***
Эта ночь была бессонной, головы былы забиты увиденными персонами. Ни один парень до последнего не мог поверить в это. В итоге, встав в шесть утра, уставшие и невыспавшиеся друзья отправились в штаб. Сегодня им предстояло знакомство с Графом, но у них была совершенно другая цель. — О, новички, как раз вас искал, — сказал Поперечный, направляясь к выходу из здания, — Вас просили зайти к Матвиенко, там выдадут табельное оружие. Ну, чего встали? Вперёд. Девяносто четвёртый этаж, — сказал Данила. — Я на девяносто четвёртый сам пойду, — сказал Дима, нажимая на нужную кнопку лифта. — Хорошо, мне всё равно на девяносто пятый, — Пытаясь собраться с мыслями, сказал Антон. Они в полной тишине добрались до нужного этажа. Первым лифт покинул Позов. — Удачи, — напоследок сказал Шастун. — Удачи, — повернувшись, ответил Позов. Двери лифта закрылись, — Ну, была не была, — выдохнув, сказал он, направляясь к нужному кабинету.***
Выйдя на нужном этаже, Антон несколько раз вдохнул полной грудью, почему-то, именно сейчас, дрожь пронзила всё тело. Он двинулся в нужном направлении, заведомо готовясь к разговору. Нет, даже не так, он хотел увидеть этого Графа. Своего Графа. Если, конечно, сознание его вчера не подвело, не выдав желаемое за действительное. Он постучал в дверь. Эмоциям, переполнявшим всё тело, нельзя было позволить выползти наружу: «Ты на задании», — мысленно напомнил себе Шастун. По ту сторону послышался знакомый голос. — Войдите, — сказал мужчина, пока ещё ничего не подозревая. — Живой, значит, — сходу начал Антон. Эмоции, потихоньку, начали овладевать парнем. — А должен быть мёртвым? — спросил, отложив документы, Арсений, — Вы новобранец? Почему один? — Вы? Хм, интересно, однако, — Шастун перешёл дозволенные границы приличия, — Если ты решил устроить цирк, то я в нём участвовать не собираюсь, но ответь мне на один вопрос: каким образом, сука, ты остался жив? — оперевшись на стол Графа, почти прорычал Антон. — Молодой человек, позвольте полюбопытствовать, с каких пор мы перешли на «ты»? — спросил Арсений, поправляя слегка съехавшие очки, — Что-то я не припомню, чтобы пил с вами на брудершафт. — Ты, блять, издеваешься?! — Шастун был возмущён, — Мало того, что ты, блять, живой! Так ты ещё и хуйню какую-то несёшь! — Антон начинал злиться всё сильнее, и забудь он совсем о своём задании, он бы уже врезал этомуВы: Поз, это пиздец.
Написав другу, Антон отправился домой. Сегодня ему нужно было только познакомиться с Графом. Попов дал им пару дней для того, чтобы освоиться.***
Дима, трясущимися руками, открыл дверь в кабинет Матвиенко. Тот стоял спиной к двери, рассматривая какие-то документы. — Я даже спрашивать не хочу, как ты тут оказался, — сказал он, заставляя Серёжу обратить внимание на себя, — Почему? Зачем было так делать, Серёж? Можно было обьяснить. — Извини? — не понимая, чего от него хотят, спросил Матвиенко, — Ты новичок? За табельным? Мне говорили, что вас двое. Где твой друг? — Я возьму за двоих, — отвлёкшись от темы, сказал Позов. — Слушай, о чём ты сейчас говорил? Что я должен был обьяснить, парень? — удивился Сергей. — Матвиенко, ты ахуел? — спросил недовольный Позов. — Дмитрий, — прервал того, Сергей, — Аккуратнее с выражениями, когда перед тобой находиться вооруженный человек. Мы знакомы? — Ты издеваешься? Каким образом ты себе память отбил?! — обескураженно спросил Позов. — Год назад, во Франции, не справился с управлением. Влетел в столб. Врачи диагностировали амнезию. Ничего не помню, кроме того, как разбился, — сообщил Серёжа. — Мы были знакомы, на озеро вместе ходили, — придумав нелепое оправдание, сказал Позов, — Я могу забрать оружие? — Да, конечно. Удачи, боец, завтра будет тяжко, — улыбнулся Матвиенко, протянув две пушки. — Справлюсь, — хмыкнул Позов. После, он попрощался с Серёжей и покинул кабинет. Он закипал. По дороге к выходу, Дима увидел сообщения от Шаста. — Ты даже не представляешь какой, Тох. — сказал парень, смотря в телефон, и направился домой: «Это точно нужно обсуждать не в смс»***
Антон ворвался в квартиру и, не найдя в ней Диму, начал судорожно мерить шагами комнату. Спустя десять минут, входная дверь распахнулась, пропуская раздражённого Позова внутрь. Шастун застыл на месте, тяжело вздохнув, стал перебирать многочисленные кольца и браслеты на руках. Он растерянно взглянул на друга, который такими же глазами уставился на него в ответ. — Дим, это пиздец, — шатен глухо плюхнулся в кресло, поставив локти на свои колени. Зарывшись руками в волосы, вновь сделал глубокий вдох. Позов осторожно сел напротив, складывая руки в замок и, не удержавшись, нервно провёл руками по лицу. Звенящая тишина обволакивала всё вокруг несколько минут, наполненных противоречивыми мыслями и душевными терзаниями каждого из друзей. Оба многое хотели сказать, но просто не знали, как утихомирить тот тайфун в своей голове, который смешал все мысли, и начать что-то говорить. Наконец, Антон поднимает голову, смотря куда-то в потолок и судорожно заламывая пальцы. — Мало того, что он живой, Димас, — он переводит взгляд на Диму, который пришибленным взглядом смотрел на него в ответ, — Живой! Ходит, улыбается, и, чёрт возьми, просто радуется жизни! Все эти годы... — молчаливая пауза. Антон нервно кусает губы, прикрывая глаза, — Я ведь сам хотел умереть, Поз. Я хотел пойти за ним! — Шастун резко вскакивает, а на его глазах появляется влага, которой он не даёт вырваться, задирая голову вверх, — Каждый грёбаный день, приходя на его могилу, я думал о том, что я скоро сдамся, что не смогу жить без него. Он был для меня всем, а теперь... — парень переводит взгляд на Диму, почти слезливо смотрящего на лучшего друга, — Теперь он даже не знает, что я - это я, — голос вздрагивает и срывается на хриплый беспомощный шёпот. Он вновь приземляется в кресло, отворачивая голову к окну и отчаянно стараясь не расплакаться, как маленький мальчишка. Позов округляет глаза, непонимающе глядя на Антона. — Что ты сказал? — шатен закрывает глаза, обхватывая себя за плечо одной рукой. — Он потерял память. Сказал, что пару лет назад очнулся в больнице и помнил только своё имя, — не замечая шокированного взгляда своего друга, Шастун устремляет взор в пол, — Он на меня смотрел, как на умалишённого, когда я набросился на него с упрёками своими, — он горько усмехается одними губами, искусанными почти до крови, поднимая глаза на сидящего напротив, — Я... — Подожди, — Антон замолкает, с осторожностью глядя на Позова, у которого, казалось, в голове начала выстраиваться картина происходящего, — Матвиенко мне сказал то же самое, — он проводит по своему лицу рукой, отвечая на молчаливый вопрос, возникший в глазах друга, который в удивлении поднял брови, — Сказал, что попал в аварию год назад и потерял память, — он слегка прокашливается, пытаясь избавится от хрипоты в голосе. — Ты думаешь о том же, о чём и я? — Шастун задумчиво складывает руки на коленях, сжимая кулаки. — Я думаю, что процент того, что такое совпадение и правда могло произойти, слишком невелик. И вообще всё это слишком странно, — Дима устало откидывается назад, запрокидывая голову. — И в том, и в другом случае возникает слишком много вопросов, ответы на которые мы не знаем, — шатен поднимается со своего места, подходя к окну и засовывая руки в карманы джинсов, — Даже если они и правда потеряли память... Каким, сука, образом, Попов теперь возглавляет мафию, которая известна во всём мире, а Матвиенко является его правой рукой? Почему его, блять, похоронили? — он показывает кавычки в воздухе, вытащив руки из карманов, — Почему и каким вообще образом он оказался во Франции после произошедшего? — Шастун невольно повышает голос, от бессилия распахивая руки в стороны. Один из десятка браслетов на его правой руке отцепляется, улетая куда-то за диван, но он не обращает на это внимания. В его голове сейчас точно нет места для мыслей о своих драгоценных побрякушках, — И Матвиенко не лучше. Херов карьерист, блять! Уехал учиться, и спустя пару лет мало того, что в мафию залез, так он правая рука главаря! Который, ёбаный в рот, был его учителем в российской школе! — он почти срывается на крик, но вовремя себя отдёргивает, с гневным рыком приземляясь на диван. — В любом случае, мы здесь по делу, Шаст. Мы должны... — Мы должны что, Поз? Должны следить за теми, кого любим ещё со школьной скамьи? Не отрицай очевидного, — Антон поджимает губы, остервенело смотря на друга, который хотел его перебить. Дима шумно выдыхает и отводит взгляд, — И я, и ты пытались жить дальше, пытались забыть. И что, получилось? — вопрос явно риторический, потому что шатен продолжил, не дожидаясь ответа, — По-твоему, мы должны докладывать обо всех их действиях, планах и компрометировать их? Тебе самому-то не смешно, Поз? Ни ты, ни я не сможем пересиливать себя и делать это, — Шастун в упор смотрит на Диму, пытаясь взять себя в руки. — У нас нет выбора! — Позов вскакивает с места, оставляя тщетные попытки успокоиться и не дать себе взорваться. — Выбор есть всегда! — Антон также подрывается, озлобленно глядя на друга. — Да! У Арсения он тоже был, по-видимому! Потому что я искренне не верю во всю ту чушь, что он наплёл. И он выбрал не тебя! — он тычет указательным пальцем в сторону шатена и всё-таки срывается на крик. — Серёжа тоже выбрал не тебя тогда! Это их выбор! Но я не смогу навредить Арсению даже косвенно. Да, мне больно, да, мне обидно! Но даже несмотря на это, я не хочу быть тем, кто докладывает на него каким-то придуркам вроде Белого! Да я и под дулом пистолета не буду этого делать, потому что люблю его! — по щекам скатываются отчаянные слёзы, и парень пытается грубо стереть их рукой. Он судорожно вздыхает и беспомощно опускается обратно, чувствуя, как диван прогибается под весом его друга, также плюхнувшегося рядом. Дима изо всех сил пытается сдержать подступивший к горлу ком, и тяжело дышит. Тягостное молчание длится около пяти минут, пока оба парня остывают и стараются утихомирить разбушевавшиеся эмоции. Позов сдаётся первым. — И что ты предлагаешь? — он переводит взгляд на уже немного успокоившегося Антона, печально рассматривающего и крутящего на пальцах свои кольца. — Я не знаю, Димас, — Шастун сталкивается с другом взглядом, а затем задумчиво отводит его чуть в сторону и слегка хмурится, — Белый будет получать информацию от нас, — боковым зрением увидев, что Позов удивлённо поднял брови, он криво ухмыльнулся, — Просто не всегда достоверную, — он вновь глядит на Диму, до которого уже дошёл смысл задуманного другом. — А что насчёт Арса с Серёжей? Я уверен, что тут всё не чисто. — Я тоже, — шатен зарывается рукой в волосы, взъерошивая их, и затем утыкается взглядом в стену напротив, — Будем молчаливыми наблюдателями. Других вариантов я не вижу. Если они соврали, то наверняка когда-нибудь проколются, — Антон смотрит на Позова, который медленно кивает, молча соглашаясь со словами своего друга, — Вот и решили, — он глубоко вздыхает, откидываясь на мягкую спинку дивана.***
— Что ты наплёл Диме? — Арсений вопросительно смотрит на Серёжу, который только зашёл в его кабинет. Он садится напротив брюнета, устало проводя ладонью по лицу. — Сказал, что год назад попал в аварию и потерял память, — хвостатый запрокидывает голову вверх, а затем глядит на Попова, который, будто увидев призрака, округляет глаза. — Блять, Серый... — он с измученным стоном опускает голову на сложенные на столе руки. — Ты чего? — Серёжа приподнимает густые брови. — Я сказал Антону то же самое, — он невнятно мычит, после чего устало поднимает голову, складывая руки в замок, — Что несколько лет назад проснутся в больнице и помнил лишь своё имя, — армянин приоткрывает, а затем обратно закрывает рот, шумно втягивая воздух, — Мы такие долбоёбы, Матвиенко. Мы даже не обговорили наши легенды, хотя знали, что нам придётся с ними разговаривать и объясняться, — он молчит несколько секунд и отводит взгляд, — Я так растерялся сначала, когда он ворвался сюда... Даже представить не могу, что он сейчас чувствует. Да и Дима тоже, — Арсений смотрит на друга, который, казалось, даже побледнел. — Но они же не тупые, Арс. У них точно, как минимум, возникнут подозрения после наших легенд, которые мы навертели, — Серёжа хмурится, глядя на свои руки, сложенные на столе, и переводит взгляд на задумавшегося брюнета. — Будем придерживаться их, Серёг. Надо заставить их поверить в этот бред. Других вариантов я не вижу, — Попов встаёт с кресла и проводит рукой по волосам, — Я думаю, что они будут пытаться вывести нас на чистую воду или следить, поэтому мы всегда должны быть начеку. Нужно стараться не проколоться, иначе... Иначе, — Матвиенко кивает, молча соглашаясь с другом.