Страсти на кухне или "кому-то сейчас влетит"

Пластиковые окна уже покрывались пятым слоем пара, как и некогда бежевая плитка на стене. За окном веселый ветерок шугал маленькие снежинки, заставляя их кружиться в причудливом танце, а морозец разрисовывал все поверхности каким-то странноватым узором. Но внутри кухни было невероятно жарко. Ибо происходило нечто невероятное. Долгое время всем сожителям приходилось терпеть ночные развлечения двух влюбленных, и вот настал день, когда куст этой дикой любви, наконец, принесет свои плоды. Кастрюля в очередной раз судорожно выдохнула, радуясь короткой передышке. Секунда – и все ее металлическое тело сотрясалось в страшных потугах. Сдерживать крик уже было не в силах. Она вся тряслась и истекала водой, что фыркала из ее глубокого нутра, стекая по белым бокам и разбрызгиваясь в разные стороны. На соседней конфорке едва сдерживала счастливую истерику без пяти минут бабушка-утятница. Своей мощной ручкой она придерживала дочь, тихо булькая и подсказывая, что и как нужно делать. Все же первые роды, и она обязана помочь молодой и несмышленой. Громко пыхтел казан, парясь в духовке. С одной стороны – он безумно волновался за свое единственное дитя, что сейчас так мучилось. Но он понимал, что его психики вряд ли хватит для присутствия во время такого важного процесса. Да что там: он едва мог усидеть под конфорками – даже здесь были отчетливо слышны все звуки! Что бы было с ним, реши он все же поддержать дочку? Упал бы в обморок, в воду не гляди. А уж потом женушка-утятница ему бы этого не забыла. Еще и внукам бы рассказала! Но успокоиться ему это не помогало. Здоровый и сильный самец, он был абсолютно беспомощен в такой момент. Местами ему все же хотелось прибить это женоподобное создание, что заставило его кастрюльку так страдать. А все этот сковородка! Даже имя у него женское! Казан для виду смирился с выбором дочери, но все еще недоумевал, что она могла в нем найти! Хоть бы внуки у него здоровые вышли, а не ему подобные хлюпики! В этот же момент виновник всего происходящего так же, как и его возлюбленная, истекал маслом и судорожно выдыхал ароматный пар. Сковород нежно касался корпусом эмалевой поверхности кастрюли, отодвинув подальше свое орудие страсти, чтобы еще больше не нервировать и так тарахтящую крышкой тещу. Вся кухня была как на иголках: дядя чайник натужно свистел на пару с тетушкой пароваркой, крестные микроволновка и холодильник переминались с ножки на ножку, а многочисленные младшие сестры шумели в своих шкафчиках, сопереживая старшей. Творилось невесть что, и успокоить весь этот балаган не мог даже опытный акушер и гинеколог тостер, злобно шикая на расшумевшуюся семейку. Одно дело – принимать роды у себя в магазине с лицом истинного профи, другое – у себя дома, у своей далекой, но от этого не менее любимой родственницы. Еще несколько натужных бульков – и из пучины красной, как кровь воды, начинает несмело появляться маленькое и хрупкое деревянное тельце рождаемой. Тостер довольно выдыхает и успокаивающе журчит. Дальше уже легче: просто тужиться, и чадо само вынырнет из материнской утробы. Тут уже всеобщая истерия начала медленно переходить в радостное сумасшествие. Даже стены грохотали, и люстра начала петь поздравительные песни. И остановить все это мог только… - Чон-твою-мать-Юнхо!!!! ЧТО ЭТО??? – дико визжал Джеджун, с ужасом наблюдая за происходящим на его некогда идеальной кухне. Такого разврата тут не происходило даже когда он, пьяный в стельку, на пару с не менее проспиртованным Ючоном пытался что-то готовить. К такому его жизнь не готовила. - А что случилось, солнышко? – тихонько пролепетал Юнхо, задницей чуя, что ему сейчас влетит. И не поможет никакая, даже самая умильная моська. - Вот я даже не представляю, как ты мне это будешь сейчас объяснять, - злобно рычал Ким, сверкая глазищами на любимого олуха. - Эмм…. – неуверенно промычал лидер. - Поясню. Что. В. Моем. Остром. Супе. Делает. Эта. Чертова. Скалка??! И почему так много перца?? – разразился диким ором гениальный певец/повар, кто он у нас там еще, попутно придумывая всевозможные варианты мести для своего ненаглядного. - Ну, я это… того ... – мямлил Чон, пытаясь связно объяснить любимому, что он просто постоянно думал о нем и случайно что-то перепутал, а потом поскользнулся, а потом зазвонил телефон и он забыл…. Шумно выдохнув, Джеджун выключил плиту, после чего грозно развернулся на пятках к входу. - Итак, за этот поступок ты понесешь наказание, - четко выговорил он. - Конечно-конечно! – уже мысленно обрадовался Юнхо, изображая мировое раскаяние на лице. - Пункт первый: ты уберешь и вылижешь дочиста мою прекрасную кухню, а также за свой счет купишь все принадлежности, что пострадали сегодня. Понял? - Ага, - тут же приуныл мужчина. Ему совсем не улыбалось провести весь день с тряпкой и в обнимку со шваброй, пока любимый будет гулять с друзьями, смакуя победу. - Пункт два: в Японии ты сводишь меня в хороший и дорогой ресторан, накормишь до отвала и не скажешь и слова поперек, когда я буду заказывать очередное экзотическое блюдо. Усёк? - Угу, - кивал тот еще унылей, понимая, что месяц придется все же воздержаться от его любимых и иногда дорогих сладостей на радость менеджеру. - И пункт три: пока я быстро принимаю душ, ты бежишь в спальню, вытаскиваешь мою коробочку, плюс раскладываешь все ее содержимое, и ожидаешь меня пристегнутый наручниками к кровати, возбужденный, в стрингах и с плеткой в зубах! Сегодня исполнишь все мои приказы, будешь ублажать до потери пульса и даже не пикнешь, если мне вздумается отыметь твою невинную попку! Переварил? Марш в комнату!! Побледневший лидер в темпе северного оленя поскакал в заданном направлении, пока Дже продолжал дышать паром и мысленно покрывать его темную голову такими тринадцатиэтажными словесными конструкциями, что у всех строителей и сантехников челюсть бы отпала. Чуть поостыв и довольно улыбнувшись, парень вальяжно направился в сторону ванной, наслаждаясь шумом возни, доносящейся из комнаты. На миг его душу тронуло волнение, мол, это великовозрастное дитё может натворить еще тех дел, роясь у них в шкафу. Но в душе наступило умиротворение, стоило ему подумать о том, что его ожидало этой ночью. От сладостного предвкушения потянуло в паху, а горячий душ только раззадорил его. В итоге абсолютно все соседи узнали, насколько хорошо было Ким Джеджуну.