Подарки

Он не считал своё явное восхищение Чжан Цилином какой-либо проблемой, даже если глупый старый Панцзы в начале их знакомства преподносил этот явный подростковый краш как нечто, являющееся ужасной катастрофой. Да, возможно раньше Лю Сан перегибал палку, всеми силами стараясь обратить на себя внимание Кумира, зато сейчас он научился держать себя в руках! И абсолютно точно не глядел на него глазами-сердечками! ...даже если этот восхитительный, нереальный мужчина только что на глазах у всей разысково-спасательной группы разрубил напополам одним чёрно-золотым росчерком меча кровавого зомби. Мужчины, по случайному стечению хороших обстоятельств нанявшие на охрану Чжан Цилина, восхищённо засвистели и зааплодировали. Глупые. Совсем не подумали о том, что если бы не этот невероятный, сильный и умелый человек, они бы тут все полегли, даже не найдя вход в гробницу. Страшное и опаснейшее чудовище же, как хороший сторож, имел снаружи гробницы нечто вроде «будки», где мирно спал, пока горе-спасатели не потревожили его покой. Лю Сан недовольно (совсем не ревниво!) фыркнул себе под нос. Он пошёл в эту экспедицию экспертом, потому что знакомый знакомого знакомого очень просил – предыдущая команда археологов пропала буквально пару дней назад, а Лю Сан не мог позволить себе оставить людей в беде. Его острый слух идеально подходил для такого рода операций по спасению потерявшихся, провалившихся, заблудившихся и всех остальных жертв несчастных случаев и собственной глупости. Как бы мужчина не выставлял себя не особым любителем людей вообще, но и оставлять их в заведомой опасности не позволяла совесть. Кроме того, здесь пообещали приличную сумму – выше среднего ценника, который Лю Сан выставлял за услуги сам, плюс пара нолей за срочность. А сейчас дополнительные деньги не из кармана У Эрбая, который наложил на него, как на лучшего специалиста, свои руки и методично с помощью денег настаивал продолжать работать только на него, были как нельзя кстати. Во-первых, Лю Сан не хотел работать только на Эршу и всеми силами отстаивал свою профессиональную независимость – работать только на одного человека казалось неправильным и слишком скучным. Кроме того, особым удовольствием для него всегда было слышать осознание работодателей, что его навыки действительно стоили своей цены. Искреннее восхищение, может быть, немного зависти – всё чужое внимание и принятие было приятным бонусом к деньгам. Во-вторых… Лю Сан впервые в жизни планировал на этот новый год дарить подарки. Он всё ещё недостаточно хорошо знал Железный Треугольник, и не придумал, что именно будет дарить, и отчасти, эта срочная поездка должна была стать отвлечением для перегревшегося ума. Вдали от цивилизации, занятый своим делом, он отдыхал от нервотрёпки, которую устроил сам себе, пытаясь решить, что именно станет достойными дарами для людей, которые приняли его в свою семью. Возможно, никому не суждено стать четвёртым углом треугольника, но можно принять приглашение и поместиться в его середину, под крепкую защиту людей, которые небезразличны тебе, а ты – им. Помимо предыдущих аргументов, добавилась плашечка «в-третьих» – Кумир собственной персоной. Если Лю Сан его правда хоть немного знает, то мужчина будет игнорировать всю группу нанимателей до тех пор, пока не нужно будет спасать их задницы, как произошло только что, но будет всё оставшееся время держаться поближе к кому-то знакомому. Например, к Лю Сану. А пока внимание Кумира не захвачено полностью своими мужьями, что происходит в любом случае, когда они в поле его зрения, Лю Сан может немного покрасоваться перед ним, похвастаться своими безупречными навыками, и, вполне вероятно, даже получить хоть немного одобрения. Ему не было обидно, что Кумир не кивнул в знак приветствия: сначала без предупреждения влетел в опасный бой, а теперь же предпочёл просто оценивать обстановку. Лю Сан воодушевился, разложил оборудование и принялся за работу. Он почти не обращал внимания на других людей, и на тот шум, что они создают – топот, заполошные биения сердец, громкие разговоры и суетливые телодвижения. Сейчас его не волновало даже то, что Кумир находился в непосредственной близости от него, пристально наблюдая за всеми действиями. Согласно первоначальным данным, первую группу исследователей залило прошедшим на днях ливнем и надёжно припечатало сверху мокрой землёй, именно поэтому предпочтительнее было бы найти тот вход, которым они воспользовались, прежде чем были оторваны от внешнего мира. Но стоило плотно вкопать одну из средних прослушивающих урн и пробно подуть в свисток, как тут же выяснилось кое-что интересное. Может быть, Лю Сан выполнял привычную работу с ещё большим показательным достоинством и изяществом, одной рукой перемещая мембрану по вершине урны, а другой делая быстрые наброски будущей карты. Да, было немного неудобно, но ради зрелищности можно было потерпеть. Из-за сильного дождя верхний слой почвы казался прилизанным, но стоило опуститься чуть глубже, как выяснилось, что земля под ногами была словно перепахана огромным плугом. В пустотах меж комьями почвы, там, где она ещё не успела достаточно просесть, уже копошились черви и жуки, но их было поразительно мало даже для зимнего времени. Если бы в этом районе произошло естественное землетрясение, то маленькие обитатели пронизывали бы каждый благоприятный для жизни клочок. Тем более вблизи не слышалось присутствие диких животных, и особенно тех мелких, что живут в норах. В голове сформировалось странное предположение, заставив замереть в раздумьях, и Кумир, тщательно наблюдавший за работой, безмолвно, одним мимолётно изменившимся выражением лица поинтересовался, в чём дело. Лю Сан, освободил ухо, вытащив одну из олив своего дорогого стетоскопа, и повернулся к главе спасательной группы: – Господин Шу, вы сказали, что охрана этой заповедной зоны не дала разрешение здесь что-либо взрывать даже ради спасения людей – из-за этого мне придётся потратить больше времени на поиски входа, – он сделал паузу, намереваясь продолжить, но крепко сбитый мужчина лет тридцати, зубасто разулыбавшись, тут же замахал руками: – Эксперт Лю, я понимаю ваше волнение, но уверяю – у первой группы припасов хватит ещё на неделю, не меньше, так что вы можете работать в своём темпе, но не задерживая дольше необходимого! Главное, чтобы и в следующий раз вы вовремя предупредили о приближающемся зомби! Нормальные спасательные группы, даже если они были набраны из своих же людей без добровольцев извне, не стали бы так спокойно реагировать на любую задержку. Лю Сан раньше неоднократно работал с людьми в подобных ситуациях, и сколько бы не имели времени в запасе те, кого нужно было спасти, их спасатели любой ценой, вплоть до прямых угроз, настаивали на ускорении поисков. Кумир издал какой-то едва слышный даже для чуткого слуха звук, и Лю Сан повернул к нему голову. Любой, кто хоть немного знал или работал раньше с Чжан Цилином, знал, что этот великий человек, лучший воин, никогда не издавал ненужных звуков, и не делал лишних телодвижений. Сейчас же он, с едва различимым вопросом глядя в глаза Лю Сана, с силой переступил с ноги на ногу, и влажный скрип проседающей под ним почвы отдался в голове, выделяясь из фонового шума. – Здесь уже взрывали, – произнёс Лю Сан, подтверждая его предположение. – Этим взрывом расчистило ту наземную область, где спал зомби, и стоило появиться свежей плоти, как он окончательно выкопал себя и отправился на охоту. Возможно, этим же взрывом завалило вход. – Эксперт Лю, как же возможно узнать такое одним только слухом? Это невероятно! – с преувеличенным восторгом воскликнул его наниматель, для чего-то пытаясь похвалой отвлечь от сути вывода. Пусть дыхание этого человека и было ровным, а на лице и в голосе, казалось, не было фальши, но чуть скакнувшее сердцебиение сказало за него. – Я лучший в своём деле, – с долей показного высокомерия хмыкнул Лю Сан, дав намёк на то, что господин Шу может лишь попытаться скрыть истинные мотивы этой поездки, но потерпеть поражение из-за любой мелочи, которую можно уловить тонким слухом. Лишь один человек умел держать в руках не только эмоции, дыхание, голос, но и своё сердцебиение в ровном, успокаивающем ритме. Подобный тотальный контроль собственного организма, маска безразличия при любых обстоятельствах и великая сила, скрытая в обманчиво стройном теле не могли не восхищать. Лю Сан украдкой из-под ресниц глянул на Кумира, едва не встретившись с ним взглядом, и тут же, смутившись, поспешил перейти на следующее место исследования. Сзади кто-то особо глазастый из группы многозначительно присвистнул. Лю Сан хотел бы сказать, что может быть этот глазастый парнишка и был самым молодым, но у него уже истёрлись хрящи в тазобедренном суставе – их скрип неприятно выделялся на фоне остальных более-менее целых хрящиков. Ещё немного неправильного питания, тяжёлых физических нагрузок и не обращения к врачам – и он не сможет больше ходить без адской боли, а может и чего хуже. Промолчал. Мелочное злорадство не могло стать плюсом в глазах Кумира, поэтому пришлось прикусить свой острый язык и продолжить прослушивать местность. К несчастью, рыхлая, поглощающая звук почва, и не до конца впитавшаяся под её слоем вода, что искажала звук даже самого интенсивного низкочастотного свистка, сильно затрудняли исследование, и в какой-то момент Лю Сану показалось, что он вовсе двигается в неправильном направлении. Пока он, с каждым часом поисков раздражающийся всё сильнее, не нашёл в глубине едва слышно резонирующую каменную полость. Обрадованный, он обернулся к Кумиру, неотрывно следующему за ним по пятам, и к боссу Шу, что занимался с остальными подчинёнными самым важным делом – «накоплением сил» перед следующим марш-броском. – Я слышу здесь полость, похожую на подземную камеру, – самодовольно сказал он, и только хотел отступить в сторону, чтобы дать дорогу землекопам, но тут его ноги вдруг стремительно начали проваливаться вниз, и он, неловко вскинув руки, попытался выбраться, но влажная липкая земля лишь сильнее расступалась под его не таким и большим весом. Сильная рука ухватила его за шиворот рабочей куртки и выдернула из почвы, словно морковку, переставляя на безопасное, твёрдое и устойчивое место. Там, где Лю Сан стоял только что, раззявила беззубую пасть мягкая темнота образовавшегося земляного провала. – Спасибо, Кумир, – с облегчением выдохнул Лю Сан, передёргиваясь от остаточного чувства падения. Чжан Цилин, внимательно оглядев парня с ног до головы, серьёзно кивнул, а затем первым бесшумно нырнул во тьму образовавшегося прохода. «Он переживал, не получил ли я травму» – пришла запоздалая мысль, и Лю Сан почти мгновенно покраснел. Пускай он ненавидел оказываться в беде и быть спасённым, а следовательно и должником для людей, но быть спасённым своим Кумиром совершенно другое дело. Его крепкая уверенная хватка, когда он тащил Лю Сана на безопасный участок земли, как котёнка за шкирку, ощущалась до сих пор. После небольшой разведки можно было спускаться вниз. Камень гробницы очень чётко отражал звуки, помогая сориентировать путь группы мимо ловушек и копошащихся в своих гнёздах шиби. Единственное, что с каждым часом пути напрягало всё больше – отсутствие других людей. Лю Сан специально потребовал пару минут полной тишины, чтобы полностью превратиться в слух, но ничего, похожего на людей, так и не слышал. Ни голосов, ни сердцебиений, ни движения. Мёртвая тишина, разбавленная капающей водой и редким копошением земляных насекомых где-то за пределами каменных стен. Кумир, словно возложив на себя обязанность присматривать только за Лю Саном, почти бесшумной тенью двигался рядом, легко вышагивая по коридорам. Другой человек и не заметил бы, что этот молчаливый мужчина с бесстрастным выражением лица присматривает только за одним человеком, но Лю Сан, с разливающимся внутри тёплым довольством, знал, что Чжан Цилин обычно предпочитал двигаться далеко впереди перед группой, разведывая путь. – Кумир, ты уже был здесь раньше? – тихо спросил Лю Сан, когда подвыдохшийся господин Шу наконец-то объявил привал. Чжан Цилин, опустившийся рядом, коротко покачал головой и закрыл глаза, уходя в энергосберегающий режим. Ножны с мечом он вытащил из-за спины и теперь прижимал к груди – и некоторые парни поглупее тут же принялись посмеиваться. Их старшие товарищи надавали подзатыльников, напоминая, что именно этот странный мужчина, спящий в обнимку с мечом, разрубил кровавого зомби пополам, не вспотев. Господин Шу был не тем, кто упускает мелочи из виду. Он пересел к ним, сидящим отдельно от остальной группы, добродушный и вежливо интересующийся, почему же они не разделяют место у костра с остальными участниками группы. – У меня слишком острый слух, – самодовольно напомнил Лю Сан, легонько постучав себя по краешку уха. – Ваши люди слишком громко разговаривают, меня это раздражает. Если будет сказано что-то важное, я в любом случае это услышу. Вежливая улыбка мужчины стала натянутой, хитрые глазки смотрели с опаской. Лю Сан слышал все процессы, происходящие в его теле, и знал, насколько тому сейчас неудобно от его слов, но пока не собирался выкладывать все свои подозрения. В конце концов, не важно, есть ли вообще «первая исследовательская группа» – главное, чтобы после того, как господин Шу найдёт то, что ищет, он заплатил Лю Сану оговорённую сумму. – Эксперт Лю, я вижу, вы неплохо поладили с экспертом Чжан, – спустя долгую паузу, переводя тему произнёс мужчина. – Вы были знакомы раньше? Что? Лю Сан на мгновение подвис, не веря собственным ушам. Ему казалось, все, кто знали про Чжан Цилина, также знали, что он неразлучим с семьёй У, а Лю Сан уже несколько лет большую часть времени работал на У Эрбая. Если сложить два плюс два и немного подумать, то конечно же можно будет хотя бы предположить, что они могли пересекаться по работе прежде. А для особо умных, можно было покопаться в досье Лю Сана, где чёрным по белому было написано, что он работал непосредственно с Железным Треугольником. …а знал ли вообще этот странный господин Шу, кто такие Железный Треугольник?.. – Пересекались по работе, – раздался голос Кумира, и Лю Сан повернул к нему голову, пересекаясь с предупредительным взглядом тёмных глаз. – Почти не общались, – не растерявшись, подыграл он, полностью доверяясь в этом Кумиру. Затем он с напускной скукой и толикой раздражения спросил: – А что-то не так, господин Шу? – Я нанял эксперта Чжан, потому что мне посоветовали его, как сильного бойца и лучшего передового разведчика, поэтому у меня были некие… ожидания. Лю Сан был благодарен за то, что только он один имел суперострый слух – потому что никто больше не мог уловить этот раздражённый выдох со стороны Кумира. А так как Чжан Цилин всегда контролировал себя, то эта маленькая слабость была показана только для Лю Сана. – В его безупречных навыках сейчас нет необходимости, – с гораздо более выраженным высокомерием, чем обычно, фыркнул Лю Сан, продолжая начатую игру. – Я слышу что происходит вокруг нас, и гораздо дальше за этими стенами, и точно могу определить наличие ловушек, тупиков или иных опасностей. Сейчас нет смысла бросать вперёд других людей. Господин Шу, улыбаясь, поспешно откланялся, оставляя после себя кучу вопросов. Лю Сан убедился, что больше никто не собирается подходить, и повернулся к Чжан Цилину. Тот, с закрытыми глазами, подсвеченный мягким пламенем далёкого костра, выглядел ещё более красивым и не принадлежащим этому миру. Лю Сану потребовалось некоторое время, чтобы собрать мысли в кучу. – Кумир, почему ты здесь? – тихо спросил он, но мужчина даже не потрудился сделать вид, что услышал вопрос. Был только один способ обратить на себя внимание, и пришлось им воспользоваться: – А где У Се и Панцзы? Сердцебиение Кумира на миг подскочило, отчётливо реагируя на слова, даже если лицо его всё ещё оставалось безмятежным. – Дома, – внезапно ответил мужчина, и Лю Сан обрадованно придвинулся ближе, внимательно следя за тем, чтобы чужие глаза не были обращены на них двоих. – Дома? То есть, в Силаймянь? Они знают, что ты здесь? Чжан Цилин приоткрыл глаза, наконец-то обращая на раздражитель внимание, и Лю Сан радостно улыбнулся ему. Он честно хотел не сильно досаждать своему Кумиру, но после такого просто не мог замолкнуть: – Значит, ты ушёл, и не сказал своим мужьям? Устал от них? Понимаю – они порой такие шумные, – на эти слова ответом было едва слышное одобрительное гудение, и совсем вне себя от счастья, что Кумир не просто сидит рядом, но и по-своему участвует в глупом разговоре, Лю Сан продолжил: – Знаешь, если в следующий раз они снова будут слишком раздражающими, ты можешь приехать ко мне, а не лезть в гробницу. Я правда не буду тебе мешать! – Хорошо, – едва слышно согласился Кумир, снова закрывая глаза. В голове Лю Сана стало поразительно пусто, а сердце застучало гулко и часто. Потребовалось бы немало времени, чтобы прийти в себя, но привал объявили оконченным, и пришлось вновь делать вид, что они с Чжан Цилином едва знакомы. Все вопросы по поводу господина Шу отпали, стоило достичь главной камеры этой не самой большой гробницы – «спасаемой» оказалась группа, враждующая с этим бизнесменом. Молодая, свежая кровь грабителей гробниц, не связанная с семьями Девяти Врат и только вошедшая в бизнес. Это объясняло, почему господин Шу ничего не знал о том, кого нанял на работу. Два бывших друга, один из которых теперь лежал у вскрытого гроба, разорванный на части неведомым созданием, вместе по старым записям нашли эту могилу и решили ограбить, но в итоге рассорились. Первая группа с боем прорвалась внутрь и завалила вход взрывом. Господин Шу, закончив историю, развёл руками: – Не переживайте, эксперт Лю, эксперт Чжан – вы в любом случае получите свои деньги. И это скорее всего было правдой – главная камера пусть и была забита золотом, резным нефритом и древностями, но кто по доброй воле отпустит двух свидетелей? Лю Сан и раньше слышал, как под одеждой людей Шу шуршали кобуры пистолетов, но теперь была явная угроза, что при любом неверном слове или шаге оружие будет использовано против них. – …конечно, чтобы получить полную сумму, вам придётся ещё некоторое время поработать на меня, но сейчас я разрешаю вам взять по вещичке из этой кучи, на память и в знак моего расположения, а вот после… – продолжал распинаться господин Шу, пока все его люди, кроме пары человек из личной охраны, методично разбирали завалы золота. – Стой здесь, – едва слышно произнёс Кумир, а затем отправился куда-то вглубь зала, игнорируя тот факт, что бизнесмен ещё не закончил говорить. – Ты!.. – возмутился мужчина, но чёрная куртка уже скрылась в полутьме дальнего угла камеры. – Он достаточно наслушался ваших речей, господин Шу, – насмешливо фыркнул Лю Сан, не смея двигаться с места. – Не нужно так кричать – вы привлечёте то чудовище, что порвало вашего бывшего друга. И я бы советовал вам всем поторапливаться. На самом деле, Лю Сану стало тошно сразу же после того, как были обнаружены трупы людей, разорванные с особой жестокостью, но сейчас, пока он не смотрел в ту сторону, можно было представлять, что там никаких человеческих остатков и не было. Пока не дул сквозняк, и не приносил с собой зловоние гниющих органов и тканей. Чудовища, учинившего беспредел, поблизости слышно не было – но надолго ли? Кумир обернулся быстро, и, игнорируя любые возгласы и взгляды со стороны, больше не собираясь притворяться, что они едва знакомы, протянул Лю Сану простой красивый браслет из крупных золотых бусин. Их поверхность была настолько гладкая, будто только что отлили. Видя, что застывший в шоке парень не собирается брать подарок, он, чуть хмуря брови, произнёс: – Я нашёл четыре. Этот – твой. И пока Лю Сан собирал свой разум обратно по частям, пытаясь всё осознать, Кумир нетерпеливо потянул его за правую руку и нацепил браслет на запястье. Бусины задорно и празднично звякнули, когда парень бездумно поднял руку, чтобы рассмотреть поближе. В отражении он увидел своё глупое удивлённое лицо. – С-спасибо, Кумир, – наконец собрался с мыслями он, и прижал запястье к груди, в которой сейчас горело счастье, грозясь безжалостно разорвать его изнутри своей силой. – Это очень… Чжан Цилин посмотрел ему в глаза и очень серьёзно кивнул, принимая его благодарность, а затем опустил взгляд, чтобы нацепить на своё запястье второй, точно такой же браслет. От мысли, что они с Кумиром будут носить парные браслеты, мозг Лю Сана улетел куда-то далеко-далеко. Тот факт, что два оставшихся подарка законно предназначались У Се и Панцзы, только усиливал чувство счастья. Теперь у него будет напоминание о том, что есть люди, которым он небезразличен. Что его Кумир подарил ему такой же подарок, что подарит своим мужьям, как только вернётся домой. Он бы так и стоял, пялясь на браслет, если бы его чуткие уши не зафиксировали где-то на периферии странный шорох, заставив взбодриться от подскочившего адреналина. Лю Сан вскинул голову, прислушиваясь, но меж топота ног, звона падающих золотых украшений, разговоров, смешков и других человеческих звуков он не мог точно определить стриггеривший источник шума. – Всем тихо! – шикнул господин Шу, заметив, как Лю Сан прислушивается, и люди тут же замерли на месте, переводя непонимающий взгляд с босса на эксперта, и обратно. – Что-то большое приближается, – произнёс Лю Сан, чувствуя, как кровь стынет в жилах. Царапанье когтей по полу, характерный шорох слипшейся длинной шерсти, затаённое дыхание и ровное сердцебиение большого, умного хищника, уже выследившего свою добычу и готовящегося к прыжку. – Он где-то навер– В тот же миг рука Кумира дёрнула его в сторону, а на то место, где Лю Сан только что стоял, приземлилось нечто клыкастое и всё в засохшей крови. Может, одна из долгоживущих зверюшек, охраняющих гробницу, может просто провалившийся в гробницу дикий крупный хищник – кто теперь разберёт? – Беги, – коротко скомандовал Кумир, толкая Лю Сана в сторону выхода и вытаскивая из ножен свой меч. Сзади начали стрелять, и громкие звуки больно били по нежному слуху, но парень и не думал останавливаться, чтобы надеть наушники. Казалось, он бежал по коридорам с обезвреженными ловушками целую вечность, прежде чем лёгкие с мышцами начали гореть, а звуки борьбы позади стали едва различимы. Он пошёл шагом, восстанавливая дыхание, в сторону выхода, постоянно выслушивая своё окружение, но больше ничего подозрительного не наблюдалось. Лю Сан с облегчением выдохнул, и наконец-то позволил себе сползти по стенке на пол. Ему срочно нужно было выпить воды и передохнуть. Вера в то, что Кумир справится самостоятельно, никогда не угасала, но Лю Сан всё ещё не слышал, чтобы он возвращался, поэтому потихоньку начал за него переживать. Там было столько выстрелов – вдруг один из них мог по случайности задеть его в пылу битвы, и теперь ему требовалась помощь? Что, если господин Шу ещё раз увидит его боевые навыки в действии, и решит, что с Чжан Цилином ему не совладать, поэтому прикажет стрелять по нему специально, чтобы ослабить? Что, если… Бесшумная тень вынырнула из темноты, напугав Лю Сана так сильно, что он вскрикнул и подскочил на ноги, пытаясь спастись от невидимой опасности. Знакомые руки в кожаных митенках удержали на месте, и сквозь шум крови в ушах Лю Сан наконец-то услышал чуть ускоренное знакомое сердцебиение. Тело мгновенно расслабилось. – Кумир, ты в порядке? – Лю Сан обеспокоенно оглядел его с головы до ног, и крепкие ладони на плечах сжались чуть крепче в успокаивающем жесте. Но прежде, чем парень продолжил спрашивать его о самочувствии, и не задело ли его пулями, Кумир вдруг толкнул его своим телом назад, вжимая в одну из ниш в стене, и надёжно закрывая своей спиной коридор. – Выключи фонарик, – командует он, и Лю Сан, даже если его разум абсолютно пустеет от подобных тесных соприкосновений с Кумиром, не может не подчиниться просто инстинктивно. Он щёлкает выключателем, погружая их обоих во тьму. Тело Кумира, разгорячённое после боя и бега, было так близко, что чуть сильнее обычного вздымающейся грудью касалась груди Лю Сана. Мысль о том, что прямо сейчас под слоем одежды чернела проявившаяся татуировка цилиня, почти идентичная его собственной, была настолько ошеломляющей, что Лю Сан резко вдохнул. Ему самому становилось жарко от смущения. Он не видел лица Чжан Цилина, но слышал его затихающее дыхание и выравнивающееся сердцебиение, слышал мягкий шорох одежды, когда мужчина придвинулся ближе, чуть сильнее вдавливая его в стенку. Чувствовал тёплое дыхание на своём лице. – Кумир… – голос в последний момент подвёл его, превратившись в жалкий всхлип. Он почти прочистил горло, чтобы спросить, что происходит, но его уши вовремя уловили триггерный звук приближающегося хищника. Он тяжело прихрамывал, с него капала вязкая кровь, падая на землю с влажным шлёпаньем, дыхание было неровным, сердце в предагонии билось быстро. Хищник умирал, но упорно шёл по запаху, намереваясь забрать с собой ещё несколько жизней. Лю Сан понимал, что рядом с Кумиром ему не следует ничего бояться, и если они стояли прямо сейчас на месте, не двигаясь, значит так было нужно. Но глупое тело против воли начало паниковать, стоило только небольшому сквозняку принести в их сторону густой запах свежей крови и мокрой вонючей шерсти. Промеж горла встал ком, заставив сглотнуть вязкую слюну; пытаясь побороть страх, Лю Сан невольно задышал глубже, шумно вдыхая приоткрытым ртом. Тело дрожало, и даже то, что Кумир, теряя терпение, вжал его в каменную нишу ещё сильнее, прижимаясь полностью всем телом, не помогало скорейшему успокоению. Хищник, почувствовав неладное, замер, принюхиваясь. Лю Сан не мог на краткий миг перестать дышать, чтобы переждать опасный момент. А затем его губ коснулись чужие, сухие и мягкие, язык властно протолкнулся внутрь, и Лю Сан, не то, чтобы перестал дышать – он перестал существовать. Так и не найдя ничего подозрительного, хищник прошёл дальше по коридору, и вскоре его шаткие, неровные шаги вовсе стихли. Чжан Цилин напоследок скользнул языком по его языку в утешительной ласке, прижался губами чуть сильнее, а затем с едва слышным характерным звуком чмоканья отстранился. Но вместо того, чтобы отойти, он просунул ладонь меж их телами, положив её Лю Сану на сердце, обжигая кожу сквозь все слои одежды. Наклонился к чувствительному ушку, сейчас горящему от смущения, и, едва задев губами серьгу, выдохнул тёплый воздух, посылая по телу мурашки: – Дыши. Он ведь… знал, что мог не шептать это так близко, чтобы быть услышанным, верно?.. Лю Сан прерывисто вздохнул – из-за недостатка кислорода он уже начинал видеть перед глазами звёзды. Остаточное тепло, когда Кумир наконец перестал прижимать его тело к стене и отошёл, чтобы проверить коридор, быстро иссякло, и казалось, будто бы всё произошедшее – лишь странный сон. Только губы и проколотый серьгой хрящ горели, словно их всё ещё касались. Ближе к вечеру, не дойдя пары часов до выхода, они сделали привал, чтобы перекусить. Лю Сан не смел больше разговаривать, боясь, что иначе не удержится, и будет выпытывать причину, по которой Кумир не просто закрыл ему рот рукой, но заткнул его… так. Каждый раз, стоило об этом вспомнить, тело резво реагировало, и Лю Сан безумно смущался. Да, может быть у него и был сильный краш в Чжан Цилина, и, возможно, поначалу он и мечтал о… всяком, но потом, когда точно знал, что Кумир – счастливый замужний человек, не посмел претендовать на большее. А после приключений с Железным Треугольником Лю Сан понял, что полюбил всех троих, может быть, не так сильно, как был влюблён в своего краша, но целиком, и без возможности разлюбить обратно. Золотые бусины на запястье, нагревшиеся до температуры тела, были подтверждением, что и он тоже для Кумира что-то значит. Не как член его семьи, но нечто близкое. – Лю Сан, – голос заставил вынырнуть из раздумий, и парень поправил рукав куртки, пряча подарок обратно. – Поспи пару часов. – А ты? – тут же с беспокойством нахмурился он. Кумир в ответ приподнял губы в едва заметной улыбке, выглядя сейчас непривычно мягким. – Позже. – Но Кумир… – Лю Сан хотел сказать, что он мог посторожить в первую очередь, потому что он не сражался и ему нужно меньше отдыха, но Чжан Цилин вдруг произнёс: – Сяогэ. Лю Сан так и застыл с приоткрытым в попытке возражения ртом, пытаясь переварить услышанное. От большого количества впечатлений за этот день его мозг соображал туго, поэтому он, всё больше смущаясь, переспросил: – Ты хочешь, чтобы я называл тебя… Сяогэ серьёзно кивнул, но его глаза искрились чем-то таким тёплым, а улыбка не покидала губ. Он казался таким юным, таким красивым – как застывшие во льду прекрасные цветы, только лёд тот был холодным лишь для чужих. Окончательно смутившись, Лю Сан уткнулся пылающим лицом в ладони, ругая себя за то, что не может сдерживаться, поэтому пропустил момент, когда Кумир пересел поближе – прижался тёплым бедром к его бедру. – Отдохни немного, – настоял он. – Я позже. Разве можно было отказать? Лю Сан, всё же справившийся с эмоциями, оторвал ладони от щёк и повернулся к нему, чтобы сказать напоследок: – Хорошо. Но если я не усну через десять минут, то обещай, что тогда я останусь караулить, а ты поспишь, хорошо, Ку… Сяогэ? Ответом снова был кивок, и, удовлетворённый, парень на пробу чуть прижался к Чжан Цилину плечом, проверяя, можно ли понаглеть ещё немножко, и использовать его как живую подушку, раз сегодня такой счастливый день. Панцзы и У Се неоднократно на глазах Лю Сана спали так на своём муже, а тот, довольный, не двигался до тех пор, пока они не просыпались, чтобы не тревожить покой. Как только голова Лю Сана коснулась заветного места, он мгновенно провалился в сон, полный неясных образов и нежных прикосновений. Ближе к утру они поспешили выбраться на поверхность, и у Лю Сана весь путь было дурное предчувствие, которое, к сожалению, не подвело – совсем недалеко от входа их нагнали выжившие члены экспедиции во главе с господином Шу. Разъярённые и в отчаянии, они искали выход собственным эмоциям, и пусть в их руках всё же были драгоценности, они всё равно открыли огонь по «сбежавшим». Сяогэ, не тратя время на разборки, крепко схватил Лю Сана за руку и потащил за собой, избегая открытых участков. К счастью, у выживших после первой схватки оставалось не так много патронов, чтобы поливать огнём, поэтому выстрелы звучали всё реже. И когда казалось, что всё хорошо и до выхода оставалось всего пара метров, то одна из шальных пуль чиркнула по запястью Лю Сана, порвав рукав и больно вмявшись в одну из золотых бусин браслета. Парень от боли встряхнул рукой, а затем с ужасом почувствовал, что старая нить, на которой держался весь браслет, от такого удара лопнула, и бусины рассыпались по полу. Времени их собирать не было – Сяогэ с лошадиной силой тащил Лю Сана за собой, спасая шкуры. Усадил за собой на один из пригнанных людьми Шу байков, и, заведя без ключа, врубил по газам, увозя их обоих подальше от этого проклятого места. Прижимаясь к худой, крепкой спине, Лю Сан с тяжестью на сердце осознавал тот факт, что его подарок остался позади. Наверное, вчера он слишком сильно был воодушевлён тем, что Кумир не просто обратил на него своё внимание, что забыл, насколько сильно велика его неудача. Теперь, без денег на подарки, он возвращался в город – и даже возможность обнять Чжан Цилина за тонкую талию хотя бы на время поездки, не могла перекрыть всё остальное. Они разошлись на окраине – байк был краденый, у Сяогэ с собой не было водительских прав, да и водил он так, что Лю Сану потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Пытаясь отвлечься от ещё одного почти смертельного опыта, он включил телефон, проверяя сообщения и пропущенные вызовы, и очень сильно удивился, когда на экране высветилось большое количество звонков от У Се. Неужели он уже знал, с кем его драгоценный муж был всё это время?.. – Лю Сан! – подозрительно радостный голос на мгновение оглушил его, напоминая, почему с У Се нельзя было разговаривать, прикладывая динамик непосредственно к уху. – Где ты сейчас? – Только вернулся с работы, – осторожно ответил он, продолжая идти через город к автобусной станции, намереваясь взять билет куда-нибудь подальше от этого маленького незнакомого города. – Почему ты мне звонил? – Мы с Панцзы очень хотим видеть тебя в Силаймянь на праздники, – довольным тоном продолжил мужчина. Где-то на заднем фоне одобрительно поддакнул Толстяк, и попросил мужа передать привет «Креветке» от себя – с некоторых пор он перестал называть Лю Сана Ходячим Несчастьем, отдавая предпочтение новому прозвищу, так как «руки и ноги твои тоненькие, худенькие, сам длинный, и вечно в панцире». Парень в ответ попросил У Се передать Панцзы, что он не креветка. – Он попросил передать, что не креветка! – рассмеялся мужчина, и от его тёплого смеха внутри Лю Сана что-то сжалось. Ему очень хотелось быть сейчас там, с ними, а не шлёпать по мокрым от вновь растаявшего снега улицам, голодным и замёрзшим. – Ещё какая Креветка! – чуть ближе радостно крикнул Панцзы, заставив парня сморщиться от болезненной рези в ухе. У Се зашипел на него, напоминая, что Лю Сан слышит его и так. – Я не могу приехать, – против воли сказал Лю Сан, возвращая тему. – Я ещё не вернулся в свой город, мне даже переодеться сейчас не во что. – Ты не переживай, мы тебе всё найдём! – У Се звучал очень настойчиво, а это означало, что ни у кого не было шанса отвертеться от чего-то им задуманного. – Сам подумай, зачем тебе в деревне твои красивые костюмы? Конечно, выглядишь ты в них очень горячо, но ехать ради этого сначала домой, а только потом к нам слишком долго, хлопотно – так что давай сразу к нам. Лю Сан на слове «горячо» споткнулся, но продолжил стойко держать оборону голосом… чтобы ровно через двадцать минут наконец дать своё согласие, не имея сил спорить со сладким, как мёд, бархатным голосом настойчивого ужасного мужчины. Звуки готовящейся на заднем фоне еды тоже сыграли свою роль. Была только единственная проблема – подарков с собой у него так и не было, времени их искать тоже, да и денег, собственно-то, хватало на какие-нибудь глупые безделушки. Лю Сан на автобусной станции купил билет на вечерний рейс, и всё оставшееся время носился по улицам и магазинам в поисках чего-нибудь достойного. Так и не нашёл. Обессиленный, расстроенный, промёрзший до костей, он наугад зашёл в один из маленьких магазинчиков со всякой дешёвой всячиной просто чтобы не потерять сознание на холоде. Яркие огоньки гирлянд, всевозможные новогодние украшения и пустые подарочные коробочки даже не вызывали отклика в пустом сердце. Сквозь разрядившиеся наушники он слышал, как гудело электричество в мягко светящихся лампах, как выдувался тёплый воздух из работающего где-то в углу кондиционера. Снаружи маленького тёплого островка ложились на землю крупные снежные хлопья. Их мягкие звуки, едва слышный хруст ломающихся и склеивающихся снежинок слышались отчётливее, когда поток редких машин, влажно шуршащих шипованными шинами по грязи, на мгновения прерывался. Шаги людей за спиной, скрип их ботинок по влажной плитке, приглушённые разговоры – все эти звуки сливались в один сплошной фоновый шум. Лю Сан даже не сразу понял, что нежный голос пожилой продавщицы окликал его, поэтому, когда его руки коснулись сухие маленькие ручки, он крупно вздрогнул, понимая, что в тепле его разморило и он едва не заснул, прислонившись к витрине. – Ну что же ты, – ласково проворчала женщина, взяв его ледяные ладони в свои горячие ладошки. – Не засыпай – придёт твой автобус скоро. Лю Сан что-то невнятно ответил ей и, осторожно высвободив руки, потёр глаза, пытаясь взбодриться. Он ожидал, что на него, как одиноко стоящего в углу, обязательно обратят внимание, но не думал, что получит незаслуженную доброту от незнакомки. Если смотреть объективно, то он сам себя постарался бы поскорее выпроводить на улицу – в отражении тёмного окна на него смотрел незнакомый мужчина с мёртвыми глазами и в старой одежде. Но женщина, словно услышав его мысли, покачала головой: – Я знаю, как выглядят злые намерения, и ты, сынок, без них пришёл. Она хотела ещё что-то добавить, но одна из поздних покупательниц вежливо окликнула её, прося помочь с выбором подарка, и женщина, нежно улыбнувшись напоследок, поспешила на помощь. Проводив её взглядом, Лю Сан вдруг понял, что толком не осматривался – может быть, даже в таком месте он сможет перехватить три безделушки хотя бы на глупые маленькие подарочки. Вроде ярких кухонных фартуков с новогодним орнаментом и смешными надписями. Пусть из них троих только Сяогэ не готовит самостоятельно, но он в любом случае помогает своим мужьям на кухне. Да и просто ходить перед посетителями Силаймянь в одинаковых праздничных фартуках наверняка доставит удовольствие Железному Треугольнику. Решив не сдаваться и позориться до конца, Лю Сан нашёл два фартука с ярким принтом и надписями на английском, переводящимися примерно как «Поцелуй шефа» и «Поцелованный шефом». К счастью, был ещё один, последний «Поцелованный», и Лю Сан схватил его, не раздумывая. Также на оставшуюся мелочь он набрал ерунды вроде трёх глупых красных свитеров – кривоватые олени, вышитые на них, чем-то отдалённо напоминали цилиней. По крайней мере, морды у них точно были какие-то квадратно-драконьи, а хвосты длинные и с кисточками как у коров, словно тот, кто занимался этими свитерами, не знал, как должны выглядеть настоящие олени. Добрая пожилая продавщица аккуратно и красиво упаковала каждый набор, а ещё посоветовала как лучше написать поздравление на открытке-вкладыше. Лю Сан был безумно благодарен этой прекрасной женщине, и так долго сумбурно говорил ей хорошие пожелания на следующий год, что едва не проворонил свой автобус – успел услышать тяжёлый и надсадный хрип старого двигателя своего транспорта. Выйдя в деревенской глуши, сейчас припорошенной редким, всё ещё стремительно падающим хлопьями снегом, и больше похожей на сказку или сон, Лю Сан долго не мог привыкнуть к тому, как тихо – без автомобилей, без людей и других шумов городов и дорог. Поскрипывали стволы бамбука, шелестели тонкие веточки на редком ночном ветру. В тёмном ночном небе поблескивали звёзды, а белый лик луны светил так ярко, отражаясь от снежной поверхности, что можно было идти без фонарика. С каждым вдохом и выдохом становилось всё легче – нервное напряжение, не отпускавшее до сих пор, наконец улеглось. Воздух после нагретого автобусного салона казался холодным, и Лю Сан быстро озяб, так что, одёрнув куртку ещё раз и сунув руки поглубже в карманы, он сделал шаг по неширокой дороге в деревню. Если бы снег не растаял скоропостижно, к утру от такого снегопада вполне могли появится низенькие сугробы, но надежды на это не было никакой. Зато из-за него была проблема прямо сейчас – припорошенная снегом колея оказалась куда глубже, чем можно было предположить на первый взгляд, и Лю Сан тяжело ухнул вниз, проваливаясь в грязь. …неужели он правда на какие-то часы правда поверил в то, что его неудача наконец-то отвернулась от него – хотя бы на чуть-чуть, хотя бы на этот краткий миг праздников? Не имея сил даже ругаться, мужчина вылез обратно на полотно асфальтированной дороги, на которой грязь хотя бы не была такой глубокой. К счастью, из-за холодов земля немного смёрзлась, и его ноги не успели промокнуть – так, облепились грязью. Если подсушить – получится хороший защитный слой. Лю Сан вслух хрипло рассмеялся над своими мыслями. Ему в любом случае нужно как-то добраться до деревни, а здесь, на окраине, даже связь не ловила, чтобы отзвониться Железному Треугольнику и сказать, что правда приехал. Собравшись с силами, он закрыл глаза и поднял ногу, чтобы снова шагнуть вперёд, как бы противно не было – есть случаи, когда если не двинешься сам, никто не придёт тебе на помощь. Тем более здесь, где по трассе автомобиля днём с огнём не сыщешь, а уж того, кто едет в ту же сторону – и подавно. …на краю слышимости Лю Сан вдруг заметил странный звонкий звук. Повторяющийся, но в то же время хаотичный перезвон старинных медных колокольчиков. Мелодичный, громкий, раздающийся на всю округу, чтобы даже самый слабослышащий знал, что по дороге кто-то едет. Громыхающая сочленениями на ухабах телега, скрип деревянных бортов и чавканье колёс, а ещё – знакомый низкий голос, во всё горло распевающий одну из зарубежных новогодних песен. Лю Сан так и замер, боясь, что сейчас пошевелится – и звуки окажутся лишь в его воображении, а он так и будет один стоять на опушке и решаться на следующий шаг. Весёлая праздничная песенка с заменёнными совершенно не в рифму, и забытыми словами звучала всё громче, колокольчики звенели всё веселее, а между этими звуками периодически раздавалось всхрапывание и фырканье – и вот наконец в поле видимости появилась низенькая гнедая кобылка, резво тянущая за собой местное транспортное почти вездеходное средство. Панцзы, распевающий песню, вдруг замолчал, а затем спустя краткое мгновение (Лю Сану подумалось, что его, в грязной куртке на тёмном фоне не заметили, но острое зрение Пан Е не подводило его даже на пенсии) громко и радостно засвистел. Замахал свободной рукой, и подстегнул вожжами свою коренастую лошадку. – Креве-е-етка-а-а! – радостно закричал Толстяк, словно ему и без того было мало шума, который он издавал. – Лю Са-ан! Ты не замёрз там? Стой на месте, не лезь в грязь! Пош-шла родная! Вместе с первоначальным раздражением Лю Сан вдруг почувствовал ужасное облегчение. Изнутри поднялось странное тепло, вмиг охватившее всё его тело, и лучше этого чувства было бы сейчас только толстое одеяло и горячее вино. Кобылка остановилась прямо перед Лю Саном, сверкая карим глазом – наверняка думала о том, нет ли в карманах нового человечка чего вкусного, но дотянутся ловкими губами не успела. Панцзы, намотав вожжи на импровизированный облучок, легко спрыгнул с телеги вниз и заключил друга в крепкие объятия, от которых прохрустели кости, но для Лю Сана в данный момент не было ничего лучше, потому что от тела мужчины исходил благословенный жар, словно от живой печки. – Да ты тут скоро снеговиком станешь! – проворчал Панцзы, сделав свой голос намного тише, чтобы не травмировать нежный слух. – Скажи этому Пан Е спасибо за то, что догадался взять с собой одеяла и термос! – Я надеюсь там не ваше домашнее вино, от которого все нос воротят, и пьют только потому что вы в своей рекламе использовали моего Кумира? – привычно и совсем беззлобно поддел Лю Сан, намертво прилипнув к теплу. – Оно самое, горячее и со специями, – добродушно хохотнул Панцзы, и с силой принялся растирать и тормошить озябшее тело в своих объятиях. – Давай запрыгивай в телегу, только ботинки свои грязные оботри – сказал же тебе не прыгать в грязь! Лю Сан что-то промямлил еле ворочущимся языком в ответ, затем с чужой помощью неловко забрался в телегу и завалился прямо на растеленную на дне солому. Панцзы, сетуя на неких замороженных креветок, помог ему закутаться в одеяла, и открыть термос, от содержимого которого тут же пошёл пар. Затем убедившись, что парень не собирается умирать от гипотермии, притянул его одной рукой к своему мягкому боку, развернул кобылу и причмокнул ей, принуждая поторапливаться. Умная лошадь, зная дорогу домой, и сама ускорила рысь. Звуки колокольчиков, перемешивающейся грязи, скрипа телеги и болтовни Панцзы вместо того, чтобы раздражать, наоборот убаюкивали. Пряности в горячем вине не могли полностью перебить не слишком хороший вкус, но Лю Сану вдруг подумалось о том, что Кумир лично приложил руку к его изготовлению, и от этих мыслей как по волшебству сразу стало вкуснее. Он даже не сразу понял, когда бамбуковый лес расступился, и подсвеченная уличным фонарём вывеска Силаймянь оказалась прямо впереди. Фермерский домик, ресторан и одновременно с этим дом, который своими руками построил Железный Треугольник. Место спокойствия, уюта и тепла. Стоило на мгновение закрыть глаза, как Лю Сан уже оказался внутри, переодетый в мягкий махровый халат и усаженный в одно из трёх кресел, чтобы отогреть ноги в большом деревянном ведре, наполненным терпимо-горячей водой. А ещё через мгновение Лю Сан слышал, как его осторожно опускают на кровать в одной из гостевых комнат, желают доброй ночи, и оставляют спать столько, сколько нужно. В полусне-полуяви он слышал шаги по деревянному полу, приглушённый смех и биение сердец обитателей Силаймянь. Слышал шуршание постельного белья, когда натянул на себя одеяло, прячась в тёплом коконе с головой. За прочными стенами шумели стволы деревьев, потревоженные ветром, а в большом садовом пруду едва слышно плескалась крупная рыба. Лю Сан проснулся после обеда не слишком полный сил – тело чувствовалось чужим и ватным, а стоило вдохнуть поглубже, как заложенный нос предательски шмыгнул. Даже слух сейчас был не таким острым, как прежде, но и тех звуков, которые он улавливал, было достаточно, чтобы голова потихоньку начинала болезненно пульсировать. Следовало как можно скорее поесть и закинуться таблетками, пока простуда окончательно не взяла над ним верх, так что, не найдя свою одежду, Лю Сан поплотнее запахнул халат, сунул ноги в пушистые тапки у кровати и поплёлся предположительно в сторону кухни. Во всяком случае, он ориентировался на шипение масла и едва слышные невнятные разговоры. – Лю Сан! – стоило появиться на пороге, как У Се тут же поднялся из-за стола ему навстречу, бросая нарезать овощи на жаркое. Он помог гостю присесть на стул, и тут же полез по кухонным шкафам в поисках аптечки. Панцзы решительно отпихнул его в сторону своим мощным бедром: – Ты сейчас мне всю кухню перевернёшь, пока ищешь, так что иди лучше чай нашей замороженной Креветке завари, я сам найду лекарства! У Се нарочито обиженно надул губы, и Лю Сан, до этого прежде никогда не общавшийся с Железным Треугольником в обычной домашней обстановке, завис. Нет, конечно он знал, что У Се был не только старым мафиозником, переигравшим даже тысячелетний культ Ван и победивший собственную смерть, но увидеть его капризным в обычной жизни было… немного слишком для слабого разума. – Эй, Креветка! – Панцзы помахал рукой у Лю Сана перед лицом, заставив привычно беззлобно ощетиниться и проворчать, что он не креветка. Толстяк фыркнул: – Так, вместо этого лучше отвечай: в горле першит? Уши не отморозил? Голова болит? Не лихорадит? Аллергия на что-нибудь есть? Лю Сан медленно и послушно ответил на все вопросы, получил горсть разноцветных капсул, нераспечатанную новую коробочку спрея для горла, капли в нос и большую кружку кипячёной воды, чтобы запить лекарства. – А чай позже, – подмигнул У Се и отвернулся к плите, чтобы наложить в деревянную резную миску готовой лапши с жирным утиным бульоном. – Только сначала поешь немного, даже если не очень хочется, а потом глотай таблетки. – Мой аппетит в норме, – важно сказал Лю Сан, словно отчитывался перед личными врачами, а затем смешливо фыркнул, поняв, как это глупо прозвучало. Затем, чуть тише, он искренне от всего сердца добавил: – Спасибо. Не стал уточнять, за что: за приглашение в их дом, за всю заботу и доброту, которую они ему дарили просто так. За это эфемерное чувство, что он нужен и его любят – в этом самом месте, прямо сейчас. У Се со своей великой и ужасающей суперспособностью смотреть в сердца людей, всё понял сам. Улыбнулся ласково, прищуривая искрящиеся нежностью глаза, и без ответа поставил перед парнем дымящуюся миску с едой. На голову Лю Сана легла тяжёлая нежная рука, взъерошивая волосы: – Хорошая, оттаявшая Креветка, – весело прогудел Панцзы. Лю Сан только лениво вскинулся, чтобы проворчать, что он не креветка, но за спиной раздался знакомый монотонный голос: – Не Креветка. Кумир стоял в дверях, прислонившись плечом к косяку, и едва заметно, одними краешками губ улыбался. Он выглядел таким домашним в своей тёмной вязаной кофте, трениках и тапках, что Лю Сан не мог перестать пялиться на него во все глаза. – Ешь давай, и пей таблетки, – проворчал Панцзы и заставил его повернуться обратно к столу, затем сказал через плечо: – А ты иди кормить рыбину, пока он не выполз на берег и не сгрёб в свой пруд всю грязь. – Рыбину? – Лю Сан слышал, как что-то большое с усиливающимся недовольством всё громче плескалось в пруду, но если честно, он даже представить не мог, что только одна рыба может устроить такой шум. – И не будь таким грубым с Кумиром! – Твой кумир наказан, – фыркнул У Се, помешивая палочками что-то вкусно булькающее в воке. – За то, что сбежал лазить по гробнице, и не предупредил нас, да ещё в самую напряжённую неделю! Посетителей в ресторане было настолько много, что нам пришлось поставить на кассу молодую стажёрку, которую нанимали вообще не для этого, потому что мне тоже пришлось вставать за плиту! – Ладно тебе ворчать, Тяньчжэнь, зато какие подарки он нам принёс! – Панцзы заставил его вернуться к нарезанию овощей, а сам закатал рукав кофты и гордо продемонстрировал Лю Сану блеснувший знакомый браслет с золотыми бусинами – один из тех четырёх, что Сяогэ нашёл в гробнице. На запястье У Се под мягкой тканью спрятался точно такой же. Лю Сан, опустив глаза, натянуто улыбнулся, с тоской вспомнив о том, как его собственный разлетелся по всей пещере. Собрать его было нереально, но хотя бы несколько бусин можно было бы подобрать, если бы Сяогэ не тащил его за собой, спасая от смерти. Лю Сан растроенно уткнулся в свою тарелку, почти не чувствуя вкуса лапши. – А ты не знаешь про нашего Старого Ублюдка? – удивился Панцзы таким тоном, словно всякий, кто знал Железный Треугольник должен был знать и про их питомцев. – Наш Король-дракон стоячей воды! Такой же капризный, как и Тяньчжэнь, зато сидит в своём пруду, если его вовремя покормить, и никуда не лазит! – Я не капризный! – тут же возмутился У Се, кидая в мужа кусок морковки. – И конечно он никуда не лазит – сейчас, пока у него ног нет, но посмотрю я на тебя, когда он наконец превратится в дракона и постоянно будет околачиваться на твоей кухне вместе с кошками! – …домашний тиран, с зубами такими же острыми, как язык Тяньчжэня, – проигнорировав его, продолжил Панцзы. – Неудивительно, что они оба спелись против бедного и несчастного меня! Представляешь, в тёплое время они оба переплетаются в сладострастных объятиях и подолгу мокнут в пруду. Если эта рыбина и превратится в дракона, то наш муж скоро превратится в рыбу, верно, Сяогэ? У Се, что-то прошипев по-змеиному, швырнул в него, и в Сяогэ, имевшего удовольствие серьёзно кивнуть на слова Панцзы, по половинке морковки. Пока они не затеяли полу-шутливую потасовку прямо на кухне, Лю Сан спросил: – Можно я его покормлю? – Мы ещё не постирали твои вещи, – неловко почесав затылок ответил У Се, тут же отвлекаясь от попытки справедливого мщения. – Но ты можешь надеть куртку Панцзы прямо на халат! И его сапоги! – И перчатки не забудь взять резиновые. А Сяогэ в любом случае придётся идти с тобой, иначе рыбина подумает, что ты его еда, – хмыкнул Панцзы. – Но сначала выпей уже свои таблетки! Ласковое «Рыбина» было неподходящим словом для этого полутораметрового чудовища, и Лю Сан понял, почему его прозвали Король-дракон. Длинный как угорь, и пёстро переливающийся на тусклом дневном солнце словно карп кои – вот какой был этот Старый Ублюдок. Пасть с острыми зубами-иглами внушала ужас, а плавники были настолько огромными, что когда он недовольно плеснул, заставляя людишек с ведром еды поторапливаться, то брызги воды долетели до середины двора. Лю Сан встал как вкопанный, и его кумиру пришлось вопросительно обернуться. – …он такой красивый! – восхищённо прошептал Лю Сан. – Но иди первый, я… потом подойду. Сяогэ едва слышно смешливо фыркнул, приподнимая краешки губ, и вместо того, чтобы продолжать двигаться, просто выхватил двумя пальцами толстую рыбёшку из ведра, и без усилий зашвырнул её в пруд. Но прежде, чем она коснулась поверхности воды, Старый Ублюдок перехватил её прямо в полёте, громко клацнув страшной челюстью. Кумир приглашающе протянул ведро, предлагая повторить за ним, но Лю Сан не был уверен в том, сможет ли кинуть скользкую рыбу так далеко и точно. Пришлось неловко улыбнуться и покачать головой. Старый Ублюдок, словно понимая что происходит, ударил по воде хвостом, а затем вдруг выпрыгнул из воды с такой силой, что шлёпнулся пузом буквально в метре от людей, и немного проехал вперёд по мокрому мху, почти ткнувшись мордой в ботинки. …Лю Сан даже не понял, каким образом так быстро вжался в крепкую спину Сяогэ, и вцепился в его куртку в поисках защиты от огромной клыкастой пасти. – Он не тронет, – успокаивающе произнёс Кумир, и обыденно, одним ударом ноги отфутболировал попрошайку обратно в пруд. Старый Ублюдок, пролетев несколько метров над берегом и прудом, плавно и без брызг ушёл под воду, затем вынырнув, чтобы громко на своём рыбьем пожаловаться на жестокое обращение с драгоценным собой. Лю Сан поспешно отцепился от Кумира и едва смог скрыть смущённую улыбку. Конечно, после пережитого в гробнице ему стало намного проще находиться рядом с человеком, которым он восхищался с ранних лет. Теперь он хотя бы знал, что Чжан Цилин был не только холодной снежной и нерушимой скалой с чужими, но и мягким домашним со своими. И ещё Лю Сан знал, что тоже входит в круг «своих» – это знание теперь согревало его сердце. …но знать это одно – а прыгать и хвататься за Кумира в поисках защиты совсем другое, безумно неловкое и смущающее. Старого Ублюдка они всё-таки накормили, и оказалось, что Король-дракон был очень умным, а ещё знал команды, которым его научил У Се. Сяогэ коротко рассказал, что «сладострастные объятия в тёплое время» – не что иное как регулярная чистка пруда и толстой чешуи, а так как сам Сяогэ предпочитал нежиться на солнышке, вместо того, чтобы силой перетаскивать склизкую капризную рыбу-грязнулю в бассейн, то заниматься этим приходилось У Се. Панцзы по тем же причинам в дни чистки пруда и огромной рыбины каким-то образом каждый раз находил себе Очень Важные Дела. Лю Сан покивал головой, будучи полностью на стороне Сяогэ – кто же и впрямь захочет трогать рыбу… но когда большая голова высунулась из воды прямо возле него, то почти против воли очень осторожно протянул руку в прорезиненной тёплой перчатке, и положил её на покатый крепкий лоб. Ладонь Чжан Цилина оказалась рядом с его, длинные пальцы умело касались влажно перестукивающих твёрдых чешуек, показывая, что можно с уверенностью гладить Короля-дракона без страха сделать больно. Лю Сан слышал спокойное биение рыбьего сердца и его довольный вздох – как бы Старый Ублюдок не пугал его поначалу, на самом деле он уже несколько лет был просто домашним питомцем, беззлобным и любящим ласку. Железный Треугольник вытащил его из глубин, дал новый чистый дом и сытую жизнь. Лю Сан решил не затягивать с подарками – в конце концов это даже не совсем подарки, так, глупая, не заслуживающая внимания ерунда. К тому же, он не хотел оставаться на праздник, чувствуя себя лишним в этом доме. Как только его вещи просохнут, он найдёт предлог, чтобы поспешно уехать. Краснея, он протянул Железному Треугольнику подарочные пакеты и сжался, ожидая, когда мужчины (по крайней мере в количестве двух штук из трёх) по-детски радостно прыгая не начнут их распечатывать. А когда распечатали – резко замолчали. Лю Сан неловко оторвал взгляд от пола, чтобы услышать вердикт, и, может быть отшутиться хоть как-нибудь, пообещать, что он правда в следующий раз сделает нормальные подарки, но вместо того, чтобы смотреть на него, Панцзы и У Се, держа в руках фартук «Поцелуй шефа» пристально смотрели друг другу в глаза. – Он. Мой, – раздельно произнёс Панцзы, и потянул подарок на себя. – Лю Сан подарил его мне! – …Ну пожалуйста? – У Се сделал умоляющие глаза. – Я ведь тоже готовлю на кухне! И не хуже тебя! – Но это я здесь шеф-повар! А ты просто подменяешь меня иногда! Вот когда настанет твоя очередь готовки, тогда и наденешь, а сейчас отдай! – Мы сегодня готовим вместе, я хочу надеть его первый! Панцзы, ну пожалуйста! Лю Сан смотрел на разворачивающуюся драму во все глаза. На самом деле, он действительно думал о том, что подарит этот фартук именно Панцзы, но разве кто-то без многолетнего иммунитета мог бы сейчас устоять перед вымаливающим У Се с его влажными оленьими глазами? Толстяк скорее всего не хотел уступать просто потому, что чем сильнее он отказывал, тем сильнее Тяньчжэнь начинал капризничать, а наблюдать за ним таким, судя по всему, было для него каким-то отдельным видом удовольствия. …Но пока мужчины спорили, фальшиво плакали и уговаривали друг друга, Сяогэ, потеряв терпение, накинул на них двоих другие фартуки. Выхватил из ослабевших пальцев предмет спора и резво надел на себя, выглядя довольным донельзя. Его мужья в один голос обиженно закричали: – Сяогэ, ты даже не участвовал! Он, исполняя надпись, подарил обоим краткие утешительные поцелуи, а затем вышел из комнаты, по пути в качестве благодарности похлопав Лю Сана по плечу. Мужчины, продолжая сетовать на хитрых и наглых Мэнъюпинов, вытащили свои свитера, и так как те различались только размерами, с удовольствием натянули их на себя, после чего, хитро переглянувшись, кинулись на Лю Сана с объятиями. Зажатый в мягком бутерброде, он не мог даже поднять рук, чтобы неловко вернуть объятия. Его щёки горели в смущении, а сердце теплилось счастьем. – Это чудесные подарки! – восторгался Панцзы, тиская несчастного парня в объятиях. – А фартук он же для меня, да? Слышали все? Он для меня, и я его обязательно себе верну! – Да ладно фартук, ты этих оленей видел – они на цилиней похожи! – смеялся У Се, потираясь лицом о щёку Лю Сана, заставляя того смущаться ещё сильнее. – Спасибо тебе! И за подарки, и просто за то, что приехал! Затисканный, Лю Сан не знал, что сказать, поэтому, услышав шаги Кумира, повернулся к нему с мольбой в глазах, прося о помощи, но так и застыл, увидев протянутый ему золотой браслет. Тот самый, только собранный заново – на бусинах, которые задела не нашедшая свою цель пуля, были дефекты, что делало его ещё более ценным в сердце того, кому он предназначался. Значит, после того, как Сяогэ отвёз Лю Сана в город, он вернулся в гробницу, и… – Это же… – У Се с недоверием уставился на браслет, как капля воды похожий на те три, что носил Железный Треугольник. Затем глаза опытного антиквара отметили вмятинки, царапины, и в один миг непонятный пазл в его голове сложился, и он громко воскликнул: – Так вы оба лазили в ту проклятую гробницу! – Сяогэ, ты сразу мог притащить нашу Креветку домой, а не заставлять его мёрзнуть! – присоединился к возмущениям Панцзы. Кумир каким-то образом умудрился выглядеть закатившим глаза, не делая этого физически. Лю Сан подумал, что вскрик У Се повредил его нежные барабанные перепонки, и он теперь додумывает хорошее вместо ожидаемой ругани. Но нет – мужчины помогли нацепить стукнувший бусинами браслет на его запястье, а затем уже втроём обняли ещё крепче прежнего. – Я… – Лю Сан сглотнул подступивший к горлу ком, пытаясь не расчувствоваться окончательно. Ему безумно сильно хотелось выразить словами всю свою благодарность этим людям, но вместо слов получился какой-то странный звук, больше похожий на всхлип. Нет, он определённо не- – Спасибо тебе, – нежно шепнул У Се ему на ушко, задевая губами серьгу и проколотый хрящик. – За то, что ты есть. Эти слова разбили его. Лю Сан всхлипнул, и стремительно опустил голову, пряча лицо в чужом мягком кардигане. Любовь Железного Треугольника к нему была почти физически ощутима, и он, сломавшийся под её напором, мог только беззвучно вытирать горячие слёзы о крепкое плечо. Кто-то из троих нежно коснулся его виска – шорох сухих губ по коже и едва слышный звук поцелуя. Затем второй, с другой стороны, а после его осторожно оторвали от намокшего плеча, чтобы промокнуть слёзы бумажной салфеткой. – Всё хорошо, Лю Сан, – с любовью прогудел Панцзы, и помог ему высморкаться, словно заботился о ребёнке. – Давай пока не разводи сырость, а то и так болеешь – дышать не сможешь, придётся ртом, а когда ртом дышишь губы сохнут и трескаются, а у нас все гигиенические помады Тяньчжэнь съел, он всегда… – Да не съел я их! – возмущённо фыркнул У Се. – Я не виноват, что они постоянно заканчиваются!.. Лю Сан слушал их очередную приглушённую словесную перепалку, в которой не было ни капли злого упрёка – просто супружеские подколы пожилой парочки, и понемногу успокаивался. Он даже смог собраться с силами, чтобы поднять взгляд и посмотреть на Сяогэ – и встретился с тёмными понимающими глазами, полными щемящей сердце нежности. …а затем сухие прохладные ладони обхватили его лицо, притягивая чуть ближе, и лба коснулись мягкие губы. Лю Сан замер, не веря собственному сознанию, но Сяогэ продолжал прижиматься к нему губами в долгом поцелуе. Разум был пуст, но уши продолжали регистрировать звуки: дыхание, биение сердец, ток крови по сосудам трёх людей, что окружали его прямо сейчас, заземляя и подтверждая, что всё происходящее не было сном. «Спасибо» – Сяогэ проскользил губами по его коже, не прерывая поцелуя, и только острый слух помог не упустить ни звука: «Останься». Лю Сан прикрыл глаза, вновь наполнившиеся слезами. Он не думал уходить.