один

      Не найти себе места. Столько раз тебя разочаровывали, сколько раз об тебя вытирали ноги и ни во что не ставили. Каждый раз ты тихо решаешь больше не приближаться к людям, но ты снова все прощаешь и веришь каждому слову.       Подходя к зеркалу, пустота пожирает разум. Твои руки, твои ноги - оно так нелепо. Твои волосы и твои очки вызывают рвотный порыв. Ты смешен. Хочется поскорее сбежать от всех отражений. Но когда в твоей руке сжимается рука Эйчи Теншоуина, все становится совсем неважным. Дома ты вспоминаешь это тепло, смотря на свою руку. Когда он трогал твое тело, ты вспоминаешь эти чувства, трогая себя сам. Он стал кусочком пазла, который ты самостоятельно не мог найти в себе. Ты с горящими глазами ждал новой встречи, смаковал каждый миг, проведенный с ним. Нет больше надобности стремиться к всеобщему признанию, но так стало необходимо, чтоб признал тебя он. Кажется, нет никого лучше чем он, но при всем, он так ужаснен. Стало бы сразу в разы лучше, если он просто хоть раз снова назвал тебя любимым. Если он не хочет твое тело, тогда ты ненавидешь свое тело.       Форточка окна открывается, и ты вспархиваешь на землю и бежишь подальше с голыми пятками по мокрой траве. На небе сгущаются тучи, нарастает оглушительный гром. Литься деревьев трепещут под отчаяным ветром и холодным ливнем. В голове шум громче, чем мог быть в реальности. И ты шлепаешь по хлюпкому асфальту, пока твои синие кудри ввьются и прилипают на лоб от дождя. Не хочется слышать этот надоедливый звук, то ли писк, то ли крик. Он ранит твое тело, под сердцем сильно прихватило, укололо. Прямо как тогда. В тот момент когда вы были неприлично рядом, а ты смотрел в его чистые аквамариновые глаза. Когда он пред тобой явился, будто ангел с небес. Настолько ты это ненавидишь, насколько любишь? Хочется развесить всю комнату его фоторгафиями, чтоб видеть это зрелище каждый день, а далее взять и изуродывать каждую.       Он все еще живой, находится где-то рядом. Вот бы этот негодяй рассыпался в пыль прямо сейчас, или чтоб его вовсе не существовало в этой вселенной. Но он здесь, и ты все равно совсем один. В горле появляется ком, а потом отдает колющей болью, видно ты ляжешь на кровать пить лекартва и чаи после такой выходки, но это последнее что тебя волновало. Ненавидеть себя хотелось больше оттого, что этот шум в голове кричал о том, как хочется вновь нежно обнять дорогого, ласково целовать его в бледные мягкие щеки и гладить по голове. Может все это не имело смысла? Может ты придешь к блондину, а вы как ни в чем не бывало сможите лечь в одну кровать. И не будет иметь смысл то, что он не хочет прикасаться к тебе, то что до крови ранит словами, ты просто будешь рядом, вы будете снова одиноки, но вместе. Лишь бы получить хоть одну последнюю ночь вместе. За такие мысли содрать бы кожу со своего лица.       Тебе хочется кричать его имя. В слюнях, глотая слезы, чтоб никто не слышал, но орать как есть мочи. Что бы ты не делал, у тебя трясутся руки, мысли заменяются одни на другие, но в каждой: "я так скучаю". *** —Ты любишь меня? —Нет, — на лице ни одна мышца не дернулась, лишь непоколебимая улыбка не спадает с лица. Аоба молчит и не может ничего сказать от боли. —... Ты можешь сказать это так просто? Можешь сказать: "я тебя не люблю"? —Я тебя не люблю. И сердце нырнуло в пятки, а блондин лишь развернулся, чтоб уйти, стуча туфлями по полу. Каждый стук отдавался в мозгу мигренью, ноги разъежались, тело катилось на пол. Никто не придет на всхлипы. ***       Бежать, бежать и бежать, только бы снова не хныкать в постеле оттого, что не хватает человеческого тепа. Ты лежишь, съежившься, и копаешься в воспоминаниях: "А у тебя такая утешающая улыбка, такие красивые и мягкие волосы. Я проводил в них своими пальцами и получал мурашки от приятных ощущений. Твой голос сладил уши, хотелось слушать тебя долго, чтоб общался со мной постоянно. Каждую минуту тебя хотелось хвалить, гладить, нежно называть. Твоя сладкая кожа была лучшей наградой за все старания. Где бы я был без тебя? Ты моя вечная любовь, Эйчи." И это резало уши. "И правда, где я без него? Что теперь я такое и что мне делать?"       Прошлое лишь снова вызывало слезы. Ты больше не мог бежать. С последним рывком ты вваливаешься на землю, будто рассыпаясь, смешиваешься с травой. Обессилие проникает в тело, все физические боли всплывают на поверхность и больно ноют. Кажется, ты больше не поднимешься, останешься лежать здесь. И снова, тебе не помогут. Тучи рассеиваются, небо очищается постепенно до полного серого полотна. Это режет глаза, но в легкие становится легче набирать кислород. Когда ты проснешься, будет чуть-чуть легче.