Сасори/Дейдара. За закрытыми дверями...

Темари, уставшая, злая и раздраженная, пробегавшая весь день под палящим солнцем Суны, теперь направлялась в поместье Скорпиона Красных Песков. Закатное небо ровным оранжевым светом залило горизонт, освещая раскаленные барханы и бесконечно тянущиеся вдаль песчаные дюны. -Ти, вот же зараза,- куноичи наскучившим до тошноты движением приставила ладонь ко лбу козырьком, щурясь так, чтобы мелкая песочная пыль не попадала в глаза. За ближайшим перевалом начинались владения кукловода- его родовое поместье в Акасуне. Высокая, увитая плющом, виноградом и вьюнком белая стена протянулась вдоль широкой пологой насыпи золотого в лучах уходящего солнца песка. В пустыне темнеет стремительно быстро, поэтому были все причины поторопиться с докладом. Папка бумаг, аккуратно сложенных в дорожную сумку через плечо, содержала важные для немедленного информирования сведения от одного из членов совета. Темари, не вовремя подвернувшейся под руку Казекаге, теперь предстояло нанести марионеточнику внеплановый визит. Торопливо и, как всегда, с чувством собственной значимости, куноичи зашла в высокий трехэтажный особняк, по винтовой лестнице пташкой взлетела в коридор, затем врываясь в кабинет Акасуны. Там было пусто. Тогда, не долго думая, девушка направилась прямиком в покои Скорпиона. Дернула резную ручку, осторожно, как и полагается в чужом доме, приоткрывая тяжелую дверь... Только увы и ах, постучаться-то она в дверь эту самую забыла... Минздрав Кишимотляндии предупреждает: заглядывания в спальню шиноби чревато тяжелейшими и неизлечимыми психическими травмами. По углам комнаты были красиво расставлены высокие подсвечники из белой глины, которые освещали просторное помещение едва-едва. В полутьме тусклого сияния, на широкой, богато убранной постели, два тела сплелись в древнейшем из всех танцев- танце плотской любви. Стоило только Темари увидеть происходящее в комнате, как челюсть бедной Сабакуно в который раз за день поздоровалась с полом, а нервно дергающийся глаз побил все рекорды скорости сокращения мышц. Нет, шокировал ее не сам факт того, что в покоях величайшего кукловода всех времен и народов происходит не совсем публичное действо, нет- взрослая уже была девочка, всякого насмотрелась...Убило ее то, что в длинноволосой девушке, решительно оседлавшей бедра своего любовника, Темари без труда узнала... ...Необыкновенно сексуального, страстного и безудержно стонущего Дейдару... ТАКИМ она его еще никогда не видела. Стервозный подрывник изменился до неузнаваемости: он был совершенно обнажен, золотые волосы без всякой прически свободной волной ниспадали вниз, доставая до копчика, длинная челка растрепалась и закрывала ему лицо, но парень откинул мешающие пряди назад, открывая взору девушки покрасневшие щеки, томно опущенный взгляд и судорожно закушенную губу. Словно окаменевший соляной столб, Темари стояла, не двигаясь с места, во все глаза смотря на происходящее. Сасори- ведь это, вне всяких сомнений, был он- тихо проговорил что-то, ласково обращаясь к юноше, и погладил его по бедру. Гранатовая челка рассыпалась по аристократично бледному лицу, а степень его возбуждения выдавало лишь сорванное дыхание да горящие в полумраке страстью глаза. Таким кукловода Темари тоже никогда не видела... Дейдара неуверенно кивнул и чуть приподнялся над мужчиной. Потом замер на секунду, и с тихим коротким стоном опустился на возбужденный член Акасуны почти на всю длину. Блондин тут же ломано изогнулся и стиснул зубы- сейчас тупая ноющая боль в пояснице и чувство заполненности еще не приносили никакого удовольствия. Но несмотря на это, он неторопливо и неуверенно начал движение, то приподнимая чуть бедра, то снова насаживаясь до конца, и двигаясь так, чтобы сделать приятно своему Господину. И это, судя по всему, ему удавалось: Сасори властно положил руки на стройную талию парня, и "помогал" ему, задавая свой темп и направление. Менее искушенный в сексе Дейдара поддался воле кукловода. В один из особенно сильных толчков он вдруг хрипло вскрикнул, выгибаясь сильнее и разводя ноги в стороны еще шире. -А-а..! Сасори, Данна...- его голос, исполненный тягучего наслаждения, вырвал Темари из пятиминутного ступора. Девушка вздрогнула как ужаленная, и попятилась от приоткрытой двери, неверяще качая головой. Потом снова услышала стон Дейдары, его шумное дыхание и интимный, тихий шепот Акасуны: -Да...Вот так, Дей, не сдерживайся... -Сасори...Ах...Я... Этого было достаточно, чтобы и так порядком пострадавшая психика Песчаной Леди завизжала как сучка, а в животе сладким пожаром разгорелось томящее возбуждение. Честя про себя на все лады "чертовых извращенцев и педиков", Темари бегом покинула дом Скорпиона Красных Песков, направляясь в гостиницу. Там как раз отдыхала команда номер десять из Конохи... Тем временем спальню кукловода продолжали оглашать чистые, звонкие и долгие стоны Тсукури. Юноша выгнул спинку, упираясь ладонями в низ живота Сасори, и все быстрее, все раскрепощенней двигался на нем, сходя с ума от накатывающего волнами наслаждения, когда член Сасори задевал внутри какую-то потрясающую кнопку неземного удовольствия. Сам красноволосый тоже не оставался в долгу, с силой врываясь в тесное и узкое тело, от близости которого сносило крышу. Его стоны, низкие и глухие, больше похожие на рычание, сливались с полувсхлипами Дейдары в одну причудливую мелодию. Блуждающий затуманенный взор Сасори упал на давно и тоже сильно возбужденную плоть мальчишки, а потом на его руки, которые отчаянно-напористо вылизывали и прикусывали кожу на торсе Акасуны, оставляя даже темные пятнышки засосов. "Дей, ты так сильно заводишься...А ротики так ведут себя, потому что пытаешься отвлечься от собственного требующего внимания тела..." Мужчина сжимает одной рукой предплечье Тсукури, и просит...Нет, повелевает, глядя в подернутые дымкой голубые глаза: -Дей, поласкай...Поласкай себя. -Ано...С-сасори-но-Данна, нет, я...- парень краснеет заметней, опуская голову и пряча взгляд, подрагивая от тяжести в паху и общего состояния "на грани". -Дейдара, давай. Я не буду ждать тебя,- Акасуна уверенно и эротично проводит указательным пальцем по телу юноши, от груди по подтянутому животу и ниже, одновременно качнув бедрами вперед. Дейдара беспомощно выстанывает его имя, но перехватывает запястье Сасори и сам подрагивающей рукой обхватывает свой возбужденный орган, слизывая язычком поблескивающую, стекающую капелькой смазку, и беря его в тесный маленький рот на ладошке. Сасори возобновляет череду глубоких резких толчков, и Дей неумолимо приближает себя к оргазму, проводя порхающей рукой вверх-вниз по стволу упругого члена все быстрее. -А-ах...Данна... -Дей, черт возьми!- Акасуна даже слегка приподнимает спину, сминая в ладонях округлые ягодицы парня, чтобы проникновение было сильнее. -Данна!- отчаянным умоляющим стоном слетело с губ мальчишки: -О Боже, Данна!..- как равносильны сейчас для подрывника эти два понятия!.. ...В следующий миг весь мир для него перестал существовать, оставив лишь жар тела любимого человека и взрыв неземного наслаждения. Дейдара удивленно вскрикнул, прогибаясь в спине так, что золотые волосы разметались по постели и ногам Сасори, и всхлипнул, кончая, сжимая в тонких изящных пальцах член, пачкая их в теплом семени и размазывая сперму по чуть опавшей плоти и измазанному животу, не в силах остановиться сразу. Акасуне словно передались все столь сильные ощущения мальчишки, он опрокинул голову на большую примятую подушку, смахивая со лба мокрую красную челку, крепко обхватил блондина за талию, насаживая до упора на себя и, чувствуя, как восхитительно сжимаются мышцы внутри него, сам с хриплым стоном излился в любовника, оставляя на нежной коже Дейдары чуть ли не синяки. "О, черт, как ты безумно хорош...Изгибаешься, как гимнастка, кричишь, стонешь, почти плачешь от наслаждения, а ведь еще и не хотел. Я знаю, ты все равно и в следующий раз сделаешь так, как скажет тебе Господин...Мой добровольный раб, моя прекрасная шлюшка...Мой любимый..." Дейдара медленно, без сил опустился на тяжело и быстро вздымающуюся грудь Сасори, лег на него, прижимаясь всем подрагивающим разгоряченным телом. Акасуна не воспрепятствовал ему: после такого потрясающего секса кукловод совершенно не чувствовал тяжесть парня: наоборот, все тело охватила сладкая истома, приятная усталость, и отчаянно хотелось продлить миг столь тесной близости. Сасори притянул Дейдару повыше, так что тот доверчиво положил голову на его плечо, и сцепил руки за его спиной. -Господин...Это было так...Так...- вся обычная красноречивость и хамоватость Тсукури чудесным образом испаряется, оставив растерянного Дейдару наедине с довольным и расслабленным, как сытый кот, Скорпионом. -...Отлично. Ты прекрасен, моя...Милая кукла,- в коньячно-карих глазах видны были маленькие язычки пламени от догорающих свечей. Тени от длинных ресниц вырисовывали резной узор на аристократично бледных щеках. Дейдара хотел ответить что-то о том, что он не марионетка и не позволит так к себе обращаться, но неожиданно загляделся на потрясающую красоту любовника. Сасори едва заметно улыбнулся, осторожно взял в ладони юношеское лицо блондина, и накрыл потрескавшиеся на ветру губы своими, вовлекая в глубокий жаркий поцелуй. Проведя по коже подушечкой большого пальца, наткнулся на свежую царапину: ветка хлестнула на вчерашней миссии... Светлые волосы подрывника жидким золотом разлились по его плечам, спине и груди Акасуны, отливая рыжиной в полумраке комнаты, а красное покрывало небрежной драпировкой почти сползло на пол. Янтарный воск застывает на подсвечниках, из форточки тянет посвежевшим ночным воздухом. Стало прохладно. Юноша нехотя прервал затяжной поцелуй и, словно извиняясь, невесомо коснулся губами шеи кукловода, зябко поежился. -Надо закрыть окно, Данна,- он неловко приподнялся на плохо слушающихся до сих пор руках, собираясь встать с постели, но Акасуна остановил его: -Не стоит,- и легким движением умелой руки кукловода протянул тонкие нити чакры, которые послушно захлопнули деревянную раму. Потом обхватил Дейдару крепче за плечи и поясницу, и перекатился с ним на другую половину кровати, нависая над парнем и глядя на того сверху вниз. -Отдыхай, brat, ты сегодня это заслужил.