.
9 декабря 2021 г. в 10:30
Это всё началось в сорок первом,
В далёком и страшном веке.
И каждый страдал, но был верным
Своей стране и победе вдалеке.
Всё началось так спонтанно и страшно,
Но на защиту все встали отважно.
Умирали сотни и тысячи,
Умирали за свою Отчизну.
Но города оставались живы,
Хоть и плакали как печальные ивы.
И стояли они до конца,
За Родину- мать и столицу- отца.
Каждый город внёс вклад в победу,
На многие звезда заслуженно надета,
Но стихи эти я посвящу одному,
С его историей,трагичному Ленинграду.
Бедный, окружённый врагами,
Ленинград оказался в блокаде.
С того ужасного восьмого сентября,
И почти девятьсот дней до января.
Как трудно и больно было граду Петра,
Как холод и голод пробирал до костей,
И каждый прожитый день- как вчера,
Лишь бы, лишь бы услышать с фронта вестей.
И как болело несчастное сердце его,
Сидя в холодной квартире,
Вспоминая милого Мишу своего,
Какого больше нет во всём мире.
Он спасёт, он точно спасёт!
В Москве нельзя сомневаться.
Среди смерти кругом, он Сашу найдёт,
Не стоит и опасаться.
Но все мысли перебивает голод,
В нём медленно и страшно тонет весь город.
На улицах властвует страх и холод,
Но Боже! Ленинград ведь так молод!
Но Саша сильный. Он отстоит.
Он верит в своих ленинградцев.
Переживёт всё, что ещё предстоит.
Прогонит со своей земли самозванцев!
Как безжалостно всё тело болит.
Слёз уже не осталось.
Сжигает то, что до беспамятства любит,
Хоть как то согреться пытаясь.
Его улицы давно захватила смерть.
Саше страшно даже в окно посмотреть.
Он боится за своих людей,
Единственное, что у него осталось теперь.
Хотя нет, ещё осталась надежда.
Лучик света в кромешной тьме.
Уже не согревает ни плед, ни одежда,
Ни узор на красивой кайме.
Эта вышивка согревала когда-то,
Напоминала о милой Москве.
Она и сейчас тревожит Сашино сердце, однако,
То сердце от боли сгорает в огне.
Сгорает или медленно умирает?
Покрывается льдом или пламенем?
Саша не различает, но знает,
Чьим оно разрывается именем.
Ленинград бы хотел плакать в истерике.
Реветь и дрожать всем телом,
Но у него нет сил даже на это,
И даже на то чтобы утопиться в своей несчастной реке.
И в таких муках почти три года.
Три года надежды, но отчаяния и боли.
Иногда казалось, что это уже аксиома.
Что не нужно надеяться и сыпать на раны новый слой соли.
Но Саша эти мысли убивал беспощадно.
Он просто не смел сомневаться в столице.
Он верил, скоро всё кончится, всё будет ладно.
Он верил и ждал , не прекращая молиться.
Молитвы были не напрасны,
Свободы час пришёл прекрасный.
Саша отчётливо помнит тот день.
И январь, и счастливый плач матерей.
Та свобода родилась в крови,
В безжалостной туче бомб и снарядов.
То была новая победа на пути.
Но как же это всё было?
Саша не спал уже двое суток,
Чувствовал, скоро, скоро всё будет.
Мертвеца белее выглядел он,
И тонкой рукою сжимал свой кулон.
Эта битва истерзала его несчастное сердце.
Внутри всё сжималось и ныло от боли.
Точно так же как в душе каждого красноармейца.
Болело всё- и раны, и удары, и мозоли.
Но что в это время было с Великой Москвой?
Отчаянно бился ли за свой милый сердцу город-герой?
Отчаянно. Ни секунды не думая шёл на пролом.
И пули метались словно молнии и гром.
Сердце разрывалось от жажды мести.
Он готов был убивать за всё абсолютно-
За людей и родных, и печальные вести.
гнева салюты взрывались поминутно.
В бою он забыл про душевную боль,
Отважно боролся за свободу _его_.
Его прелеснейших глаз, и словно Ассоль,
Его любовь ждала Спасителя своего.
И вот, молнией в голове пронеслось
Понимание того, что всё кончено.
И уставшее сердце Москвы понеслось,
По узким Ленинградским улочкам.
Миша знает тот дом, Миша знает квартиру,
И окна те тоже он никогда не забудет,
Бежит, и душа его молится миру,
За то, чтобы Саша жив ещё будет.
В глазах пелена, четвёртый этаж,
Скрипучая дверь нараспашку.
Он забегает, и по телу мандраж.
И видит он своего милого Сашку.
Миша бросается к старой кровати.
Любовь его лежит в прошарканных тряпках.
Он просто не верит этой утрате,
Ведь так не может быть, правда?
Москва в страхе смотрит в бледный лик.
Бушует внутри огромная буря.
На Мишином месте уверовал наверное б даже еретик.
В сердце словно стрела, но не Амура.
И вот из груди Александра вырывается тихий стон.
И дрогнув, поднимаются веки.
И слышен голоса жалобный тон:
"Я благодарен тебе навсегда и навеки".
Он смотрит тусклыми серыми глазами,
И Москва льнёт к его измученному лицу,
Волосы поправляет и шепчет устами:
"Не позволю тебе делать больно никогда никакому подлецу"
Миша прижимает Сашу к себе,
И почти неслышно говорит, говорит,
О том что никогда больше не оставит,
А обидчик горит в аду, пусть горит.
И вот уже гремит салют победный,
И люди плачут и бросают шапки,
И Ленинград вздыхает полной грудью,
Выбравшись из цепей медных.
Да он и сам плачет от счастья,
Не веря что это всё позади,
Что закончилось это ненастье,
Что скоро снова зацветут все сады.
И всё же, больше всех он рад за людей,
Он гордится что они пережили.
Он благодарен за то что спасли,
За то, что почти три года стояли и жили.
Как же важна была эта победа,
Для народа, людей, всей страны.
Наконец закончилась эта беда,
Саша наконец не один.
Оправлялся конечно он долго,
И опять не видел почти.
Боль внутри подумолкла,
А сердце разрывалось от чести.
Главное, что он выстоял,
Главное, что отбился.
И сколько бы враг не выстрелил,
Насмерть стоял и бился.
Москва осторожно обнимает град Петра.
Саша всхлипывает и поднимает глаза.
Глаза эти живы, вот они рядом,
И радуют одним лишь взглядом.
И да, это ещё не конец, война не закончилась, нет.
Но на душе стало немного полегче,
А дух боевой только крепче.
И в конце нас ждёт только свет.
И над Берлином поднимется флаг,
Красный, любимый и гордый.
Вот он- яркий победы знак.
И шапки снова вверх полетят.
И весь народ будет плакать от счастья.
И народ, и города.
Подошли к концу их страданья,
Воскресли мир и свобода.
То нелёгкое время давно позади.
Все раны и шрамы уже заросли.
Но помнит весь мир те жуткие годы,
Ту боль и страдания и былые невзгоды.
И Санкт-Петербург никогда не забудет.
Тот холод и голод он всегда помнить будет.
Он не сможет отпустить весь былой ужас,
И восьмого сентября всегда будет дождь.
На этом я закончу свой скромный рассказ.
Не будьте строги к моему скудному слогу.
Я надеюсь, строки мои были приятны для глаз.
Я наконец дописала это, слава богу!
Примечания:
Я это сделала ура