Глава 2. Багра
25 декабря 2021 г. в 17:32
Багра проснулась от холода и дрожи. В этом не было ничего нового. Способности гришей были такой же частью их самих, как кожа и кости, а их неиспользование могло быть таким же разрушительным, как остановка дыхания. В течение многих лет Багра держала свою способность призывать тени в узде, дорого заплатив за это. Единственная причина, по которой ей не становилось хуже, заключалась в её статусе живого усилителя. Но даже это могло сделать для неё не так уж много. Ей постоянно было холодно, и даже при том, как жарко было натоплено в её хижине, она никогда не была полностью удовлетворена. Она знала, что её сын избегал хижины, как из-за невыносимой жары, так и из-за того, что она собой представляла. По её мнению, это было дополнительным преимуществом. Она не нуждалась в его снисхождении и осуждении даже в лучшие дни, не говоря уже о таких поздних ночах, как эта, когда тени в комнате насмехались над её решимостью.
Освободившись от тепла многочисленных одеял, Багра заставила себя встать со своего тюфяка, чтобы разжечь огонь. Она впустила в свою хижину доверенного слугу, пока спала, чтобы убедиться, что её огонь никогда не угасал. Трудно было найти кого-то, чьей преданности она могла бы доверять настолько, чтобы позволить быть рядом с ней, когда она спала и была уязвима, но Александру принадлежали не все слуги по эту сторону дворцовой территории, несмотря на его попытки.
Обычно расползающийся по комнате холод не был проблемой. Натянув толстый верхний халат, Багра гадала, куда подевалась её девушка. Её что-то подстерегло или она просто расслабилась? Последнее казалось маловероятным, учитывая, насколько тщательно Багра проверила её, но Багра также взяла за правило всегда ожидать от людей худшего. И обычно она оказывалась права.
Направившись в основную часть хижины, где находился большой камин, Багра замедлила шаги, когда увидела тёмную фигуру мужчины у угасающего огня. Его освещали только тлеющие угли.
Её первой мыслью был Александр, но нет, она знала своего сына так же хорошо, как и саму себя. Эта тень человека была незнакомой.
— Кто ты такой? — с подозрением спросила Багра.
Голос, незнакомый ей и содержащий также мало тепла, как и комната, донёсся с плохо освещенного сиденья, на котором он сидел.
— Ваши ошибки преследуют Вас. Я здесь из-за того, что Вы сделали, и того, что вы ещё сделаете.
Багра нахмурилась, не впечатленная театральностью происходящего.
— Я слишком стара для загадок в темноте, — резко сказала она. — Говори прямо.
Мужчина, казалось, улыбался, закрыв рот. Багра могла только разглядеть, как его губы поползли вверх, к шраму. Когда он сменил позу, что-то на его запястье привлекло внимание Багры. Он был одет во всё чёрное, за исключением двух белых браслетов, по одному на каждом запястье. Они были похожи на кости. По какой-то причине Багра с трудом оторвала взгляд от браслета на правом запястье. То, как он светился в темноте, казалось, почти звенело в ушах Багры. Она поймала себя на том, что сделала шаг в его сторону, прежде чем резко встревоженно остановилась.
Мужчина всё это время наблюдал за ней, что-то в нём напомнило ей охотящегося волка.
— Очень хорошо, я буду говорить прямо, Багра Морозова. Вы дали мне обещание, и я намерен потребовать его выполнения. Сделка есть сделка.
Багра почувствовала озноб, не смотря на то, что не использовала свои силы.
— Я не давала тебе никаких обещаний, — слабо сказала она, готовясь собрать свои силы, но также чувствуя странную тщетность этого. Этот человек казался скорее призраком, чем существом из плоти и крови, было в нём какое-то странное мистическое свойство. Она задалась вопросом, сможет ли она вообще победить его.
Багра отчаянно пыталась вспомнить хоть что-нибудь об этом человеке. Прошло много веков с тех пор, как она использовала фамилию Морозова; никто не должен был узнать её. Она сомневалась, что её сын тоже поделился бы этим с кем-нибудь.
— Вы обещали, что, если я сохраню жизнь вашему сыну, Вы поможете мне.
— Помочь тебе в чём?
Мог ли он быть бессмертным, как она? Возможно, она встречала его много лет назад, но думала, что запомнила бы кого-то похожего на него.
Он протянул руку и схватил кочергу, которую она держала возле очага, сунул её в то, что осталось от огня. Когда огонь разгорелся, то отбросил мерцающий свет на его лицо. В выражении его лица было что-то холодное, отстранённое. Его взгляд снова метнулся к ней, и то, как свет падал на его лицо, делало их похожими на чёрные провалы.
— Спасти мир, — ответил он.