***
И снова бегут сотни ночных дорог, начинаясь и заканчиваясь порой в совершенно разных городах. За окном обширные равнины сменяются ярко-зелёными лесами, маленькими холмами, пшеничными полями. Тур по Америке идёт полным ходом, каждый день показывая большой команде совершенно разные красоты, каждый день даже солнце уходит за горизонт совершенно по-разному: вчера сверкая лиловым заревом, а сегодня тихо прячась за пышными клубами белоснежных облаков. Каждый день неизменной остаётся лишь любовью. Трепетная, нежная, но запретная любовь к той девушке, которая лежит в метрах двух от него, тихо сопя и слабо прижимая к своему телу мягкое одеяльце. Хотел бы парень сейчас ласково прижать кареглазую принцессу к себе, робко поцеловать в уголок её светло-розовых, как клубничный крем, губ, но нельзя… он отворачивается к стене, закрывает глаза, представляя, как жизнь могла бы складываться совершенно иначе. Имено туры в доме на колёсах он любил за многое, но главным, пожалуй, было то, что только во время них мужчина терял свою любовь всего лишь на ночь, всего лишь на пару часов, прекрасно зная, что утром он заново её встретит. Вновь увидит шоколадные радужки певицы, заглянёт в те, как в зеркало, желая слышать те рассказы, которые немым шёпотом говорит её душа. Посмотрит на неё и поймёт совершенно без слов, поймёт её состояние и настроение, поймёт, что она единственная, кого ему позволено читать, как книгу, и видеть насквозь все её мысли… все до одной.***
Большой мощный боинг успешно заканчивает посадку, под сотню аплодисментов касаясь серыми шасси протяжную полосу белого цвета. Командир воздушного судна приветливо объявляет о прибытии в аэропорт Москвы, благодаря за выбор именно их авиакомпании. Наверно, Илья должен был быть рад, ведь сегодня закончился самый долгий и сложный тур за всю историю их так скажем командировок. Должен был быть рад тому, что теперь наконец можно отдохнуть и как следует отоспаться в родной постели. Кривит широкую улыбку, скрывая за той тоску и сожаления о том, что его лучшее время с прекрасной девушкой — лучшей подругой на этом окончено, ведь в ближайшие месяца они точно уж не планируют столь дальних и затяжных поездок командой. Улыбается и с надеждой глядит на её красивое лицо, словно ожидает от неё каких-то слов, но она лишь предательски молчит. Софья опускает взгляд в экран своего телефона, быстро печатая своему парню о том, что самолёт сел вовремя и скоро она появится на парковке аэропорта. — Соня, — Неуверенно и очень тихо окликает вокалист её, чуть нервничая, — Спасибо тебе, спасибо, что ещё давным давно ты пришла в нашу группу и осталась с нами. Кареглазка вопросительно смотрит на него, легко улыбаясь. Редко были такие случаи, когда Илья бы без причины начинал хвалить её и выражать какие-то слова благодарности, ибо, сказать честно, говорить хорошие речи он никогда не умел, поэтому зачастую ограничивался обьятиями и положительными жестами. Софа блокирует экран телефона, складывая тот на свои колени. — Я никак не могу поверить в то, что уже сегодня ночью вы с Данилом улетаете в отпуск на целый месяц. Я, конечно, искренне желаю тебе хорошо отдохнуть, но просто я как-то привык видеть тебя каждый день рядом, что становится немного не по себе от мысли того, что завтра я уже проснусь в своей квартире и рядом не будет ни тебя, ни ребят, ни кого… — С ноткой грусти произносит музыкант, следуя команде светового табло и отстёгивая ремень безопасности. Отводит от неё взгляд куда-то в пол, хотя безумно хочет в последний раз посмотреть в свои самые любимые глаза цвета карамельного капучино с яркой ноткой позитива и такого приятного тепла. Тяжело вздыхает, осознавая то, что сейчас они покинут борт, а после она грациозно выйдет за стеклянные двери, безмолвно говоря ему то, что он на долгое время потерял дорогу к ней… он потерял себя. — Ты не успеешь оглянуться, как мы уже снова встретимся в студии. Да и тем более мы же с тобой лучшие друзья, поэтому не переживай, я тебя ещё надоесть своими голосовыми успею. — С усмешкой отвечает она, а после по-дружески чмокает его в щёку. Путь по зданию аэропорта напоминает чем-то заученый стих, рассказанный совершенно без выражения — такой однообразный, нудный и рутиный, что совершенно не остаётся в памяти, стираясь ровно в то мгновение, как нога оказывается за порогом. Илья крепко прижимает к своей груди Таюрскую, наслаждаясь каждой долей секунды, которую она проводит в его тёплых и нежных руках. Как быстро прижав, так и быстро отпускает, махая ей напоследок и говоря с натянутой улыбкой: «Хорошего тебе ночного рейса, пока». Позволяет ему напоследок ещё раз полюбоваться её блестяще-карими глазами. Оставляет после себя лишь шлейф аромата цветочных духов и приятное воспоминание ласковых объятий, быстро скрывается за различными иномарками, где-то там в далеке прыгая в объятия своего мужчины. Шатен спешно прощается со всеми членами команды, которым в отличие от него нужно было скорее ехать домой к своим вторым половинкам, устало вздыхает, завидев в далеке машину Софьи. Сквозь лобовое стекло авто он мельком глядит на то, как кареглазка целует в губы своего молодого человека, держа в руках пышный букет каких-то лиловых цветов, резко дёргает голову, отводя угольные зрачки в сторону, совершенно не желая верить в то, что это всё суровая правда… что Соня была и будет его недосигаемой, как блистательное солнце, звездой, той, которой он посветил далеко не одну песню, грустно сыграную в одиночестве на гитаре, той, которая всегда рядом, той, которая никогда не была его. Рёв двигателя яркой вспышкой грома раздаётся неподалёку, шины с визгом проворачиваются, оставляя тёмно-серые следы на асфальте, смех женщины приятным эхом оседает на саму ушную перепонку Ильи, всё-таки вынуждая его вновь взглянуть на внедорожник подруги. И стук колес, как эшафот, уносит её вдаль, за миг скрывая кареглазку в толпе различных машин, скрывая не просто образ, а затаивая половину его бордового сердца, оставляя мужчине одну лишь боль подобную жжению синего пламени. Опускает подбородок в пол, ощущая горькие слёзы, что будто градом обрушились на землю с его глаз.***
Неделя без её звонкого смеха, изредка шумного дыхания и сильного голоса, что был подобно личному ориентиру певца, прошла поистине кошмарно: безрадостно, серо и однотипно. Единственной радостью солиста были переписки с любимой сердцем девчонкой, правда и те с каждым днём становились всё короче и короче, ведь Таюрская была с головой увлечена в отпуск и компанию своего молодого человека. Сегодня она и вовсе молчала, за весь день не написала даже жалкого привет на утреннее сообщение музыканта: «Доброе утро, Соша. Какие планы у вас с Максом на сегодня? Может что-нибудь мне с юга поснимаешь?», хотя довольно быстро прочла то. По привычке кареглазый обновляет ленту инстаграма, уже даже не ожидая видеть новые сторис или посты от подруги, ведь в данной соцсети она не появлялась более трех дней, но на его удивление оранжевый кружочек горит сейчас вокруг именно её иконке. Без раздумий нажимает на профиль шатенки, чтобы посмотреть чем это она решила порадовать свою аудиторию. Какая-то лёгкая музыка в его сознании обрывается грубым шумом с первых же мгновений, как только его глаза видят золотое кольцо с авторской гравюрой на безымяном пальце Софьи. Его мир словно останавливается в эти секунды, раскалываясь на сотню крупиц так же быстро, как ледник столкнувшийся с громадным ледоколом. Не верит, выходит и заходит в сторис девушки, надеясь, что он ошибся, что это не её профиль… в сотый раз глядит на это фотографию, понимая, что ему придётся научиться любить Софу, как подругу, как коллегу, как знакомую — так, как он совершенно не умеет, ведь хоть на миг взглянит солист в её бесподобные кофейные глаза, как в мгновение ощутит где-то в душе чувство, которое без слов ему скажет то, что любит он её как человека, как личность, как родственную душу — так, как можно любить лишь свою жену. Смотрит на это золотое кольцо, осознавая, что теперь Софья замужняя женщина, теперь у неё наверняка будут дети, о которых она так долго мечтала. Теперь певица даже не даст ему шанса стать кем-то более ближним, нежели просто другом. С трудом сглатывает вязкую слюну, холодно отрывает взгляд с фотографии, ощущая чувство, которое в его представлении было схоже с ощущением, когда ты абсолютно умер, но физически почему-то жив. И впрямь почему? Медленно моргает, размышляя над тем, что однажды позволив себе влюбиться в неё, он сам себя казнил и в этом есть только его вина…Лишь дай мне посмотреть в последний раз В твои глаза. Я солнцем обернусь, и в них Останусь навсегда…