The meaning of my life

Александр Сергеевич Пушкин сидел в кресле и задумчиво вглядывался в окно. За окном бушевала метель: кареты и повозки застревали в снегу, ветер вырывал газеты из рук интеллигенции. Люди негодовали от такой суровой погоды, а Александр Сергеевич очень даже любил это время года: сидишь себе дома с чашечкой горячего чая, пишешь чудесные произведения и наблюдаешь за природой, что может быть лучше? Только вот вдохновение совсем перестало посещать великого поэта. Уже два дня как оно не приходило, и хоть бейся головой об стены, что, кстати, тоже было испробовано Пушкиным, всё равно оно не появится. - Ах, что же мне теперь делать? Ведь разум настоящего поэта всегда кишит вдохновением, его сердце заполнено переживаниями, чувствами...отчего же я ничего не чувствую? С какой целью апатия теперь настигает меня? - взвыл от отчаяния Александр Сергеевич. Он схватился руками за голову и решительно встал с дивана. - неужто я потерял своё единственное предназначение? Нет, жизнь сия подобна смерти. Я буду ждать с этого же часу своей кончины. И с этого момента впал Александр Сергеевич Пушкин в апатию. Ему безразлично было и происходящее за окном, и многочисленные друзья, которые старались вывести Пушкина из непробудной тьмы. Он отмахивался от них и лишь вяло отвечал: - После. Силы покидают меня. Ступайте с Богом. Состояние Александра Сергеевича не на шутку напугало его ближайшее окружение. О его состоянии не знал лишь его близкий друг, Николай Васильевич Гоголь. Николай Васильевич возвращался домой. Из окна кареты он наблюдал за метелью, которая с новой силой "напала" на город. В руках Николай сжимал наброски начатой недавно поэмы "Мертвые души". Интересно, оценит ли его работу Александр Сергеевич? Какие замечания он сделает по поводу работы, что посоветует улучшить? Гоголь уважал мнение Пушкина и вдохновение, благодаря Александру, у Николая никогда не пропадало, а наоборот, всегда лилось через край. Вдохновлял ли Николая сам Пушкин, или его произведения, Гоголь точно не знал. Однако при встрече с Пушкиным в душе драматурга разливалось какое-то тёплое чувство. Александр Сергеевич стал словно родным, и очень важным человеком для Николая Васильевича. Когда Гоголь зашёл в квартиру, поел и лёг в кровать, он долго не мог уснуть. Его не покидало предвкушение встречи с Александром. - Давно я не ощущал себя таким бодрым и счастливым! Но надо постараться уснуть, иначе сонливость моя негативно скажется и на работе, и на общении с Александром Сергеевичем. - подумал Николай и потушил свечу. На следующий день, быстро позавтракав, Николай Васильевич Гоголь собрался, сел в карету и отправился к Александру Сергеевичу. Тем временем, тоска Пушкина всё усиливалась. Краски жизни теряли свой цвет, и сам поэт угасал: голос его был тихий, грустный, сам он побледнел, что было несвойственно для него, как для обладателя смуглой кожи. Поэт значительно похудел и потерял интерес ко всему. Ночью он перечитывал свои произведения и одинокие слезы порой скатывались по его щекам. Александр Сергеевич вновь сидел на диване и тоскливо глядел в то же самое окно. Вдруг к его дому подъехал экипаж, а из кареты вышел Николай Васильевич Гоголь. Александр удивился такому неожиданному визиту своего друга. -Александр Сергеевич, к вам Николай Васильевич зайти желает! - доложил о приезде Гоголя слуга. - Ну так впусти его поскорей, не замерзать же ему на пороге! - приказал слуге Пушкин и в спешке принялся одеваться, ведь в ночной сорочке встречать гостя было совсем неприлично, хотя Николай Васильевич понял бы его. Мысли поэта и драматурга часто совпадали, что помогало и в работе, и в дружбе. Когда Гоголь задумывался о чем - либо и высказывал свою мысль, Александр мог легко продолжить её, а потом оба дивились тому, что у них получилось понять друг друга с полуслова. Этому незначительному, казалось бы, моменту их общения Пушкин придавал все больше значения. - Надеюсь, он не догадается о моём душевном состоянии. - подумал Пушкин. Николай Васильевич был тем человеком, перед которым вовсе не хотелось показывать свою уязвимость и слабость. - я должен подавать ему пример, он на меня надеется. Не дай Бог отобью у Гоголя желание писать. В мои мрачные мысли его впутывать никак нельзя. - Пушкин бы и дальше размышлял о своем тяжелом бытии, но счастливый Гоголь прервал ход его мыслей. - Здравствуйте, дорогой Александр Сергеевич! - широко улыбнулся Гоголь, подбежал к Пушкину и заключил его в свои обьятия. Александр немного оторопел от такого тёплого приветствия, ведь обычно Николай Васильевич был достаточно замкнут и молчалив. - Здравствуйте, Николай Васильевич, очень рад вас видеть! - улыбнулся более сдержанно Пушкин и отстранился от друга. - у вас есть новое произведение, требующее моего внимания, дорогой друг? Я угадал? - Вы читаете мои мысли, Александр. Да, вы угадали. Я начал работать над поэмой, даже уже определился с названием и начал писать первую главу. Но мне нужен опытный критик, ценитель, слушатель в вашем лице. Могу ли вновь попросить вас об этой услуге? - Гоголь внимательно оглядел Пушкина, который присел на диван и поднял рукава рубашки повыше, так как в комнате было очень тепло. "Чрезмерно худ и бледен Александр... Уж что - то явно мне не говорит... " - подумал Николай и стал усерднее наблюдать за Александром Сергеевичем. Поэт поймал взгляд драматурга, который рассматривал его с интересом и немного с сочувствием, и смутился. - Кхм. Да, конечно вы можете обратиться ко мне, Николай. Вы же знаете, что вам я никогда не откажу! - улыбнулся тепло Пушкин и указал рукой на место рядом с собой. - присядьте, будьте любезны. - Благодарю. Раз уж вы мне никогда не откажете, то не откажите и в моей просьбе посвятить меня в ваше душевное и физическое состояние. Если вы думали, что от меня укроется ваша худоба и ваш измученный вид, то вы сильно ошибались. Я весь во внимании, готов вас выслушать и помочь. - Николай Васильевич искренне, с участием, положил свою руку на руку Пушкина. Гоголь удивился, правда, своей открытости и вседозволенности, ведь раньше он себе такого не позволял ни в коем случае. Пушкин вдруг резко вздрогнул, словно от электрического тока, и глазами, полными тоски и отчаяния, посмотрел на своего друга. - Вы, однако, чувствуете моё состояние. Что ж, скрывать его бесполезно. Я болен душевно. Душа забирает мои физические силы в надежде восполнить свою энергию. Вы не сможете мне помочь, дорогой мой Николенька. Спасибо вам, однако ж, за сочувствие к моей жалкой сущности. - усмехнулся горько Пушкин. Он перестал скрывать своё состояние. Ведь он не пил, но слова Гоголя подействовали на него опьяняюще, и он раскрыл своё состояние, как колоду карт перед соперником. Теперь опешил Николай. "Саша назвал меня... Николенькой? Что бы это могло значить? Ах, ну конечно мне не надо искать поводы там, где их нет. Разыгралось снова моё богатое воображение... " - подумал Гоголь и опроверг свои же мысли. Однако сердце забилось быстрее и то тёплое чувство вновь появилось. - Александр....Саша...я ведь вижу ваши мучения, и мне становится всё тяжелее на душе. Расскажите мне всё, до мельчайших подробностей, прошу вас! Я помогу вам, обязательно помогу! - Драматург настолько увлёкся свой торжественной речью, что даже привстал с дивана. Пушкин легонько схватил его за локоть и опустил обратно на диван. - Успокойтесь, Николай Васильевич. Мое состояние не стоит и крупицы страданий вашей души. Раз уж вы требуете того, чтобы я рассказал вам про своё состояние...можно сказать, что потерял я предназначение своё и цель жизни своей...я утратил вдохновение...оно не приходит уже ровно три дня, два часа и одну минуту... Но вы, Николай, обязательно пишите, слышите меня?! Не останавливайтесь ни в коем случае, пишите! Вы - великий человек, я верю, что ждёт вас огромный успех! - Пушкин вдруг неожиданно схватил за плечи Гоголя и начал его трясти. Взгляд у него был обезумевший. Николай теперь ещё сильнее испугался за жизнь и здоровье близкого ему человека. - Что же вы говорите такое, помилуйте... Бог с вами, вы напугали меня! Александр Сергеевич, дорогой, ведь вдохновение - вещь приходящая! Ставить на себе крест и истязать себя - вовсе не выход. Есть много других ценностей, ради которых стоит жить. Посмотрите же вы на себя! До ужаса худы, бледны, а синяки под вашими прекрасными выразительными глазами, словно чёрные дыры. Я прошу вас, выходите из этой тьмы! - Николай Васильевич приобнял легонько Пушкина, которого начинал пробирать озноб. Они не придавали особого значения их близости. Гоголь думал, что для утешения друга его объятия и слова были эффективными, а Пушкину было просто хорошо и комфортно в этих объятиях. Пришлось ему, однако, для вида, отстраниться. - Я не хотел вам этого говорить, потому что знал, что испугаю вас, за что теперь слёзно прошу меня простить. Я ни в коем случае не хочу отбить у вас охоту к писательству моей апатией. В ценности я давно, Николай Васильевич, не верю. В чем, по - вашему, смысл жизни? - Александр Сергеевич внимательно уставился на Гоголя, который вдруг покраснел. "Вот это новости...румянец на его щеках... Да, Гоголь застенчив, но никогда он не смущался от моего взгляда... Да и я чересчур часто на него гляжу. Что же это со мной? Неужто чувства?! " - погрузился в свои мысли поэт и вдруг резко опустил глаза вниз и закрыл лицо руками. - извините, Николай Васильевич. - Вам не за что извиняться, вы не виноваты в своём состоянии, Александр. В чем же смысл жизни, по - моему? Смысл жизни, полагаю, в любви...вам плохо, Саша? - Александр резко вскочил с места, и начал блуждать по комнате, странно улыбаясь. Гоголь вскочил следом и подбежал к нему. - Нет, милый мой Николенька... мне очень хорошо. Вы, можно сказать, открыли мне глаза. Но вам очень не понравится то, что я сейчас скажу, и вы будете меня презирать. Готовы ли вы услышать мои слова? - Александр подошёл к Николаю ближе. Глаза его пылали огнём. Он посмотрел сверху вниз на Гоголя и улыбнулся. - Готов. - заключил Николай Васильевич. От слов Пушкина мурашки пробежали по его коже, однако это не помешало его желанию поскорее узнать правду. "Что же он хочет мне сказать? Он вновь назвал меня Николенькой...своим Николенькой...это ведь не просто совпадение, так? А если странные мои чувства взаимны?! " - задумался Николай. Александр вывел его из долгих раздумий. - Николай...мне кажется, что я люблю вас. Теперь вы можете презирать меня, я понимаю вас. Я слишком жалок, что не могу держать свои грешные чувства в себе. Простите... - поэт резко умолк и опустил голову вниз, а руки убрал за спину. Драматург внимательно осмотрел Пушкина. Сердце буквально выскакивало из груди. - Это шутка? - Как видите, нет. - горько усмехнулся Пушкин, развернулся, и присел на стул. - Вы...хотели показать своё произведение... это я виноват, что начал эту тему... Давайте всё забудем, и продолжим дальше работать...я не буду вас донимать. Ну что же вы молчите? - Саша готов был расплакаться: он чувствовал себя абсолютно разбитым и никчёмным. - Нет, Сашенька. Никаких произведений на сегодня не будет. Да и они лишь предлог для того, чтобы только побыть рядом с тобой... - Пушкин застыл, а Гоголь бросился к нему, упал на колени и начал целовать костяшки его длинных, изящных пальцев. - Ах, Николай Васильевич...неужели чувства мои взаимны?- слезы потекли ручьем из глаз поэта. Он вмиг оживился, вскочил с кресла, приподнял драматурга и крепко обнял его. - Боже, я самый счастливый человек на этой земле! - Да, Александр Сергеевич, я тоже люблю вас. - тепло улыбнулся Гоголь и потянулся своими холодными губами к мягким тёплым губам дорогого ему человека. Александр ответил на поцелуй, нежно обвил своими длинными худыми руками идеальную талию Николая и прижал его к себе. Николай Васильевич же своими бледными руками зарылся в кудри поэта и стал перебирать их. Пушкин отстранился, Николай лишь недовольно, но смешно фыркнул в ответ на это. - Милый мой...ведь я всегда теперь с тобой буду! - Александр положил свою руку на щеку писателя, и нежно погладил её. - Я об этом и мечтать не смел... Только не бросай меня! - совсем как ребёнок, наивно попросил Пушкина Гоголь. - Не брошу. Никогда. - улыбнулся поэт и поцеловал своего самого любимого человека в макушку. 18 февраля 1837 г. Николай Васильевич Гоголь стоял у могилы Александра Сергеевича Пушкина. Вокруг не было ни души: похороны завершились ещё утром. Метель бушевала вновь, но не только в природе. Она бушевала и в душе драматурга. - Ты же обещал, Саша, что не бросишь меня никогда! Теперь, выходит, и мне жить незачем! - горько усмехнувшись, сказал вдруг Гоголь. Голос его был наполнен высшею степенью отчаяния и безысходности. Он прижался к кресту головой и разрыдался. Николай Васильевич ещё долго не мог заснуть в ту ночь. А когда заснул, Пушкин явился перед ним. - Саша, ты наврал мне! - взвыл Гоголь. Он хотел обнять любимого своего человека, но тело его было неподвижно, как бы он не старался сдвинуться с места. - зачем ты меня покинул? Я стал не нужен тебе? Почему ты не сказал мне о дуэли? - с каждым словом отчаяние всё больше переходило в истерику. - Николенька... Я не соврал... Я всегда буду с тобой. Как тело, я более не существую, но я рядом. Прошу тебя, живи, твори. Иди дальше, не останавливайся! Я тебя люблю... - призрак Пушкина подошёл к Гоголю и обнял его. - Николай Васильевич! Николай Васильевич! Гоголь подскочил на кровати. - Что...что произошло? - Николай судорожно оглядел свою комнату. Было около пяти часов утра. За окном виднелись люди, правда их было совсем немного - никто не рисковал выходить в темноту. - Вы ночью были в бреду, кричали, подскакивали на кровати и звали Александра Сергеевича. Мы долго не могли до вас добудиться и испугались. Не послать ли за доктором? - спросили его внимательные слуги. - Нет, я в порядке. Ступайте. Если что - то понадобится, я позову. - слуги скрылись за дверью, а Гоголь встал с кровати, уселся на кресло и тяжело вздохнул, набрав больше воздуха в свою страдающую грудь. С момента смерти Александра Сергеевича Пушкина Николай Васильевич Гоголь стал ещё более замкнутым и молчаливым. Своему близкому другу он писал: "Ты же знаешь, как я люблю свою мать... но если бы я потерял её, я бы не был так огорчен, как теперь. Пушкина в этом мире нет больше! " Все видели перемены в душевном состоянии Николая, однако они не могли испытать и части того страдания, что он переживал на самом деле. Они не могли представить даже, какую душевную боль он терпел, крепко сжимая зубы и улыбаясь через силу. В последние годы ему стали сниться кошмары. Видения появлялись всё чаще, и Николай стал переодически терять сознание: его одолевали фобии. Когда нервы уже не выдержали и подвели его, а организм сдался, Николай Васильевич Гоголь умер. Перед самой смертью он увидел своего Сашу. - Пойдём, дорогой мой...ты слишком много натерпелся! Довольно с тебя мучений...- Пушкин с тоской оглядел свою любовь и подал ему руку. Гоголь охотно схватился за изящную длинную руку Александра, словно уцепился за своего спасителя и счастливо промолвил: - Ну наконец - то! Пойдём!