Gnarls Barkley — Run (I'm a Natural Disaster)
Мистер Голдвинг, владелец отеля «Елисейские поля» никогда не опаздывал на работу. Каждый его день начинался примерно одинаково: подъем в шесть утра, контрастный душ, никакого завтрака, вместо этого — кофе из Старбакса, крепкий и бодрящий, и только после этого день официально начинался.Античность следов почти не оставила, современность же добавила новых увлечений и дел. Отель и казино - только начало.
Путь до отеля обычно занимал у него немного времени. Пара кварталов от дома в центре Лондона — и вот уже отель. Миновав вращающуюся дверь, охрану, и, дождавшись, когда от стойки регистрации отойдет клиент, мистер Голдвинг тут же перемахнул через эту самую стойку. — Доброе утро, Китти! — сказал он, широко улыбнувшись. Китти, второй администратор, так же улыбнулась ему: — Доброе утро, босс! Вы сегодня за стойкой? Гермес, он же мистер Голдвинг, как управляющий отеля, за ресепшеном появлялся крайне редко. Но если он там и появлялся, то лишь по причине любопытства: последние новости, сплетни, новые знакомства. — Да. Но ненадолго, как обычно, — подмигнул он девушке. — Китти, а давно тут эти крокусы? — Гермес указал на аккуратный горшочек с цветами на стойке. — Только недавно привезли, я ещё не успела отнести их к вам в кабинет, — ответила девушка, не отвлекаясь от монитора компьютера. — Кстати, суккуленты тоже привезли. Куда их? — Китти указала на небольшую коробку, стоящую на полу. — Я заберу их вместе с крокусами, спасибо, — ответил Гермес, поправляя на себе бордовый пиджак и черную бабочку — форму, которую носили почти все работники отеля. В этот момент к стойке подошел мужчина лет сорока на вид, явно не выспавшийся. — Доброе утро, сэр, — Гермес одарил его шикарной улыбкой, а затем спросил: — Чем я могу вам помочь? — Мне бы выселиться, — вздохнул мужчина, и протянул ему паспорт и ключ-карту. — Конечно, мистер Донован, — ответил Гермес, заглядывая в паспорт постояльца. Он что-то быстро заполняет в компьютере, отдает паспорт мистеру Доновану, и говорит дежурную фразу: — Будем рады снова видеть вас в нашем отеле! — Спасибо, до свидания, — Гермесу показалось, что мистер Донован даже успел чуть улыбнуться, хоть и торопился куда-то. И когда с выселением было покончено, Гермес, глянув время на смартфоне, сказал: — Китти, если что, я у себя, — он взял коробку с суккулентами, горшочек с крокусами, и направился к себе в кабинет. Китти даже не успела ничего ответить, она даже не поняла, зачем мистер Голдвинг вообще "побывал" эти пять минут за стойкой, если все равно так быстро слинял к себе... Только что был тут, и уже исчез. Зайдя в кабинет, Гермес тут же снял с себя пиджак и бабочку, и отбросил все это на небольшой диванчик. В его кабинете пахло свежестью, благодаря качественному ароматизатору, кофе и иногда — сигаретами, если тут задерживался Харон. Подвинув стопку каких-то бумаг на столе, Гермес поставил туда крокусы. Суккуленты же он поставил на подоконник, все пять маленьких горшочков. А после — занялся проверкой отчётов. Отчёты он проверял всегда одинаково: сидя на кресле и закинув ноги на рабочий стол. Рабочий стол Гермеса выглядел как обычно: ноутбук, ежедневник, куча блокнотов, ручек, цветных стикеров и пара комиксов. Не бардак, вроде бы, но и не идеальный порядок. А теперь ещё и крокусы… Перебрав документы, разобравшись с некоторыми финансовыми вопросами, заполнив ежедневник и допив кофе, Гермес решил проверить новости.Новости, новости, новости, гороскоп, новости, новости…
И внимание он обратил только на гороскоп. Хотя все так называемые астропрогнозы якобы призваны для «помощи в сложных ситуациях» (А как же чисто развлекательный характер? Астрология ведь лженаука!), в большинстве своём выглядели примерно так: Луна в позе Рака, камень дня — халцедон. И что имели в виду звезды — понимай как хочешь. " — Чушь, а не астрология. Обидно до ужаса, " — недовольно хмыкнул Гермес и отложил смартфон. Через секунду он снова взял его и глянул на время: до вечера ещё далеко. А значит, Харона он увидит ещё нескоро. По работе они виделись каждый день, а в казино встречались (чтобы отдохнуть и провести время только вдвоем), чаще всего, по пятницам. Вот только сегодня среда, но они уже давно договорились о встрече.Среда — это маленькая пятница.
Поэтому, цель Гермеса сейчас — закончить оставшуюся работу. А после — сбежать. В Сохо, где свобода, алкоголь, и Харон, конечно же. И встретиться они должны были, как обычно, в казино, каких в Сохо много. Только казино «Рояль» отличалось тем, что было дороже и пафоснее, чем другие такие заведения в квартале. Не Вегас, конечно, но выглядит более, чем достойно. Владельцем его, конечно же, тоже был Гермес.The Proclaimers — I'm gonna be (500 miles)
Гермес заходит в казино, пафосно поправляет светло-бежевый пиджак, затем улыбается, как всегда довольно. Люди развлекаются, а деньги капают. И, конечно, взглядом ищет его. Гермес обходит бильярдные столы, покерные, рулетку, быстро осматривает их, в надежде заметить что-то интересное, незаметно заглядывает в пестрые веера карт игроков в покер, и решает, кому же из них сегодня крупно повезет. Он проходит вглубь зала, успевает перекинуться парой слов с некоторыми посетителями и работниками казино, и точно знает, где искать Харона. Харон ждет его в баре, как обычно. Он уже пропустил несколько бокальчиков виски, но не потому, что слишком долго ждет Гермеса, а просто потому, что хочется. И от сигарет он тоже не отказывается. Гермес же это «увлечение» табаком не разделяет, хоть и отчасти видит в табачном дыме какую-то эстетику, завораживающую, манящую, мрачную. Звонкий голос Гермеса, доносящийся из глубины зала, тут же отвлек Харона от раздумий. Харон оборачивается в поисках хозяина заведения, думая, что он где-то здесь: очень близко или же бесконечно далеко. Как оказалось, Гермес был очень близко. Он подходит к Харону со спины и начинает, как обычно, с флирта: — Buonasera, stai riposando qui da solo? Не стоит меня так старательно разыскивать, босс. Ведь я здесь, там и повсюду. " — Впрочем, как всегда, " — улыбается Харон и сдвигает круглые очки с фиолетовыми стеклами на переносицу. — А ты как хотел? — игриво улыбается Гермес. Его руки по-хозяйски ложатся на плечи Харона. " — Никак иначе." — Знаешь, томно пить виски в полупустом баре в надежде забыться — так себе идея, — Гермес облокачивается на барную стойку. " — А у тебя есть идеи получше? " — Есть, конечно. Peut-être, Моёt at Sandon? — спрашивает Гермес, а потом, не дожидаясь ответа Харона, обращается к бармену с просьбой: — Apportez-nous du vin, s'il vous plaît. Бармен достает бутылку лучшего, по меркам самого Гермеса, вина. " — Вино? " — хмыкает Харон, привыкшей к чему-то более крепкому. — Lieber Schnaps? Und wir haben ihn auch, — Гермес уже сам тянется за бутылкой мятного шнапса, но Харон его останавливает. " — Не стоит, правда, " — хрипит он. Гермес все старается впечатлить Харона чем-то, хоть и прекрасно знает, что Харон на это не поведётся: ни на французский язык, ни уж, тем более, на флирт. — Сегодняшний вечер тебе тоже не нравится? " — Тухло, как в Ахероне, " — прохрипел уже явно заскучавший Харон. Гермес вскинул брови, хотя удивляться было, конечно, бессмысленно. Харона вообще было трудно чем-то впечатлить. Но именно это его в Хароне и привлекало — загадочность, холодность и бесконечное спокойствие. — Amore mio , чего же ты тогда хочешь? — Гермес заказывает себе коктейль, и окидывает Харона внимательным взглядом, пытаясь разгадать его. " — Только тебя. " Гермес облизывает губы, а затем говорит: — В таком случае, я точно смогу скрасить этот вечер. Не желаешь коктейль? Это «Текила Санрайз». " — Он же должен быть красно-желтым, " — прохрипел Харон, " — А тут красного явно больше." — Да, тут такое дело… — Гермес покрутил в руке высокий бокал, безразлично смотря на него, а затем улыбнулся: — Избыток гранатового сиропа. Так что, хочешь попробовать? — он делает глоток, глядя на Харона. " — Я хочу пробовать нектар только с твоих губ, " - улыбается Харон. — Это можно устроить, — Гермес улыбается шире, а затем берет со стойки бутылку того самого вина, которое он совсем недавно попросил у бармена, и чистый бокал. Только один. — В вип-зону? — коктейль был тут же оставлен, как ненужный. " — В вип-зону. "Take That — Love Love
Вип-зоны, в таких же бело-голубых тонах, как и все казино, были отделены от другой части огромного зала шторками. В них, даже заполненных гостями, всегда царило какое-то спокойствие, даже если гости не всегда вели себя прилично. — Ιn vino veritas, — говорит Гермес и открывает бутылку вина, а затем наливает его в бокал. Бокал, который он захватил для себя, ведь Харон предпочитает пить либо с горла, либо, как он сам недавно выразился — «с губ Гермеса». "Ιn vino veritas"... Латынь. Языком Гермес всегда владел мастерски, это Харон давно заметил. В этой «версии» себя у Харона хотя бы были губы, что уже являлось большим плюсом. Целовать Гермеса - наслаждение. Вот Гермес делает два глотка: первый, чтобы самому насладиться бесподобным вкусом вина, второй — уже для Харона. Гермес аккуратно садится на черный кожаный диванчик, на котором уже развалился Харон. " — Хорошее вино? " — Прекрасное, — улыбается Гермес. " — Это мы сейчас и проверим. " Харон тянется к нему за поцелуем, медленно, не спеша, так, что Гермес верит в эту неправдоподобную, несвойственную Харону нежность. Гермес при этом чуть не расплескал вино, поддаваясь чувствам. — Погоди минутку, я бокал поставлю, — еле-еле, он отрывается от губ Харона, и видит его недовольный взгляд даже через фиолетовые стёкла очков. Гермес подрывается с дивана, и перед тем, как поставить бокал на стол (до которого он явно не дотянулся бы, сидя на диване), допивает оставшееся в нем вино в пару глотков, и собирается сесть обратно на диван, как Харон притягивает его к себе, и Гермес оказывается у него на коленях. Затем снова следует поцелуй, такой же пьянящий. " — Вино и вправду потрясающее, " — хрипит Харон, " — Но только на твоих губах ". — Я же говорил, что смогу скрасить твой вечер, босс, — довольно улыбается Гермес. Растекающаяся на языке приторная сладость после поцелуя — вот что опьяняло сильнее любого алкоголя. И Гермес, и Харон прекрасно понимали это. Вот только Харону этого мало, он хочет, чтобы было ближе. В следующую секунду Гермес оказывается прижатым к дивану. Быстро краснеющие щеки Гермеса, опьяненного не только вином, но и чувствами, выдавали его с потрохами. Аполлон бы сказал: «Lege artis», и был бы бесконечно прав: Гермес — искусство. — Σε αγαπω, — на родном греческом звучало это еще приятнее. " — Я знаю. " Потрясающие ощущения: быть вжатым в кожаный диван, сходить с ума от поцелуев, и принадлежать только ему. Харон ловит себя на мысли, что, по-другому, Гермес выглядит тоже очень даже неплохо: коротенький хитон сменился на деловой костюм и белоснежную рубашку, и выглядело это безупречно. А когда две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты (а так было почти всегда), то Харону просто крышу сносило от такого вида. — Может, в следующий раз попробуем мятный шнапс? — голос Гермеса возвращает Харона в реальность. " — В следующий раз мы перепробуем весь твой бар. "