На цепи

Получив положительный ответ, Олег заметно приободрился и немного приподнял колени, заставляя Сережу послушно сползти в сторону. Поднявшись на ноги, он ожидаемо подхватил Сережу на руки, немного подкидывая, словно он ничего и не весил. Оставалось только обхватить чужую шею руками, прижимаясь, привычно утыкаясь носом – подобное взаимодействие не смущало – напротив, создавалось ощущение правильности и безопасности. Когда они оказались около лестницы, Олег остановился у первых ступенек, вжимая Сережу в перила, обнимая и бесцельно шаря руками по спине. В последнее время все прикосновения были буквально пропитаны нежностью, отчего такой ощутимый контраст ударял по сознанию – несмотря на то, что Олег жался почти отчаянно, выдыхая куда-то в шею, его прикосновения были пропитаны резкостью и грубостью, словно именно так он выражал свои чувства, демонстрируя свое обладание. Только спустя, наверное, минут десять, им, наконец, удалось добраться до третьего этажа. Оказавшись в спальне, Олег с силой опустил Сережу на огромную кровать, тут же наваливаясь сверху. - Мне нужно в душ, Сереж, а ты пока подожди меня тут, - он достаточно резко отстранился и поднялся, скрываясь за дверью ванной, оставляя Сережу в полном одиночестве. *** Появилась возможность вновь осмотреться в комнате, ставшей уже такой знакомой. Еще утром они проснулись тут вместе – тогда все было в порядке, а сейчас – пусть явного напряжения между ними уже и не чувствовалось, было понятно, что что-то изменилось –былой теплоты уже не ощущалось. Вряд ли Олег мог так просто закрыть глаза на увиденное – на тот злосчастный поцелуй, так не вовремя случившийся и повлекший за собой череду признаний, которые Сережа отчаянно надеялся, никогда и не потребуются. Через некоторое время послышался шум воды, а Сережа все продолжал лежать на кровати в томительном ожидании, разглядывая потолок. Наверное, нужно было как-то подготовиться, быть может, даже как-то встретить Олега, но Сережа откровенно не понимал, что именно от него ожидали, отчего подыграть каким-то уместным образом не представлялось возможным. Время тянулось, отчего былое острое возбуждение уже отпускало. Однако шальные мысли о том, что Олег прямо сейчас находился в душе всего в нескольких метрах от него – буквально за этой дверью – не давали покоя, вызывая чувство волнительного ожидания или, скорее, предвкушения. Еще была потребность убедиться, что своими поступками Сережа не разрушил былое доверие, с таким трудом выстроенное между ними; убедиться, что Олег злился не всерьёз; убедиться, что он был готов – как и прежде – поддерживать все Сережины идеи и желания. - Сереж, - неожиданное обращение вернуло в реальность, - можешь принести полотенце? - он тут же подскочил на кровати, принимаясь оглядываться по сторонам в поисках полотенца или, по крайней мере, места, где это полотенце можно было найти, - посмотри в шкафу у стены. Услышав подсказку, Сережа в миг поднялся с кровати, направляясь к огромному шкафу, идущему вдоль стены, в котором, видимо, и хранилась вся одежда Олега. Распахнув дверцы, его взору предстало множество пиджаков и рубашек, висевших аккуратными рядами, а на полках рядом обнаружились футболки и водолазки, сложенные ровными стопками – одежды оказалось действительно много. На самом деле, он рассчитывал увидеть скорее целую гардеробную, но, возможно, где-то хранились и остальные вещи, так как ни верхней одежды, ни обуви тут не нашлось. Абсолютный же порядок, напротив, совершенно не удивлял – все вещи очевидно были весьма дорогими, да и Олег никогда не отличался неряшливостью – в доме всегда царила абсолютная чистота. Оглянув полки, Сережа принялся поочередно открывать соседние дверцы в поисках полотенца. Наконец, открыв нужную, он действительно обнаружил заветные полотенца, сложенные такими же аккуратными стопками. Недолго думая, он выбрал большое махровое полотенце темно-лавандового цвета, увидев которое, изрядно удивился, не ожидав найти вещи подобных цветов. Схватив полотенце, он скорее поспешил в сторону ванной – заставлять ждать не хотелось. Наверное, нужно было предусмотрительно постучать в дверь – в конце концов Олег явно был не одет, но, с другой стороны, он не был похож на человека, способного смутиться или застесняться, да и звать бы в таком случае не стал. Вообще, в отличие от Сережи, Олег всегда с завидной легкостью раздевался перед ним, не испытывая, по всей видимости, никакого смущения. Разве что делал он это не часто, предпочитая до сих пор по не до конца ясным причинам оставаться одетым – возможно, ему нравился подобный контраст или же он просто не хотел демонстрировать свои шрамы. Сережа же до сих пор смущался, стесняясь. Решив все-таки осторожно постучать, Сережа еще несколько секунд безрезультатно простоял у двери. Осознав, что услышать такой тихий стук было почти невозможно, он уже более уверенно приоткрыл дверь – в ванной комнате было удивительно жарко и влажно, отчего стеклянная дверца душевой и зеркала ожидаемо запотели. Олег же не обратил на него никакого внимания, продолжая стоять в душевой кабине, задрав голову, под струями, наверняка, очень горячей воды. Несмотря на то, что рассмотреть что-либо детальнее сквозь запотевшее стекло было почти невозможно, Сережа замер, не отводя взгляд и никак не оповещая о своем присутствии, словно подглядывая. Спустя, наверное, минуту шум воды резко стих – Олег отключил воду, оборачиваясь. - И давно ты тут стоишь? – буквально на мгновение на его лице промелькнула растерянность, однако он достаточно быстро взял себя в руки, теперь смотря на Сережу уже с явным задором, улыбаясь. - Да…то есть нет…я только что зашел, - в отличие от Олега, Сережа растерялся не на шутку, не понимая, стоило ли отвести взгляд – он всегда терялся под этим уверенным и одновременно таким теплым и внимательным взглядом, - я принес вам полотенце, - он одернул себя и, наконец, протянул полотенце, тут же отворачиваясь. Безусловно, чужая нагота приковывала внимание, но в то же время смущала. - Сереж, тебя что-то смущает? - взяв полотенце, Олег принялся неспешно обтираться, все еще с интересом наблюдая – его явно забавляла вся эта ситуация, - ты сказал, что готов, тогда почему же сейчас так явно стесняешься меня? - Просто, - Сережа вновь замялся, понимая, что его молчание и растерянность действительно противоречили ранее сказанным словам, - я правда хочу, - произнес он уже более твердо и уверенно. - И как же ты меня убедишь? – Олег смотрел с нескрываемым вызовом. А Сережа прекрасно осознавал, что своими поступками сам же усложнил себе ситуацию – если неделю назад Олег явно говорил о своем желании и отчаянно жался к нему, зацеловывая, то сейчас настала очередь Сережи убеждать и доказывать, возвращая тем самым свое прежнее положение в чужих глазах. Хотелось, чтобы Олег вновь захотел его также сильно, как прежде. Поэтому ему не пришло в голову ничего лучше, чем сделать несколько шагов вперед, приближаясь почти в плотную, и опуститься на колени, пользуясь тем, что мужчина все еще был не одет. В глубине души бушевала масса эмоций – от чувства этого пресловутого и уже мешающего стыда, до сих пор никуда не уходящего, до предвкушения чужой реакции. Весь этот порыв, внезапно появившийся практически из ниоткуда, держался на слабой надежде в том, что такой поступок все еще был способен произвести должное впечатление. Раньше ему казалось, что подобные действия и вправду возбуждали Олега, что ему и вправду нравилось ощущать власть – видеть, пусть и такое банальное, но искреннее послушание. Когда-то давно – когда только начал знакомиться со своим телом – он пришел к выводу, что его заводили подобные мысли и фантазии, однако окончательной возможности убедиться в этом не представлялось. Мешало противоречивое чувство несправедливости, грызущее изнутри, тут же возникающее, стоило вспомнить, что подчиняться нужно было во всех смыслах этого слова – возбуждение и настрой терялись, а сердце болезненно сжималось. Закрыть глаза на эту несправедливость было сложно – практически невозможно – а покуда полноценно расслабиться никак не удавалось, то и понять, что именно ему нравилось в сексе никак не выходило. В первые дни пребывания в доме тоже ничего не менялось – все то же обидное чувство, неприятно отзывающееся в сознании, смешанное с банальным страхом, не позволяло расслабиться и забыться. Всегда казалось, что Олег принуждал. Со временем же они сближались и открывались друг другу, а страх, вместе с обидным чувством всепоглощающей несправедливости, отступали – Олег стал разрешать и позволять слишком многое, всеми силами демонстрируя свою заботу – то, на что Сережа никогда и не смел надеяться, будучи в детском доме. Отчего появилась та самая возможность, наконец, понять и осознать себя – свои фантазии и предпочтения. Когда чувство ущемленности исчезало, на его месте оставалось лишь желание – Сережа знал, что подобные игры всегда нравились Олегу – заводили его, только вот сейчас он почему-то возбужден не был. На секунду он все-таки поднял глаза – взглядывая мельком – проверяя реакцию Олега, убеждаясь, что все делал правильно – несмотря на то, что выглядел он сбитым с толку, никак не останавливал – лишь завороженно наблюдал, слегка удерживая за волосы. Только Сережа хотел было потянуться к члену, как делал уже не раз до этого, Олег мягко потянул его за волосы, только на этот раз не притягивая ближе, а, наоборот, отстраняя. - Сереж, давай продолжим в спальне, не здесь, - Олег разжал пальцы, - не нужно этого. Сережа, совершенно не ожидавший подобной реакции, не понимал, что же именно не угодило Олегу, ведь подобный сценарий отыгрывался уже не один раз и явно нравился ему раньше. - Поднимайся, не нужно так извиняться, - несмотря на то, что голос его и звучал спокойно, в нем читалась незнакомая отрешенность. Но еще совсем недавно казалось, что Олег, пусть и злился, все-таки простил. - Я так не могу, - достаточно быстрым движением, он запахнул полотенце, оборачивая его вокруг бедер, немного отступил в сторону и направился к выходу. Сережа же так и продолжил сидеть на коленях на холодной плитке ванной, совершенно потерянный и сбитый с толку – он болезненно зажмурился, сжимая кулаки. Олег все-таки был обижен по-настоящему. Сереже казалось, что стоит ему, наконец, предложить близость, то отношение Олега тут же переменится, ведь это он постоянно подчеркивал, как сильно хотел его – никем не целованного – мысленно добавил Сережа. Хотелось расплакаться от обиды прямо здесь и сейчас, словно загладить свою вину было уже невозможно. Именно так Сережа и поступал всегда, сталкиваясь с трудностями – закрывался от проблемы, не желая решать ее, но сейчас отголоски здравого смысла напоминали, что больнее сейчас было не ему и помощь нужна совсем не ему. *** Осторожно выглянув из комнаты, он увидел Олега, сидящего на кровати, уже одетого – с накинутой, видимо, наспех футболкой. Выглядел он ничуть не менее потерянным, чем в тот злополучный вечер – совсем не похожим на того уверенного и сильного мужчину, что Сережа когда-то впервые увидел перед собой. Сережа подошел неспешно, стараясь не привлекать лишнего внимания, и осторожно сел рядом. - Я думал, что вам понравится, - он принялся говорить неуверенно, в то время как Олег почти не реагировал на его слова, - я не собирался извиняться таким образом, - Олег все продолжал молчать, а Сережа, не понимая, что говорить дальше, сидел рядом, подобрав ноги, - я решил, что все будет как прежде. В душе разрасталось отвратительное неприятное чувство, твердящее, что он собственными поступками все и испортил – причем, не только себе, но и единственному человеку, явно не заслуживающему такого отношения – первому человеку, по-настоящему поверившему в него. - Сереж, пойми, - Олег, наконец, нарушил затягивающееся молчание, - я всегда относился к изменам очень серьезно, немедленно прекращая отношения, а сейчас, - он все-таки обернулся, - я не хочу отказываться от тебя, а, наоборот, хочу закрыть глаза на твой поступок и понимаю, что ты, наверняка, не хотел обидеть или предать, - он вновь замолчал, - да и в силу твоего возраста, вряд ли ты в полной мере осознавал последствия своих действий. - Но я же хочу быть с вами, - Сережа проговаривал, казалось, такие очевидные и банальные слова, не понимая – несмотря на флирт с Женей, он прекрасно понимал, что находился в отношениях с Олегом – жил с ним. В своих поступках того самого предательства или измены, о которых говорил Олег, сам он не видел. Олега он уважал и ценил. И сейчас был рядом, готовый на все, что бы он не пожелал. - Я же сейчас тут…с вами, - Сережа шептал, придвигаясь ближе. Олег громко выдохнул, прикрывая глаза и проводя руками по лицу. - Но я бы хотел, чтобы ты осознавал наши отношения и тогда, когда меня рядом нет, - Олег развернулся к нему лицом, - я понимаю, что ты открываешь для себя новый мир, новые вещи, новые знакомства, и несмотря на то, что я даю тебе свободу, все равно ты принадлежишь мне, и именно я несу за тебя ответственность, - Олег мягко коснулся его щеки, проводя – казалось, что подобным жестом он всегда выражал свое одобрение. Сережа всегда обращал внимания на все его жесты и привычки, подмечая. Словно получив зеленый свет, Сережа подсел ближе, тут же наклоняясь, неуклюже –рывком – целуя, тыкаясь куда-то Олегу в губы, отчего поцелуй вышел быстрым и смазанным. Он все еще действовал опасливо и осторожно, словно прощупывая почву – свои возможности и границы дозволенного. Пока Олег не отталкивал и никак не протестовал, Сережа пересел, поджимая под себя ноги, и прижался к Олегу – хотелось обхватить его шею руками, обнимая, но он лишь осторожно опустил руки на чужие плечи, не решаясь перейти эти невидимые границы, сложно объяснимые, но, тем не менее, так жестко обозначенные. А хотелось быть кем-то особенным – единственным, кому все было бы дозволено. Сережа уже и сам не был уверен, чего именно так упорно добивался – самой близости или одобрения, которое должно – просто обязано – было последовать. Тогда в машине или в гостиной поцелуи были спешные и торопливые, а сейчас же – по такому особому случаю – хотелось поцелуев нежных и долгих – как в фильмах и книгах – как в тех самых романтических историях. Хотелось быть важным и нужным – таким желанным и особенным в чужих глазах. Олег, пусть и не вызывал той банальной подростковой влюбленности, о которой все неустанно твердили в фильмах и книгах, но за эти три месяца стал кем-то важным и особенным – тем, кого так не хватало все прошедшие годы – в глазах которого отчаянно хотелось увидеть заботу и одобрение. А Олег же все не отвечал, словно ожидая чего-то, отчего Сережа лишь продолжал тыкаться ему в губы – выглядело, наверняка, глупо – по-детски. Он все еще выглядел напряженным, отчего эти поцелуи казались бессмысленными, ведь той реакции, на которую Сережа изначально рассчитывал, не проявлялось. - Сереж, - Олег лишь сжал губы, выворачиваясь, - я не хочу тебя ограничивать от других людей, но можешь ли ты пообещать мне, что будешь всерьез принимать только мое внимание? – он говорил куда-то в сторону, почему-то избегая прямого зрительного контакта. Обещание, на первый взгляд казавшееся непонятным и сложным, на самом деле было простым и банальным. Словно Олег и вправду не хотел никак ограничивать, не выставлял строгих запретов, словно он поступился с собственными принципами, которым неоспоримо следовал когда-то, и сейчас просил лишь одного, что, наверняка, когда-то воспринималось им как нечто само собой разумеющееся, а сейчас – с Сережей – представлялось по-настоящему важной и значимой просьбой. К собственному разочарованию, где-то глубоко в душе пронеслись мысли непонимания – что же имелось в виду под словами о принятии внимания – мог ли он общаться и флиртовать с другими людьми, разве что, не давая ложных надежд – не давая поводов для ревности. Сережа искренне надеялся, что у них был шанс построить отношения, в которых ему было бы по-настоящему комфортно. Оставалось только осознать, что для него это значило. Странное осознание, что Олег и вправду был готов закрыть глаза на многое только ради него одного, подогревало изнутри, вызывая необычную трепетную дрожь. Он совсем не понимал, как всего за несколько месяцев их отношения пришли к этой точке, начинаясь кардинально иначе. Окрыленный новыми необычными мыслями, он продолжил свои попытки с удвоенной силой, придвигаясь сильнее, почти забираясь на чужие колени снова – поцелуи получались мелкими, скорее смазанными и нетерпеливыми. Хотелось как можно скорее показать, что он и вправду хотел, что он был прямо здесь – перед Олегом, готовый на все. Поцелуи сместились ниже – Сережа уже торопливо зацеловывал шею, скорее тыкаясь носом и размазывая слюну, нежели полноценно целуя. Олег же просто позволял себя целовать, слегка придерживая Сережу за плечи, не отталкивая, но при этом не давая прижаться сильнее. Сложно было представить, каким образом представлялась вся эта ситуация в голове Олега – наверняка, несмотря на все уверения Сережи, она больше напоминала своеобразную попытку извиниться – как-то задобрить и заслужить прощение. Отчего-то такие мысли распаляли еще сильнее – раньше Сережа всерьез не рассчитывал, что таким образом можно было чего-то добиться – он никогда не причислял себя к людям, ради обладания которыми можно было простить что угодно, ведь особой ценности в себе он никогда не видел. Сережа прикусил где-то за ухом, после чего сразу послышался низкий выдох Олега. Убедившись в правильности своих действий, он принялся целовать с удвоенным усердием, на что Олег лишь сильнее сжал его плечи в ответ. - Я хочу сказать, что тебя уважаю и ценю, и просто прошу проявить такое же уважение в ответ, - Олег говорил обрывисто – почти шепотом. - Я уважаю вас, правда, и не хотел разочаровывать, - Сережа шептал в ответ, продолжая тыкаться в шею, - я не стал бы с кем-то другим, только с вами, - договаривать смысла не было – они оба прекрасно понимали, что подразумевалось под этими словами. Он прекрасно понимал, что Олег отчего-то не позволял касаться себя, словно боясь потерять контроль, но, тем не менее, Сереже хотелось продемонстрировать свои эмоции, показать нежность, на которую был способен. Отчасти, таким порывом двигало чувство вины, смешанное с желанием убедиться в собственной значимости и особенности, о которой постоянно твердил Олег. - Я просто хочу что-то сделать для вас, но вы не позволяете мне, - во взгляде напротив что-то переменилось – Сереже показалось, что на пару мгновений он вновь увидел растерянность, смешанную с непониманием. Наверное, вообще не стоило поднимать подобную тему – вся эта идея с прощупыванием и обозначением границ казалась уже чрезмерным их превышением. Поглощенный своими мыслями и опасениями, он и не сразу осознал, что Олег все-таки сполз с него, с тяжелым выдохом откидываясь на подушки рядом. Сережа же несмело приподнялся, опираясь на локти, с интересом заглядывая Олегу в лицо – выглядел он по-настоящему озадаченным и напряженным – вряд ли он позволял кому-то вести, отдаваясь, отчего нужно было максимально грамотно распорядиться доверенной привилегией. Промелькнула мысль сожаления, что алкоголь уже почти выветрился – именно сейчас – когда искусственная храбрость была бы как нельзя кстати. Медлить не хотелось, но уже, наверное, минуту Сережа продолжал неловко смотреть на Олега – сверху вниз. - Давай тогда, - просьба прозвучала немного властно, немного нервно, словно Олег сомневался, но и одновременно побуждал к действиям. Не придумав ничего лучше, Сережа осторожно – несмело – залез на Олега, устраиваясь сверху, потираясь и ерзая, вызывая своими действиями вполне определенную и закономерную реакцию. Олег дышал глубоко, но было ли это связано с его возбуждением или, скорее, растерянностью, Сережа не понимал, поэтому словно проверяя, наклонился ниже, осторожно целуя в шею, не решившись поцеловать в губы. Опереться пришлось на постель – ставить руки на чужие плечи не хотелось – все-таки порезы были еще свежими, да и старые шрамы, увиденные в бассейне, твердо запечатлелись в голове. Наверняка, Олег бы уже давно обхватил его запястья, прижимая к постели – Сережа же такой вольности позволить себе не мог, да и подобных фантазий не разделял. Все, что он мог – это неуверенно целовать, неспешно спускаясь поцелуями ниже. Наверняка, Олег привык к более умелым ласкам, к более опытным партнерам – эта мысль навязчиво крутилась в голове, мешая и отвлекая. Отчего было еще удивительнее, что он – всегда серьезный и сильный – отзывался на эти неловкие и неумелые прикосновения и поцелуи. Родной запах дурманил, туманя сознание – действуя сильнее любого алкоголя. Прикрыв глаза, фокусируясь только на ощущения, Сережа почувствовал, как необычное чувство распространялось по телу – страсть и желание смешивались с неправильной – противоречивой – привязанностью, с каждым днем все крепче охватывающей. Сережа не до конца понимал природу своих чувств – с одной стороны он испытывал теплую привязанность к человеку, ставшим родным, наверное, впервые за всю его жизнь, а с другой – банальное желание, полное как страсти, так и романтической нежности. В порыве собственных эмоций он прижался губами к его шее сильнее, стараясь попутно лизнуть, облизать, прикусить – все вместе – выражая свою привязанность и признательность. В какой-то момент Олег, казалось, хрипло зарычал, крепко хватая Сережу за волосы, при этом не отстраняя от себя, а лишь притягивая сильнее. Наверное, нужно было стянуть его футболку, но смелости не хватало – это Олег всегда действовал уверенно и напористо, поэтому Сережа несмело потянул за нижний край футболки, тут же спрашивая разрешение. - Можно? – он и представить не мог, что – вот так – сидя сверху, собственноручно будет раздевать своего хозяина. Олег же, привыкший держать ситуацию под контролем и сохранять дистанцию между ними, сегодня был таким открытым и доступным, что границы стирались и размывались. Было видно – Сережа периодически поднимал взгляд – что ему было сложно, словно он сдерживал себя, временами порываясь отстранить, борясь с собой и своими принципами. Наконец, он громко выдохнул, словно принимая решение, и приподнялся на локтях, самостоятельно стягивая футболку, помогая. Сейчас он лежал на кровати, такой открытый и уязвимый, рвано и глубоко дыша. Сложно было сказать, одному ли Сереже была дозволена подобная привилегия. Хотелось верить, что лишь ему одному. Осторожно, боясь разрушить этот момент, Сережа дотронулся до его груди, аккуратно проводя пальцами по старым шрамам, едва их касаясь. Момент был по-настоящему трепетный и особенный. Сережа вновь наклонился, утыкаясь губами в шею, отчего едва проступающая щетина щекотала, немного покалывая – он уже давно привык к этому щекочущему покалыванию, поначалу ощущавшееся странно и непривычно. С каждой минутой в комнате становилось все темнее – солнце за окном садилось, а свет никто включать не решался – в полумраке можно было рассмотреть лишь очертания чужого тела, отчего еще более явно и отчетливо создавалось впечатление, что ему открывалось нечто скрытое и сокровенное, доступное далеко не каждому. Однако, он не осознавал до конца, чего именно хотел и ждал Олег, позволяя себя касаться и целовать. Спросить напрямую казалось идеей глупой, не соответствующей моменту, поэтому решив действовать на свой страх и риск, Сережа сместился поцелуями ниже, плавно скользя губами по ключицам, груди, животу. Иногда он неловко поднимал взгляд – Олег смотрел затуманено и хищно, а прежней растерянности читалось все меньше. Наверняка, нужно было спуститься еще ниже – было видно, что Олег тоже был уже возбужден. Удивительно, но контролировал себя он весьма успешно, не теряя лицо и сохраняя самообладание – Сережа не раз подмечал эту поразительную способность, похвастаться которой, к сожалению, сам не мог, все время желая получить все и сразу – и как можно скорее. Сам он уже ерзал бедрами, шумно выдыхая – вся эта необычная прелюдия излишне затягивалась – Сережа почти в открытую демонстрировал свою готовность, в то время как Олег продолжал медлить, словно в чем-то сомневаясь, словно специально растягивая время, накаляя желание, все еще не перехватывая инициативу. - Я хочу, - Сережа не понимал, какие слова были наиболее уместны, - правда хочу, - он шептал, выдыхая куда-то в шею. - Чего же именно ты хочешь? – Олег, наконец, заговорил – голос его звучал томно и хрипло. Даже в таком положении – находясь буквально под Сережей, он умудрялся ставить в неловкое положение, заставляя краснеть и смущаться. Казалось, было предельно очевидно, чего именно он добивался, отчего подобные вопросы казались откровенной и такой наглой провокацией. - Я лишь хочу, чтобы ты раскрепостился со мной, чувствовал себя уверенно и свободно, и я в ответ хочу быть открытым с тобой, - он провел пальцем по лицу Сережи, притягивая, - за все время, что мы провели вместе, думаю, мы успели узнать друг друга, - он смотрел прямо в глаза, заглядывая в самую душу, - поэтому я хочу, чтобы ты остановил меня в любой момент, если тебе станет некомфортно, - он, наконец, убрал руку, отпуская, позволяя отстраниться, и приподнялся на локтях, устраиваясь выше на подушках, - наверное, больше всего я боюсь повторить наш прошлый раз. - Я знаю, - Сережа попытался было отстраниться – как-то пересесть – слезть, наконец, думая, что настал черед Олега действовать, но все попытки оказались безуспешными – он достаточно крепко ухватил его бедра, тем самым удерживая на себе, не давая возможности слезть, еще и приподнимая таз. Отчего Сережа еще острее почувствовал чужое возбуждение – член Олега сквозь ткань домашних штанов упирался куда-то между ягодиц. - Еще днем я был и вправду очень зол на тебя, но ты, видимо, обладаешь каким-то особым шармом, Сереж, - Олег еще сильнее потянул его на себя, как бы с силой прижимая, - я уже не раз говорил, что почти с первого дня нашего знакомства желал нашей близости, и будь наша ситуация иной, то это бы уже давно случилось, - он принялся оглаживать Сережины ягодицы – достаточно грубо – с силой сжимая, отчего возбуждение лишь усиливалось. - Сними футболку, Сереж, - в подобные моменты в его голосе сквозили свойственные лишь ему властность и строгость, смешанные с похотью, отчего ослушаться даже мысли не возникало, поэтому Сережа все же принялся, пусть и неуверенно, но тянуть вверх край футболки, в то время как Олег продолжал крепко удерживать его за бедра, внимательно наблюдая за развернувшейся перед ним картиной. Окончательно стянув этот предмет одежды, он расправил плечи, глубоко вдыхая и выдыхая, ловя на себе изучающий взгляд напротив, а пряди волос, окончательно растрепавшихся, спадали прямо на лицо. Казалось, что момент, такой чувственный и интимный, все накалялся, отчего томительное ожидание воспринималось все сложнее. Сложно было сидеть вот так, не отводя взгляд, поэтому Сережа закусил губу и неосознанно – скорее по привычке - приложил палец к губам, обводя его языком. - Так вам нравится больше? – он практически выдохнул эти слова, тут же облизывая губы, ловя на себе жадный взгляд, полный желания. Он уже пытался заигрывать, причем весьма успешно, вызывая положительную реакцию, отчего хотелось понять, насколько далеко он мог зайти. Какое-то время назад Сережа быть может совершенно и не догадывался, но теперь – слыша уже далеко не раз лестные слова и комплименты в свой адрес, не раз внимательно изучив свое отражение в зеркале – прекрасно осознавал, что с растрепанными волосами, и наверняка, раскрасневшимися припухшими губами мог произвести должное впечатление, и нагло сейчас этим пользовался. - А тебе идет флирт, - Олег достаточно резко – с силой – приподнял таз, отчего Сережа, охнув от яркой вспышки удовольствия, с силой вцепился руками в простыни, сминая ткань в ладонях. От переизбытка ощущений хотелось уйти, но Олег крепко его удерживал, отчего слезть никак не удавалось и сдерживать собственные стоны становилось все сложнее. - Я хочу, чтобы ты был таким только для меня, и ни для кого больше, - Олег потянул Сережу за руки, вынуждая опереться о кровать и почти лечь на него, - поэтому просто прошу тебя помнить, что пренебрегая нашими отношениями, позволяя себя касаться и целовать другим людям, ты причиняешь мне боль, - он и сам приподнялся выше, стремительно сокращая расстояние между ними, словно намереваясь поцеловать, соприкасаясь лбами, - Сереж, я не прошу от тебя многого и понимаю, что ты не можешь быть ответственным за чувства других людей к тебе, - он облизнулся, выдыхая практически Сереже в губы, - поэтому лишь прошу не отвечать на них, обещаешь? Олег и вправду не запрещал, не ограждал, а позволял. - Но во мне же нет ничего особенного, - Сережа еще мог представить влияние своей внешности – все-таки вкусами все обладали разными, но, к сожалению, ничего большего, что в нем мог разглядеть Олег, в себе не видел. Они ведь почти ни о чем не разговаривали, интересами почти не делились, если не брать во внимание одну единственную поездку в музей и совместных просмотров фильмов. - Возможно, ты просто еще не осознаешь, чего ты по-настоящему стоишь, - Олег продолжал мягко шептать практически в губы – наверное, впервые за этот вечер его голос изменился – проявились уже такие привычные и родные нотки доброты и заботы, от которых хотелось тут же расплакаться. Несмотря ни на что, Олег все равно прощал его, продолжал любить и ценить – просто так – просто за то, что Сережа был рядом. Сережа и представить не мог, что когда-нибудь столкнется с такой безусловной ничего не требующей любовью к себе, возможность возникновения которой исчезла вместе с его родителями, которых он совсем и не знал, отчего никогда и не рассчитывал ощутить ее на себе. Олег принялся целовать мягко и нежно – осторожно – совсем не так, как Сережа предполагал. Если еще в начале вечера он сжимал волосы Сережи весьма сильно и грубо, то сейчас все его прикосновения и касания были буквально пропитаны нежностью и лаской. Острое возбуждение, все мощнее бьющее по сознанию, опьяняло, придавая смелости – раскрепощая. - Так чего же ты хочешь, Сереж? – Олег смотрел выжидающе, словно желая все-таки услышать явный ответ, отчего игнорировать вопрос становилось идеей бессмысленной. - Вас, - Сережа и сам понимал, что ответ звучал неловко и несерьезно – по-детски, на что Олег улыбнулся, издавая легкий смешок. - Я думаю, что сегодня ты все-таки сможешь поделиться подробностями, - говорил он с легкой улыбкой, скользя пальцами по выпирающим ребрам, словно перебирая, - я хочу, чтобы мы были открыты друг перед другом, а мои предпочтения тебе и так прекрасно известны. Подобные слова заставляли сердце сильнее сжиматься от смеси предвкушения и легкого страха, больше напоминающего волнение. Сережа и вправду прекрасно понимал, что Олегу нравилось демонстрировать силу и власть, явно подчеркивая их роли. Подобное положение устраивало их обоих, в чем признаться в открытую было неловко и стыдно – даже несмотря на их близость. - Были бы наши отношения на другом уровне, я бы прямо так трахнул тебя, - Олег глубоко выдохнул и, видимо, демонстративно поерзал, толкаясь вверх, явно намекая. К Сережиному стыду, эти слова завели не на шутку, распаляя и дразня. В комнате становилось еще темнее, отчего заметить заалевшие от неловкого румянца щеки и шею, наверняка, было невозможно – его могло выдать, разве что, сбившееся дыхание. Достаточно хищно улыбнувшись или скорее ухмыльнувшись, Олег приподнял Сережу, несильно потянув вверх, вынуждая тем самым, наконец, слезть с себя, а затем довольно ловко толкнул на подушки, меняясь местами, теперь нависая сверху – уже более привычно и более правильно. Сережа дышал глубоко, с трепетом предвкушая. - Я хочу связать тебе руки – как в прошлый раз, - Олег посмотрел уже более серьезно, - надеюсь, ты против не будешь, – он наклонился ниже, проводя рукой по Сережиному лицу, заправляя выбившиеся пряди за ухо. Узнав бы когда-то раньше – пусть даже в первые дни их знакомства, что первая близость случится вот так – со связанными заведенными наверх руками – он бы почувствовал укол страха, уязвимости и ущемленности. На самом же деле, к его глубокому сожалению, оказалось, что, пусть в настоящий первый опыт его руки и были свободны, горький осадок все равно остался, отчего следовал вполне разумный вывод, что подобный факт был далеко не определяющим. Сейчас же никакой ущемленности он не чувствовал, напротив, ощущая лишь сладостное предвкушение и острое возбуждение, всецело доверяя – понимая, что Олег не унижал или ущемлял его никоим образом, тем более, нежности он не обещал, да и вряд ли Сережа заслуживал ее сегодня. Раньше Сережа был абсолютно уверен, что важнее всего были нежность партнера и романтика, витающая в комнате, а сейчас же его мнение, пусть и не окончательно, но все же менялось – на первый план выходили открытость, доверие и внимание. Возможно, Олегу действительно нравилась некоторая грубость, а Сереже хотелось нравиться, поэтому он готов был ее позволить, покуда такое положение дел устраивало обоих. Вся эта ситуация безмерно напоминала вечер, произошедший буквально несколько дней назад, когда Олег впервые его привязал и окружил бесконечной заботой, лаская так, словно он действительно был кем-то ценным – кем-то особенным. Тогда не было ни страха, ни настоящего стыда – был лишь тот, что распалял и дарил удовольствие, вынуждая играть в эту игру снова. - Да, пожалуйста, - Сережа вытянул вперед руки, позволяя – ситуация была по-настоящему трепетной и особенной, словно он давал согласие на нечто большее, нежели просто связать себя. В подобные моменты глаза Олега загорались по-особенному, излучая смесь обожания и одобрения. Но на этот раз он действовал медленнее, словно растягивая собственное удовольствие, явно наслаждаясь каждым мгновением происходящего. Сердце Сережи же забилось быстрее, когда Олег уверенным движением отвел его руки назад – к изголовью кровати – тут же затягивая ремень. Случись эта ситуация пару месяцев назад, он не на шутку испугался бы, осознав, что такой важный и значимый момент мог случиться подобным образом. А сейчас оставалось лишь облизнуться, подаваясь вперед и запрокидывая голову. - Если бы не, - Сережа неловко замялся, - не то, что случилось сегодня, то вы бы тоже связали мне руки? - наверняка, этот вопрос был достаточно провокационным, что прочиталось по реакции Олега – выглядел он сбитым с толку – явно не ожидавшим услышать подобное. - Если бы…не прошло достаточно времени, я бы не стал тебя как-то ограничивать, - Олег замолчал, пристыженно сглатывая, немного отдаляясь, но с бедер Сережи слезать он не спешил, - если честно, я рассчитывал, что это случится раньше, намного, - он говорил несколько виновато, акцентируя последнее слово, - а сейчас мы несколько успели узнать друг друга, чтобы подобное тебя не пугало, - видимо, шевелиться или предпринимать какие-то дальнейшие действия он не намеревался. Сережа прекрасно видел, что несмотря на показную уверенность, Олег явно нервничал, боясь его обидеть. - Тогда, - Сережа облизал в миг пересохшие губы, понимая, что явно собирался наговорить лишнего в ближайшую минуту, - в первый день вы об этом не спрашивали, - он прикусил губу, нервно дыша, стараясь не отводить взгляд. Хотелось сохранить такую хрупкую, но все же уверенность, что удалось найти в себе, хотя в глубине души и разрасталось беспокойство, не переходил ли своими словами он некоторые границы. - Никто обычно и не спрашивает, Сереж, в подобных обстоятельствах, пойми меня правильно, - Олег тяжело вздохнул – он говорил так, словно продолжал из раза в раз объяснять ребенку простые, понятные всем истины, при этом отчего-то оправдываясь, – но я спрашиваю сейчас, разве этого тебе недостаточно? – в его голосе, помимо ноток нетерпения и одновременного противоречивого сожаления, сквозила надежда. - А если бы кто-то другой был на моем месте, вы бы тоже просили разрешения? – Сережа и сам не понимал, зачем продолжал этот – явно неприятный для Олега – разговор. Несмотря на установившееся между ними за последнее время доверие, едва неразрушенное самим же Сережей, хотелось услышать банальные слова, вновь его подтверждающие. - Не думаю, что мне бы оно потребовалось, - на этот раз Олег наклонился ниже, вновь сокращая расстояние между ними. В подобные моменты можно было отчетливо разглядеть того Олега, которого ему довелось увидеть впервые в детском доме или совсем недавно на работе – когда он разговаривал с другими сотрудниками. Отчего-то подобные образы подогревали, словно в сердце разрасталось некоторое чувство – сложно объяснимое – тешащее самолюбие и едва граничащее с гордостью, напоминающее, что своими словами он был способен вызывать растерянность у этого человека, заставляя нервничать и теряться. На самом деле, и тени сомнений не возникало, что Олегу никогда и не были знакомы подобные разговоры, что уж говорить было о разрешениях, которых, по всей видимости, добиваться он не привык, отчего мысли о собственной особенности напрашивались сами собой. - Никогда не думал, что я чем-то особенный… - Олег не позволил договорить, затыкая поцелуем – резким и глубоким – как тогда в галерее, словно та нежность, которая сквозила на протяжении вечера, в миг куда-то улетучилась. - А я думал, что трахну тебя буквально через пару дней, - он разорвал поцелуй, а сердце Сережи на мгновение болезненно сжалось, стоило ему услышать такие – несколько резкие – слова в свой адрес, - но как видишь, я привел тебя в свой офис, собираюсь открыть тебе соцсеть, - на этот раз сердце екнуло уже оттого, что настолько прямо, казалось, Олег еще не говорил об этом, - и закрываю глаза на то, что ты целуешься с другим парнем в моем же доме, - только Сережа собирался было возразить, как Олег накрыл его губы указательным пальцем, заставляя промолчать, - мне бы следовало тебя вернуть обратно, но как видишь…разве мои действия не говорят об этом? – он замолчал, тут же облизывая губы. Несмотря на довольно грубые слова, взгляд его излучал такую привычную теплоту и нежность, отчего хотелось позволить еще больше, видя, что говорил Олег искренне. А если этого может быть недостаточно? – этот вопрос крутился в голове, но, казалось, что мог быть уже явным превышением границ, едва обозначенных между ними. Сережа сам едва ответил бы на этот вопрос, не до конца понимая, чего именно ему так не хватало, ведь вместе с Олегом он сумел обрести и родного человека, и надежды на лучшее будущее – разве этого и вправду было для него недостаточно? - Сейчас я хочу, чтобы ты говорил мне, что делать дальше, чтобы не получилось, как, - он замялся, все еще нависая сверху, - пойми, я не хочу тебя принуждать, хотя порой сдерживать себя бывает и сложно, - он говорил хрипло – с придыханием, - ну же, Сереж, что мне сделать дальше? – удивительно, но несмотря на то, что ни провокации, ни давления в чужом голосе и вправду не чувствовалось, Сережа в миг сжался, смущаясь, совершенно не находя нужных слов, продолжая лишь смотреть, хлопая ресницами. - Я….я правда не знаю, что, - он вновь начал запинаться, в попытках сформулировать свои желания, не понимая, чего именно мог попросить – он отчего-то рассчитывал, что Олег, как и все разы до этого, сделает все сам, не оставляя возможности для инициативы. Конечно, были фантазии – и старые, и новые. Было нелегко признаться себе и, тем более, Олегу, что были и такие, в которых он подчинялся некому человеку, образ которого он пытался создать в голове – на самом деле, эти ситуации были несколько схожи на ту, что случилась в первый день их знакомства, разве что грубость была наигранной – не настоящей, как в тот вечер, но были и другие – полные романтической нежности. - Вы можете и сами…я не против… - если честно, по большей части он и сам не понимал, воплощения каких именно фантазий он желал. Все, что он знал, так это то, что хотел почувствовать себя важным и нужным. - Сереж, ты сам это предложил сегодня, а я не хочу снова обидеть тебя, поэтому хочу знать, чего ты хочешь…особенно учитывая, что моего общества, как оказалось, тебе недостаточно, - Олег наклонился близко-близко, практически шепча на ухо. - Я просто и сам не знаю, что именно мне нравится, - Сережа говорил искренне, вправду не понимая, - в принципе, мне нравилось почти все, что было до этого…с вами, - Олег же несколько недоуменно поднял брови, едва заметно хмурясь. В голове начали проноситься различные сцены – их первый вечер, затуманенный чрезмерной грубостью и резкостью; неожиданная просьба раздеться, совершенно сбившая с толку в первые секунды; довольно странная, на первый взгляд, игра с мячиком; продолжение игры в правду или действие, случившееся как-то само собой, но оттого не менее правильно и уместно; игрушка, как бы невзначай подаренная Олегом – все эти воспоминания будоражили, цепляли и отчего-то хотелось их повторить – только вот не безвольно, не имея права голоса, а, напротив, давая согласие, видя чужое желание и удовлетворение. - Почти, - Олег проговорил это слово медленно, словно растягивая, акцентируя и явно что-то обдумывая, - первый наш вечер, наверняка, не относится к списку того, что тебе понравилось…или же? – он не договорил, вновь наклоняясь ниже, выдыхая куда-то в шею, отчего щекочущая приятная дрожь побежала по телу. Щеки Сережи тут же заалели – признаваться в подобном не хотелось, тем более, прежняя грубость пугала, омрачая воспоминания, но Олег ведь рассчитывал на ответ, настаивая на честности и открытости. - Тогда…я испугался…я вас совсем не знал и не хотел так сразу…а когда недавно…совсем…когда вы подарили…и…- Сережа запинался, озвучивать все вслух во всех подробностях отчаянно не хотелось, отчего оставалось лишь изобразить все одними лишь выразительными взглядами, стараясь не краснеть и не отворачиваться, - после этого…мы…и тогда мне понравилось, - он очень надеялся, что все-таки смог донести свою мысль. Олег молчал несколько секунд, видимо, вновь что-то обдумывая. - Хорошо, - он кивнул, словно соглашаясь со словами Сережи, - так что же мне сейчас сделать? – голос его звучал удивительно мягко и твердо, одновременно, отчего хотелось довериться – вряд ли бы Олег посмеялся над его словами, не воспринял всерьез. - Поцелуйте меня, - несмотря ни на что, самые банальные и обыкновенные поцелуи завлекали его более всего. - Так я и думал, - Олег довольно – даже как-то слишком игриво – улыбнулся, тут же облизывая губы, - как именно ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? – было заметно, что целовать он не спешил, дожидаясь более подробного ответа, предложить который Сережа совершенно не был готов. - Нежно, - Сережа принялся шептать так тихо, что едва его можно было услышать, - словно я вам по-настоящему важен, - несмотря на то, что множество слов и поступков уже были тому яркими подтверждениями, хотелось еще – снова и снова – убеждаться в правильности своих мыслей. Возможно, его слова и звучали несколько дерзко и провокационно, но казалось, что подобный риск был оправдан. Олег наклонился, осторожно и мягко касаясь его губ, оставляя почти невесомые поцелуи, от нежности которых дыхание захватывало, а сердце щемило. Отчего-то именно осторожность и трепетность когда-то романтизировались Сережей, ассоциируясь с истинными проявлениями любви и заботы. Безусловно, его возбуждали порывы страсти и некоторой грубости, граничащей с властностью, но именно эти осторожные – заботливые и нежные – прикосновения заставляли сердце биться быстрее. Возможно, только в голове Сережи глубоко засели эти глупые стереотипы, что обычные хозяева не могли демонстрировать свои чувства подобным образом, что они не могли по-настоящему влюбляться в своих подопечных, что они могли только использовать ради удовлетворения собственных фантазий, не спрашивая разрешения, и, тем более, не давая возможности управлять ситуацией, направляя. - Ты хочешь, чтобы я что-то тебе говорил? – Олег прошептал вкрадчиво, а Сережа лишь слабо кивнул – на полноценный ответ сил не хватало – несмотря на то, что хотелось просто, наконец, закрыть глаза и отдаться ощущениям, ничего не решая, эта новая необычная игра увлекала, - что ты хочешь, чтобы я рассказал тебе? - Насколько сильно я вам нравлюсь, - Сережа на пару мгновений, казалось, затаил дыхание, и сам не ожидая от себя подобной вольности. В глазах напротив мелькнуло уже такое знакомое удивление, возникающее с завидной регулярностью в последнее время. - Настолько, что тогда…когда я увидел тебя без сознания, мой мир рухнул и я в миг возненавидел себя, - Сережа, никак не ожидавший подобных слов, рассчитывая либо получить пару комплиментов в свой адрес, либо нарваться на чужой смех, распахнул глаза в изумлении, - настолько, что несмотря на то, что я с каждым днем желал тебя сильнее, чем кого-либо до этого, все равно ждал твоего настоящего согласия, - с каждым новым словом сердце сжималось сильнее, - и настолько, что, когда я сегодня увидел тебя, целующимся с тем парнем, захотел заполучить лишь сильнее, - Сережа заморгал, не понимая, чем смог вызвать такую яркую к себе привязанность. Никто и никогда не говорил подобных волнительных слов. Вот только говорил ли Олег хоть кому-то подобные слова прежде? Олег же, закончив свою импровизированную речь, опустил голову, утыкаясь лбом Сереже в шею, тяжело дыша. Отчего ответ на вопрос напрашивался сам собой. Он принялся зацеловывать Сережину шею, на этот раз не спрашивая. - Вы можете…оставить…следы, - просьба вновь показалась немного глупой – наверняка, подростковой – подтверждением чего послужил очередной легкий смешок. Сережа, в моменте растроганный, захотел сохранить эти воспоминания, пусть и таким банальным способом, а мысль, что кто-то случайно заметит – например, на работе – впечатлила не на шутку. От этих новых более жадных поцелуев возбуждение лишь усиливалось, а все ощущения смешивались. Казалось, в какой-то момент Сережа задрожал – совсем не от холода, а от прикосновений, которых становилось слишком много – Олег целовал, прикусывал, шаря рукой по груди и ребрам. - Ты весь дрожишь, - его хриплый голос прозвучал отчасти удивленно, даже шокировано, словно он только что сделал какое-то важное открытие А Сережа и сам не понимал причин этой дрожи. В их прошлый «первый раз» все было иначе – тогда они почти не разговаривали, а если он и дрожал, то только от легкого страха и неуверенности, а не смеси удовольствия и накаляющегося желания, смешанного с нетерпением. Прежде ничего подобного он не испытывал. Олег продолжил зацеловывать его шею и ключицы, плавно спускаясь ниже. С каждым новым поцелуем Сережа все больше осознавал реальность происходящего, понимая, что до того самого момента оставалось все меньше времени. Несмотря на то, что формально все уже однажды случилось, он переживал ничуть не меньше, отчего-то будучи убежденным, что непременно должно произойти нечто особенное. Несмотря на то, что глаза его были закрыты, он отчетливо слышал и чувствовал сбившееся дыхание Олега. Сказанные им слова все еще прокручивались в голове – Сережа, конечно, осознавал, что действительно нравился Олегу – даже несмотря на свои поступки – отчего и задал подобный вопрос. Только вот услышать он хотел что-то более простое и понятное, быть может, пару комплиментов или несколько слов касательно его внешности, что слышал уже не раз, но никак не эти слова, полные искренней привязанности. - Все хорошо? – несколько обеспокоенный голос Олега возвращал в реальность, - ты хочешь еще что-то сказать или мне просто продолжить, Сереж? – голос его звучал участливо и мягко. - Давайте…просто вы…дальше, - думать больше не хотелось, а разговаривать – особенно. Казалось, Олег улыбнулся, а Сережа лишь вновь облегченно прикрыл глаза. Отчего-то промелькнула странная мысль, каким бы выглядел секс, купи его другой хозяин. Наверняка, все было бы совсем иначе – вряд ли бы кто-то стал так нежничать с ним. Как бы не было сложно признаться себе, но и в тот – реальный – первый раз Олег был нежен и заботлив – или, по крайней мере, старался быть таким – ради него. Захотелось узнать, был ли он таким с другими, но подобный вопрос, вряд ли, был бы уместен в этот особенный момент. Олег же мягко провел рукой по его щеке, плавно очерчивая контур лица, а затем осторожно коснулся большим пальцем его губ, немного оттягивая, отчего Сережа тут же облизнулся, задевая кончиком языка чужой палец. Наверное, подобные жесты со стороны выглядели несколько пошло и вульгарно. - Ты такой беззащитный сейчас, - голос Олега дрожал. - Как и вы, - Сережа достаточно резко распахнул глаза, осознав, что произнес эти слова вслух, и тут же заморгал, испугавшись, отчего захотелось шлепнуть себя по губам – этот вечер открывал его с неожиданной стороны, незнакомой и ему самому. Олег лишь негромко зарычал, тут же вовлекая в очередной глубокий поцелуй, при этом с силой хватая за волосы, оттягивая пряди назад, отчего Сережа на пару секунд зажмурился, застонав – от смеси боли и последующей за ней острой вспышки возбуждения. - Сереж, осторожнее, это ты сейчас связан, - в тот же момент он разжал пальцы, отпуская волосы, тут же принимаясь нежно и ласково зацеловывать шею. Все эти порывы властности и обладания, тут же сменяющиеся нежностью, наверняка, должны были заставлять нервничать, но Сережа, напротив, успев за это время достаточно хорошо узнать Олега, понимал, что он скорее сдерживал себя, являясь далеко не мягким человеком. Поцелуи же спускались все ниже. Когда Олег принялся зацеловывать его живот, дрожь и возбуждение усиливались, отчего хотелось податься бедрами вверх, подставляясь под эти прикосновения. - Мне продолжать? - Олег, видимо, заметив его нетерпение, остановился на несколько секунд, спрашивая разрешения, и опустил руки на ширинку, явно намекая. Сережа кивнул, давая согласие – хотелось уже чего-то большего – и как можно скорее. Олег же принялся стягивать джинсы неспешно, продолжая оглаживать бедра, иногда касаясь, словно случайно, его члена сквозь тонкую ткань белья, заставляя сильнее поддаваться вверх. Когда джинсы вместе с бельем были откинуты куда-то в сторону, Сережа несколько сжался, смущаясь пристального и такого жадного взгляда. Лежать прямо так – полностью голым со связанными руками – под чужим внимательным изучающим взглядом было неловко и стыдно, отчего он неосознанно согнул ноги в коленях, отводя их в сторону, закрываясь и прячась. - Сереж, не нужно меня стесняться, - Олег опустился на колени, продолжая смотреть внимательно и заботливо, - мы не продолжим, пока ты не перестанешь закрываться от меня, - он осторожно положил руки на его колени, пытаясь развести, но с силой не давя, словно дожидаясь Сережиной инициативы, - давай же или мы не продолжим, - говорил он мягко. От подобных слов возбуждение только усиливалось, перекрывая стеснение, поэтому Сережа, все же смущаясь, начал неуверенно разводить ноги в стороны, тут же жмурясь и, наверняка, краснея. - Какой же ты у меня молодец, - глаза Олега вновь одобряюще загорелись, и выглядел он удовлетворенным, - все же хорошо? - он наклонился, вновь принимаясь зацеловывать его живот, спускаясь мокрыми поцелуями ниже. Сережа чуть дернулся, тут же сжимаясь, когда Олег осторожно коснулся его входа. - Тебе приятно? - он продолжил плавно водить пальцем вокруг, а Сережа лишь ответно кивнул, отзываясь, - а если так? - он надавил сильнее, однако вводить первый палец пока не спешил, - просто я хочу убедиться, что все делаю правильно. В ответ Сережа лишь громко охнул – возможно, дело было в этой затянувшейся прелюдии, отчего обыкновенные прикосновения ощущались в разы ярче и острее, чем прежде. - Тебе хочется, чтобы все было медленнее, да? – Олег все продолжал мягко оглаживать его вход влажным пальцем, немного раздвигая ягодицы, - если честно, я не привык к подобному, а сдержаться очень сложно, особенно перед тобой, поверь, - он говорил с придыханием, а Сережу же с каждой секундой накрывало все больше – эти легкие, но такие дразнящие, прикосновения буквально сводили с ума, - можно? - он демонстративно надавил сильнее, словно намекая. Сережа кивнул. Получив согласие, Олег осторожно – неспеша – ввел один палец, отчего на долю секунды Сережа инстинктивно сжался, но тут же затем расслабляясь. Один палец воспринимался достаточно легко – после их предыдущих опытов и после подаренной игрушки. Конечно, стоило только вспомнить, что член Олега был в разы больше пальцев или той же игрушки, как тут же охватила легкая паника, смешанная с предвкушением. Сережа старался отбросить в сторону страх, покуда Олег обещал тут же остановиться, стоило его попросить об этом, но делать этого все равно не хотелось, ведь они и так изрядно затягивали с близостью, все оттягивая. Отчего казалось, что тем самым он только разочаровывал, создавая нелепые проблемы, которых даже и быть не должно в обыкновенных взаимоотношениях хозяев со своими подопечными. Между тем, Олег уже принялся осторожно, явно не желая причинить боль, двигать пальцем внутри. Сережа негромко охнул, стоило Олегу удачно согнуть палец, задевая чувствительную точку. - Добавить второй? - он говорил вкрадчиво и хрипло – даже по голосу было понятно, что Олег был предельно возбужден, но весьма успешно контролировал себя, стараясь действовать медленнее. Сережа же снова кивнул. Боли вновь не было – почувствовалось лишь легкое давление – скорее приятное, нежели наоборот. На самом деле, удовольствие складывалось не только из физических прикосновений, а скорее и из эмоциональной составляющей – осознания, что Олег, такой сильный и властный перед окружающими, сейчас так нежно касался его. - Вы много с кем спали раньше? – очередной, наверняка, неуместный вопрос вырвался, пока Сережа еще не успел толком обдумать его. Олег, казалось, замер на несколько мгновений, отчего Сережа вновь пожалел о своих словах, так невовремя вырвавшихся. - Не думаю, что тебе стоит знать ответ на этот вопрос, - Сережа дернулся от неожиданности и вспышки легкой боли – Олег, видимо, достаточно резко ввел третий палец, не предупредив, - по крайней мере, сейчас. Он принялся ерзать, пытаясь немного отстраниться или подстроиться. - Сереж, перестань задавать подобные вопросы, - вытаскивать пальцы Олег не спешил, - и постарайся расслабиться. Злить его сильнее не хотелось, поэтому Сережа послушно замер, пытаясь расслабиться. Наверное, в течение минуты они не двигались – Сережа, пытаясь привыкнуть к новому давящему ощущению, а Олег – по всей видимости, успокаиваясь. - Все хорошо? – его голос прозвучал уже более спокойно и ласково. - Да, кажется…да, - Сережа вновь немного поерзал, подстраиваясь и проверяя ощущения – дискомфорт действительно постепенно исчезал, стоило по-настоящему расслабиться и сконцентрироваться на приятных ощущениях. Ему и вправду нравилось ощущать эту заполненность, а Олег, получив согласие, принялся двигать рукой, чуть выходя и тут же входя обратно, с каждым разом, казалось, глубже вставляя пальцы, отчего Сережа с каждым новым толчком приоткрывал рот сильнее, шумно вдыхая и выдыхая, позволяя. Собственное возбуждение уже ударяло в голову, туманя сознание, отчего сфокусироваться получалось лишь на пальцах Олега внутри. Удивительно, но с каждым новым толчком хотелось большего, словно трех пальцев уже и не было достаточно, да и движения были медленными и неспешными, словно Олег дразнил его, лишь накаляя и усиливая ощущения. Сережа начал неосознанно ерзать, пытаясь насадиться сильнее, подставляясь под правильный угол. В какой-то момент Олег, будто специально, в очередной раз вынув пальцы, не спешил возвращать их обратно, вновь обводя вокруг входа, немного надавливая, словно играя. Действовал он явно умело, заставляя Сережу лишь сильнее жмурить глаза, инстинктивно сжимаясь и потираясь о чужие пальцы, которые находились так близко и так далеко одновременно. - Вы можете…- Сережа и сам не понимал, чего именно просил. Олег же, все-таки послушав, принялся вводить пальцы обратно, но на этот раз еще медленнее, растягивая момент. Сережа вновь охнул, почти захлебываясь в ощущениях, когда Олег, видимо, с силой надавил на чувствительную точку, причем пальцы убирать не собираясь. В какой-то момент его непривычно затрясло, словно он находился уже на грани. - Я хочу услышать тебя, - Олег толкнулся пальцами сильнее и глубже, вынуждая Сережу вскрикнуть. После чего он достаточно плавно вытащил пальцы и, видимо, отстранился, чем-то зашуршав вдалеке. Осознав, что должно было последовать дальше, Сережа несколько напрягся, начиная волноваться и предвкушать. - Черт, я, кажется, никогда и не нервничал так раньше, - Олег выдохнул Сереже практически в губы, дыша рвано и глубоко, словно дрожа, - я могу? - мягко провел рукой по его лицу, наклоняясь близко-близко, приставляя член к сжатому входу. Удивительно, но в последнее время Сережа часто, наверное, даже слишком видел его таким – взволнованным и растерянным, но настоящим ли? Каким образом ему удавалось вызывать столько эмоций, он понять до сих пор не мог. - Да…наверное, да, - Сережа почти выдохнул эти слова в ответ, пытаясь расслабиться, готовясь, ощущая легкое прикосновение и давление. - Хорошо, - он наклонился ниже, вовлекая в поцелуй, глубокий, но при этом нежный, - просто расслабься, - он осторожно разорвал поцелуй и приподнялся на локтях, слезая куда-то в сторону, чтобы, как оказалось, освободить Сереже руки. Однако только отвязывая ремень от изголовья кровати, но не спеша распутывать запястья, тут же возвращаясь обратно, устраиваясь сверху. - Обними меня, - Олег прошептал низко и чуть хрипло, но оттого не менее нежно, тут же увлекая в очередной поцелуй, принимаясь осторожно упираться членом, все еще не входя. Поцелуй, поначалу невесомый и нежный, все углублялся. Сережа принялся отвечать, сначала неуверенно, а затем более жадно, охая, стоило Олегу случайно задевать его член, ерзая сверху. Увлеченный поцелуем, Сережа и не сразу заметил, как Олег начал неспешно входить внутрь. Наконец, осознав происходящее, ощущения, несмотря на поцелуй, стали накрывать с новой силой – смесь ожидаемой боли, похожей скорее на давящий дискомфорт, нежели на колюще-острую вспышку, что он ощутил в предыдущий первый раз, и захватывающего следом, словно волной, яркого наслаждения, несравнимого ни с чем, что он чувствовал прежде. Отчего скорее инстинктивно он переместил связанные руки на шею Олега, обнимая и прижимаясь ближе. Несмотря на то, что входил Олег медленно, распирающее давление ощущалось все ярче и отчетливее. От обилия переполняющих ощущений хотелось уйти, но Олег не позволял, сильнее прижимая к кровати. Осознание, что прямо сейчас он находился внутри, добавляло остроты, заставляя расслабиться, позволяя войти до конца. Сережа и представить не мог, что секс мог ощущаться таким образом, учитывая прошлый негативный опыт, где он не почувствовал ничего, кроме боли и обиды. Или же – когда-то раньше – когда он пытался представить возможную близость с кем-либо, он воображал какое-то странное удовольствие, весьма прямое и однобокое, несравнимое с тем, что он чувствовал прямо сейчас. Удовольствие, поначалу немного болезненное, ощущалось так остро и ярко, с силой охватывало его целиком, отчего неконтролируемая дрожь побежала по телу, заставляя буквально трястись под Олегом, крепко к нему жмущемуся. Наконец, все ощущения словно сконцентрировались в одну финальную точку, мешаясь и путаясь между собой – глубокий поцелуй, давление на собственный член и такая правильная давящая заполненность. Казалось, Олег так и не вошел до конца, останавливаясь, словно выжидая чего-то, а Сережа, сам того и не осознавая, дрожа, дернулся, насаживаясь чуть сильнее, выгибая поясницу, отчего яркая вспышка тут же пронзила все тело. Его затрясло с новой силой – он и сам не осознал, как ему удалось кончить так быстро, стоило только Олегу войти. Он дрожал, наверняка, весьма пошло постанывая Олегу в губы и сжимаясь на его члене. Спустя, наверное, минуту ощущения начали отпускать, и Сережа безвольно опустил ноги, сильнее разводя их в сторону. Олег же, к его облегчению, начал медленно отстраняться, выходя, а затем осторожно убрал руки Сережи и, казалось, принялся отстегивать ремень, освобождая запястья. *** Сережа, все еще не до конца осознавший произошедшее, лежал на подушках, не в силах пошевелиться. Удивительно, но Олег, еще несколько часов назад выглядевший по-настоящему взбешенным на парковке – накинувшимся на Женю и толкнувшим его самого, таким строгим в гостиной, сейчас – в момент их близости казался таким уязвимым и нежным, словно этого инцидента вовсе и не было. Казалось, он действительно волновался и переживал за самочувствие Сережи в этот ответственный и значимый момент. Еще днем другого выхода он не видел, отчего твердо решил предложить нечто большее, несмотря на так никуда и не ушедший страх повторения прошлого раза, но этой ожидаемой боли, которой он так боялся, не случилось. Он ожидал проявления обещанной грубости, которую явно заслуживал, или продолжения, которого так и не последовало. А вместо этого получил Олега, смотрящего на него так, словно он и вправду был важен и нужен. В какой-то момент Сережа перевел взгляд на дверь ванной, обратив внимание на стоящего в проеме Олега – в руках он держал коробочку бумажных полотенец и упаковку влажных салфеток – если честно, подобные проявления заботливости стали уже чем-то привычным и само собой разумеющимся, чему он был очень рад – желания подниматься на ноги и отправляться в ванную самостоятельно совсем не было. Олег мягко опустился рядом на постель, чуть продавливая матрас, и придвинулся ближе, тут же принимаясь осторожными движениями обтирать Сережу, так бережно и заботливо касаясь. - Я думал…что все будет иначе…вы же говорили, что…- Сережа не договорил, не понимая точно, как стоило выразиться – казалось, что Олег намекал на некоторую грубость, но на деле все было удивительно нежно и по-настоящему приятно. Олег же, отбросив использованные салфетки куда-то в сторону, наконец, лег рядом, смотря в ответ взглядом, серьезным и строгим – несколько разочарованным, но в то же время полным теплоты. - Я так и правда думал, Сереж, когда предупреждал тебя…и я все еще чувствую ту обиду, о которой говорил вечером…но злиться, несмотря на это, всерьез не могу, особенно сейчас, - он осторожно провел рукой по волосам, а затем и по щеке – так привычно и правильно. - Ты просто не представляешь, насколько же ты красивый, - а Сережа, казалось, наконец, представлял, - что взгляд от тебя оторвать невозможно, - он продолжал шептать вкрадчиво, не отводя взгляд. Все эти прикосновения и слова, полные неподдельного обожания, заставляли сердце сжиматься и отчего-то хотеть только большего. Эта близость, пусть, и не выводила их отношения на новый уровень, но подкрепляла все те шальные мысли, посетившие сегодня. Олег же провел большим пальцем по губам, мягко оглаживая – в подобные моменты он смотрел так завороженно, – со смесью обладания и восхищения, а его глаза особенно загорались, отчего Сереже хотелось подыграть лишь сильнее – такое к себе внимание, казалось, уже превращалось в зависимость. Поэтому поддавшись этому внутреннему порыву, он податливо приоткрыл рот, тут же касаясь языком пальца Олега, чуть облизывая, немного обхватывая губами. - Сереж…уже поздно, - говорил он хрипло, но в голосе вновь сквозила нотка разочарования. Дышал он сбивчиво, и было почти отчетливо видно, что подобные действия – подобные заигрывания – ему нравились, словно говорил он нехотя, сам себя в чем-то убеждая. Сережа же свои попытки не отбросил, продолжая тыкаться ему в руку – вечером, несмотря на обиду, Олег поддался, отвечая на его неловкие поцелуи. Отчего было совершенно не понятно, почему же сейчас он медлил, словно отгораживаясь. - Да и ты, наверняка, устал за сегодня…за этот вечер, - он надавил пальцем сильнее, словно все-таки соглашаясь сыграть в эту игру, поддавшись. - Вы можете поцеловать меня? - Сережа приподнялся на локтях, не желая отступать, не понимая, - я не устал, правда, - он шептал, наверняка опаляя своим дыханием. Удивительно, но эти касания распаляли, словно близости уже было и недостаточно – Сережа и сам не понимал такой реакции своего тела. - Вы же тоже хотите этого, - Олег же отчего-то продолжал отталкивать его, пусть буквально несколько минут назад и вел себя кардинально иначе. - Нам пора спать, Сереж, - он все-таки достаточно резко одернул руку, поджимая губы и хмуря брови. Еще несколько секунд прошло в несколько неловком молчании – Сережа продолжал смотреть в непонимании, а Олег сидел, отстранившись, словно над чем-то размышляя и собираясь сказать что-то еще, не решаясь. - Тебе не писал этот парень сегодня…после…случившегося? – Олег говорил медленно, смотря куда-то в сторону – почти отстраненно, словно подбирая правильные слова. Сережа же надеялся, что вопрос с Женей был закрыт окончательно, покуда Олег уверял, что не хотел слышать никаких оправданий или объяснений, однако вполне искренняя заинтересованность, читающаяся отчетливо в его голосе, говорила обратное. - Нет…не писал, - вопрос и правда сбивал с толку, отчего отвечал он растерянно, но и с ноткой сожаления. На самом деле, Сережа и сам надеялся, что Женя напишет, а если же нет, то собирался написать сам, извиняясь – в конце концов других друзей у него сейчас не было, отчего терять человека – особенно в подобной ситуации – было обидно и больно. - Если ты…переживаешь из-за этого…ребята из айти-отдела кажутся вполне дружелюбными, - Олег тяжело выдохнул, почесав бороду в своей излюбленной манере, - если тебе не хватает общения…ты можешь попробовать подружиться с кем-то из них, - казалось, он старался говорить буднично, при этом устраиваясь удобнее, поправляя подушку, словно готовясь ко сну, между делом ведя этот диалог. Несмотря на то, что Олег, казалось, ничего и не запрещал, а только советовал, его слова были весьма прозрачны и однозначны. Сложно было не понять, что это общение он явно не одобрял, разве что не озвучивал напрямую, хотя и имел на это полное право. - Ладно, Сереж, в любом случае уже поздно, - Олег откинулся на подушку с тяжелым вздохом, - обсудим это позже…если ты захочешь, - добавил он уже несколько позже.