Вероятности

-      Северус! - отчаянный женский крик разрезал привычную тишину Отдела Тайн. - Кто-нибудь! Помогите!!!       Черная фигура возникла рядом с Гермионой спустя мгновение, хотя ей оно показалось вечностью. -      Что произошло? - спросил он, оглядывая цепким взглядом бесчувственное тело крестника в изорванной на груди и рукавах одежде, сквозь которую широкими багровыми полосами проступала кровь. -      Мы были в Министерстве, и там какой-то зверь вырвался из клетки и хотел напасть, а потом бросился на Драко!.. - сбивчиво, захлебываясь слезами выпалила Гермиона. - Они говорили, что оно ядовитое, говорили, что он не жилец, профессор, сделайте что-нибудь!!! -      Что за зверь? - деловито задал следующий вопрос Снейп, четкими движениями палочки освобождая Малфоя от одежды. -      Похож на змею, только с лапами, а головы у неё было три… -      Оранжевая? С черными полосами? - уточнил он. -      Нет, черная целиком, покрытая чешуей!.. - возразила Гермиона. - Это был не рунеспур, профессор, это было что-то совсем другое, на четырех лапах, с когтями, все тело в чешуе, как у дракона… И те, кто притащили её в Министерство, говорили, что она ядовитая!..       Снейп выругался себе под нос, но так тихо, что она не расслышала слов. -      Осмотрите его, если найдете следы укусов, постарайтесь отсосать яд, - приказал он. - Вы знаете, как это делается? Гермиона! - он схватил за плечи замершую в панике девушку и легонько тряхнул. Она наконец неуверенно кивнула. - Я принесу зелья, но сейчас важно убедиться, что яд не попал в организм, если он смертелен.       Он рывком поднялся на ноги и умчался прочь, а Гермиона склонилась над Малфоем. Она не могла смотреть на кровавые полосы, расчертившие его грудь поверх белых полос от Сектумсемпры, но выбора не было – и она начала внимательно изучать его кожу в поисках следов от зубов.       Слава богам, ран на руках не было, а на груди были только длинные, глубокие борозды от когтей, тянувшиеся вниз от ключиц почти до самого живота, и она уже с облегчением перевела дыхание, когда заметила две крошечные точки на шее справа.       Она провела по ним пальцами – но ранки были затянувшимися, даже не сочились кровью, как будто яд, пробравшись внутрь, надежно запечатал выход обратно. Надеясь, что она делает все правильно, Гермиона взмахом палочки рассекла в этом месте кожу поглубже – и приникла к свежей ране ртом, высасывая тягучую, густую жидкость.       Губы обожгло, точно огнем. Кровь была острой и горькой, точно в неё намешали огромное количество перца, а еще вязкой и липкой, будто мед. Она сплюнула на пол первую порцию и продолжила, несмотря на то, что рот полыхал так, как будто горел заживо. Для того, чтобы высосать хоть немного, приходилось прилагать недюжинные усилия. Минуты убегали одна за одной, а она, казалось, застыла тут навечно – с испачканным его отравленной кровью ртом, приникшая жадными губами к его шее, чувствующая, что проигрывает эту гонку со смертью, но не желающая сдаваться.       Из ниоткуда вернулся Снейп, который без промедления сунул что-то в глотку Малфою, не без труда разжав сведенные челюсти, и принялся обрабатывать зельями раны на его груди, дав Гермионе знак продолжать и не отвлекаться.       Они работали молча и слаженно, не прерываясь на бессмысленные вопросы и пустые разговоры. Но с каждым разом, когда она вновь и вновь прикасалась губами к шее юноши, чувствуя кожей своей щеки легкое царапание его щетины, ей казалось, что он становится чуть холоднее, голубая жилка совсем рядом с раной бьется тише, а лицо становится все более прозрачным и фарфоровым.       Гермиона уже была готова разрыдаться от охватившего её отчаяния, когда с очередным движением губ в рот хлынула кровь – не та, острая и пылающая, а самая обычная, теплая и солоноватая. -      Северус, кажется, все, - неуверенно прошептала она.       Снейп внимательно осмотрел рану, из которой теперь свободно струился алый ручеек, согласно кивнул и взмахом палочки наложил повязку. Торс уже тоже был весь перебинтован, и в воздухе стояло плотное облако острого запаха лечебных мазей, бадьяна и металлического, с оттенками соли и ржавчины, густого аромата крови. -      Что теперь?.. - дрогнувшим голосом спросила Гермиона. - Он… он будет в порядке?.. -      Я не знаю, - мрачно, но честно ответил Снейп. - Мне попадались исследования о чем-то подобном, но, признаться, я не обратил на них особого внимания, так как тот случай был описан как уникальный. Я попробую найти что-то об этом животном и его яде. Какая-то часть все равно попала в организм… теперь нам остается только ждать.       Гермиона вытащила из кармана артефакт и взмахом палочки активировала его, но даже это не принесло облегчения: Малфой находился на развилке, и ни одна из нитей – ни та, что вела дальше, ни та, что обрывалась, не была даже на чуточку ярче другой. -      Что с пророчеством? - спросил внимательно наблюдавший за её действиями Снейп. - Вам удалось выяснить содержание или хотя бы того, кто его передал? -      Нет, сэр, - понурилась Гермиона. - Мы как раз были в Министерстве, ждали того, кто придет к Мерритту, но тут… случилось все это, и я экстренно вернула нас обратно. Они бы его не спасли, Северус, они даже не собирались его спасать!.. Пока я не бросила в эту тварь Инкарцеро, никто не мог с ней ничего сделать, все просто разбегались подальше или стояли и смотрели, как она разрывает его на куски. Я не могла поступить иначе! -      Я понимаю, - скупо кивнул бывший профессор. - Я перенесу мистера Малфоя на диван. Вам не мешало бы привести себя в порядок, а потом обсудим сложившуюся ситуацию. -      Я не стану ничего обсуждать, пока не узнаю, что он выживет! - зло сверкнула глазами Гермиона, как будто у неё собирались отнять что-то очень важное. - И я побуду с ним. Остальное подождет.       Время в Отделе Тайн всегда имело свойство останавливаться. Здесь не было ни окон, ни потока посетителей – ничего, что могло бы хоть как-то дать почувствовать течение времени. Гермиона смутно помнила, что таймер обратного возвращения был установлен примерно на то же время, когда они отбыли – а значит, вернулись они в седьмое мая, что-то около полудня. Сколько времени прошло с тех пор, был это все еще день или уже вечер, а может, глубокая ночь – она не знала. Малфоя то бросало в жар, так, что казалось, о его кожу можно было обжечься, а то температура резко падала и его начинало трясти крупной дрожью. Иногда он бормотал что-то бессвязное, неразборчивое, точно в бреду, а временами затихал, дыхание становилось слабым и поверхностным, и девушка испуганно прижимала пальцы к его шее изо всех сил, чтобы нащупать едва ощутимое, но все-таки мерное биение голубой венки. Она то укрывала его одеялами, накладывая к тому же согревающие чары, то обтирала все тело ледяной водой, чтобы охладить, вливала в рот какие-то зелья, которые молча приносил и оставлял Снейп, с нужным интервалом обрабатывала раны, которые постоянно открывались и начинали снова кровоточить, несмотря на бадьян. Кажется, что-то пила сама, все еще чувствуя во рту вкус его крови, но так и не смогла заставить себя хоть немного поесть. Но чаще всего молила – беззвучно, исступленно – молила его очнуться. Выжить. Не умирать. Потому что он не мог, не смел умереть вот так, не сказав ей ни слова, так и не объяснив, зачем он сделал это, почему не ушел, не найдя её в Атриуме, почему остался, зачем бросился её спасать, рискуя собой. Он ведь хотел жить, просто жить – и сейчас Гермиона, размазывая по лицу слезы вперемешку с его засохшей корками кровью, осознала, что отпустила бы его, не сказав ни слова против. Лишь бы он был в порядке. Лишь бы еще хоть раз взглянул на неё этими своими прозрачными, как вода, глазами. Подарил хотя бы одну ехидную ухмылку. Хотя бы раз назвал её… -      Грейнджер, - донесся до неё слабый шепот, и она, не сдержавшись, громко всхлипнула. - Здесь темно, хоть глаз выколи, но я даже так вижу, что ты кошмарно выглядишь. -      Идиот, - улыбнулась она сквозь полившиеся градом слезы, и робко, украдкой погладила его по колючей щеке, чтобы убедиться, что ей не приснилось, и только потом громко позвала: - Северус! Он очнулся!       Снейп возник будто из-под земли, и только выгнул бровь в ответ на радостное известие. -      Теперь, мисс Грейнджер, вы соблаговолите отойти от него? - холодно осведомился он. - Я проведу ряд исследований, и ваша помощь мне не понадобится.       Гермиона заколебалась. Ей казалось, что если она сделает хотя бы шаг прочь от Малфоя, отведет взгляд хотя бы на мгновение, ниточка, натянувшаяся между ними и вернувшая его обратно, оборвется, и он снова провалится туда, в безвременье и беспамятство. А может быть, дело было в ней – и она просто боялась, что, стоит ей отвернуться, как отчаяние снова возьмет верх и заберет у неё последние крошки надежды на то, что он справился. Они справились.       Однако два выжидательных взгляда, устремленных на неё – пронзительно-черный и искристо-серый, не оставили выбора, и, подхватив сумочку со своими вещами, девушка все же вышла из комнаты и направилась в ванную, чтобы смыть с себя соль чужой крови и собственных слез.       Теплая вода успокаивала, унося с собой все её страхи и тревоги, расслабляла и баюкала. С трудом удерживая глаза открытыми, Гермиона попыталась вспомнить, когда она в последний раз спала?.. Когда ела?.. Ответов на эти вопросы она так и нашла. Опасаясь, что сейчас уснет прямо здесь, в ванне, и глупейшим образом утонет, девушка заставила себя выбраться из воды, оделась и собрала в узел мокрые волосы.       Она спешила вернуться обратно, но, подойдя к двери, услышала за ней негромкие голоса и зачем-то остановилась и замерла, прислушиваясь. Видимо, дверь она закрыла неплотно, когда уходила – а потому разобрать слова не составило труда. -      Она спасла тебе жизнь, Драко, - полушепот-полушипение Снейпа она уже распознавала безупречно. -      Гриффиндорское благородство и синдром спасителя, ничего больше, - фыркнул парень. - Очевидно, передается половым путем, - зло добавил он. -      Вы знаете, Драко, зачем я делал все это? - помолчав, произнес Снейп. - Какова была причина того, что я всю свою жизнь посвятил борьбе против Темного Лорда?.. -      Очевидно, вы были умнее меня, - тихо буркнул Малфой в ответ. -      Когда мне не было еще и одиннадцати, я встретил девочку, - как ни в чем ни бывало, продолжил Снейп. - Удивительную волшебницу, рожденную в семье магглов. Мы оказались в Хогвартсе на одном курсе, вот только она попала на Гриффиндор, а я – на Слизерин. Мне рассказывать дальше? -      Мне нет дела, - напряженным голосом ответил парень, но бывший зельевар отчего-то не остановился: -      Я любил её, Драко. Невзирая на то, что она выбрала не меня – отчасти из-за этого. Любил и люблю до сих пор. И это – моя причина.       Гермиона знала об этой истории от Гарри, но сейчас, когда она услышала то, как Снейп говорит об этом сам, внутри неё что-то надломилось. Никогда, даже в последний год совместной работы, уже зная всю его историю, она не задумывалась о том, каково ему было. Как он вообще смог жить, после того, как та, кого он любил, умерла в том числе и по его вине… -      Не понимаю, при чем здесь Темный Лорд, - процедил Малфой тем самым высокомерным и надменным тоном, который Гермиона терпеть не могла. -      Он её убил, - просто сказал Снейп, и в этой простоте и спокойствии было что-то, что разбивало душу вдребезги. - Она мертва вот уже двадцать лет. И я виноват в её смерти. Не повторяйте моих ошибок, Драко, пока еще не стало слишком поздно. -      Между нами нет ничего общего, - зло прошипел парень. - Вы правы – мы с вами допустили одну и ту же ошибку, и осознали её слишком поздно. И это сломало жизнь и вам, и мне. Но вы приняли это и решили жить так всю свою жизнь во имя… я не знаю чего. А я с этой ошибкой жить не намерен, и я хочу забыть обо всем этом как можно скорее и убраться подальше отсюда, туда, где никто не будет мне об этом напоминать.       Слушать дальше Гермиона не стала. Нарочно громко стукнув дверью, она вошла внутрь, стараясь не глядеть ни на Снейпа, мрачной тучей возвышавшимся над лежавшим Малфоем, ни на парня, торопливо прятавшего руку под одеяло. Сердце стучало в груди, словно бившаяся в клетке птичка, а в голове набатом звучало одно и то же слово: ошибка. Ошибка, вот кто она для него. И не было в этом порыве спасти её ничего из того, что она сама себе придумала. Даже если то, на что намекал Снейп, когда-нибудь и было правдой хоть отчасти – Малфой этого не хотел.       С её приходом разговор вернулся к самочувствию парня, Снейп проводил какие-то проверки, колдовал диагностические заклинания, задавал вопросы – но девушка старалась не вслушиваться. Он выживет – и это главное. Он не заплатит за свою ошибку жизнью. А значит, её совесть чиста.       Она устроилась в кресле в ожидании, когда её наставник освободится, но под мерное бормотание Снейпа и жужжание собственных мыслей сама не заметила, как уснула.