***
С Ваней мы проснулись практически одновременно, словно у нас на таймере стояли биологические часы. Проснулись мы раньше обычных будильников и сразу же выбежали из комнаты. Я хотел было завернуть сразу в спальню родителей, но не успел, т. к. брат потянул меня в сторону гостиной, на что-то там указывая пальцем. Я выглянул из-за угла и увидел то, чего точно не ожидал. — Это костюм, — сказал удивлённо Ваня, всё ещё показывая на него пальцем. Идеально выглаженный, чистый и мой размер. Я мог сказать это абсолютно точно. Мы с братом медленно подошли к дивану, на котором одежда была аккуратно разложена, словно в ожидании, чтобы её поскорее надели. Это всё ещё был мой старый наряд вампирёныша, но в более увеличенном формате и с парой новых улучшений, в виде более качественной ткани, из которой сделан плащ. Брюки явно новые, но всё такие же приятные на ощупь, выглядящие на все сто долларов. Верх точно не изменился, разве что его подогнали под меня. Лакированные чёрные туфли с гравировкой летучей мыши на язычке, которая по краям была обведена как будто бы настоящим серебром. Плащ гладкий атласный, отглаженный заострённый воротник и золотые цепи прикреплённые к ткани такими же золотыми запонками в виде летучих мышей. И пускай золото не настоящее, выглядело довольно эффектно. Рубашку как будто стащили из особняка какого-то графа девятнадцатого века. Одним словом, если совместить это все на одном человеке и загримировать, то получится просто невероятный и запоминающийся образ настоящего графа Дракулы. И этот образ сегодня на себе должен буду примерить именно я. — Мики, это мега супер клёво, — сказал Ваня, осматривая костюм и проводя рукой по плащу. — Все просто помрут от страха и зависти, когда это увидят. Я уверен, лучшего костюма Дракулы они ещё не видели, — Ваня звучал так, словно он сегодня произведёт на других фурор и явится в этом на вечеринку. Мне даже стало жаль, что он ещё не скоро сможет примерить этот костюм. Он ему явно понравился не меньше моего. — Скажи потом спасибо Славе, — позади нас раздался ровный голос Льва, который стоял, облокотившись об стену. — Если бы он вчера не сорвался и не побежал в магазин, чтобы перешить его, пришлось бы в самом деле жертвовать простынёй и делать из тебя призрака. — Это всё сделал папа? — спросил я, глядя на Льва. Вид у меня наверняка очень глупый. Конечно, это сделал он, Лев только что об этом сказал, просто я всё ещё не мог поверить. — За одну ночь? Сам? — подключился Ваня, разделяющий мой восторг, но более явно. Глаза у него так и светились, а я больше походил на зомби, который до сих пор не мог осознать, что произошло, и реакция была очень заторможенной. Могло показаться, что я ни капли не впечатлён и не благодарен, но никто в тот момент просто не знал, что происходит у меня внутри. От одной мысли, что всё это было сделано для меня, у меня душа ушла в пятки, а сердце забилось так быстро, что мне показалось, будто я прямо сейчас скончаюсь или потеряю сознание. Такое приятное тёплое чувство, разливающееся по всему телу. — Да, — коротко ответил Лев. — Спасибо скажешь потом, сейчас он спит. Давайте завтракать, вам ещё в школу нужно успеть. — Да! — Ваня отдал отцу честь и вприпрыжку направился к холодильнику. Лев было пошёл ставить чайник, но заметив, что я всё ещё стою в ступоре перед костюмом вампира, подошёл и положив руку мне на плечо, сказал: — Успеешь ты его сегодня ещё надеть. Пойдём поедим. Короткий кивок, и я наконец-то смог оторваться от трудов Славы. В голове крутились самые разные мысли. Столько всего хотелось сказать, выразить, но человек, которому я хотел всё это высказать, сейчас крепко спал, и мне не хотелось его тревожить. Этот случай заставил меня вспомнить о том, что папа всегда таким был. Ради меня он мог сделать, казалось, что угодно. Я всегда мог на него положиться и знал, он бы никогда не подвёл. Конечно, я понимал, что Слава заслуживает слов благодарности не только за то, что делает для меня, а в принципе за то, что он есть в моей жизни, но как жаль, что задумываюсь я над этим только, когда он в очередной раз разбивается в лепёшку ради меня. Я хочу говорить ему спасибо каждый день, не ища при этом повода, но пока получается плохо.🧛♂️
10 декабря 2021 г. в 18:13
Вечеринка в честь празднования Хэллоуина сама по себе звучала, как плохая идея, но потом учитель добавил, что проходить она будет в старом заброшенном особняке на окраине города. Стоило всем узнать об этой новости, как она была встречена с диким восторгом, и только я один напрягся и не мог понять, почему для всех она стала настоящей сенсацией, а для меня поводом начать переживать. Неужели, идея провести хотя бы одну ночь, даже неважно в какой из дней, всем кажется настолько заманчивой и классной, что даже родители согласятся отпустить своих детей на это сомнительное мероприятие без лишних вопросов?
— Мне кажется, будет здорово, — первое, что я услышал от Славы, когда сообщил ему эту новость.
Признаться, я ожидал от него больше скепсиса, но потом я вспомнил, как Слава полюбил празднование всех этих праздников после переезда в Канаду. Будь то Рождество, Хэллоуин и даже День благодарения. У него буквально звёзды в глазах появлялись, когда он говорил о том, что скоро наступит тот или иной праздник.
Здесь и правда очень серьёзно подходили к празднованию, казалось бы, не самых значимых дат. Всё-таки для них это национальное достояние, и они относятся к нему со всем уважением и любовью. Ни то что Россия, но меня не особо заботило, как кто веселится. На пасху, например, все красят равное количество яиц. Причём, я узнал, что в Канаде и США единицы пользуются луком для покраски. Интересно, эту фишку придумали и активно пользуются только россияне.
В любом случае, мне был понятен энтузиазм Славы на счёт Хэллоуина. Он начал покупать украшения для дома за пару недель до праздника, из-за чего Лев устраивал ему сцены, но спустя пару дней я видел, как они вместе сидят поздно вечером на кухне и вырезают летучих мышей.
И всё-таки я надеялся, что разум Славы возьмёт над ним верх, и он согласится со мной, что проводить одну из самых страшных ночей в заброшенном доме за городом, мягко говоря, не очень хорошая затея. В принципе проводить хоть какую ночь в заброшке за городом звучит, как офигеная схема какого-нибудь маньяка, в данном случае нашего директора. Это буквально звучит как: "Эй, мальчишки и девчонки, а также их родители, в мой тёмный мрачный подвал, где я пытаю и убиваю своих жертв прийти ли не хотите вы?".
— По-моему ты утрируешь, — говорил мне Слава, пока я помогал ему вешать гирлянды в форме тыкв на гардину.
— Утрирую? А по-моему все на этом празднике слегка помешались, что уже любая сомнительная затея, как например, вечеринка в особняке с призраками не кажется им странной.
— Никто ни на чём не помешался, Мики, просто это ещё один день в году, который каждый может отметить как-то по особенному. Вот люди и придумывают каждый год что-то необычное. Ваш директор не первый и не последний, кто устраивает подобную вечеринку, не значит же это, что все вокруг тоже маньяки-убийцы, заманивающие и убивающие людей.
— Во-первых, ты сейчас говоришь мне, что никто не помешался на Хэллоуине в ведьминской шляпе и плаще, — Слава с разочарованным вздохом снял шляпу и положил на стол рядом. — А во-вторых, возможно, я просто не хочу туда идти и хочу, чтобы ты сказал, что не пускаешь меня. Будет хоть какое-то оправдание.
— Что думаешь? — спросил он, спустившись со стремянки и глядя на плод своих трудов.
Гирлянда висела чуть криво, это бы заметил любой перфекционист, например, Лев, поэтому я решил, что пусть эту помарку заметит он. Вот такая вот месть за то, что Слава сразу не забраковал идею о моём походе на вечеринку. Поработал он, конечно, на славу. От нашей квартиры так и веяло атмосферой классических американских квартир среднего класса, которые из кожи вон лезли, чтобы принарядить её к Хэллоуину, даже несмотря на маленький бюджет семьи. Всю нашу школьную вечеринку можно было смело переносить сюда, здесь всё так и напрашивалось на празднование самой "страшной" ночи в году. Пусть не так жутко, а скорее очаровательно кошмарно, но всё равно. Слава вложил в это всё душу и будет крайне обидно, если это оценим только мы, и то, Лев даже не признается, что ему нравится. Да, он помогал вырезать летучих мышей, но я уверен на все сто, что делал он это всё, чтобы не обидеть Славу. Лев был менее воодушевлён праздновать какие бы то ни было праздники, если это не наш с Ваней день рождения или Новый год. Рождество он также забраковал, но в последний раз, когда Слава уговорил его чуть ли не за деньги надеть свитер с оленем и ёлочными игрушками, мы поняли какую схему применять, когда Лев нам что-то запрещает. В конце концов не так уж и ненавидит все эти праздники, просто, как у человека работающего, у него просто не хватает времени на то, чтобы наслаждаться ими вместе с нами.
Итак, мы закончили с украшениями и вернулись к незаконченному разговору, но уже за стаканами лимонада и на диване в гостиной.
— Послушай, Мики, я понимаю, что у тебя есть некоторые проблемы в общении со сверстниками, но это же не значит, что тебе вовсе стоит от них оградиться, — сказал Слава.
— Как это связано с вечеринкой?
— Прямым образом. Вечеринка – коллективное мероприятие, а насколько я знаю, ты избегаешь их вот уже который год только из-за того, что не хочешь на них идти. И, опять же, насколько я знаю, видимых причин на это, кроме твоей нелюбви к совместным мероприятиям, у тебя нет.
Это правда так, хотя, до этого я думал, что всё немного иначе. Все два года я пытался найти в своей школе или одноклассниках хоть малейший изъян, как будто намеренно пытался убедить себя в том, что ненавижу их. Если я их не переношу, значит – на то должна быть причина. Не могу же я сказать, что главная их проблема в том, что они люди, и им свойственно образовывать группы, в данном случае, старший класс, и жить в этом искусственном подобии социума большую часть своего времени. Семья тоже социум, мои родители и брат тоже люди, однако, я их совсем не ненавижу. Я бы даже сказал, что люблю, если бы понимал, что значит любить, но, думаю, если я не хочу, чтобы кто-то из них исчез из моей жизни и больше никогда не появлялся, значит – я люблю их.
Так или иначе, но я пытался найти хоть одну здравую причину, чтобы понять, что именно мне не нравится в моих одноклассниках или в школе. И как бы я ни старался, у меня ничего не получалось. Конечно, все школы одинаковые, и то, что норма для России, норма и здесь, как например, издевательства, формирование банд, алкоголь, курение и даже наркотики. В Канаде с последним всё было гораздо хуже, но и это не мешало большинству одноклассников оставаться, в целом, нормальными ребятами. "Нормальные" – означает, что они хотя бы не травили меня за то, что я существую, зачастую и вовсе не обращали внимания, а когда о чём-то просили, то проявляли максимальную тактичность и вежливость, на которую были способны. Естественно, у нас были свои задиры, тунеядцы и один наркоман, но им на меня было плевать. За два года обучения ко мне никто ни разу не отнёсся, как к чужому, я не был частью коллектива, когда дело касалось каких-то совместных проектов или заданий, но при этом не ощущал себя лишним среди них. Я просто занял свою нишу, был на своём месте, и это устраивало всех, даже меня. Да, я не был частью ни одной из компаний, никогда никуда не ходил с другими после уроков, а сразу домой, меня выворачивало от совместных поездок, но при этом, находясь здесь я чувствовал себя вполне комфортно. Между нами всеми словно образовалось негласное правило, которому следовали все, и как установку себе обозначили, что его нельзя нарушать. Меня никто не трогает, и я никого не трогаю. Кому-то могло показаться, что это пугающее безразличие, но я сам дал себе эту роль, как только появился здесь, поэтому было бы глупо обижаться на тех, кто сразу понял, что меня лучше не трогать. Уважение чужих границ было на каком-то генетическом уровне заложено в этих детях, и мне это нравилось больше всего. И это же меня и бесило, т. к. я всё же не смог найти хоть одну причину ненависти к этой школе и своим одноклассникам.
То есть Слава был прав, и я действительно тихий тревожный социофоб, который придумает тысяча и одну причину не идти куда-либо, чтобы лишний раз отсидеться дома. Было неприятно признавать его правоту, но аргументы у меня в тот момент кончились, и я окончательно поник.
— Да ладно тебе, — Слава положил руку на моё плечо, — ну что страшного в том, чтобы один раз провести это время с другими? Праздник всё-таки, Мики. В прошлом году ты слёг с ветрянкой...
— А в этом уж лучше бы слёг с корью, — мрачно пробурчал я, уткнувшись лицом в колени, поджав их.
— Ты же знаешь, что корью лучше переболеть в детстве? Сейчас бы ты просто умирал, лёжа здесь.
— Всяко лучше, чем идти на эту вечеринку.
Я чувствовал, как Слава начинает сдаваться. Моё состояние давило на него, нужно было просто дожать и тогда бы он точно разрешил мне остаться дома и никуда не ехать. Добиться желаемого мне не дал, внезапно ворвавшийся в квартиру Ваня, который на радостях даже обувь снять забыл. Он просто влетел в гостиную и с ходу, словно пулемёт начал тараторить:
— Папа, в общем, мы, Хэллоуин, вечеринка, дом с привидениями, я пойду, можно?!
После того, как высказался, силы его окончательно покинули, и он вытянулся прямо на полу. Похоже, он бежал от самой школы.
Мы со Славой толком ничего не поняли, т. к. говорил он очень быстро и практически задыхаясь. Папа велел ему разуться и отдышаться, а уже потом объяснить. Ваня сделал всё, как нужно и прошёл в зал, затем сел напротив нас в своё любимое кресло-пуховик и уже более внятно рассказал, что его классу тоже предложили поехать в дом с привидениями, как и нам.
Это было мероприятие исключительно для старших классов, но среднюю школу к нам тоже иногда приписывали, особенно самый последний класс, в котором, о совпадение, как раз учился Ваня. Хоть он и был самым младшим в классе, его всё равно взяли именно туда, потому что по меркам канадской школы он был уже почти готов к переходу в старшее звено. И естественно, ему идея с заброшкой также не показалась странной, и естественно, что он с радостью подпишется на эту авантюру вместе со всеми.
В отличие от меня у него никогда не было проблем с общением со сверстниками. Он быстрее меня находил друзей и в принципе всегда был душой компании. С ним было труднее не подружиться, такой говорун, как Ваня любого обратит в своего друга. Почему-то я также был уверен, что именно он и его компания настояли на том, что их класс тоже должен присутствовать, а остальные просто поддержали.
— Будет очень много сладостей и сладостей, а ещё Митч (одноклассник) сказал, что в конце всех ждет сюрприз…
Ваня продолжал перечислять Славе причины, по которым ему нужно пойти, и по лицу отца я понял, что это было вовсе не нужно, он уже дал ему добро. Однако затем его взгляд ненадолго задержался на мне, и я почувствовал, как по спине прошёлся лёгкий холодок. Я хорошо знал этот папин взгляд, и он всегда не предвещал мне ничего хорошего. Я посмотрел на отца испуганно и сразу съежился, а он лишь хитро улыбнулся и вновь вернулся к Ване, который без умолку пересказывал всё то, о чём говорил учитель про вечеринку. Затем Слава остановил его и наигранно грустно сказал:
— Я прекрасно понимаю, как ты хочешь пойти, Ваня, но дело в том, что ты ещё совсем ребёнок, и я не могу отправить тебя одного без присмотра.
Это прозвучало настолько фальшиво и неубедительно, что меня передёрнуло. Ещё бы искусственную слезу пустил для большей убедительности.
Раздражение моё улетучилось мгновенно, как только я прокрутил его слова про себя ещё раз и их скрытый смысл дошёл до меня прежде чем Ваня чуть ли не разревелся, услышав это. Он бросился в ноги отца и со слезами на глазах принялся упрашивать его, чтобы он отпустил, что Ваня уже вырос и т. д., но я уже прекрасно знал, что ответит ему Слава.
— Хорошо, хорошо, я отпущу тебя только при условии, что с тобой пойдёт Мики.
Так и знал. Какой же он всё-таки коварный. Мне даже стало жалко Льва, если Слава его таким же методом подбивает на всякие авантюры. Каждый раз включает режим "страдания" и добивается чего хочет? Умно и подло.
Ваня очень удивился, когда узнал, что я не хочу идти и уже принялся валяться у меня в ногах и вымаливать пойти с ним. Я было начал отпираться, но он пообещал, что если мы не пойдём, то весь оставшийся год он будет есть на моей постели и не убирать за собой крошки, а ещё я должен буду выплачивать ему моральную компенсацию весь следующий год. Сильное заявление. Нехотя, но всё-таки я согласился. Ваня буквально запрыгал от счастья и после этого приступа радости, побежал всё также вприпрыжку в нашу комнату – примерять костюм. Слава купил ему его, когда мы закупались в универмаге всем для дома, ну и для Хэллоуина, соответственно.
Когда Ваня ушёл, я максимально злобно посмотрел на папу, чтобы всем своим видом показать, как же я негодую. Он лишь мило улыбнулся и сказал:
— Что-то мне подсказывает, что ты хочешь меня убить.
Ты себе даже не представляешь как.
"Использовать Ваню ради того, чтобы заманить меня в эту ловушку – не честно", — хотел сказать я, но промолчал, т. к. он точно ждал, что я так скажу. Чёртов серый кардинал. Мы лишь обменялись многозначительными взглядами, и я вновь поник. Настолько, что уже был готов лечь и разреветься так же, как и Ваня, но это было бы крайне глупо. Во-первых, я уже обещал, а во-вторых, ну и пофиг, в принципе, схожу один раз – ничего страшного. Я пытался себя в этом убедить, но стоило представить, как вхожу туда, как сразу подступала тошнота. Раньше я не так сильно боялся большой толпы, как сейчас, неужели, с возрастом это только прогрессирует?
Я спокойно чувствовал себя в обществе и в классе, но стоит только подумать о закрытом помещении с кучей людей и громкой музыкой, как сразу начинает выворачивать. С одной стороны Слава старался ради моей же пользы, всё-таки, пока я не попробую, то не узнаю, но с другой – правильно ли заставлять меня и насильно запускать в среду, где мне некомфортно?
— Знаю, о чём ты сейчас думаешь, — вновь начал говорить Слава. — "Зачем он заставляет делать меня, то что мне не хочется?".
Ты точно человек?!
— Знаешь, если рыбу не бросить в море, она может умереть на суше. Самой ей очень тяжело добраться до воды.
— То есть, я рыба?
— Да. И я хочу помочь тебе не умереть без воды. В млекопитающее ты обратиться сам по себе не сможешь, как и жить на суше. Тебе жизненно необходима вода.
— Эта метафора начинает заходить слишком далеко, давай остановимся.
— Я просто хочу, чтобы ты меня правильно понял. Тебе ведь уже всё-таки шестнадцать лет, Мики. И когда ты говоришь, что тебе некомфортно в обществе, меня это пугает. Если тебе некомфортно сейчас, то что будет через четыре года? Через год? Ты так и продолжишь биться на берегу в конвульсиях?
— Давай полностью оставим эту рыбную метафору, хорошо?
— Хорошо, но тогда ответь на вопрос, ты думаешь, что в дальнейшем тебе будет лучше, если ты вовсе сведёшь общение с людьми к минимуму?
Мне всегда казалось что да. Жить в уединении, где-то в домике у моря на краю земли и никогда больше не видеть людей. Однако, чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, что это просто мечта. Осуществимая, но в масштабе целой жизни губительна. Не сойду ли я с ума? Смогу ли прожить такую жизнь? Надоест ли мне вечная тишина, которой я себя окружу? Чем больше об этом думаю, тем больше поражаюсь людям, которые добровольно становятся отшельниками и помещают себя в условия, где нет людей, ограждаются от общества и абсолютно счастливы вне его. Их жизнь со стороны для меня выглядит как сказка, но с другой, смог бы я также добровольно оставить всё и жить так? Скорее всего нет. И рано или поздно мне придётся вступать в отношения, контактировать с людьми, быть частью общества, в котором я вырос, живу и буду жить.
— Начни хотя бы с малого. Тебе очень повезло, что в этой школе более лояльно настроены все: учителя и ученики. По-крайней мере ни ты, ни Ваня не приходите домой поникшие и сломленные морально. Я рад. И как мне кажется, это самая благоприятная среда, в которой ты можешь перебороть свою социофобию.
— Ты ведь прекрасно понимаешь, с чем это связано.
— Понимаю, поэтому мы и переехали в Канаду. Чтобы больше не приходилось лгать, умалчивать, скрываться. Я хочу, чтобы мои дети росли свободными там, где это позволено законом.
— В России по определению невозможно быть полностью свободным. Ни сегодня, так завтра тебя могут упаковать. Так было есть и будет.
— Твоя правда.
После этого разговора от моего плачевного состояния не осталось и следа. Я в самом деле почувствовал какое-то облегчение и задумался над тем, что ведь и правда, сейчас я помещён в как никогда подходящие условия. Мне не приходиться что-либо скрывать, меня не унижают и не гнобят, всем по большей части плевать на меня, главное – не совершать глупостей и никому не мешать. Всё настолько просто, что даже смешно. Если бы Слава узнал, что я буквально только что осознал своё положение, он бы точно посмеялся, но пока мы просто сидели рядом, и он приобнял меня за плечи, пока моя голова лежала на его плече.
Из нашей с Ваней комнаты доносился какой-то шорох, иногда даже что-то падало. Слава спрашивал, не нужна ли Ване помощь, на что в ответ получал уверенное: "Нет, не нужно!". Потом Ваня затих, а мы всё продолжали сидеть в гостиной, не говоря друг другу не слова. Я счастлив, когда нам выпадает такой шанс после серьёзного разговора. Момент, когда всё, что можно было высказать друг другу, мы уже высказали и остаётся просто сидеть вот так вот в обнимку и просто молчать. Когда тишина не давит, а дарит ощущение спокойствия и безопасности.
Чуть позже домой со смены вернулся Лев. Мы поужинали все вместе, после чего мы с Ваней закрылись в своей комнате, начав подготовку к завтрашнему мероприятию. Учебный день на завтра объявили неполным, т. к. примерно после третьего урока мы все соберёмся и уже поедем. Приходить исключительно в костюмах и только с разрешения родителей. С последним у нас не было проблем, но когда дело дошло до того, что же надену я, мы поняли, что у нас большая проблема.
Как я и говорил, у Вани уже был костюм, который ему купил Слава. Признаться, Ваня в костюме пирата смотрелся очень даже органично: повязка на глазу, громоздкая треуголка, кожаные сапоги и сабля. Ване очень нравилось, как он выглядит в этом, поэтому решил, что не снимет костюм до завтра, однако, Лев сказал, что в мятом он завтра не пойдёт. Они спорили долго, но в итоге папа сказал ему, что за ещё одно возражение он выкинет костюм пирата. Ваня тут же переоделся.
Итак, вопрос о моём образе встал ребром. Вечеринка уже завтра, а мне по сути не в чем идти. Вопрос оказался настолько серьёзным, что перед сном мы озадачили им даже Славу, заперев в нашей комнате и заставив думать вместе с нами. Где же за ночь нам взять костюм на Хэллоуин?
— Жаль, что мы оставили бабушку в России, сейчас бы её ночнушка нам очень пригодилась, — с очень серьёзным видом сказал Ваня, пока мы все думали над этим.
— Ты о чём? — спросил я.
— Просто взяли бы её, на тебя накинули, прорезали пару дырок, и был бы ты призраком, всё же просто.
Я и Слава прыснули со смеху, затем вновь вернулись к отмозговыванию даже этой идеи. За столь интересным занятием нас застал Лев, который прошел мимо приоткрытой двери и увидел, как мы втроём сидим в кругу на полу с крайне озадаченными лицами.
— Если вы собрались вызывать дьявола, то пожалуйста, только не дома, — сказал он.
— Лев, у нас проблема, — окликнул его Слава. — У Мики нет костюма на Хэллоуин.
— Слава, у нас уже второй день не работает интернет, вот это проблема. И как это нет костюма? А как же тот новогодний кошмар, который он носил в младших классах?
Мы все втроём синхронно посмотрели на Льва.
— Он всё ещё здесь? — удивился я.
Лев позвал меня за собой. Слава и Ваня тоже поднялись и пошли за нами. Лев открыл шкаф в их со Славой спальне и буквально нырнув куда-то в самую глубь, достал оттуда чёрную коробку, покрытую, казалось, сантиметром пыли. Поставив коробку на пол мы вчетвером расселись перед ней кругом. Лев сдул пыль, и мы синхронно чихнули. Открыв её, первое, что мы увидели – чёрный фрак, но не совсем обычный.
Это в самом деле был мой старый новогодний костюм вампира. Признаться честно, я никогда не думал, что буду так рад увидеть что-то из прошлого, которое связано с российской школой, но этот костюм с самого начала был особенным. В то время, как все были одеты в зверей, снеговиков и пиратов, я был единственный и неповторимый вампир, он же граф Микита Дракула с накладными клыками и зализанной причёской.
— Я думал ты сжёг его, — пошутил Слава, доставая костюм из коробки.
Вспоминая, как Лев был против этой идеи, я бы не удивился.
— Сжечь бы не сжёг, но вот как мы умудрились его с собой забрать – вот это загадка, а главное – зачем?
— Может кто-то из вас под влиянием бабушки подумал, что "может пригодиться"? — предположил я, раскладывая на кровати родителей все атрибуты костюма маленького вампира.
Лев и Слава переглянулись. Даже если не так, то он в любом случае пригодился, вот только всё ещё оставалась одна маленькая проблема. Костюм-то мы нашли, но вот по размеру он мне уже был, мягко говоря, маловат.
— Сколько тебе было лет, когда ты надевал его в последний раз? — спросил Слава.
— Может, девять? — предположил я, хотя, честно, сам не помнил этого.
— Да тут и дураку понятно, что он не влезет, — сказал Лев.
С ним нельзя было не согласиться.
— И что теперь? Мы никуда не пойдём? — спрашивал Ваня.
По его голосу и лицу было видно, что ещё немного, и он разрыдается. Я было выдохнул с облегчением, мол, не так уж и страшно, но затем Слава встряхнул костюм и выставив его перед собой громко заявил:
— Пойдёте! Дайте мне просто немного времени!
С этими словами он скрылся за дверью, мы даже не успели ничего понять, как услышали, что входная дверь открылась и также быстро захлопнулась. Мы просто стояли втроём с ошарашенными лицами посреди спальни, пока Лев не погнал нас спать, хотя, сам явно сам удивлён был не меньше такой внезапности от Славы. Мы с Ваней послушно вернулись к себе и стали прислушиваться к тому, что происходит в квартире. Поначалу было тихо, Ваня сдался спустя минут двадцать и задремал, я же ещё какое-то время старался не закрывать глаза, но это безмолвие, царившее в нашей квартире так долго, с тех пор, как ушёл Слава, само собой заставляло глаза закрыться. Я уже почти уснул, когда спустя час или полтора сквозь сон услышал за дверью какой-то шорох и голоса, но сон уже настолько накрыл меня, что сил встать и подойти поближе, чтобы подслушать уже не было.
Я понял, что Слава вернулся поздно, но вот куда и зачем он ходил, оставалось загадкой до самого утра.