Красные верёвки

      Лиод тактильная до невозможности.              Лив поняла это уже тогда, когда их чувства начинали приобретать романтический характер. Великанша ещё во время их путешествия любила касаться её: взять за руку, чуть сжав ладонь мидгардки в своей; погладить по волосам, успокаивая; обнять, сидя у костра; взять на руки, прижав к себе покрепче, даря ощущение защищённости и уюта; ну, и конечно, она обожала поцелуи и ещё более… близкий контакт.              После окончания их долгого приключения, благодаря которому они и встретились, валькирии поселились в Вальхалле. Лиод всё так же ковала оружие в своей новой кузне, а Лив выполняла редкие поручения, как и положено валькирии. И только после начала их совместной жизни девушка поняла: то, что было раньше, было ещё цветочками. Теперь большее количество времени они проводят наедине, а значит, великанша может позволить себе чуть больше. Как только девушка из Мидгарда оказывалась в её поле зрения, ётун не могла отказать себе в удовольствии прикоснуться к своей возлюбленной. Иногда она просто проходила мимо и легко проводила по плечам кончиками пальцев, а иногда могла обнять со спины, сцепив руки в замок на животе девушки. Великанша так же любила усаживать её к себе на колени, поглаживая Лив по волосам и слушая как прошёл её день, время от времени оставляя поцелуи на щеках или запястьях. Исключения составляли те моменты, когда Лив была не в настроении или просто не хотела этого. Лиод всегда очень чутко чувствовала настрой девушки, поэтому знала, когда лучше дать ей время побыть наедине с самой собой и уважала это право.              Удивительно, что такая одиночка как Лив, смогла быстро привыкнуть к такой тактильной Лиод. Возможно, у неё всегда была потребность в физическом контакте, просто она привыкла это подавлять, а теперь в этом не стало смысла. Со временем она начала сама искать возможность лишний раз взять свою возлюбленную за руку, приобнять или даже откровенно облапать, что вызывало у той тихое хихиканье и желание поскорее оказаться в уединённом месте, чтобы подарить мидгардке всю свою ласку.              Лиод безумно обожает прикосновения.              Именно поэтому сейчас она сидит на кровати и хмурится. В ближайшее время она не сможет ничего касаться самостоятельно. И нет, причиной этому является не какое-то проклятие или запрет. Причина в мягких ярко-красных верёвках, которые вяжут плетением от шеи по грудной клетке, красиво подчёркивая нагую грудь с тёмно-лиловыми широкими ореолами сосков, крепко стягивают плечи, предплечья и запястья к друг другу за её спиной. Другая пара верёвок связывает ноги, стягивая бёдра с голенями, из-за чего Лиод приходится сидеть на кровати на коленях, широко разведя бёдра. Она хмурится, склонив голову, и кусает губы, а волосы её из обычного красно-оранжевого пламени изредка на пару секунд сменяются на синее. Очевидно, что в таком положении она находится впервые и чувствует себя не очень комфортно. Но есть кое-что, что беспокоит сейчас больше: её возлюбленная медлит. Она не сказала ни слова с того момента, когда закончила возиться с верёвками и отошла посмотреть на своё творение на пару шагов назад, а Лиод не решается сама взглянуть на неё.              «Почему ты просто стоишь там? Тебе не нравится то, что ты видишь? Это не то, что ты себе представляла? Да скажи же хоть что-нибудь!» - мысленно взмолилась валькирия.              Тишина убивала.              Но Лив ничего не могла с собой поделать. Она никогда не думала о том, что у неё есть какой-то фетиш или что-то вроде того. Изучая тему шибари в интернете, она говорила себе, что это всё «для общего развития ха-ха», да и картинки по этому запросу не вызывали никакого особого отклика, кроме «красиво». Поэтому она не ожидала такой реакции от самой себя. От вида её возлюбленной, сидящей в такой беззащитной позе, от того как красные верёвки подчёркивают её и без того рельефное тело, от того как она сводит брови и покусывает губы в ожидании, у мидгардки подкашивались ноги, а во рту накапливалась слюна.              - Ты так и будешь там стоять? – стараясь скрыть в голосе неуверенность, спросила Лиод.              Это наконец вывело девушку из оцепенения. Она на негнущихся ногах подошла к кровати и забралась на неё, садясь напротив великанши. Свет от свечей в сочетании с пламенем волос ётуна создавали тени, которые красиво очерчивали каждый мускул. Лив никак не могла насмотреться на это.              - Лиод… Посмотри на меня, - тихо сказала она.              Валькирия облегчённо выдохнула и наконец, посмотрела на мидгардку, которая потянулась рукой к её щеке, легко касаясь кожи кончиками пальцев. Изголодавшаяся по прикосновениям, она тут же прильнула к тёплой ладони и коснулась губами запястья. Хотелось почувствовать любимую всем телом кожей к коже, а не только щекой, но пока ей этого не дадут. Всё что она может – это обиженно тихо простонать, ожидая, когда же уже Лив перейдёт к более смелым действиям.              - Богиня… - улыбаясь, полушёпотом сказала мидгардка.              Такая реплика в свою сторону заставила Лиод усмехнуться. В обычной ситуации она бы просто отшутилась от такого комплимента, но, заметив восторженное выражение лица девушки, все шутки вылетали из головы. Она смотрела на неё как на произведение искусства, а у ётуна от этого взгляда пульс в висках начинал стучать набатом. Она внимательно следила за тем, как подрагивают пальцы, тянущиеся к вязи на груди, как они забираются под верёвку и тянут на себя, заставляя выгнуться вперёд, а потом отпускают, чтобы она откинулась на высоко взбитые подушки.              - Нравлюсь? – нервно усмехаясь, спросила великанша.              - Ещё как… Могу я?-              - Да.              - Но я даже не успела договорить.              - Делай, что угодно. Я знаю, что ты не сделаешь ничего, что мне не понравится. Просто сделай уже хоть что-нибудь! – не выдержала Лиод.              - Как скажешь, дорогая… - мидгадку повеселил нетерпеливый тон валькирии.              Но через секунду озорные огоньки в глазах сменились тёмным жадным взглядом. Ётун даже вздрогнула от того, как резко это произошло.              Не теряя более времени, Лив села меж разведённых бёдер возлюбленной. Ткань плотных брюк неприятно прикоснулась к голой коже. Она так и не сняла одежду, оставшись в брюках и рубашке. Лиод уже хотела на это недовольно цокнуть, но не успела. В следующую секунду мидгардка жадно впилась в её губы, не давая опомниться. Она целовала так, будто не видела её минимум несколько лет, время от времени покусывая любимые губы. Не ожидавшая такого напора великанша еле успевала отвечать на поцелуй. Хотела было обнять за талию, как делала обычно, но на попытку движения верёвки лишь сильнее впились в кожу, из-за чего ей не оставалось ничего больше, кроме как расслабиться и стараться ровно дышать, что почти не удавалось. Валькирия почувствовала себя беспомощным зверьком, которого вот-вот растерзает хищник, что было смешно, учитывая её габариты. Да, и на растерзание это было совсем не похоже, скорее это была сладкая пытка. Они впервые пробуют нечто подобное в постели, но Лиод уже с уверенностью могла сказать, что ей нравится. Об этом так же говорили её волосы ещё несколько минут назад сменившие свой обычный цвет на оттенок розового заката.              Тем временем юная валькирия перешла поцелуями на шею и ключицы, оставляя засосы и укусы везде, где могла дотянуться. Засосы на коже ётуна были почти не видны, и выглядели как просто чуть более тёмные пятна, а вот укусы… Из-за огненного происхождения великанши даже самый лёгкий след от укуса чуть светился. Когда Лив впервые это увидела, она испугалась, что не рассчитала силу и сделала больно, но как оказалось это всё из-за светящегося нутра валькирии. Не смотря на опасения своей возлюбленной, Лиод всегда без стеснения носила подобные метки, не желая их никак скрывать. Возможно, у ётунов это считается проявлением истинной любви, но мидгардка об этом не спрашивала. Для неё главным было то, что Лиод не против.              Слушая тихие постанывания любимой на каждый поцелуй или укус, девушка уже забиралась руками под путы на крепких бёдрах, чуть оттягивая их на себя. И вот когда она уже должна была приступить к ласкам груди, вдруг резко остановилась и отползла на небольшое расстояние назад от тяжелодышащей великанши, за что поймала на себе непонимающий взгляд и услышала неясный разочарованный звук.              - Неудобно. Не могу больше, - пояснила мидгардка, расстегивая молнию на брюках.              Лиод ликующе улыбнулась. Наконец-то. Как же долго она этого ждала. Но ей пришлось тут же прикусить собственную губу почти до крови. От вида обнажающейся возлюбленной внутри и так разгорячённой валькирии, будто начала кипеть чистая лава, а в паху болезненно свело. У Лив дела обстояли не лучше. Очень хотелось всё закончить прямо сейчас за пару резких движений, но ловя на себе затуманенный просящий взгляд и видя эти чёртовы верёвки, так соблазнительно опутывающие ётуна, она понимала, что не собирается закачивать всё так просто. Хочется наслаждаться ею ещё и ещё.              Полностью сняв одежду, девушка вновь села меж коленей Лиод и прильнула к ней всем телом, как та и хотела. В ответ на это великанша удовлетворённо прикрыла глаза. Казалось, что она сейчас заурчит как кошка, хотя скорее уж львица. Но ей пришлось вновь открыть глаза, когда мидгардка коснулась языком напрягшегося соска и обвела по ореолу, после обхватывая его губами, и пальцами массируя второй. В это время рука Лив скользнула по внутренней поверхности бедра валькирии и остановилась на клиторе, чуть нажимая. Ётун издала нетерпеливый стон.              - Не мучай… - сквозь зубы выдохнула она.              Они обе уже были на пределе.              Услышав столь сладкий сейчас голос возлюбленной, Лив с влажным звуком оторвалась от ласк груди и с пьяной улыбкой усмехнулась, как бы говоря «Как пожелаешь».              Пальцы на клиторе скользнули чуть ниже, собирая естественную смазку, после чего вернулись обратно на своё место, размазывая её круговыми движениями по чувствительной точке. Вместе с тем как движения ускорялись, девушка снова припала губами к, всё чаще вздымающейся, груди, время от времени оставляя на ней свои метки. Чем быстрее двигались пальцы мидгардки, тем громче и чаще становились стоны Лиод, которые она упорно пыталась подавить, благо у неё это не получалось, и Лив могла наслаждаться столь желанным голосом, чувствуя, что сама уже возбуждена почти до боли. Издав какой-то сдавленный звук, Лиод крепко зажмурилась, окидывая голову на подушки. Мидгадка почувствовала, как крупно задрожали бёдра ётуна, а она сама выгнулась в спине так, что верёвки опасно затрещали, грозясь порваться. Ощущая под пальцами, как мышцы внутри ритмично сжимаются, юная валькирия довольно улыбнулась и подалась наверх, нежно выцеловывая ключицы своей возлюбленной, которая кое-как пыталась отдышаться.              Лив почувствовала, как между ног болезненно заныло от этого вида. Выждав примерно минуту, когда великанша отойдет от оргазма, мидгардка прикоснулась губами к горячей щеке, а после переместилась к ближе к уху и весело прошептала:              - Ну что, ещё разочек?              Ётун даже опомниться не успела, как мидгардка быстро легла межу её ног и, оставив укус на бедре, припала губами к клитору. Лиод даже на секунду испугалась, что она обожжётся об неё, но девушка не подавала никаких признаков боли, самозабвенно лаская её языком. Гиперчувствительность после прошлого оргазма дала о себе знать, поэтому ощущения были будто в несколько раз острее. Из-за чего разгорячённая валькирия смогла лишь сдавлено застонать и грязно выругаться, активно ёрзая. В обычной ситуации она бы ёрзала, не зная куда себя деть от ощущений, но сейчас её крепко сдерживали чёртовы красные верёвки, поэтому она могла лишь хватать ртом воздух между стонами, закусывать губы и выгибаться в спине, насколько позволяли путы.              От приближения второй разрядки за день у суровой воительницы на глазах выступили слёзы, и она еле как смогла отрывисто выстонать что-то похожее на «Лив..», чуть ли не переходя на скулёж. Она никогда не забудет эту ночь, как и Лив, которая, проведя языком по вульве в последний раз, села вертикально, пытаясь отдышаться и чувствуя как между ног невыносим печёт. Хотелось скорее получить желанную разрядку, но она не могла оторваться от разглядывания своей любимой.              - Выглядишь прекрасно… - только и смогла выдавить из себя мидгардка, сама удивляясь хриплости своего голоса.              - Могу я избавиться от этого? – глубоко дыша, ещё более низким, чем обычно, голосом спросила Лиод.              - Конечно.              Лив уже было хотела начать развязывать крепкие узлы, как верёвки на теле великанши вспыхнули синим магическим пламенем и за пару секунд сгорели не оставляя после себя даже пепла.              «Оу… точно… Она же всё это время могла так сделать. Я об этом не подумала.» - пронеслось в мыслях мидгардки, пока великанша разминала затёкшие суставы.              Из размышлений юную валькирию вывел звук лёгкого шлепка, с которым ётун похлопала ладонью по своему бедру, приглашая.              - Иди сюда. Ты ещё не получила удовольствия, - даже если бы мидгадка хотела, она бы не смогла отказать этому голосу сейчас.              Лив приблизилась к своей возлюбленной, догадавшись, что от неё требуется. Она села так, что бедро Лиод оказалась между её ног, буквально оседлав его, и приняла попытки к движению. Получалось, откровенно говоря, никак. От столь долгого возбуждения её тело сильно дрожало, поэтому ни о каких размеренных движениях и речи быть не могло, а от вида ётуна, полностью покрытой светящимися укусами и следами от верёвок, все мысли улетучивались из головы, и она просто не могла сосредоточиться, цепляясь пальцами за плечи великанши.              - Так у нас ничего не получится, - со снисходительным смешком сказала та.               После этих слов валькирия обняла девушку и упала на подушки, повалив её на себя. Она крепко прижала Лив к своему телу, нежно целуя в губы, успокаивая, пока горячая ладонь не достигла клитора девушки сразу срываясь на быстрый темп движений. Хватило всего нескольких секунд, прежде чем юная валькирия протяжно простонала в поцелуй и задрожала в мелких судорогах.              Великанша умилённо покрывала лицо девушки поцелуями, пока та пыталась восстановить дыхание в её объятиях. Отдышавшись Лив подняла голову и слилась со своей возлюбленной в нежном, неторопливом поцелуе. После нескольких минут уставшие, но довольные валькирии отстранились друг от друга с влажным звуком.              - Тебе понравилось? – спросила мидгардка, уже лёжа на груди великанши и проводя пальцами по узорам на её теле.              - Ну не знаю… - послышалось над её головой.              В ответ на это Лив посмотрела на неё, подняв одну бровь в недоумении.              - Думаю, если мы повторим это, поменявшись местами, я смогу сказать точно, - хитро улыбнувшись, заявила ётун, что заставило лежащую у неё на груди девушку тихо захихикать.              - Обязательно… - пообещала та.              Мидгадка уже было начала засыпать под размеренное дыхание возлюбленной, как услышала в тишине комнаты громкое:              - Ой.              - Что «ой»? – тут же вскинулась она, испугавшись.              - Да, я тут вспомнила… Мне же днём нужно отдать воину готовые мечи.              Лив сначала не поняла в чём же тут проблема, но потом с ужасом в глазах оглядела тело лежащей под ней великанши. Вся в светящихся укусах, тёмных метках и со следами от верёвок по всему телу. Противоположно ужасу на её лице, в глазах Лиод плескалось веселье.              - О нет. Это всё точно не заживёт до встречи. Я могу пойти отдать мечи за тебя, - с надеждой в голосе предложила девушка.              - Зачем же? – валькирия делала вид, будто искренне не понимала.              - Ну, а как ты им всё это объяснишь?              - Это никого кроме нас не касается, - она сказала это так уверенно, что мидгардка даже успокоилась, - А если спросят, скажу, что у меня просто очень изобретательная жёнушка, - посмеиваясь, продолжила она.              За это она получила лёгкий тычок пальца в ребро и несерьёзный укоряющий взгляд. Лив поспешила спрятать своё смущение и глупую улыбку от нового обращения «жёнушка» в надёжных объятиях валькирии.              - Спокойной ночи, любовь моя, – уже без смеха сказала Лиод.              Она нечасто использовала какие-либо обращения в сторону Лив, кроме её имени, поэтому такие моменты были особенно ценны. Да, и мидгардка только начинала употреблять подобные обращения.              - Спокойной ночи, любимая, - услышала она в ответ.              И обе валькирии заснули с улыбками на губах, зная, что впереди у них ещё много времени, которое они смогут провести вместе.