Путешествие Иранон

Твоя дурная привычка спасать всех подряд не доведет до добра. Позднее утро встретило меня бурчанием Мундуса и слегка ноющей рукой. Открыв глаза, я обнаружила себя в выделенной мне гостевой спальне ведьминого дома, но момент, когда я вернулась сюда, в памяти не отложился. Спала я во вчерашнем халате, пусть и заботливо укрытая одеялом сверху. Неужели кто-то перенес меня сюда ночью? — Иранон, извини, что бужу так рано, но если хочешь без проблем проехать через лес, то тебе уже пора вставать. Голос Василия донесся прямо из-за двери, и, подскочив, я поспешно ринулась к ней, чуть не запутавшись в одежде. — Да-да, уже встала! Дернув ручку, я едва не вписалась лбом в чужую грудь, не рассчитывая, что хозяин дома все еще ждал моего ответа. Насмешливые зеленые глаза блеснули в полумраке коридора, тихий смешок, вырвавшийся у Василия при виде меня, заставил смутиться и отвести взгляд. — Мне недолго собраться. — Хорошо, завтрак уже готов, спускайся, как соберешься. Мужчина улыбнулся и, протянув ладонь, осторожно вытащил из моих волос гусиное перышко, доставшееся мне от подушки. — И обязательно скажи, если нужно что-то собрать в дорогу. — Да мне вроде бы ничего не нужно. Отчаянно краснея, я попыталась пригладить растрепавшиеся кудри, отчего моя прическа показалась еще более небрежной. — А солений? Гета сказала, тебе обязательно понадобятся пара банок варенья и какие-нибудь салаты в дорогу. — Правда? — Конечно! Ты же поедешь через горы, вдруг, что случится. — Х-хорошо, а еще что-то нужно? — Хм-м, дай подумать. Пара банок компота, мёд, немного крупы, мука… — Подождите, это точно все мне пригодится? — Иранон, неужели ты мне не веришь? Можешь сама спросить у сестры, она подтвердит, без куска мяса моего личного копчения и пары рыбин ты точно пропадешь. Беспомощно уставившись на Василия, я тщетно пыталась понять, что из его рекомендаций шутка, но неожиданно серьезный тон абсолютно сбивал с толку. — У меня же столько места нет в доме… — Ничего, всего по чуть-чуть уместим, я помогу. — Мне кажется, вы пытаетесь сосватать мне весь свой погреб. — Ну что ты, Иранон, весь погреб занял бы еще один твой домик, а тут всего лишь гостинцы. Одевайся, я пока все соберу и внучка проведаю. Прежде чем я успела возразить, мужчина скрылся за дверью соседней комнаты, поставив меня перед фактом. Видимо, придется перебирать все полки в своей комнате, чтобы уместить подарки от ведьмы и ее брата, но с другой стороны, с таким запасом я действительно могла не переживать за дальнейшую поездку на земли Тирио. Скрывшись в спальне, я скинула халат и послушно занялась утренней рутиной. Закончив со сборами, я спустилась на первый этаж как раз вовремя, чтобы получить большую порцию ажурных блинов с вазочкой малинового варенья и кружкой чая. Выставив передо мной завтрак, ведьма шустро хлопотала на кухне, собирая в небольшую деревянную коробку несколько пузырьков с мазями, настойками и зельями, подписывая небольшие бумажные этикетки на них коротким назначением и названием лекарств. — Чтобы окончательно прошла рука, помажь потом вот этим. Показав на очередную склянку, Гета дождалась моего кивка и, положив под крышку несколько листков с подробными советами и назначениями, закрыла шкатулку, показав мне ее резную поверхность. На дереве явно рукой Василия были вырезаны листики плюща с простым узором по краям изделия. — Ух ты, а это… — Твое растение, так уж повелось, что у каждого в нашей семье есть свое. — Но я не часть семьи. — Мои предки пришли из Закатного города, и вполне может статься, что у нас есть общие корни. Геката улыбнулась, погладив крышку подушечками пальцев и пододвинула шкатулку ко мне. — Пригодиться в пути, и, если надоест путешествовать, ты всегда можешь вернуться ко мне, Иранон. Сглотнув подступивший ком, я почувствовала, как глаза предательски защипало. Кажется, я так привыкла, что обо мне заботятся и всегда кто-то защищает, что у половины мира уже в неоплатном долгу. — Спасибо, не стоило… — Стоило, мне-то лучше знать. В записях я также отметила как лечить ожоги, колотые раны и глубокие порезы. Нити с иглами и запечатанные бинты также прилагаются. От такого неожиданного состава я несколько опешила, брови сами собой потянулись вверх. — Это зачем? — Уж точно не для тебя, Иранон. Голос Геты прозвучал несколько строже и будто бы недовольно. Похлопав глазами, я подняла голову и, пересекаясь с ведьмой взглядом, запоздало вздрогнула, когда догадка наконец-то посетила мой смятенный разум. — А, ой, я поняла. — Надеюсь. — А что, правда пригодится? — Еще бы. Поежившись, я невольно ссутулилась, представив, насколько жуткие должны быть раны для использования этих знаний. — Я точно справлюсь? Тяжелый вздох Геты отозвался во мне легкой нервной тошнотой, желудок жалобно сжался. — Конечно справишься, Иранон. К сожалению. — Спасибо. Отчего-то стало безумно стыдно перед ведьмой, будто я случайно перешла ей дорогу. Захотелось заранее извиниться, оправдаться как-нибудь и сбросить это дурацкое ощущение собственной глупости и наивности перед столь знающей женщиной. — Может, я могу вам чем-то помочь? — Помочь? Мне? — Ну да. Гета замолчала, сверля меня своим тяжелым взглядом, к которому я за эти три дня уже успела привыкнуть. Я чувствовала, что она не всегда использует свой дар, но, даже замечая такое вторжение в собственную судьбу, переносила все намного легче, без желания вылезти из собственной шкуры. — Побереги свое время, оно у тебя не бесконечно. Ведьма забрала пустую тарелку со стола и отвернулась к раковине, оставив меня в смешанных чувствах. Хотелось столько всего спросить у нее и узнать больше о будущем, но я подспудно понимала, Геката больше ничего не расскажет, хоть ты тресни, она и так дала крайне много подсказок и советов, буквально крошками на земле разметив мне жизненный путь. — Спасибо. — Пожалуйста. Дальнейшие прощания не заняли много времени. Василий, как и обещал, отдал часть домашних запасов, так что почти все свободные полки в доме оказались заняты свертками с копченостями и банками с огурцами, помидорами, вареньем, салатами и прочим. Демон, про которого я столь легкомысленно забыла, посматривал на меня недобро, явно затаив обиду. — Вроде бы всё погрузили. Василий, напоследок окинув взглядом мою комнату, довольно хлопнул в ладоши и вышел на улицу. Гета в это же время вышла из-за ворот дома и, приобняв меня за плечи, внимательно посмотрела на меня. — Действительно всё, кажется, пришло время прощаться. Она мягко улыбнулась и погладила меня по голове, с едва заметной тоской в глазах посмотрев мои кудри. Ее брат, быстро щелкнув коня по носу, подскочил к нам и, взяв меня в охапку, крепко обнял, покружив над землей. — Иранон! Обязательно приезжай еще и лучше всего летом, мы тебя ягодами накормим, в лесу земляника такая вкусная растет, пальчики оближешь. Насобирали бы тебе целое лукошко и трав запас, чтобы магия копилась быстрее. — Ой-ой, да, я постараюсь… Вернувшись на землю, я, отчаянно покраснев, одернула пальто. Уезжать и правда не хотелось, я бы осталась тут до осени, плавала в море и наслаждалась танцами у костра, но впереди лежали еще несколько неоткрытых мною стран. Там, за горным хребтом, скрывался целый мир, где я также могла найти подсказки к своему прошлому или найти таких же как я пришельцев. Поднявшись на ступеньку возле места кучера, я повернулась к провожающим. — Спасибо вам, и передавайте привет Мому, как проснется, надеюсь, с ним все будет в порядке. — Будет, если захочет. Мне показалось, что ведьма на миг бросила взгляд в сторону своего дома, но возня демона отвлекла меня. Подхватив поводья, я последний раз попрощалась с Василием и Гетой и дала знак своему коню. Спустя мгновение колеса домика скрипнули, и я отправилась по новой дороге, что вела на север, мимо Ултара к горам, где прятались развалины древнего замка. Лес в этот раз встретил меня легким шелестом и редкими шорохами в глубине чащи. Пахло свежо, по-весеннему, будто сейчас все еще было раннее утро. Солнце закрыли облака, но даже так путь впереди хорошо просматривался, будучи как на ладони. Тени скрылись, спрятались под землей в темных норах или забытых пещерах, где пережидали день все ночные страхи. Создалось ощущение, будто все произошедшее тогда, на пути в деревню, мне привиделось от усталости или незамеченной болезни, всякое бывает. Откинувшись на спинку сидения, я расслабилась, наблюдая за проплывающими мимо темными стволами сосен, взгляд лениво цеплялся за голые кусты, поваленные деревья, мелких белок и зайцев, мелькающих тут и там. Сердцем овладело полное умиротворение, напоминавшее подобие транса. Тут было так уютно и просто, будто сама природа желала создать здесь укромный уголок вдали от бед и передряг большого мира. Спустя пару часов неспешной езды в лесу стало еще тише. Едва не уснув, я постаралась сосредоточиться на том, что вижу, и взгляд случайно зацепился за чуть блеснувший металлический бок вещи, почти полностью скрытой под землей. Зажмурившись и помотав головой, я вновь уставилась на пейзаж. На миг показалось, что я видела на металле знакомую гравировку, но с моего места сложно было судить. Наверняка это был лишь мох или грязь. Приглядевшись, я внимательнее посмотрела в придорожный овраг и где-то там, среди прошлогодних листьев, отчетливо заметила острие копья. Насторожившись, я на всякий случай достала трубку и быстро раскурила ее, надеясь, что все еще брежу. Дым и запах сладких трав немного успокоил, но вместе с тем, разрастаясь, будто бы потянулся к лесу. Спустя несколько минут, когда его набралось достаточно много, я дала демону знак остановиться и принялась ждать. Мягкий туман, стелющийся среди сосен, неспешно обретал форму. Первыми показались именно копейщики. Склонив головы и ссутулившись, они брели вдоль дороги, изредка о чем-то перешептываясь друг с другом. Тяжелые щиты едва не падали из рук, оружие, словно бессмысленный неудобный балласт, без зазрения совести тащилось по земле. Дым очертил на доспехах знаки отличия целестинцев. — Боги… С ужасом продолжив наблюдать, я увидела, как туман отпустил копейщиков и показал новых людей. Эти были мечниками, измученными, уставшими. Они брели по лесу, изредка поднимая голову к небу и безмолвно открывая рот то ли в крике, то ли в мольбе. Резко очерченные черты лица и впалые глазницы делали воинов похожими на мертвецов, но их грудь вздымалась при вдохе, и конечности шевелились, как у обычного человека. — Что это? Те, кто не смог выйти из чащи. — Это мертвые? Не совсем, я не принимал их память, они просто стали частью леса, и здесь жизнь для них продолжается, пока остаются хотя бы крупицы сознания этих людей. — А тела? В земле. Поежившись, я заметила, как туман вновь изменился. В отчаянной попытке увидеть больше, я сунула руку в мешок на поясе и высыпала в трубку немного золотого песка. Послышался тихий, но опасный треск. Магический дым, и без того неестественно плотный, льющийся вниз из чаши, словно ручей, заполонил собой все пространство на дороге и волной пролетел к соснам, огибая стволы и заполняя пустоты чьих-то потерянных душ. За считанные секунды все пространство заполонили воины и путники разных мастей, слепых, не видящих ничего перед собой и мирно бредущих в лесу, словно огромная призрачная армия. — И сколько же их здесь? Много, и было бы еще больше, если бы не перемирие Целестии и Сомны. Во время войны Геката смогла сохранить от нападения свою деревню лишь благодаря этой магии. Благодаря ей же территория зачарованного леса стала в два раза больше. — Зачарованный лес? Так его называют местные. Дернув поводья, я дождалась, пока демон вновь потащит за собой домик. Травы в трубке прогорели, и, вытряхнув, я убрала ее, чтобы позже на привале почистить. Туман вокруг начал постепенно рассеиваться, но вместе с этим я отметила, как тихо и пусто ощущалось пространство вокруг. Будто мои чары уносили с собой всю реальность происходящего. Воздух застыл, стал тяжелым и густым, словно кисель, и только тогда я окончательно поняла, что что-то идет не так. Вновь остановившись, я постаралась замереть и прислушалась к глухой тишине. Сердце, испуганно сжавшись, вдруг пропустило удар, раньше сознания почуяв опасность впереди. Взгляд лишь спустя долгую секунду зацепился за аморфную тень, заслонившую собой все место меж деревьев. Уставившись на нее, я не веря своим глазам наблюдала, как Лесной царь неспешно проходит к дороге. Его тело не поддавалось описанию, будто сотканное лишь из смутного ощущения тревоги и неправильности происходящего. Я отчетливо видела перед собой темное пятно, видела огни, горящие белым светом, я могла сказать, как далеко проходит это странное создание, но на что это было похоже, я не знала. Создалось впечатление, что от горного хребта откололся кусок скалы и решил преодолеть материк пешком, вот только оно было определенно живым, к горам отношения не имело и то и дело распадалось на отдельные фрагменты, похожие на черных птиц. Наверно, так даже проще было его воспринимать: огромное скопление воронья, что трепеща крыльями собралось в единое постоянно копошащееся гнездо. От последней мысли мне стало как-то нехорошо. Глаза заболели, в голове нарастал гул, как при скачке давления. Что бы это ни было, оно пришло сюда очень давно и едва ли помнит свою прежнюю форму, и это явно не было ни человеком, ни тварью, но… Стоило Царю ступить на дорогу, как наваждение спало, и передо мной явился новый облик. Мужчина, подтянутый, с кожей оттенка красной глины и высокими скулами. Он выглядел почти нормально, но в его лице чувствовалось что-то неуловимо неправильное для человека. Набедренная повязка из когда-то светлой материи была безнадежно испачкана в крови, как руки и ноги незнакомца. Глянув на меня своими раскосыми карими глазами, он равнодушно отвернулся и пересек дорогу, роняя на гравий иссиня-черные перья и мелкие птичьи кости, коими была щедро украшена длинная темная коса волос. Едва стопа Царя вновь коснулась земли, тьма и вороны, окружавшие его, словно вылезли, освободились из тела, раздирая его в единый ком, что я видела ранее. Зрелище оказалось поистине нестерпимым и жутким настолько, что меня чуть не стошнило. Инстинктивно пригнувшись, я быстро спряталась в доме, едва направив демона вперед. Живот скрутило, а головная боль молоточками начала бить по вискам. Стоило десять раз подумать, прежде чем останавливаться и смотреть на это безумие. Стоило бежать со всех ног отсюда, или наоборот, спрятаться, притвориться, что меня нет и, засунув голову под подушку, дождаться, пока конь вывезет меня из проклятого леса. Остаток пути до гор я провела примерно подобным образом. Есть не хотелось и не хотелось вставать с постели. Я забралась под одеяло, замотавшись в него так, будто оно могло защитить меня от окружающего мира. Тревожность, вцепившаяся в мои нервы после неприятной встречи, постепенно уменьшалась, но вместе с этим сонливость и усталость неподъемным грузом легли на плечи. Смятенное сознание то и дело охватывала дрема, но во снах я раз за разом видела, как выворачиваются чужие суставы, а кожу прорывают острые окровавленные клювы. Не выдержав очередного наваждения, я стянула с полки книгу легенд и, пролистав заветные страницы, нашла знакомый портрет Кайса. Его историю я пока не узнала, но к гравюре возвращалась не раз, удивляясь, насколько Давид похож на отца. Сейчас это сходство действовало даже успокаивающе. Подняв том над собой, я смотрела на знакомые глаза и словно мысленно возвращалась к нашему путешествию в Зар. Тогда я ощущала себя в безопасности под присмотром этого странного мага, и даже пошлые шутки почти не смущали. Он честно старался оградить меня от любой напасти и так переживал, когда я все-таки влипала в неприятности, как тогда, у корабля. С губ почти сорвалось глупое желание, но я тут же запрятала его подальше в глубины разума, боясь показать не столько себе, сколько Попутчику, подслушивающему мое сознание. Если узнает, что я скучаю, что жду встречи, жить не даст, а то еще и отвернется, не желая больше разговаривать. С обидой поджимая губы, я ощутила, что терзающий меня кошмар отступил, давая дорогу старым проблемам. Захлопнув том, я перевернулась на бок в кровати и положила его рядом. Стоило заварить себе укрепляющего, а лучше мятного чая с ромашкой, чтобы спокойно отдохнуть, но уставшее тело уже засыпало, утягивая меня темноту.