Буря

Огонь догорающей исследовательской станции освещал, казалось, все прибрежные территории. В воздухе смешалась свежесть холодного воздуха и удушающий дым горящей пластмассы, проводки и химикатов. Температура воздуха опускалась стремительно, по ощущениям уже было около -40, дальше - ниже. Воздух обжигал лёгкие, не позволяя дышать полной грудью. Маккриди смотрел на Чайлдса, который пил из предложенной бутылки, хотя инструктаж запрещал есть или пить после кого-то. В прочем, если бы это был Чайлдс, он бы знал. Но это не он. Не его куртка, не его характер, слишком послушный и без привычной придирки в разговоре. Он согласился сидеть и ждать, но почему? Тварь решила лично увидеть, как он закроет глаза, что бы никогда больше не открыть? На удивление взгляд мужчины был достаточно понимающим, почти тоскливым, не присущим достаточно резкому характеру полярника. Они оба понимали, что он знал, что тварь украла тело Чайлдса, но упорно молчали. Никто не нарушал опустившуюся тишину. Ему возвращают бутылку алкоголя, на деле, керосина, залитого в заготовку для коктейля молотова, тварь не могла почувствовать это, по этому решила, что ей предложили выпить. Это просто подстраховка, что бы убедиться в том, что он и так прекрасно знал. Маккриди отставляет бутылку в снег, максимально непринуждённо, будто просто остужает. Глаза с каждым разом смыкаются на всё более долгое время. Пальцев он давно не чувствовал, ещё немного и из его рта перестанет выходить пар, прямо как у твари-Чайлдса, которая забыла о такой мелочи. Хотя, ей было незачем играть дальше, они остались абсолютно одни, для кого этот спектакль? Он не боялся умереть как человек, он боялся умереть как инопланетный ублюдок. Боялся до дрожи в руках ещё тогда, когда в первый раз предположил этот исход. Алкоголь помогал заглушить страх изменения собственного тела или сознания. Умрёт ли он как человек, когда тварь завладеет его телом? Он не мог ответить, рассказать тоже никто не мог, спрашивать у твари банально не хотелось. Все люди боятся смерти, он не исключал себя из их числа, он боялся извращённой смерти. В короткие минуты когда он мог закрыть глаза, не боясь что его сожрут, перед глазами возникал образ, его образ, клыкастый, с выпущенными кишками-отростками, охотящийся за людьми, его людьми. Он не смог бы спать даже если бы выдалась возможности найти безопасное место. Он закрывает глаза снова, чувствуя что его подтягивают, разворачивают, спиной он чувствует свитер Чайлдса. Тот расстегнул куртку, своеобразно заворачивая в неё полярника. На удивление тело твари было достаточно горячим, по отношению к человеческому, неужели успело адаптироваться? Макк судорожно выдыхает, когда тварь откладывает огнемёт, на видное место, казалось бы, почти угрожая. Однако чужие руки просто устало ложатся на его плечи. Открывая глаза, едва ли разъединяя смёрзшиеся ресницы, он может видеть чужие пальцы. Слишком человеческие, даже обидно, оно могло бы и получше сыграть Чайлдса, что бы он ему поверил. Усмехнувшись, он первый прерывает молчание. -Не припомню, что бы ты так сильно мне симпатизировал. -Собственный голос до ужаса хриплый, простывший, почти не узнаваемый. Мужчина за его спиной усмехается. -По моему, тут я должен притворяться. -Его голос не капли не поменялся, такой же, каким был, когда тварь его скопировала. -Скажем, что я тоже успел почерпнуть твои трюки. -Он бы хмыкнул, может, рассмеялся и съязвил, но силы его стремительно покидают. На ненависть просто не остаётся сил. В голосе сквозит бесстрастность. -Вопрос в том, чего ты добиваешься? -Вопрос назревающий с начала их дружеских посиделок на тлеющих обломках станции. -Пришёл составить компанию. -Тварь говорит спокойно, буднично, будто не они сейчас на сорокаградусном морозе, сидят практически на голой земле и снегу. -Сказать что ты не плохо поработал, хорошо поломал мои планы. Пару раз убил меня в лице других членов команды. -Это он говорил уже с неким восхищением, почти благоговея перед человеком. -Я вспомнил многое из того, что утерял из-за потери массы. Я вспомнил то, что никогда не должен был тут быть. -Руки Чайлдса активно жестикулируют, практически перед лицом Маккриди. -Я никого не хотел убивать, хотя смерть - не подходящее слово. Я не хотел кого-то менять. -Точнее формулирует мысль, делая пазу для раздумий. -Я просто хотел вернуться туда, откуда прибыл. -Он вытягивает руку вверх, обводя звёздное небо. -Хотя пока не смог точно вспомнить куда. -Чувствуя, что мужчина слишком долго держит глаза закрытыми, монстр слабо бьёт его по щекам, заставляя придти в чувства. - Честно, в начале я не предполагал, что твой тест сработает, это был хороший трюк. - Полярника трепят по волосам, как бы выражая похвалу. Мужчина только недовольно фыркает, треся головой, скидывая чужую ладонь. - Думаю, если бы тебя больше слушали - исход был бы другим. Люди забавны, вы быстро теряете веру друг в друга. Слишком разобщенные, но объединенные целью к выживанию, слишком не приспособленные к жестоким условиям здешнего климата, но упорно идущие через снега и ветер. Зачем вы держитесь, когда шансов не остаётся? - Чайлдс немного наклоняет голову, что бы заглянуть в голубые глаза, хорошо гармонирующее с оседающим на лицо полярника снегом. -Потому, что мы создаём шансы сами. -Пожимает плечами пилот, даже не удостаивая знакомое лицо взглядом. Говорить тяжело, потому, что температура опускается снова и лёгкие до слёз колит, делая каждый вдох равносильным подвигу. -Это похоже на мои более мелкие копии, они также стремятся жить. Низшая форма нашей жизни, у вас же - высшая. -он было хотел продолжить, но Маккриди оборвал его. -Только хватит заливать мне эту хрень о правильности нашей жизни, инопланетный гадёныш. -На выдохе проговаривает он. -Твой право. -Беседу хотелось бы продолжить, пока что человек в его руках оставался последним слушателем и собеседником вновь разумного существа. Однако, как бы печально не было, человеческие тела несовершенны и он скоро оставит его. Он бы мог поглотить его биомассу, скопировать, отложить чужое сознание к остальным, которые он успел собрать, но не смел. Человек дрался достойно, на сколько могло что-то ему подобное, он заслужил, как любили говорить люди, уйти с достоинством. А ещё, он бы никогда не смог скопировать эти обжигающие холодной синевой глаза. Не удивительно что человек так любил бури и антарктические пейзажи, зима и снег навсегда запечатались в радужках его глаз. Ветер усиливается, поднимается буря. Пора идти, что бы замёрзнуть снова и проспать до тех пор, пока обстановка не станет более снисходительна. Он оставляет почти бессознательного человека на снегу, оставив ему свою куртку, которая вряд ли даст тому больше времени, чем ему осталось. -Знаешь, они бы все хотели с тобой прощаться. -Он говорит это, смотря на мужчину с лёгкой виной. Оно не было виновно в том, что весь неприветливый мир обернулся против него. Но было виновато в том, что не остановило это, когда выпадала возможность. Без нужной массы оно было также глупо как люди. Стремилось спастись даже без шансов, создавало шансы само, разыгрывало шахматную партию, собирая по крупицам законы здешнего мира. Кивнув на прощение, Чайлдс удаляется в сторону замёрзшего корабля, оставляя лидера сопротивления засыпать под его любимое завывание ветра. Маккриди всегда любил аномальную погоду этого места. Теперь он отдавал свою душу на растерзание этой усиливающейся бури. Будь тут кто-то из его команды, его бы отчитали за то, что он снова стоит на улице, вместо того, что бы греться со всеми в здании. Но теперь некому было завести его обратно в тёплые объятия станции, он останется там, куда рвался так сильно. Он боялся смерти, но сейчас, кажется, стал бояться только того, что остался один. Где остальные? Кажется, сейчас было время ужина, видимо все ушли на станцию. Нужно подняться и идти кормить собак. Последней мыслью, мелькнувшей в угасающем, бредящем сознании, было "Чайлдс, ты идёшь к остальным? Подожди меня, я сейчас...".