Сангиновый

Это первый раз, когда Чжоу Цзышу сопротивляется изо всех сил. Принц волочит его вверх и назад к главному зданию, а затем вниз по коридору. Он знает, что его тащат обратно в спальню. К тому, что он не готов вынести. Несмотря на все его усилия, Хэлянь И удаётся справиться с ним почти без труда, и это говорит всё о физическом состоянии Чжоу Цзышу. Это также говорит всё о той редкой возможности, которую Дуань Пэнджу только что получил. Чжоу Цзышу знает, что его бывший заместитель боится его. Дуань Пэнджу знает, что в полную силу - когда он был главой Тяньчуань - Чжоу Цзышу мог убить его в мгновение ока. В большей степени - зависть и негодование - это то, что к нему испытывает Пэнджу, но это также означает, что тот всегда был слишком запуган Чжоу Цзышу, чтобы пытаться узурпировать его власть. Но сейчас? Тяньчуань существует, чтобы выполнять приказы и защищать Хэлянь И. Если уж сам Хэлянь И способен ударить Чжоу Цзышу, заставить его идти туда, куда тот не хочет, и сделать с ним то, что тот не хочет, то и любой член Тяньчуань более чем способен на то же самое. Он никак не может помешать тому, чтобы его затащили в ту же комнату, в которой он выздоравливал, хотя он и пытается. Когда они добираются до спальни, принц Цзин разворачивает его и толкает на кровать. Цзышу падает на спину, ноги всё ещё свисают с края. Он пытается оттолкнуться и увернуться, но тело кузена прижимает его, прежде чем он успевает даже шевельнуться. Хэлянь И прижимает его к матрасу, одна ступня на полу, а колено давит на бедро Цзышу. Он хватает Чжоу Цзышу за челюсть, жёстко стиснув кожу, и пристально смотрит. Цзышу смотрит в ответ, его грудь вздымается, а глаза широко раскрыты, как у дикого животного. Загнанного в угол животного. Испуганные. Он яростно использует гнев как тонкое прикрытие своего ужаса. "Цзышу", - бормочет Хэлянь И, нежно, почти благоговейно проводя большим пальцем по ушибленной скуле. Его глаза становятся мягче. Умоляющими. "Этого не должно происходить, Цзышу. Это всё может прекратиться прямо сейчас. Просто прекрати так себя вести, Цзышу. Это всё, о чём я прошу тебя. Снова займи своё место рядом со мной". Чжоу Цзышу напрягается изо всех сил, пристально смотрит и выплёвывает кровь кузену в лицо. Принц Цзин ревёт от гнева и отвращения и отшатывается, вытирая кровь и слюну со своего лица одним яростным движением. Его зубы оскалены, глаза горят яростью. Хотя его горло двигается, он, кажется, не в состоянии подобрать слова достаточно ядовитые для гнева, бегущего по его венам, поэтому он просто усмехается и поворачивается к двери. "Сломай его", - шипит он ожидающему Дуань Пэнджу, когда проносится мимо, и Пэнджу кивает в знак согласия с самодовольной, предвкушающей улыбкой. Когда двери захлопываются, они остаются только вдвоём. Наступает оглушающая тишина. Чжоу Цзышу сидит на кровати и смотрит настороженными глазами загнанного в угол зверя, лицо в синяках, губы в крови, одежда и волосы в беспорядке. Дуань Пэнджу в свою очередь наблюдает за ним с ленивым удовлетворением хищника и ухмылкой на губах. Когда он наконец двигается, то начинает лениво расхаживать по периметру комнаты. Первый же шаг заставляет Цзышу вздрогнуть, несмотря на то, что он пытается казаться спокойным, и Дуань Пэнджу усмехается при виде этого. Он кружит. Вышагивает. Неторопливо и не сводя глаз с жертвы. Чжоу Цзышу знает, что тот делает: он сам столько раз делал также. Держать жертву полностью в своей власти и позволить тишине и пристальному вниманию стать пыткой, ещё до того, как причинить боль. Позволить ожиданию и страху нарастать до тех пор, пока жертва не начнёт трястись в ужасе только вот от этого. Он тот, кто научил этого самодовольного придурка так делать. Он научил их всех этому. Пэнджу, кажется, забывает, что Чжоу Цзышу - не обычная жертва. Мысли Чжоу Цзышу мчатся, работают, крутятся. Всегда ищут решение даже в такой неожиданной и пугающей ситуации. Настаёт его очередь застать Дуань Пэнджу врасплох, когда он спрашивает: "Ты помнишь его?" Пэнджу колеблется, моргая. Его лицо говорит, что он знает - это какая-то ловушка, но не может перед ней устоять: "... Гучжу из Долины Призраков?" Цзышу фыркает и криво ухмыляется, всё ещё с видом загнанного в угол животного, но теперь у него в глазах таится угроза. Оружие: "Как много ты видел его в тот день, Пэнджу? Твоё мнение?" Пэнджу хмурится, активно пытаясь понять, в какую игру играет Чжоу Цзышу. "Как ты считаешь, насколько он сильный? Жестокий? Безумный?" Нет ответа. Только этот пристальный взгляд, но Цзышу уже привлёк его внимание. Это всё, что ему сейчас нужно. "Пэнджу, знаешь, как бы я охарактеризовал его поведение в день Конференции? Хорошее поведение. Я могу даже зайти так далеко, чтобы сказать «послушное»". Несмотря на то, что это хорошо замаскировано, на лице Дуань Пэнджу мелькает удивление. "Интересно, Пэнджу", - говорит он, оценивающе наклоняя голову. - "Что же он сотворит с тобой, когда узнает, что ты со мной здесь сделал. Его любимая забава, кажется, снимать кожу живьём, но... Я знаю своего Лао Вэня. Если с кого-то сняли кожу, значит он ещё легко отделался после того, как изнасиловал меня". Пэнджу стоит неподвижно, но даже небольшое колебание его адамова яблока - всё, что нужно Чжоу Цзышу, чтобы понять - он внушил мужчине намёк на опасения. "Ты знаешь, что не ровня мне, когда мы оба в полной силе, Пэнджу. Но Лао Вэнь? Лао Вэнь может сравниться со мной. Лао Вэнь мог бы даже победить меня. Как думаешь, что ты сможешь сделать, пытаясь защититься от него?" "Я создал Тяньчуань. Я знаю каждого агента, я лично обучил каждого из вас. Я могу сказать тебе честно, Пэнджу: у них нет ни единого шанса. Он срубит их, как мякину. Принц - дурак, если думает, что он в безопасности за спинами Тяньчуань. Сами боги не смогут удержать его от меня. Удержать его от тебя". Неуверенность. На мгновение, но Чжоу Цзышу видит это. "Я готов заключить с тобой сделку, Пэнджу". Пэнджу усмехается, как будто Чжоу Цзышу ещё не заметил эти мимолётные, но явные признаки опасений: "Какую сделку, Чжоу-шоу?" Титул произносится насмешливо. Всё в порядке. Цзышу не возражает. "Этот сумасшедший уже на пути сюда, Пэнджу. Это зависит только от того, как далеко он был, а его цигун великолепен. Это не займёт у него много времени. К счастью для тебя, он меня очень любит: если я скажу ему пощадить тебя, он это сделает". Пэнджу фыркает с лёгким весельем и покачивает головой: "Так ты хочешь обменять мою жизнь на свою добродетель, Чжоу-шоу?" "Нет. Я хочу выторговать твоё спасение от страданий, которые будут длиться ещё долго после того, как ты начнёшь умолять о смерти, за мою добродетель. Честно говоря, Пэнджу... Я удивлен, что ты не понимаешь, насколько это бесполезная для тебя сделка, даже если убрать Лао Вэня из расклада". На лице Дуань Пэнджу проскальзывает любопытное замешательство: "...что?" "Ты обижаешься на меня. Ты всегда хотел быть главой Тяньчуань, а я всегда мешал. Ты получил разрешение моего кузена сломать меня, но разве ты не понимаешь, в чём настоящий смысл этого мимолётного порочного удовлетворения?" Тишина. Дуань Пэнджу морщит лоб, поймав леску, крючок и грузило. "Он хочет, чтобы ты сломал меня, чтобы он мог переделать меня, Пэнджу. Если он не сможет получить меня по доброй воле, он сделает со мной то, что, по его мнению сделал Лао Вэнь. И когда я стану сломанной куклой, готовой подчиняться приказам, как ты думаешь, где я буду? Снова рядом с ним". "Вот и всё", - говорит ему Цзышу, прищуриваясь и наклоняя голову. - "Это его последнее средство вернуть меня туда, где он хочет меня видеть: вернуться к тому, чтобы быть главой Тяньчуань. И вот ты снова второй и жаждущий моего положения". Он говорит так, потому что это правда: это именно то, что собирается сделать его двоюродный брат, и он видит момент, когда до Пэнджу доходит, что он абсолютно прав. Это - ничтожная победа, эта пытка только приведёт его снова именно туда, где он так ненавидит находиться. Цзышу криво улыбается, приподняв брови. "Итак, вот наша сделка, Пэнджу. Я позабочусь о том, чтобы Лао Вэнь не убил тебя. И, конечно, ты не мешаешь ему забрать меня. И как только я уйду, несмотря на все твои усилия сделать то, о чём просил принц, ты получишь то, чего всегда хотел. Станешь главой Тяньчуань". Он практически слышит, как в голове Дуань Пэнджу крутятся винтики. Он почти уверен в том, какое решение примет другой человек, но для этого, конечно, Пэнджу должен отпустить свою ненасытную страсть, которую он испытывает к идее сначала надругаться над Чжоу Цзышу. Он должен воспользоваться этим моментом, чтобы правильно расставить приоритеты и решить, что важнее. Мгновенное удовлетворение или долгосрочная цель. Дуань Пэнджу не успевает ему ответить. Вместо этого они оба слышат начинающиеся крики тревоги и звуки суматохи. Крики и паника: что-то происходит. Что-то серьёзное. Чжоу Цзышу не спрашивает: он понимает, что Дуань Пэнджу тоже не знает. Тому удаётся сделать почти два поспешных шага к дверям, прежде чем те распахиваются, и он спотыкается. Цзышу ожидал, что это Хэлянь И пришёл, чтобы попытаться увести его, прежде чем их найдут. Но он видит Лао Вэня. Облегчение и радость настолько сильны, что вызывают почти эйфорию. Вэнь Кэсин рад видеть его только на долю секунды. Затем его лицо темнеет, когда он видит своего чжидзи: его растрёпанную, покрытую синяками и окровавленную фигуру. Чжоу Цзышу составляет довольно ясную картину того, что должно было здесь произойти, и он видит как в этих широко раскрытых глазах «Лао Вэнь» перетекает в «Вэнь Кэсина». В холодный ужас. В ярость. Пустые, зловещие глаза медленно скользят к Дуань Пэнджу, который моментально бледнеет. Он замирает, как мышь перед ястребом, внезапно став из хищника жертвой. "Ты посмел?" - шепчет Лао Вэнь. Пэнджу заикается, отчаянно смотрит на Цзышу, словно ища помощи. Как будто это не он пришёл сюда с намерением совершить в отношении него сексуальное насилие. Лао Вэнь неподвижен, натянут, как тетива - а потом он срывается. Потом он пересекает комнату с рычанием, оставляя за собой остаточное изображение, на которое лишь немногие мастера боевых искусств могут надеяться. Потом он выбивает наполовину обнажённый меч из руки Дуань Пэнджу, порезав его запястье веером. Потом он швыряет мужчину через всю комнату, прежде чем тот успевает хотя бы закричать от боли. Вэнь Кэсин подбрасывает Дуань Пэнджу, как если бы тот был тряпичной куклой: он был бы похож на кошку, играющую с мышью, если бы не свирепая, неистовая ярость, искажающая его прекрасные черты. Он вбивает объект своего гнева в мебель столько раз, что, несомненно, ломает несколько костей, прежде чем наступить на него, как бешеный волк там, где тот лежит ничком и стонет. Он садится на Дуань Пэнджу, обхватывает его горло руками, и выглядит так, будто только что пролез через половицы из самого Диюя. "Ты ПОСМЕЛ?" - выплёвывает он, настолько захваченный своей яростью, что ему не удаётся даже почувствовать удовольствие от неприкрытого ужаса на лице своей жертвы. Одна рука отпускает горло Дуань Пэнджу, чтобы схватить его за челюсть, пальцы, словно когти, впиваются в плоть. "Он красивый?" - шипит Лао Вэнь. - "Привлекательный? Соблазнительный? Ты хотел его? Хотел прикоснуться к нему? Хотел его взять? Хотел трахнуть его?" "П-пожалуйста ..." - Пэнджу пытается выбраться. Это всё, что ему удаётся, прежде чем Вэнь Кэсин прерывает его, сильнее сжимая руки и тряся так, что это грозит сломать шею. "Ты не мог сдержаться? Не мог сопротивляться? Если тобой так правит член, я буду счастлив освободить тебя от бремени!" Цзышу отводит глаза, когда видит, куда тянется рука Лао Вэня. Он не чувствует жалости и не считает это наказание неподходящим, но он всё же мужчина. Слышать ужасный крик - это одно; видеть собственными глазами, как что-то настолько близкое и дорогое для любого человека калечат - это то, чего он не хочет переживать. Он оглядывается, только когда крик прекращается. Но всё это продолжает сопровождаться грубым, ритмичным, грохочущим звуком. Он обнаруживает, что Лао Вэнь бьёт Пэнджу головой об пол, снова и снова и снова. С его языка снова и снова срываются одни и те же слова. "Ты посмел? Ты посмел? Ты посмел? ТЫ ПОСМЕЛ?" Крик прекращается, когда Лао Вэнь окончательно расплющивает череп Пэнджу. Тот мёртв. Лао Вэнь либо не осознаёт этого, либо ему всё равно, а то, что находится в его руках, постепенно становится больше мякотью, чем головой. Чжоу Цзышу не заботит степень целостности тела Пэнджу, но он очень заботится о своём чжидзи. "Лао Вэнь", - рявкает он, резко и грубо, чтобы прорваться сквозь туман, сквозь транс, в котором находится Вэнь Кэсин. - "Лао Вэнь! Лао Вэнь!" У Вэнь Кэсина перехватывает дыхание, и его голова поднимается отрывистыми, неестественными движениями, как будто он всего лишь сломанная марионетка на верёвочках. Его лицо залито кровью, глаза широко распахнутые и пустые, но он узнаёт Чжоу Цзышу. Он всегда узнаёт Чжоу Цзышу. "А-Сюй…" "Лао Вэнь. Он мёртв, Лао Вэнь". Вэнь Кэсин моргает, медленно глядя на беспорядок под собой: "... он достаточно мертв, А-Сюй?" Достаточно ли я сделал? Достаточно ли я осквернил его? Достаточно ли я постарался? Тебе это нравится, любовь моя? "Он достаточно мёртв, Лао Вэнь. Он достаточно мёртв". Лао Вэнь медленно кивает, прежде чем встать и шагнуть к нему, промокший от крови, с остекленевшими глазами, к человеку, который, тем не менее, приветствует его с распростёртыми объятиями.