Злопамятный начальник и хмурый подчинённый

…Это ещё что такое? На его парковочном месте стоял чей-то автомобиль. И не простой, а новенький чёрный лексус, который по карману только высшему начальству. И Докча бы так не бесился, если бы не знал, какие машины у начальства. Это был совершенно незнакомый ему джип. А для гостей их компании существует отдельная «элитная» парковка. Поэтому что это ещё такое?! Мужчина выбрался из своей совсем непримечательной тойоты белого цвета, которую несмотря ни на что очень любил, и поспешил к чужой машине, намереваясь высказать всё, что думает об этом наглеце, занявшим его парковочное место, если этот незнакомец был на месте. А если нет, то… Ну, стукнет он машину, на сигнализацию же владелец прибежит? Да вот только начав обходить автомобиль, чтобы подойти со стороны водителя, Докча врезается в кого-то, лицом упираясь в что-то мягкое. Он на секунду застывает, а потом медленно поднимает голову вверх. Мужчина, к которому он прижался, был намного его выше, с очень красивым лицом. Ким Докча застыл с каменной улыбкой, незаметно ощупывая тело незнакомца. Тот был накачанным, чертовски красивым, и сам он на его фоне выглядел задохликом. «Да за что?» — обречённо подумал он, тяжело вздыхая. И тут же вспоминая, ЧТО он делает. Сразу отскочив, Ким нещадно краснеет, но старается привести себя в порядок за доли секунды, и вновь осматривает незнакомца. А тот был хорош, что ни говори: широкоплечий, высокий, чертовски красивый. Глаза — черные бездонные омуты, волосы уложены, но несколько вьющихся прядок спадают на лоб. Идеальные брови нахмурены, а тонкие губы сжаты в одну полоску. Одет мужчина был в явно недешёвый костюм элегантного покроя. И всё чёрное, даже рубашка. Докча с сожалением думает, что выглядит рядом с ним как тот один малый с вечным недосыпом и недоеданием. Ким тяжело вздыхает про себя, но после собирается и спокойно произносит: — Извините. Не могли бы Вы переставить свою машину в другое место? Но незнакомец даже бровью не повёл, лишь бросил хмурый взгляд на Докчу, и явно собрался уйти. Такого пренебрежения к себе тот простить не мог, и голос его повысился на пару тонов: — Извините, но это моё парковочное место, и не могли бы Вы- На этом моменте его просто отталкивают с места и идут в сторону здания компании. И Ким Докча стоит в шоке. — Этот ублюдок… Твоя модельная внешность не даёт тебе права!.. Мужчина долго ругался, явно обозлясь на незнакомца, а после в спешном порядке поехал искать новое место. Он даже успел поссориться с охранником, пока наконец не поставил машину, и мужчина поспешил ко входу. Он и так уже опаздывал! И всё из-за какого-то ублюдка!.. — Это Ю Джонхъюк, новый сотрудник вашего отдела, Докча-ним. Мужчина ошеломлённо рассматривал нового подчинённого, уже строя в голове небольшой план мести за пренебрежительное отношение к начальнику. Сам же «незнакомец» явно напрягся, увидев его. «А вот и поделом тебе!» — злорадно фыркнул Докча, состраивая наиневиннейшую мордашку. — Ох, я думаю, мы сработаемся, Ю Джонхъюк-сси! Лицо мужчины скривилось, а Докча улыбнулся ещё невиннее. Ох, как же всё интересно складывается! — Джонхъюк-сси, сделайте, пожалуйста, вот это, — мужчине на компьютер скидывают отчёт, на что тот скрипит зубами, косо поглядывая на Докчу. — Ох, Джонхъюк-сси, это Ваша работа на сегодня, — на стол плюхается внушительная такая папочка. — Ох, Вы ещё не закончили? Но это нужно было сдать около часа назад… — Джонхъюк-сси, принесите мне кофе. Мужчина терпел, но вечная нагруженность его ну вообще не радовала. Даже не так, жутко напрягала. — Джонхъюк-сси, я же Ваш начальник, а Вы себя так ведёте… — а вот это бесило прямо до зубного скрежета. Ю Джонхьюк возненавидел бы своего «начальника», если бы кое-что не замечал. Да, вечные придирки были нечестными со стороны Ким Докчи, но при этом он явно не просто так сидел в кресле начальства. Как ни странно, но больше всех работал именно что Ким Докча. Нагрузка Ю по сравнению с его была практически мизерная. Тот брал всю работу, за которую можно, и работал до посинения, не уходя домой до того как закончит всё. И хоть коллеги и бросали сочувственные взгляды «новичку», потому что обычно дружелюбный начальник так на него взъелся, тот спустя некоторое время перестал чувствовать себя обиженым. А за что? Ведь хоть его и грузят чуть больше остальных, всё же он действительно обидел ещё тогда не начальника. Поэтому потихоньку брал себе чуть больше работы, свыкшись с нагрузкой. И вскоре стал получать благодарные взгляды от Кима, который вдруг прекратил свои придирки. Нет, иногда он всё же цеплялся к Ю, но чаще всего по делу. — Джонхъюк-сси, я бы хотел обсудить с Вами один вопрос… И всё чаще Ким Докча спрашивал у него совета, как ни странно. В конце концов Ю начал замечать, что мешки под глазами начальника слегка уменьшились, а сам мужчина стал выглядеть более отдохнувшим, стал меньше пить кофе, хотя раньше глотал его как не в себя, чтобы додержаться на ногах до конца рабочего дня, не свалившись спать прямо на незаконченые отчёты. — О, Ю Джонхъюк-сси! Вы уже пришли? Но почему так рано? Мужчина посмотрел на часы и передёрнул плечами. Он действительно пришёл за тридцать минут до начала рабочего дня, но это вышло не специально. Как ни странно, Ким Докча уже был здесь, собираясь пройти в свой кабинет. — Ну, раз Вы пришли раньше, то давайте выпьем кофе вместе? Или чаю, на ваше усмотрение, — начальник приветливо улыбнулся, жестом приглашая в свой кабинет. Ю прошёл за ним в небольшое помещение. Всё-таки Ким был начальником небольшого отдела. Он сел на не очень удобное кресло, а Докча подошёл к кофеварке, стоящей у него в кабинете. Так как раньше он хлестал кофе литрами, бегать каждый раз за ним в другой конец коридора было не очень удачной идеей. Да и заставлять секретаршу бегать туда-сюда было не очень гуманно. Когда кофе был готов, мужчина поставил один бумажный стаканчик перед Ю, а сам уселся в кресло, держа в руке второй. Отпив немного, вдруг заговорил: — Извините, Джонхъюк-сси. Мужчина удивлённо вскинул брови, но ничего не сказал. А Ким продолжил: — Я знаю, что было не очень правильно мстить Вам за такую мелочь, как парковочное место, но тогда мне было действительно обидно, — фыркнул тот. Начальник уже привык, что его подчинённый чаще всего молчит, поэтому тишине совершенно не удивлялся, лишь криво ухмыльнулся. —…Ничего. Джонхъюк всё также сидел нахмуреный, но в глазах его окончательно исчезла неприязнь к Докче. Тот улыбнулся уже по-настоящему, и Ю вдруг залип на эту улыбку. Она была немного уставшей, но искренней, и предназначалась она именно ему. Это слегка выбило мужчину из колеи, заставив немного засмущаться, скрывая это за его обычной хмурой миной. Они поговорили ещё некоторое время, и вскоре стали подтягиваться другие работники, так что Ю ушёл на своё рабочее место. Ким Докча со смущением окончательно признал, что поступил с подчинённым слегка непрофессионально. Вскоре они стали часто встречаться до работы. Как-то так выходило, что Джонхъюк постоянно приходил на полчаса раньше, а Докча уже был на рабочем месте. Ю приглашали посидеть с ним, выпить чая/кофе, и поболтать. Мужчина редко говорил, больше слушал и односложно отвечал, но Киму иногда удавалось выцарапать из него предложения. Потом Ю удивлялся этому. Потому что Ким Докча был единственным, кто смог его разговорить. — Ох, Джонхъюк-сси, ты уже здесь? Что будешь? Ю с удивлением посмотрел на совершенно не ориентировавшегося в пространстве Докчу. Тот выглядел настолько усталым в 7 утра, что хотелось просто взять и незатейливо уложить его спать. Джонхьюк сдержанно ответил: — Чай. — А сколько ложек сахара? — произнёс Ким, не поворачивая головы. Его голос был тихим и хриплым, и это почему-то нравилось Ю. — Три. Он наблюдал за начальником, видя, как тот заваривает ему единственный чай, находящийся здесь, и нажимает на кнопку кофемашины. Проходит минуты две, и Ким идёт к Джонхъюку с двумя чашками. И тот смотрит на свою, не отрываясь. — Три ложки. — Что? — сонно переспрашивает Докча, отпивая кофе. А потом лениво переводит взгляд на чашку Ю и вдруг давится своим напитком, смотря на чашку чая с… Тремя ложками в ней. Он устало стонет, борясь с желанием прикрыть лицо рукой. Ю улыбается уголком губ. — Дочега-а-а-а! Ким прикрывает лицо рукой, выглядя максимально несчастным. Джонхъюк пристально смотрит на завалившуюся в отдел женщину. Одета совсем непримечательно, в черную кофту и такие же штаны, а в руке горшок с… Помидорами? Ким Докча выглядит столь несчастным, что Ю уже хочется выпроводить эту особу отсюда, но она целенаправленно подлетает к начальнику и всучивает этот самый горшок прямо ему в руки. Докча с непониманием и отвращением смотрит на помидоры, а потом переводит взгляд на женщину. — Суён, это что? Та радостно оскаливается и практически орёт, из-за чего Ю хмурится: — Это тебе за долг! У меня сейчас нет 10 000 вон! Так что вот это за них! —…Я ненавижу помидоры. Та фыркает и убегает на выход, уже за дверью добавляя: — Я знаю! Ким Докча устало смотрит ей в след: — Убью. Ю Джонхъюк не знает, смеяться ему или плакать. «Ты столько о нём говоришь…» «Хивон-сси.» «Да, действительно много.» «Хёнсон-сси.» «У-у-у, а может…» «Только посмей, Суён.» Докча нахмурился, злобно вперившись в экран. Он что, виноват, что самый интересный человек на его работе это Ю Джонхъюк? Он увидел, как женщина печатает, и с напряжением ждал нового сообщения в какао-толке. Видя, что та печатает слишком долго, он выходит из чата, тяжко вздыхая, и заходит на сайт веб-новелл, чтобы почитать. И тут телефон завибрировал, и сверху выплыло сообщение: «Он тебе нравится! Вот точно!» И Докча, весь красный от злости (смущения), резко нажимает иконку какао-толка и нажимает на первый чат, печатая: «ДА НЕ НРАВИТСЯ ОН МНЕ, БЛЯТЬ, РОТ ЗАКРОЙ, Я КЛЯНУСЬ, Я ТЕБЯ УБЬЮ!» И отправляет, сразу же закрывая приложение. Вот только через минуты две ему приходит сообщение от неизвестного номера, и Докча решает посмотреть, кто это. «Это Ю Джонхъюк. Хотел предупредить, что завтра меня не будет. Заболел.» «ДА НЕ НРАВИТСЯ ОН МНЕ, БЛЯТЬ, РОТ ЗАКРОЙ, Я КЛЯНУСЬ, Я ТЕБЯ УБЬЮ!» И к своему ужасу Ким видит, что прислал своё гневное сообщение именно Ю. «…Я сделал что-то не так?» Он нервно печатает, не всегда попадая: «О боже, Джонхъюк-сси, прости, это не тебе было!» Ему хочется сдохнуть от смущения. И то, что Ю пристально смотрит на него через день, когда выходит из больничного, явно не придаёт Докче спокойствия… — Корпоратив? Джонхъюк тупо вперился в Кима, не понимая, зачем это. Тот устало вздохнул: — Как там говорили? Для расслабления и повышения работоспособности работников. Видно было, что эта идея начальнику совсем не нравится, но отказать в таком своим подчинённым он не мог. И от бокала вина не смог отказаться, смотря на своих подчинённых, что буквально умоляли его выпить с ними. И от ещё одного бокальчика… И от виски… Изрядно пьяный Докча привалился к плечу совершенно трезвого Ю, тихо хихикая. Тот посмотрел на своего начальника, отмечая покрасневшие щёки и поплывший взгляд, но не сказал ни слова. А потом вдруг Докча обнял его руку и прохрипел что-то типа: — Ох, Джонхъюк-а, ты такой тёплый… Казалось, Ким сейчас заурчит, как большой кот. А Ю тихо радовался, что в баре было темно, и его покрасневшего лица не видно… — Джонхъюк-сси, принесите мне кофе, пожалуйста, — попросил Докча, не отрываясь от бумаг. Мужчина прищурился, понимая, что кофе явно лишний, и так тот еле на ногах держится, но ослушаться не мог. Поэтому идёт к кофемашине и нажимает на кнопку, подставляя стаканчик. Наполняет его на половину, потому что Докче явно хватит. Он подходит к начальнику, что-то усердно чёркающему, и протягивает стакан. Ким на автомате вытягивает руку в бок за кофе, но немного промахивается, а так как сидел, то рукой попадает прямо в пах Ю. Тот каменеет, а Докча непонимающе переводит взгляд от документов на Джонхьюка, почему-то нащупывая там что-то не то, и тоже застывает. Но потом резко отдергивает руку, сильно краснея и бормоча извинения. Ю всё ещё напряжён как струна, а Ким отводит взгляд и смущённо произносит: —…Давайте забудем этот инцидент… Они постоянно попадали в странные ситуации, иногда настолько абсурдные, что Джонхъюку хотелось проверить зрение и слух. Чего только стоит разговор Ким Докчи с кактусом в его кабинете, который Ю случайно подслушал… Или то, как во вновь пришедшую к начальнику Хан Суён кидали принесёнными ею же помидорами. Ну или тот раз, когда Ким был настолько пьян, что прилип к мужчине и не отлипал весь вечер, а Ю уже не знал, что делать. Почему-то остальные работники тогда посчитали, что он злится на начальника, и пересказали ему на следующий день всё произошедшее, из-за чего он дня три избегал Джонхъюка, думая, что мужчина на него злится. Хотя тот скорее был смущён. Конечно, кто мог бы разглядеть смущение на его вечно каменной роже? А потом что-то пошло не так. Они стояли в холле компании, уже собираясь уходить с работы, и разговаривали. Точнее, говорил только Докча, а Ю слушал, иногда односложно отвечая на редкие вопросы. И когда они уже вознамерились выйти из здания, как услышали: — Ю Джонхъюк! Оба мужчины обернулись, и Докча вдруг побледнел, поклонившись идущей к ним женщине. Это была генеральный директор. Она вместе со своим мужем руководила компанией. Ким с ужасом думал, что его подчинённый в чём-то провинился, раз к ним идёт директор, и приготовился всячески извиняться, но… — Ю Джонхъюк, прекращай этот цирк! Ты ведёшь себя как ребёнок! …Что? — Ты знаешь моё решение. И менять его я не собираюсь, матушка. Матушка? — Ты должен унаследовать компанию! Ты мой сын, и должен слушать! Докча тупо втупился в женщину пустым взглядом. Матушка, сын… О боже. О боже. «Господи, меня же уволят!» — пронеслась паническая мысль. «О нет-нет-нет! Меня уволят, точно уволят! Кто же знал, что Джонхъюк-сси сын директора! О нет, я ведь наезжал на него, нагружал работой… Приказывал… О Господи!» Докча в ужасе прикусил губу, бледнея. Он сбивчиво извинился перед женщиной и тут же ушёл. Директор не обратила совершенно никакого внимания на Кима, а вот Ю проводил его напряжённым взглядом. Теперь Ким Докча знал, что он вроде как преемник компании, и он прекрасно заметил реакцию мужчины. Как тот поведёт себя? А поведение Ким Докчи по отношению к Джонхъюку резко поменялось. Причём поменялось слишком сильно. — Ох, Д-Джонхъюк-сси, Вам необязательно это делать, хе-хе… — Нет-нет, всё в порядке! Вы не обязаны… Вы не обязаны. И так каждый грёбаный раз. Ким Докча смертельно бледнел при виде Ю, и практически постоянно извинялся, вообще работой не грузил. И сбегал при первой возможности. Утром теперь Джонхъюк не мог его поймать. Вообще. Мужчина будто проходил сквозь стены, всячески избегая его. Странное поведение начальника заметили и подчинённые, но подумали, что Докча просто провинился в чём-то перед Ю. Но слухов и пересудов пошло много по всему этажу, не только в отделе. Всё-таки Джонхъюк был довольно заметен, так что обычно как минимум половина незамужних женщин в компании заискивающе на него поглядывали. Но ему они были совершенно неинтересны. Нет, ему был интересен один придурок, который постоянно, чёрт возьми, избегал его. Ю Джонхъюк медленно, но верно зверел. Спустя месяц игры в прятки мужчина сорвался. Он дождался, пока все с их этажа уйдут домой, кроме начальника. А когда в офисе уже никого не было, Ю влетел в кабинет Кима и, не забыв захлопнуть дверь, выдернул того из-за стола и прижал к стене. Докча побледнел, с животным страхом в глазах смотря в лицо Ю. Тот нахмурился. Ох как ему это всё не нравилось… А Докча умирал. Ему было страшно, что вот она, месть. От мужчины исходила настолько убийственная аура, что казалось, что его сейчас убьют. Но с другой стороны, это невероятно преобразило Ю: вечно холодные глаза были полны огня, всегда аккуратная причёска слегка растрепалась, и Ким боролся с желанием растрепать её ещё больше. А ещё он вдруг понял, что его вообще-то к стене прижимают, и ну очень уж поза у них двусмысленная. У Докчи покраснели кончики ушей, и он мотнул головой в попытке выбросить странные и совершенно ненужные в данной ситуации мысли. — Ким Докча. Мужчина замер. Это впервые, когда Джонхъюк называет его по имени. Нет, вообще как-то называет. Тот раньше никак не обращался к нему. И вот… Ю Джонхъюк смотрел на ошарашеное лицо Докчи. Внимательно всматривался, замечая малейшие детали. И покрасневшие кончики ушей, и взгляд, наполовину наполненный страхом, а наполовину удивлением вперемешку с интересом. Он смотрел и… Не выдержал. Наклонился к «начальнику» и поцеловал его. Глаза Докчи широко распахнулись, а рот от шока приоткрылся, чем тут же воспользовались. Джонхъюк впился в столь манящие губы, изучая его, а Ким всё ещё был в ступоре. Его прижали ближе, да так, что мужчине пришлось слегка выгнуться в спине, прижимаясь ещё ближе к Ю. А потом он ответил. Разрешил себе запустить руки в волосы Джонхъюка, зарываясь в мягкие пряди. Целовался Докча совершенно неумело. Но Ю был рад тому, что первый. Потому что с этого момента он мужчину не отпустит. Кима прижали ещё ближе, и он слегка замычал в поцелуй. Джонхъюк оторвался на секунду, чтобы слегка куснуть за нижнюю губу, делая её припухшей и алой. Мужчина протестующе сжал свои пальцы на волосах Ю, но не отстранился. В какой-то момент Джонхъюк подхватил Кима под задницу, на что тот рефлекторно обхватил ногами поясницу мужчины, и понёс его к столу, усаживая на него. Они продолжали целовать друг друга, и Докча не мог этого прекратить, даже несмотря на то, что его губы уже болели. В какой-то момент руки Кима с головы переместились на плечи, сжимая их. Ю оторвался от губ мужчины, и с удовлетворением рассмотрел того: Докча сидел весь взъерошенный, с мутным взглядом, явно возбуждённый. Его губы были припухшими, а на нижней была капля крови, видимо, Ю всё-таки прокусил её. Он опять наклонился к Докче, слизывая алую жидкость, из-за чего Ким тихо застонал. А Ю настолько прошибло током от этого звука, что он понял, что сдержаться не представляется возможным. Джонхъюк перешёл на шею Докчи, покрывая её беспорядочными поцелуями, иногда прикусывая мягкую кожу, из-за чего Ким вздрагивал, издавая тихие стоны или вскрики, из-за коих голову мужчине срывало конкретно. Его руки начали оглаживать бока сидящего мужчины, забираясь под белую рубашку. Докча вздрогнул, когда горячие руки прошлись по его бокам, а контраст температур только подогрел его возбуждение. Ким обхватил ногами талию мужчины, притягивая ближе, из-за чего оба застонали, соприкоснувшись в области паха. Докча протянул руки к пуговице пиджака, так ненавидя её сейчас. Руки слегка трясутся, но у него получается быстро снять ненужный элемент одежды, и Ю откидывает его куда-то в сторону. Но Ким тут же разочаровано стонет, видя рубашку и огромное количество пуговиц на ней. Джонхъюк быстро, точёными движениями расстёгивает пуговицы на рубашке Докчи, в то время как тот практически отрывает оные на Джонхьюке. Мужчина совершенно не обращает внимание на испорченный элемент одежды, куда больше его волнует тело Кима перед ним. А вот сам Докча чуть слюни не пускает: красивое, мускулистое, с множеством шрамов в разных частях, тело. Подкачаная грудь, в которую Докча когда-то впечатался… Теперь у него есть полный доступ к ней. Правда, мужчина успевает сделать ровно ничего, потому что тут же откидывает голову назад, издавая гортанный стон, потому что Ю наклонился и поцеловал его сосок. Он игрался с ним, перекатывая во рту, слегка сжимая зубами, отчего Докча выгибался до хруста в спине. Когда Ю перешёл на второй, Ким не выдержал: — Ох, блять, блять, блять, блять! Ох боже мо-о-ой! — конец фразы перешёл в громкий стон. Ю оторвался от груди Докча, с удовлетворением рассматривая её: припухшие соски, много засосов, ярко выделяющиеся на бледной коже, и пару следов от зубов. Сам Докча выглядел столь развратно, прикусывая губу и ёрзая по этому грёбаному столу, с ярким румянцем на бледных щеках, что Ю чуть не кончил в штаны. Терпеть стало просто невыносимо. Он вновь поцеловал Докчу в алые губы, а тот незамедлительно ответил, обнимая руками за шею и потираясь о него всем телом. Ю кладёт руку на пряжку ремня на штанах Докчи, и начинает возится с ней, расстёгивая. Ким, как назло, лучше точно не делает, залезая своими шаловливыми ручками в брюки Ю, осторожно оттягивая резинку боксёров. Пояс резко улетает в неизвестном направлении, и Джонхъюку остаётся только расстегнуть пуговицу, наконец добираясь к самому интересному. Когда горячая ладонь накрывает член Докчи, тот буквально кричит, выгибаясь. И будто в отместку через ткань сжимая руку на органе мужчины. Звучит синхронный стон. — Ким Докча, — хрипло. И так сексуально, что Докче остаётся только выдохнуть громкое «блять!» С него вдруг сдёргивают штаны вместе с бельём, и Ким слегка смущается, сводя ноги вместе. Правда, он тут же забывает об этом, стоило Ю поцеловать его и провести рукой по груди. В ухо шепчут: — Слезь со стола и стань спиной. И он слезает с грёбаного стола, с которого давно полетели все эти важные документы, которые на деле обычные бумажки. Его за талию притягивают ближе к себе, и он поворачивает голову, заставая картину того, как Ю облизывает свои пальцы. Щёки вспыхивают, и он резко отворачивается. Коленки дрожат, а член подрагивает от возбуждения, и в голове мелькает шальная мыслишка, что он сейчас умрёт, если Джонхъюк что-то не сделает. Все остальные мысли просто вылетают из его головы, как вылетает и эта, когда к его анусу прикасаются холодные и скользкие от слюны пальцы. Ему на ухо шепчут расслабиться, но он и так расслаблен настолько, насколько возможно. В него проникает сначала один палец, а через некоторое время и второй, и всё, что Докча чувствует, это небольшой дискомфорт. Третий палец проходит чуть более болезненно, но тут его спину начинают покрывать поцелуями и лёгкими укусами, из-за чего возбуждение Докчи только повышается. Он начинает негромко постанывать, но тут пальцы внутри задевают какую-то точку, и всё, что у него получается, это очень громкий гортанный стон сквозь зубы. Он задыхается, и его мелко потряхивает. — Ох блять, о-ох, Д-Джонхъюк-а! Тот на секунду замирает от такого обращения, но тут же продолжает, удовлетворенно улыбаясь уголками губ. Когда уже четыре пальца свободно входили в тело Кима, он решил заменить их на что-то большее. Докча недовольно хныкает, когда пальцы покидают его тело, но тут же замирает, чувствуя, как на его анус что-то давит. Растянутые мышцы неохотно поддавались под давлением, а лицо Докчи слегка скривилось от болезненных ощущений. Медленно, сантиметр за сантиметром, Джонхъюк входил в тело Кима, пока не вошёл полностью и не замер. Тело Докчи легко потряхивало, он держался за стол дрожащими руками, а от напряжения по его виску потекла капелька пота. Где-то через минуту-вторую он кивнул, шумно выдыхая воздух. Ю вышел наполовину, а потом резко поддался вперёд. Звонко шлёпнулась кожа о кожу, и послышался громкий вскрик Докчи, переходящий в протяжное «бля-я-я-ять». Глаза мужчины широко распахнулись, а в уголках собрались слёзы. Было не больно, было… Странно. Джонхъюк повторил движения, и ещё раз, а Докча вскрикивал, отчаянно цепляясь за стол. И тут член Ю проехался прямо по простате, из-за чего глаза Докчи закатились, и очень громкий стон прокатился по комнате. — Д-Джонхъюк-а! Ох, мать, мать, м-мать! Звонкие шлепки раздавались по комнате, а Ким до хруста позвонков выгибался в спине, уже сам насаживаясь на член Ю. Тот же тихо шипел сквозь зубы, крепко сжимая пальцы на бёдрах мужчины. — Ох, блять, да-а-а! Ещё… Д-да! Блять! Громкие вскрики мужчины прерывались лишь толчками, всё его тело потряхивало. Джонхъюк вбивался в податливое тело, переходя на бешеный темп, заставляя Кима буквально кричать. Докча уже подходил к кульминации, выдавая лишь нечленораздельные звуки, как чужая рука сжалась на его члене, и он не выдержал, с громким криком кончая на стол и сильно сжимая Джонхъюка в себе. Ещё пара движений, и Ю кончает следом, не выходя из тела Кима, чувствуя, как того потряхивает из-за оргазма. Джонхъюк выходит из Кима, разворачивая его к себе и садя на стол, потому что ноги мужчину не держат. Он практически обмякает в объятиях Ю. Докча всё ещё не пришёл в себя, и взгляд совершенно стеклянный, поэтому Джонхъюк прижимает его к себе, пытаясь отдышаться. — Ох… — слышится тихое спустя некоторое время. — И что же мы наделали… — произносит Ким, пряча смущённо лицо на плече Ю. Он не знает, как это получилось, но почему-то рад. И лишь боязнь того, что сейчас оттолкнут, скажут, что всё было ошибкой, где-то теплится на задворках сознания. — Ким Докча. Тело мужчины напрягается, ожидая. А Ю улыбается уголком губ, и спокойно произносит: — С этого дня мы встречаемся, Ким Докча.