелуй? — посмотрела на него милым умоляющим взглядом. — Ир, ты сейчас Ева, — напомнил, — После выходок твоей этой гадалки я теперь не смогу без стыда на дочь смотреть… — буркнул, — Если только в щёку, милая. — Тогда пойду поцелую Артёма, — засмеялась, направляясь к машине и покачивая в воздухе сумкой. — Ты хочешь, чтобы у Евы был инфаркт завтра? — хохотнул. — Я с ней поговорю, — засмеялась, — Как минимум один вопрос к ней у меня уже есть. — Это какой же? — хмыкнул. — Интересно, с каких пор она не девственница, — усмехнулась. — Чего?! — у Лепса округлились глаза. — Я тоже удивилась, когда… Впрочем, это не важно, — смутилась. — Мне, видимо, предстоит серьёзный разговор с ней, — строго, — Поезжай домой и веди себя максимально естественно для Евы, я тебя прошу, — подошёл к ней и взял её за руку. — Я и до этого, мне кажется, прекрасно справлялась, — улыбнулась. — Да, я тебя не сразу заподозрил, — усмехнулся, — Напиши мне, как доедешь, и сразу ложись спать. До встречи в твоём теле, — чмокнул её в щёку. — До встречи, — подмигнула и набрала номер такси, пробежавшись пальчиками по его паху. — Ирка… — покачал головой и направился к своей машине. Подождав, пока сядет в такси, тронулся с места и помчался к больнице, по дороге набирая номер Лалы. — Доброй ночи, Григорий Викторович, что-то случилось? — зевая. — Срочно собирайся и приезжай в больницу. Заберём твою маму домой. — Еду, — радостно согласилась. — Как доедешь, набери. Положил трубку. Через полчаса была уже у больницы. Приехала на джипе Ирины. — Григорий Викторович, я на месте, — сообщила. — Отлично, я подъезжаю, жди. Вскоре Лепс припарковался возле здания больницы и вылез из машины. Без труда нашёл знакомый автомобиль и направился к нему. Открыла переднюю дверь и вышла из машины. — Вы уверены, что ночью есть кто-то, кто может дать разрешение её забрать? — Передо мной сложно устоять, — усмехнулся, — Пойдём. — Ну это-то я знаю… — протянула и засмеялась, направляясь ко входу в больницу. Они зашли внутрь. Их встретила дежурная. Когда она услышала цель визита в столь поздний час, сразу сходила за старшей медсестрой, а та позвонила главврачу. Спустя пару часов разбирательств им всё-таки разрешили забрать бесчувственную Ирину домой. Пока Лала собирала вещи матери, Григорий осторожно переодел её и взял на руки. Поблагодарив коллектив больницы, они вышли на улицу. — Давай на твоей поедем? Я свою потом заберу, — предложил, осторожно укладывая Ирину на заднее сиденье и садясь рядом. — Нет проблем, — кивнула и лихо прыгнула за руль. В этом они были очень похожи с Ириной, обожали гонять на машине. Быстро доехала до дома Аллегровой и, припарковавшись, вылезла из автомобиля. Лепс аккуратно вынес певицу из машины и понёс её в дом. — Ты можешь идти спать, я сам с ней посижу. Она придёт в себя только утром, — сказал женщине, раздеваясь и неся Императрицу в её спальню на втором этаже. — Спокойной ночи, — улыбнулась и удалилась к себе в спальню. Лепс раздел Аллегрову и уложил её на постель, укрыв одеялом. Сам сел рядом, поглаживая женскую руку. — Жду тебя, любовь моя… — прошептал и ласково поцеловал её.

***

Ева вернулась домой и застала в прихожей Анну. — Ты чего так поздно? И где отец? — строго. — Папа сказал, у него какие-то срочные дела, я на такси приехала, — отмахнулась. — Живо в постель! — Ну ма-а-ам, не начинай, — протянула. — Ещё не начинала. Иди спать. — Ладно, — выдохнула и ушла в свою комнату. Легла спать, чтобы поскорее вернуться в своё тело.

***

Через час мужчина почувствовал, как Ирина перебирает пальчиками. Осторожно лёг рядом, крепко обнимая её. На душе наконец-то наступило облегчение и спокойствие. Она снова здесь, с ним! — Гриша… — выдохнула сквозь сон и улыбнулась. — Я рядом, — шёпотом, улыбаясь. Ласково поглаживал её волосы, путаясь в них пальцами. Сначала отвернулась от него, повернувшись на бок, а потом инстинктивно прижалась ягодицами к его бедру. Его рука тут же легла на внутреннюю сторону её бедра, проникнув между ними, а вторая обхватила живот, прижимая её ближе к нему. Уткнулся носом в волосы на её затылке, вдыхая их аромат. — М-м-м… — сладко выдохнула, всё ещё не просыпаясь. До самого утра не спал, наблюдая за ней. Когда переворачивалась во сне, подстраивался, не желая выпускать её из своих объятий. Проснулась и почувствовала его под собой. Поняла, что хочет разыграть его. Открыла глаза и закричала: — Папа! Лепс подскочил на кровати. — Ир, ты чего? — удивлённо. — Папа, что ты делаешь в моей кровати?! — взвизгнула. — Ира, это не смешно. Ты у себя дома, в своей кровати, — настороженно смотрел на неё. Неужели не сработало? Но что же тогда было вчера? — Я не Ира! — испуганно смотрела на него. — Аллегрова, если ты прикалываешься… — грозно. Предыдущие сутки и бессонная ночь давали о себе знать, раздражало буквально всё. — Я это! Я! — радостно прокричав, крепко обняла его и впилась в манящие губы жадным поцелуем. — В следующий раз я пойду к этой твоей гадалке, пусть отправит меня в твою дочь или внука, посмотрю на тебя после этого, — недовольно хмыкнул и из вредности прикусил ей губу, — Я сутки себе места не находил, а ей весело… — навис над ней, глядя в глаза. — Я тоже, если тебе это интересно, успела изрядно сойти с ума, — недовольно шепнула, глядя на него. — Я заметил, — хохотнул, — Всё, молчи… — наклонился и впился в её губы нежным поцелуем, вжимая женское тело в постель своим. — М-м-м… Кто-то хочет пошалить? — жарко выдохнула, отвечая на поцелуй. — Ты помнишь, что я тебе обещал, м? — хохотнул. Его ладони жадно исследовали её тело под одеялом, словно не верил, что она та же и снова с ним. Сгрёб в охапку и стал засыпать жаркими поцелуями каждый участок бархатной кожи, все её впадинки и выпуклости. — Боже, как же я соскучился… Ни на минуту больше не отпущу от себя… — А если я в двенадцать превращусь в тыкву? — усмехнулась. — Тогда это будет самая сексуальная тыква, которую я с удовольствием съем… — ласково усмехнулся ей в губы, — И вообще, молчи и наслаждайся… тыковка, — снова припал губами к чувствительным местам, поглаживая и сжимая её бёдра и упругие ягодицы. — М-м-м… — выдохнула и широко улыбнулась, — Давай… Продолжил изучать женское тело в свойственной ему рваной манере, хотя старался быть нежным. Не сдержался и впился губами в её шею, оставляя на ней засос. А затем ещё один и ещё… — Гриня, ц-ц-ц… Заметят, — простонала. — Я осторожно, — усмехнулся, — К тому же я намерен не скрывать ничего… — мурлыкнул ей на ушко, захватив губами мочку. — Напоминаю тебе… ах-х-х… что ты ещё женат, — выдохнула. — Ну я же разведусь, — ухмыльнулся. Его рука шаловливо скользнула под одеяло, настигая возбуждённую цель. — Гриша… — немой стон отобразился на её лице. — Да? — протянул, делая под одеялом несколько движений рукой. — Да-а-а… — тихо хрипло застонала. — Обожаю тебя, нежная… Как ты сладко стонешь, когда тебе хорошо… — довольно выдохнул и продолжил начатое, крепко прижимая её к себе за талию. Развела ножки пошире, чтобы получить больше удовольствия в его руках, и расслабилась. Постанывала ему на ухо, а он шептал ей слова любви и кое-что покрепче. Его язык был заточен не только на физических, но и на словесных ласках, за что и обожала его. — Как же с тобой ох*ительно, Лепс! — восторженно стонала. Всегда начинала сильно материться, когда получала удовольствие. — Обожаю тебя, любовь моя… — восхищённо. Старался скрывать поцелуями её слишком громкие проявления удовольствия и благодарности, так как были в доме не одни. Посвятили всё утро долгожданной близости. Как и обещал, не отрывался от неё ни на секунду, даже во время небольших передышек между очередными любовными виражами. Брал страстно и нежно, повинуясь буквально звериному желанию и её просьбам, которые озвучивала охрипшим от стонов голосом, то и дело прерывавшимся стонами. — Фух… — тяжело выдохнула после очередного раза, — Спасибо, любимый мой, — улыбнулась. — Ты думаешь, это был последний раз, м? — усмехнулся и потянулся к её губам, чтобы поцеловать. В дверь спальни постучали. — Мам, я, конечно, всё понимаю, утренний секс-марафон — это святое, но вам пора прерваться на завтрак, — смеясь, произнесла Лала и ушла. — Согласен, твоя дочь дело говорит, — хохотнул, — Иди в душ, малышка, я тут приберусь и сразу после тебя, — нежно поцеловал её искусанные в порывах страсти губы. — Люблю тебя, — улыбнулась и, подмигнув, убежала в душ, накинув по дороге халатик. Григорий поднялся и, одевшись, начал прибирать в спальне последствия их любовного взрыва. Ирина же быстро вымылась и спустилась вниз, на первый этаж. Женский взгляд зацепился за малыша, стоявшего у входа в кухню. — ИВа-а-а! — радостно завопил Саша и бросился к бабушке. Аллегрова подхватила его на руки и, прижав к себе, покрыла детское личико поцелуями. — Как я соскучилась, мой маленький, — шепнула, улыбаясь. Это была настоящая, самая крепкая любовь. К ней из кухни подошла Лала и спустился Григорий, услышавший детский крик. Они оба крепко обняли Ирину и Александра, понимая, что теперь они одна большая дружная семья. — После сегодняшнего концерта я жду сестрёнку, — усмехнулась Лала, а затем и Аллегрова с Лепсом.