Закончив с лекцией, а также с лишним напоминанием детям, как стоит себя вести дома, чтобы тот остался целым, а также что все драки стоит устраивать на улице, особенно если это его дом, Кейл устало вздохнул, присаживаясь на первый попавшийся взгляду стул. Желание поесть было хоть и не очень сильным, но весьма ощутимым, а всё благодаря вкусному запаху, щекочущему нос.
«Ха, как же утомительно быть рядом с героями. Надеюсь, я не задержусь в столице надолго» — от подобной мысли лицо Кейла стало хмурым, можно сказать, что обеспокоенным или даже местами опечаленным. Трудно было понять точно из-за кровавых пустых глаз, померкших на некоторое время, но его выражение вызвало некоторое замешательство со стороны команды героев да переживания детей.
Красноволосый отчасти догадывался, почему драконы столь решительно настроены поехать с ним, не терпя каких-либо отказов. Он им рассказал всё, что посчитал нужным, пусть и упустил некоторые детали, считая их не такими уж и значительными, а что-то, возможно, и сугубо личным. Снова он подвергал себя риску, решив наведаться в столицу королевства. Глупо; он не мог поступить иначе, однако чувствовал, как на подкорке пульсирует узел сомнения, смешанный с животным страхом, который он предпочел игнорировать, вот только сегодня тот с самого утра не давал покоя.
Вдруг что-то
опять пойдёт не так.
Тогда, когда он в первый раз отправлялся подготавливаться и выполнять часть плана по достижению своей заветной, пусть и ребяческой мечты, он тоже думал, что Белая Звезда — главный на тот момент антагонист — не появится и не будет пытать… Но что произошло в итоге? Вспоминать это не было нужды, «Запись» с подобным справлялась более чем сносно, мешая нормально отдыхать ночью — поэтому мечты, где он лежит целыми днями в постели, сладко сопя, скорее всего, так и останутся мечтами. Вместо расслабленности, когда Кейл пребывал в одиночестве, он ощущал лишь скрытую тревогу, которая с каждой минутой всё разрасталась, накрывая панической атакой, заставляя вспомнить те дни во всех подробностях или же вспоминать самые худшие из них. Мерзко и тошно было каждый раз смотреть в зеркало и постоянно задавать вопрос: зачем его в принципе отправили в этот мир, встретивший попаданца самым отвратительным из возможных образом.
Он не скрывал, что не в себе, Хенитьюз прекрасно знал, насколько на самом деле нестабилен, однако до попадания он разве был нормальным? Об этом вряд ли кто-то задумывался, включая его самого. Он считал подобное ненужной пищей для ума, словно, если не будешь обращать на такое внимание, жить станет в разы проще… Проще ли?
Погрузившись в поток своих мыслей, Кейл с лёгким вздрогом отвлекся, когда к нему подошёл Бикрос, расположив по две руки столовые приборы с салфетками. Учтиво поклонившись, он ушёл за «завтраком». Честно, красноволосый и сам мог бы сходить, к тому же он более не дворянин высокого статуса, чтобы к нему так относились, однако попробуйте это объяснить семье потомственных убийц, которые неожиданно почувствовали себя должными ему.
Глупо.
Если же они пытались таким способом загладить свою вину, что однажды решили оставить своего господина ради собственной мести, пойдя вслед за чёрным героем, то Кейл ни капли не держал на них обиды. Наверняка сам бы так и поступил, если бы вышел натурой мстящей. Сам же он не считал себя таковым… Так что по крайней мере этот Кейл не держал на них обиды, из-за которой те двое устраивали каждый день этот цирк для одного человека. Ему также было плевать на всю их геройскую шайку в целом, потому что его это не касалось. Бывший дворянин не хотел быть рядом с главным героем, понимая, что таким образом укорачивает себе время до встречи со своей бестией, чьё лицо скрывает белая маска.
«Если и искать хорошие стороны, то… Мы можем после столицы, как только закончу дела с Альберу, заскочить на Северо-Западные земли. Дракону это предложение должно понравиться, так он сможет не только отпустить прошлое, но и двигаться вперёд, не удержанный якорем позорного и постыдного для себя прошлого. Тогда он поймёт, что тогда просто был слаб, а сейчас стал сильным и… стал полностью свободным» — кинув внимательный взгляд на дракона, который справился со своей порцией завтрака и попросил добавки, он немного кивнул, будто соглашаясь с собственными словами и предположением. Малыш же не заметил такого жеста, мурча от вкусного стейка, предположительно, из говядины.
«Это также может помочь набить мне карманы, ведь принцу понравятся подобные новости. Подумать только — предполагаемый наследник дома Стен, Венион, сошел с ума, а другие написали отказ от наследства в пользу старшего брата-инвалида. Звучит более чем абсурдно, но то, что третий принц потеряет поддержку маркизства — гарантировано. Не удивлюсь, если Тейлор Стен решит оказать свою поддержку в сторону наследного принца… На его месте я бы поступил так же, уж лучше проверенный и ответственный человек у короны, чем ребёнок с необузданным эго» — Кейл по-злодейски ухмыльнулся своим размышлениям и, вероятно, скорому исходу судьбы одного дворянского дома и, не торопясь, приступил к трапезе.
Верно. Во всём надо искать положительные стороны. Ему всё равно через месяц надо было бы поехать в столицу Роан, правда, чтобы продать и получить некоторую информацию, чтобы знать, как выжить в дальнейшем, и товары, чтобы обогатиться, но кого это волнует. К тому же там он сможет встретиться с Биллосом и продать малую часть побрякушек с магической башни и чертежи строительства различных крепостей и тех же магических, а также алхимических башен. Всё складывалось как нельзя лучше для него, правда, было пару вещей, которые не могли не вызывать у него беспокойства.
«Почему события в книге и события в этой… Действительности?.. Так разнятся? Некоторые события произошли быстрее, чем должны, а другие, напротив, — позднее… Если это очередные проделки Богов или того ублюдочного Бога, то для чего? Это надо будет вскоре выяснить, — поставил себе очередную цель красноволосый, пригубив чашку ароматного кофе с молоком, но его шокировало, что, помимо молока, Бикрос решил туда добавить и зефир. Странно, он не помнил, что упоминал об этом, да и… Зефир здесь является довольно редким товаром, поэтому более ожидаемым было, если бы брюнет решил оставить его нетронутым на полке. — Скорее всего, в этом замешаны дети.»
Кейл, конечно, догадывался об открытости Бикроса в отношении детей и что тот с ними поладит, поэтому и не был особо удивлён такому развороту событий. Честно говоря, из всех компаньонов команды героя больше всего ему симпатизировал именно этот повар. Он не задаст тупые вопросы, если захочешь куда-то уйти на время, четко выполняет указания и так же, как и сам демон, ненавидит людей, поднимающих на детей руку или влияющих на них как-то морально. Если хорошенько подумать, можно было найти много схожестей, отчего самому попаданцу стало невольно смешно. Они были слишком похожи и были бы еще более похожи, если бы он сохранил свою корейскую внешность.
«Для Вениона мне определённо понадобиться Бикрос» — не убирая улыбки, продолжил продумывать свои дальнейшие действия он, переключаясь своё внимание на стейк.
Идеальная прожарка с двух сторон, но при этом с сохранением внутри жирового сока, придающего мясу больше сочности и мягкости. Превосходное оформление, словно кушаешь не дома, а в престижном ресторане. Чарующий аромат, смешанный с базиликом и гвоздикой, ещё больше дурманил разум, отгоняя всякие ненужные сейчас мысли. Изумительно. Теперь девиз «жить ради еды» казался ему очень даже перспективным, особенно с таким великолепным поваром, как младший Моллан. Жаль, что это всего лишь бессмысленные грёзы.
«Да, он идеально подойдёт. К тому же… Выслушав отрывок из нелёгкой жизни дракона, он, я уверен, не сможет отказаться, и я в полной мере воспользуюсь его слабостью к детям. Если бы он чем-то отличался от себя в романе, то Лак вряд ли бы оказался у него на попечении. Он не сможет отказать. Скорее даже ужесточит пытки, заставив этого ублюдка прочувствовать всё на собственной шкуре… Эх, жаль, что для мести дракона у нас не будет столь много времени. Это никак не сможет окупить четыре или пять лет мучений. Хотя… Если к делу подключить господина Эрухабена, то дело приобретет совершенно другой оборот…» — невольно его жуткая аура прорвалась наружу, чем немного напугала окружающих, а лёгкая, наполненная лукавством, предвкушающая скорейшее веселье улыбка не внушала никакого спокойствия.
Многие вздрогнули, стараясь не смотреть в сторону красноволосого, что снова аккуратно, даже элегантно, нарезал ножом ровные кусочки стейка.
Сказать, что они испугались — это ничего не сказать. Команда, пусть и не вся, наконец-то поняла: они разозлили демона и тот решил более не давать надежды на прежнюю благосклонность. Так они подумали, даже не догадываясь, что гнев его был обращён вовсе не на них.
Звать отлучённую от церкви жрицу незачем. Они и вдвоем справятся, оставив его при этом в живых, ведь благодаря одному ублюдку Кейл знал, что жить после подобного намного, намного труднее, чем просто взять и умереть.
Улыбка стала шире, отчего Розалин сильно дернулась, стоило ей украдкой бросить взгляд на бывшего дворянина. Теперь же девушка старалась смотреть куда угодно, но только не на него. Рон же был удивлён, только умел хорошо это скрывать. Он с явной заинтересованностью наблюдал за своим брошенным щенком, не зная, что от того ожидать. Интригующе. Повезло, что Лак не видел, моя посуду на кухне, а Бикрос лишь устало прикрыл глаза, понимая, что скоро дела приобретут весьма дурной оборот. Его взгляд невольно упал на детей, точнее на котят: те же спокойно ели, ничего не замечая, или это считалось в порядке вещей. Всё начинало казаться повару-мечнику странным, но в то же время любопытным.
— Человек, ты о чём-то задумался? — и только дракон решил всё же прервать непонятную тишину, которая изредка нарушалась слабым постукиванием столовых приборов о тарелки.
— Да так, ни о чём, — оставил мысли при себе Кейл, продолжая довольствоваться обедом; завтрак он благополучно пропустил в постели. Однако его мысли то и дело останавливались на наследном принце.
«Теперь же всё с ним ясно. Тёмную сущность нужно подпитывать мёртвой маной без всяких примесей в виде проклятия и отчаяния, что бы та становилась сильнее и развивалась в плане магических способностей. Тайна рождения, к которой я так не хотел касаться и сам же и затронул — гениально, — несколько иронично подумал Хенитьюз, прожевывая кусок мяса. — Но стоит отдать этому миру должное, о демонической расе почти ничего неизвестно, что мне только на руку»
По правде говоря, Кейл и до этого виделся с наследным принцем, но немного в других обстоятельствах. Почему же он не рассказал об этом Альберу? А зачем? Зачем кому-то знать, что он что-то продаёт или делает? Он ни перед кем не обязан отчитываться. К тому же весьма трудно будет поверить самому Кроссману, что человек, с которым он тогда встречался, был не кто иной, как мёртвый графский ублюдок. Его голос был другим, как, собственно, и внешность. Ладно, последнее можно подделать, а вот с первым как? Тут уже стоит дать должное драконам, подарившим много драгоценностей, зачарованных чуть ли не на все случаи жизни. Кейлу это безумно нравилось, и он использовал эти предметы, когда в тех появлялась необходимость.
— Точно? Может, у тебя что-то случилось? — всё не прекращал ребёнок, беспокоясь за своего спасителя. Ему было плевать на странное поведение последнего: для этого должна была быть какая-то причина; но малыш совершенно не догадывался, что причина — он сам.
— С чего ты взял? — небрежно ответил вопросом красноволосый, довольствуясь столь изысканным завтраком.
Нет, он не перестанет нахваливать еду Бикроса. Это было выше его сил и возможностей.
— Ты снова улыбаешься так, как после разговора с королевским ублюдком, — подметил дракон, а после сказал так, чтобы его услышал только его человек.
[Ты таким способом хотел показать им их место? Хвалю, ты большой молодец, слабый человек; пару минут назад ты был сильным, как моя передняя лапа! Но… Всё же не переусердствуй так, лучше попроси меня, и я обо всём позабочусь~] — с каким-то странным весельем предложил дракон, ведь он больше не позволит его человеку страдать из-за них. Не тогда, когда решил последовать за ним, решив, что тот покажет ему мир с другой, неизвестной ему самому стороны. К тому же нельзя, чтобы и старшие переживали за своего спасителя, который действует столь неразумно.
«О чём это он?» — Кейл серьёзно не понимал, о чём сейчас говорил дракон. Кому и зачем он решил показать его место и к чему его приплёл — непонятно. Видимо, это только его проблемы, и надо бы ему ответить что-то, чтобы тот не успел натворить дел.
— Всё в порядке, я просто обдумываю одну интересную затею, которая тебе должна обязательно понравиться.
«Я помогу тебе отомстить и буду рядом с тобой в такое… нелёгкое для тебя время. Всё же дети не должны подобное проживать в одиночестве» — с улыбкой он погладил голову дракона, а тот посмотрел в ответ своими большими и любопытными глазами, цвета моря в ночное время суток.
— Расскажи!
— Потом. Но обещаю, что тебе понравится.
— Ладно, — слегка расстроенно ответил малыш, отведя взгляд в сторону, чтобы после почувствовать, что слабые поглаживания даже и не думали прекращаться, а обладатель кровавых глаз смотрит на него столь грустно и печально, вызывая у него недоумение. Он не хотел бы видеть своего человека таким.
«И всё-таки я рад, что не опоздал… Маленький дракон»
***
Хруст.
Прогуливаясь по Лесу Тьмы, дарящему теперь неопределённое чувство безопасности, ведь монстры сейчас вряд ли его будут атаковать благодаря чёрному, наполовину подгоревшему перу демона, Чхве Хан пребывал в замешательстве. Мысли, которых всегда было не слишком много, сейчас всё больше напоминали муравейник, из-за чего немного болела голова, а сам он, ворочаясь, так и не смог найти утешения в сладком царстве Морфея этой ночью. Он всю ночь пролежал бесцельно в кровати, смотря на белый потолок, но с наступлением утра, точнее, рассвета, он решил встать и подойти к окну, чтобы вновь увидеть этот знакомый красный цвет, напоминающий неистовый пожар, который достаточно трудно остановить, раз уж смогли зажечь однажды. Чем-то это описание напомнило ему Кейла.
Странно.
Его не могли не настораживать собственные мысли, из-за чего, собственно, дождавшись, пока все проснуться, Чхве Хан решил выйти на улицу, чтобы проветриться и дать себе время всё обдумать в другой обстановке.
Как можно догадаться, он не смог выспаться из-за демона, точнее, из-за их ночного разговора, в ходе которого он немного, но, кажется, стал понимать красноволосого. Нет, Чхве Хан его всё так же ненавидел за их первую встречу, однако… Тогда его разум был затуманен этой ненавистью и болью, что кто-то может так говорить о его большом горе. Он и сам до конца не понимал правильность своих действий, смотря на окровавленное лицо графского отброса, который еле дышал. Тот уже как пятнадцать минут не пытался хоть как-то оборонятся, смотря потухшим взглядом в пол, словно смирился со своей ближайшей участью в виде груши для битья. Уже тогда Чхве Хан засомневался в себе, с шоком осознавая, что избил человека — и не какого-то простолюдина, а старшего сына графа, у которого хотел попросить помощи с захоронением жителей своей деревни. Он позорно убежал, оттягивая неизбежное или же боясь, что за это помощь ему точно никто не окажет.
Кейл тогда всё же выжил, насколько он слышал новости от принца Кроссмана, но сильно пострадал. Никто из лекарей не был уверен, сможет ли тот выжить или же его ждёт верная и мучительная смерть. Чхве Хан сидел как на иголках, не зная, куда себя деть и как стоит себя повести, чтобы не выдать свою причастность к этому. Это было весьма трудное время, а после он узнал, что графский ублюдок исчез. Как бы грубо это ни звучало, но кореец мог позволить себе расслабиться, что, однако, не помешало задаваться вопросом, почему тот не сообщил о личности избившего его.
Встреча после стольких лет знания, что он мёртв… Но даже так, Чхве Хану казалось, что тот красноволосый ублюдок мёртв. Люди не могут так кардинально меняться. От его прошлого не осталось и малейшего намёка. Всё: каждое движение, манера речи, даже взгляд — выдавало в нём истинного аристократа, а тот этого даже не замечал, будто это было естественно. Перед чёрным героем был человек с внешностью, напоминающей того пьяницу, но не имеющий ничего с ним общего. В кровавых глазах, которые ранее точно были намного темнее, вместо большой гордыни расцвела большая усталость и нежелание с кем-то в ближайшее время конфликтовать и уж тем более драться.
— Он… Странный… Хотя глупо судить человека, о котором я толком ничего не знаю… — смотря на хвойный лес, сказал герой мысли вслух. Мысли, облаченные в слова, смысл которых дойдет до него далеко не сразу.
[Почему ты так неуверен в своих силах?]
Почему-то из всех фраз того ублюдка в его голову врезалась именно эта. Из-за неё он и не смог уснуть, отчаянно ища ответ, вот только таковой не находился. Варианты в большей степени походили на отмазки или же переведение стрелок вроде: «Да что этот ублюдок в принципе может знать о том, что я испытал и пережил, раз даже я теперь ни в чём не могу быть уверен?!». Это было первую половину ночи, когда лес в своей изменчивой манере стал потихоньку засыпать и только редкое карканье ворон давало понять, что он не спит и всё ещё здесь, в комнате, которую выделил Кейл.
Ближе ко второй половине его стали посещать немного другого рода мысли.
«Почему… Почему я тогда остановил меч?»
Этот вопрос беспокоил его чуть больше первого, ведь Чхве Хан действительно не мог понять, почему он, отнимающий до этого много жизней всяких редкостных ублюдков, заставляющих простой люд страдать, так и не смог убить первого для себя, как героя, злодея. Был ли растерян, а, может, и вовсе испугался? Он и сам не знал, какое чувство сковало его, стоило увидеть в едва светящихся глазах не страх — там не было и его тени, а неправильное спокойствие, — а будто понимание и готовность за всё ответить. Это не могло не шокировать; это остудило пыл и помогло понять, что, возможно, он что-то делает не так. Этот человек его ни капли не критиковал и не смеялся над ним, хотя на устах появилась лёгкая улыбка.
Он будто говорил:
«Давай, чего ты ждешь?»
И от этого Чхве Хану стало страшно — он старался не подать вида, а глаза были не хуже, чем у загнанного зверя, отчаянно ищущего опору, которая позволит сбросить ношу звания героя и ответственность за множество жизней. Порой ему было так тяжело, что хотелось выть волком, проклиная этот чертов мир, пославший его незнамо зачем и заставляющий с первых же дней бороться за своё существование.
— Лучше бы продолжил себя вести как ублюдок, — недовольно фыркнул мечник, не зная, что ему делать дальше. Попросить прощения за ту выходку? Нет. Кейл, несмотря на все изменения, так и не извинился за те слова, поэтому и от него извинений не дождётся.
[Почему ты так не уверен в своих силах?]
Опять этот раздражающий вопрос.
Да как он может быть уверен в своих силах, если никого не смог защитить! Да, во время инцидента в столице он старался всеми силами помочь простолюдинам и дворянам, однако жертвы всё равно были, и это лишь усугубляло ситуацию, отдаляя его от понимания, что он далеко не слаб. Просто на тот момент у него не было человека, который направил его бы в нужную сторону. С принцем — другой разговор. Чёрный мечник ему не может доверять. У него было чувство, что им пользуются, однако он ничего не говорил, думая, что ради благополучия этой страны и их граждан можно и потерпеть.
Идя всё ближе к выходу, где раньше была его деревня, Чхве Хан то и дело всячески обзывал Кейла, но былой ненависти, как назло, в нем не было, чего не скажешь о глупой, напоминающую больше детскую заинтересованности, которую сам он пока не понимал и пытался всячески заглушить. Что-то внутри давало понять, что это не тот же дворянин, что в их первую встречу. Было не похоже, что он просто повзрослел, нет. Что угодно, но не это.
«А если принц отправил меня сюда не просто так? У него есть какие-то планы на демона, и, видимо, сам демон об этом прекрасно знает. Агх, вот почему мне и не нравятся дворяне. Чёртовы интриганы» — вопреки свои мыслям, черноволосый слабо улыбнулся, почувствовав, как большой камень, постоянно давящий на грудь, когда он испытывал вину за смерть близких, за жертвы в столице и слабость, за то, что они уже который раз проигрывают тайной организации, куда-то пропал, уступая месту непонятной лёгкости. Он решил ещё немного погулять в лесу. Всё же немного, но он уже привёл мысли в порядок.
В другой стороне послышался хруст, заставивший мечника среагировать, отступив на пару шагов назад и мгновенно заняв боевую стойку. В любой момент он был готов вытащить меч, чтобы сразиться с неизвестными.
***
Покачиваясь в кресле-качалке, Кейл спал, а книга в его руках вот-вот норовилась упасть на пол. В последнее время он чувствовал себя более уставшим, чем обычно, что довольно странно: наверное, это связанно со временем года. Драконы постоянно к нему приезжали поздней осенью и оставались до ранней весны, следя за его самочувствием. С наступлением зимы Кейл становился больше похож на гусеницу, которая укутывает себя в куколку, только вот куколка эта состояла из разных одеял и его крыльев, и он мог спать целыми неделями, если не месяцами. Драконы его иногда будили с целью накормить, замечая, как тот снова начинает убавлять в весе. Сейчас же стояла только середина осени, но вот демона уже клонило спать больше, чем вообще не спать.
Сами драконы утверждали, что это связанно со сбитым и временами отсутствующим режимом сна Кейла. Всё же его древняя сила пусть старалась изо всех сил, но не была всевластна, и наступали моменты, когда Кейл в полной мере мог позволить себе нормально отдохнуть. Это несомненно радовало Эрухабена и Олиена, но также вызывало и беспокойство… Вдруг тот однажды уснёт и не сможет больше проснуться? Был момент, когда они не могли разбудить его даже не три-четыре дня, а две недели точно.
— Что с человеком? — спросил дракон, разглядывая излишне спокойное лицо бывшего дворянина. Обычно из-за своей суровости и отстраненности он казался несколько старше, а теперь выглядел совсем юношей, у которого вся жизнь впереди. Кровавые локоны слегка развевались от слабого ветерка. Делать какую-нибудь причёску Хенитьюз сегодня не захотел.
— Это нормально. Такое всегда происходит перед наступлением зимы. Кейл начинает спать больше, чем обычно, — ответила Он, аккуратно забирая книгу у демона, чтобы положить ту раскрытым корешком вверх на стол. Хонг же тем временем накрыл Кейла тёплым вязанным пледом, попутно стаскивая виноград. Тот вместе с другими фруктами лежал на тарелочке недалеко от книги.
— Да, он частенько устаёт, а зимой его редко можно увидеть не спящим, — тихо продолжил рыженький мальчишка и поймал на себе немного рассерженный взгляд сестры, когда чуть не сказал это в полный голос, благо вовремя успел одуматься. — Впрочем, к нам тогда приезжают два эльфа.
— Эльфы?
— Два дракона, — пояснила Он, — честно, я удивлена, что они вместе с Кейлом, и мне даже интересно, как они познакомились, но… Никто из них про это старается не говорить, и все переводят тему, а лицо Кейла сильно бледнеет, что не раз замечает господин Эрухабен.
— Эрухабен?
— Да, золотой дракон и старший из них. Если не ошибаюсь, то он самый старый дракон, которому уже почти тысяча или уже около того.
— Но разве драконы не живут всего тысячу лет? Они же потом умирают! — чуть ли не вскрикнул черный дракон, слушая девочку, и тут же услышал тихий стон своего человека. — Ой… Прости человек.
Однако Кейл продолжил спать, немного изменив позу, а за окном тем временем послышались взрывы; хоть те и были далеко, но двое мальчишек не могли не вздрогнуть, увидев рассерженное лицо их старшей сестрицы, достающей из-под платья кинжалы.
— Конечно, героям никто не мешал драться на улице, вот только… не когда Кейл спит!
