Вероятности

      Тяжесть.       Это было первое, что ощутила Гермиона, когда начала приходить в себя.       Это не была неприятная, давящая тяжесть. Нет. Под этой тяжестью было тепло и прекрасно, словно под самым лучшим одеялом. Хотя дышать все-таки было сложновато. -      Малфой, ты тяжелый, - тихонько проворчала она, даже не задумавшись о том, что, быть может, это не самые подходящие слова, которые стоило говорить после первой близости.       Вместо ответа парень перекатился по кровати, не выпуская её из объятий, так, что теперь в роли одеяла оказалась она. “Так себе одеялко, довольно куцее”, - мелькнула в голове Гермионы идиотская мысль, и она глупо хихикнула. -      Что смешного? - нахмурился Малфой.       Она бы очень хотела перестать и сделать серьезное лицо, но её разбирал смех, неудержимый и беспричинный, как и то счастье, что пузырьками бурлило в её крови, превращая ее в шампанское безо всякой магии, и девушка рассмеялась – громко, заливисто, звонко. -      На самом деле, я не знаю, - попыталась она объяснить, смахивая с ресниц выступившие на них слезы. - Просто… так хорошо, что хочется смеяться. Или петь. Но петь я не умею, сразу предупреждаю… -      Я переживу, - усмехнулся Драко и зарылся рукой в волосы на её затылке, прижимая растрепанную головку к себе. Он поколебался, но потом все же решился спросить: - Тебе правда было хорошо? Ты… не жалеешь?..       Вместо ответа Гермиона приподняла голову и нежно поцеловала. -      Это девственность, Малфой, а не Святой Грааль, - проговорила затем она, отведя взгляд и слегка покраснев. - И то, что произошло, не значит, что я теперь считаю, что ты обязан на мне жениться и все такое прочее до конца твоих дней. Пусть это будет, просто будет, без клятв, громких слов и обещаний. Я не знаю, есть ли хоть какое-то завтра – у меня, у нас, но я хочу, чтобы ты был в моем сегодня, понимаешь?.. И да, мне правда было хорошо, - улыбнулась она какой-то новой, хитрой и чертовски соблазнительной улыбкой.       Дыхание их постепенно успокаивалось, бег крови по венам замедлялся, приходя в норму, и реальность медленно вползала обратно в их мирок на двоих. Прохладный воздух ощутимо лизнул обнаженную спину и мокрую изнанку бедер, настойчиво напомнив о необходимости принять душ. Гермиона оглянулась в поисках хоть чего-нибудь из одежды, чтобы прикрыться – но с сожалением и вспыхнувшим в один момент смущением обнаружила, что они все оставили на полу, слишком далеко, чтобы можно было дотянуться.       Драко заметил и её быстрый растерянный взгляд, и покрасневшие щеки – и понял все правильно. Толкнувшись ногой, он снова перекатил их по кровати так, чтобы девушка оказалась под ним, и ловкими пальцами поймал её подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо. -      Грейнджер, - проговорил он, оставляя медленный, тягучий поцелуй в уголке её губ, - знаешь, я обожаю твои губы, особенно, когда ты молчишь.       Она фыркнула, и покраснела, кажется, еще больше. -      А еще меня сводит с ума твоя шея, - пробормотал он, иллюстрируя поцелуями свои слова, - и твои ключицы, знаешь… и вот эта ямочка над ними… -      Драко, что ты делаешь? - смущенно воскликнула она, отталкивая прочь его голову – впрочем, без должного усердия. -      Объясняю вещи, которые кажутся очевидными мне, но, видимо, не тебе, - невозмутимо ответил он, опускаясь ниже. - У тебя потрясающе красивая грудь, Грейнджер. Даже в одежде, а уж без неё… - с этими словами он обхватил губами сосок и обвел его языком, заставляя её снова дышать чаще, чем следовало. - И талия… и живот… и все остальное.       Он провел языком дорожку от её пупка вниз, но был вынужден отстраниться, потому что девушка уже не в шутку попыталась оттолкнуть его и прикрыться хотя бы руками. Драко одним движением перехватил её за запястья и прижал руки к кровати по обеим сторонам бедер. -      Ты красивая, Гермиона, - повторил он, поймав её взгляд и не позволяя его отвести. - Вся, целиком, понимаешь? И не смей меня стесняться. Я все равно буду обожать каждый дюйм твоего тела, и тебе придется мне это позволить. -      Черт, а можно я тогда хотя бы приведу эти дюймы в порядок, а? - жалобно заныла Гермиона. - Правда, Драко, пусти, мне нужно в душ. Там кровь и вообще… -      Ты пила мою кровь, - напомнил он. - Отравленную и ядовитую. Я знаю, я видел. Неужели после этого ты считаешь, что меня может смутить что-то твое?       Он наклонился и поцелуем стер багряный потек с молочно-белой кожи изнанки её бедра. В этом не было ни капли лукавства или притворства: ничто в ней и в самом деле не вызывало у него ни отторжения, ни брезгливости – ни кровь, ни пот, ни густая остро пахнущая смесь последствий их близости. Это вся была она, и вся – его, и в этот момент еще больше, чем когда-либо до этого. Однако та же бережность, которая заставила его прерваться во время ласк и переместить её на кровать, чтобы ей было комфортно, заставила его остановиться и теперь. Каким-то шестым чувством парень почуял, что пока с неё достаточно, и любое продолжение будет воспринято её стыдливостью и смущением как давление – и он, влажно чмокнув её в живот напоследок, стянул с краев постели покрывало и завернул её в него, точно ребенка.       Гермиона уже скрылась за дверью ванной, и Драко не смог отказать себе в удовольствии прикрыть глаза, вытянуться на кровати и представить себе её в душе, под упругими струями воды. В голове было легко и пусто, никакие сомнения и тревоги больше не беспокоили его, и спроси его сейчас: почему он так яростно сопротивлялся этому, зачем так отчаянно цеплялся за глупую гордость – и он не смог бы ответить. Лишь тонкий флер беспокойства омрачал его тихо сиявшее счастье: не привиделось ли ему все это?.. не приснилось ли?.. Хотелось побежать за ней и еще десять, сто раз спросить: неужели это по правде? И не передумала ли она теперь?..       Но все сомнения развеялись, как дым, стоило только завернутой в полотенце Гермионе выйти из ванной и насмешливо наморщить свой вздернутый носик при виде его обнаженного, ничем не прикрытого тела, античной статуей возлежавшего на простынях. Она остановилась, скользя взглядом по нему и, кажется, не замечая, что объект её изучения наблюдает за ней из-под полуопущенных ресниц. -      Нравится, Грейнджер? - не удержался он от подколки, чтобы как-то заглушить бешеный стук сердца, пустившегося в галоп от того, как открыто она любовалась им. - А я тебе давно говорил, да ты не верила. -      Дурак, - беззлобно фыркнула она и наклонилась, чтобы подобрать с пола свою одежду, пряча счастливую улыбку.       Улыбка так и застыла гримасой на её лице, когда взгляд напоролся на смятую газету с Гарри и Джинни на первой полосе. Судорожно она схватила листы и впилась глазами в текст. Драко молчал, давая ей возможность дочитать до конца, и в один прыжок оказался рядом, когда она подняла на него перевернутое, растерянное лицо. -      Грейнджер, она жива, - попытался успокоить он её первым, что пришло в голову. - Если хочешь, я попробую узнать больше.       Вместо ответа Гермиона метнулась к сумочке, где лежал артефакт, и развернула паутину вероятностей. Линия судьбы Джинни находилась на развилке – и непонятно было, в какую сторону она повернет. -      Мне нужно увидеться с Гарри, - быстро проговорила она, оглядывая другие ветви. - И как можно быстрее.       Драко посмотрел туда же, куда смотрела она – но, не имея такого опыта в чтении линий вероятностей, почти сразу же запутался и бросил эту затею. Однако здравый смысл все равно подсказывал ему, что идея Грейнджер была не из лучших. -      Тебя все еще ищут, - напомнил он, - и Поттер в том числе. И, кажется, никто иной, как ты сама говорила, что его нельзя втягивать в твои дела. -      Обстоятельства изменились, - упрямо мотнула головой Гермиона. - Ты не представляешь, какие могут быть последствия. Сначала я пропала, и прошло почти две недели, - да Гарри наверняка уже и не надеется на то, что я жива! А теперь еще и Джинни! Она была единственной, кто смог вернуть его к нормальной жизни после войны, она стала для него светом в окошке, единственной причиной жить, а не существовать как машина по отлову преступников – и теперь, если он потеряет и её, я просто не представляю, что будет. -      Я могу представить, - тяжело вздохнул Малфой. - Поттер начнет личную вендетту, даже не разбираясь. -      Поэтому я и говорю, что мне нужно с ним встретиться и попытаться удержать от глупостей! - горячо воскликнула Гермиона. -      И он, как хороший мальчик, конечно же тебя послушает, - позволил себе усомниться Драко. -      Если он не услышит меня, то вообще никого, - мрачно поджала губы Гермиона. - Так что одевайся давай, нам надо спешить, пока не стало слишком поздно. -      Куда ты собираешься идти, Грейнджер? А если за ним следят?.. -      Тогда ты с ним встретишься, - подумав, предложила Гермиона. - Вы убедитесь, что на нем нет следящих чар, сбросите хвост, если он есть, и ты приведешь его… куда-нибудь. -      Прекрасный план! - язвительно фыркнул Малфой. - Жаль только, он не учитывает того факта, что Поттер арестует меня на месте, стоит мне только упомянуть твое имя. -      Не арестует, если ты сделаешь все правильно! - возразила Гермиона. - Вот послушай…       Она предлагала один вариант за другим, но каждый по каким-то причинам не нравился Драко, и они отбрасывали его и придумывали следующий. В конце концов, устраивающий их обоих вариант был найден, и, быстро собравшись, они покинули мэнор привычным способом: через главный вход с Гермионой, надежно спрятанной под мантией-невидимкой.