«Если хочешь привлечь внимание девушки, улыбайся и восхищайся ею».
Это и на мужчинах неплохо работало, он проверял. Улыбка не очень, а вот похвалы всегда принимались на ура. Но в этот раз не работало. Казалось, что новый фаворит их и не слышал вовсе.«Хочешь заставить её желать тебя? Нашли парочку весенних снов, и она не сможет смотреть на тебя без смущения. Продемонстрируй своё тело во всей красе, словно случайно».
С этим тоже не срослось. Человек словно знал каждую его уловку в царстве Снов и умудрялся освобождаться от навеянных снов, словно сам он был мастером царства Сновидений. Но так и должно быть. Его человек знал непостижимо много, что для него какие-то сны? Оставался последний совет:«Одаривай её тем, что дева любит или хотела бы иметь, и она точно подпустит тебя ближе».
Рецепт хорошего подарка владелец огромного гарема тоже знал наизусть. Он должен быть желанным, труднодоступным и приятным для глаз. Обычно именно такие подарки девушки и юноши встречали лучше всего. А после встречали уже самого дарителя в своей постели. Оставался только этот вариант. Дело было за малым: узнать, чего желает его человек. Нет, не человек. Божество. Пусть оно притворялось маленьким слабым человеком, оно оставалось великим.***
Ло Бинхэ нашёл бога и создателя своего мира случайно. Встреча с другим собой, безнадёжным нытиком, чуть ли не ноги своему учителю лобызающему, оставила глубокий след в сердце. Ведь у этого нытика был действительно любящий его человек. Не как Ша Хуалин, которая считала его своей собственностью, не как Лю Минъянь, смотрящая на него как нечто далёкое и прекрасное, не как Нин Инъин, всё ещё считающая его братиком для игр, пусть и в постели. Не как остальная сотня его женщин и десяток мужчин. Именно любящий и готовый встать за него грудью человек. Да этот учитель был немного глупым и мягкотелым, но разве это не идеальная пара для его слезливой версии? Ло Бинхэ тоже возжелал свою идеальную пару. Нет, не подонка Шэнь Цзю. Кого-то ещё. Но, мысленно перебирая членов своего гарема, он не мог припомнить никого подходящего под это определение. Тогда Ло Бинхэ решил вновь отправиться в тот мир, может, там он сможет отыскать кого-нибудь? На Шан Цинхуа он поначалу смотрел с презрением. Тот случайно попался по пути, выронил бумаги, округлил глаза… Ло Бинхэ припомнил, что это был трусливый служка Мобэя, которого тот в конце концов казнил за предательство. Слабый и никчёмный мусор, вот кем был Шан Цинхуа его мира. И Ло Бинхэ решил было, что и здесь лорд пика Аньдин точно такой же, пока тот не воскликнул ошеломлённо: — Бинхэ? Какого черта ты здесь?! Ло Бинхэ тогда выгнул бровь ядовито и собирался было своим ответом довести лорда до тихого ужаса, как иногда делал в своём мире, но опомнился. Его слезливой версии здесь, на пике Цинцзин, куда переместил демона Синьмо, было самое место. Выходит, что этот мусор понял, что он — другой Бинхэ? Но откуда ему знать? — И как шишу узнал, что меня здесь быть не должно? — с одной из самых очаровательных улыбок спросил Ло Бинхэ. На лбу заклинателя выступил пот, и тот, оправив ворот одежд, нервно выдавил: — Я, э… Брате- То есть, мастер Шэнь рассказывал мне о том, что есть и другой Ло Бинхэ… Ло Бинхэ с любопытством прищурился. Он ведь не говорил, что является иномирцем: Цинхуа озвучил это сам, лишая себя возможности притвориться, будто просто удивлён встрече с местным плаксой. Тот и сам это понял, судя по выражению лица. Демону стало любопытнее, и он протянул: — И как шишу смог отличить меня, если даже мастеру Шэню это удалось не сразу? — Кхм, кому как не мне знать разницу! То есть… У вас в глазах остались алые прожилки из-за Синьмо, одежда, к тому же, этот Бинхэ не стал Императором, потому не велел сшить себе наряд, подобный императорскому, но удобный для битв… Точнее, ваш костюм удобный, но похож на одежды правителя, потому я предположил, э… — последовал ответ, заставивший ещё больше заинтересоваться. — Э… Можно я пойду? Мастер Шэнь сейчас у себя дома, если вы к нему в гости. Ло Бинхэ не собирался отпускать странного человека так просто, но, подумав, не стал его задерживать, проводив милой улыбкой, достойной белого лотоса: — Конечно, я не смею задерживать шишу. А той же ночью проник в разум этого Шан Цинхуа в поисках ответов. Но… Это стало первым открытием. Воспоминания человека были осознанными чуть ли не с младенчества, мало того, чувствовалось, что это не вся его память. Однако… — Чертовщина какая-то, — выругался Мэнмо, хмуря брови. — Я чувствую, что что-то есть, но не могу их увидеть. Ло Бинхэ ощущал тоже самое. Тогда он внимательнее стал просматривать воспоминания Шан Цинхуа. Он жил вполне обычной жизнью, пусть не обходилось без проблем. Но человек время от времени вспоминал. Вспоминал об этом мире то, чего знать не мог. Поминал добрым словом тех, кто ещё не родился (Самого Бинхэ, например). А ещё думал о том, как создавал этот мир. Это стало откровением. Кто бы мог подумать, что в теле никчёмного Шан Цинхуа будет скрываться божество? Просто немыслимо. Казалось, оно знало всё об этом мире, но продолжало жить такой ужасной жизнью простого отброса. Как ни пытался, Ло Бинхэ не мог понять. «Пути богов неисповедимы, » — в итоге решил он. Но понаблюдать за небожителем было любопытно. Даже мелькнула мыслишка затащить бога в свой гарем, превратившись в план. Ло Бинхэ давно желал возлечь с кем-то из Небесных чертог, но двери на Небеса были плотно закрыты для демонов, а лазейка всё не находилась. До этого момента. Потому Ло Бинхэ стал наблюдать, выслеживать свою добычу. Бог был рассеянным. Он постоянно что-то забывал, терял в ворохе бумаг на своём столе и остальных поверхностях, носился и перерывал записи в поисках какой-то несчастной бумажки, иногда даже проливал пару слёз из-за сильного беспокойства. Возможно, у него эта привычка осталась с времён, когда тот создавал его мир? Ло Бинхэ хорошо помнил, что тот писал его, словно историю. Он не понимал, как, там были странные светящиеся строки иероглифов в незнакомом начертании, они появлялись быстро и быстро исчезали. Но их было много. Тысячи, нет, сотни тысяч. Наверное, так выглядят божественные письмена. Вот и теперь Шан Цинхуа искал каждую запись с такой экспрессивностью, как будто жалкий отчёт мог перевернуть с ног на голову чуть ли не страну. Ещё Бог совершенно не умел пользоваться людьми вокруг. Он был пустым местом для своих же учеников и всё тем же полезным, но до безобразного сопливым и ломким слугой в глазах Мобэй-цзюня этого мира. Последний берёг его, понимая, что ушлый лорд умудрялся прознать больше, чем ему положено, и пользовался этим, но не догадывался об истинной ценности. И ломал его кости раз за разом. Удивительно, как божество вообще не почило, хотя его способности были запечатаны. Ло Бинхэ был уверен в этом, ведь Шан Цинхуа не имел каких-то выдающихся способностей. Только знание и живучесть. А ещё трудолюбие. Казалось, он занимался вообще всей организацией работы на пике единолично. Редко ему удавалось отдать что-то не желающим помочь ученикам. Поначалу это зрелище демона разочаровывало. Он не мог увидеть ситуацию, когда бы божество проявило себя, сбросило маску слабого человека. Словно это действительно был самый обычный, бесполезный человек. Он даже начал задумываться о том, что это розыгрыш, который решил устроить местный отброс, носящий его собственное имя, лишь бы отомстить и отвадить от своего ненаглядного учителя. В какой-то момент Ло Бинхэ даже покинул свой мир на несколько дней, лишь бы беспрерывно наблюдать за Шан Цинхуа. Но тот снова был обычным. До одного момента. Бог опять тратил своё драгоценное внимание на какую-то мелочь, носясь с поручением Мобэй-цзюня и лопоча о «миссии». Чуть не помер, когда неудачно упал с меча — как вообще смог?! — в логово твари. Пришлось даже немного помочь исподтишка, чтобы Шан Цинхуа не помер не от его, Ло Бинхэ, руки. И когда вновь заработал кивок и стимулирующий пинок от ледяного демона, произошёл странный всплеск энергии в его ядре. Оно просто взяло и… Стало на самую малость мощнее. Ло Бинхэ не поверил своим глазам и чуть не выдал себя, наблюдая за ворчащим на слишком малое количество «баллов» бога. Как это возможно?! Шан Цинхуа точно не совершенствовался в процессе. — Не неси чушь, нет тут такого. Может, тебе послышалось? — почёсывая лысину когтями предположил позже Мэнмо, когда вместе с учеником просматривал воспоминания горного лорда за этот день. Никаких слов про баллы. Никаких лопотаний про миссию. Эмоции остались, но слова словно стёрли. Но Ло Бинхэ точно их слышал. Тогда он стал ещё больше внимательности проявлять к каждому обронённому слову. И действительно, часто мелькали миссии, баллы, система и непревзойдённые огурцы, — какая бесвкусица и пошлость, право слово! — но в памяти это не оставалось. Или вновь было прикрыто. Тогда вернулась вера Ло Бинхэ в могущество бога. Он понял, что божество переродилось ради некой миссии. И для её выполнения он должен был страдать. Лишь тогда возвращались его силы. И баллы были неким ключом к снятию ограничений. Это было… Жестоко. Действительно похоже на кару богов. Но кто мог осмелиться запечатать силы самого Создателя? Ло Бинхэ не понимал. Возможно, Шан Цинхуа сам запечатал их? Вполне…***
Прекрасно освоившему многие заклинательские и демонические практики Ло Бинхэ на ветвях удержаться было несложно. Прекрасный же демонический слух и острое зрение позволяли неплохо слышать и видеть творящееся в бамбуковой хижине. — …Да ладно тебе, Огурчик-бро, в прошлый раз мы действительно налажали, но в этот раз честно скажем твоему ненаглядному, что хотим культурно посидеть и отпразднуем, — звучали слова лорда пика Аньдин восхитительно игривым тоном. Ло Бинхэ ощутил новый приступ ревности к Шэнь Цинцю из этого мира. Почему-то божество именно с ним общалось на равных, снимая маску слабого человечишки. Правда, Шэнь Цинцю это совсем не ценил — поносил порой Шан Цинхуа на чём свет стоит, а то и бил веером. Не понимал, наверное, до конца, кто позволяет ему всё это. — Ло Бинхэ тогда вымочил мне слезами весь подол ханьфу, — раздался немного раздражённый голос лорда Цинцзин. — Да и вообще, в Китае новый год празднуют весной, а сейчас зима, зи-ма! — Зато в некоторых странах Европы празднуют! Чем мы хуже этих лаоваев? Ничем! — воскликнул Шан Цинхуа и для весомости своих слов стукнул по столу. — Покайся, тебе просто нужен повод выпить, — фыркнул Шэнь Цинцю. — Раскаяться никогда не поздно, а согрешить можно и не успеть! — последовал ответ. — Как будто я не знаю, что ты не против, Огурец-бро! Хватит уже прикидываться, твоего ученика здесь нет. Лорд Цинцзин неопределённо хмыкнул, вздохнул, помолчал и выдал: — На Новый год ведь нужны подарки… — Вот и подарим друг другу по паре кувшинчиков, — отмахнулся Шан Цинхуа. — Не этому же… Как его… Деду или Святому писать. Или хочешь провести праздник по всем правилам? — Куда там, — хмыкнул насмешливо Шэнь Цинцю. — Ёлку сюда тащить? Я уже не говорю про её украшение. — Обвесим закусками! — хохотнул Шан Цинхуа. — Да и подарки тоже, фейерверк… Слишком сложно. Может, просто выпьем? — махнул рукой Шэнь Цинцю. — Без повода пить некрасиво, — возразил лорд Аньдин. — Твоя правда… — задумчиво согласился Шэнь Цинцю. — Вот бы Система расщедрилась на подарки… Или дополнительные баллы… — мечтательно зажмурился Шан Цинхуа. — Хей, а если бы ты мог у Системы загадать подарок, чтобы ты выбрал? Подумав немного, лорд Цинцзин ответил: — Весенний пион вожделения. И тут же ударил захихикавшего Шан Цинхуа. — Ни капли не смешно! Из-за твоей бездарности и идиотизма я вынужден каждую ночь терпеть его огромный столб! Да ты хоть знаешь, сколько раз Му Цинфан советовал мне поначалу прекратить это, грозясь, что в какой-то момент регенерация даст сбой и вся хризантема этого лорда превратится в один сплошной шрам?! — Как будто пион только в этом помогает! Он способен вывести состояние тела на совершенно новый уровень! Я бы от такого тоже не отказался, — хмыкнул Шан Цинхуа. — Тебе-то зачем? Или… — Шэнь Цинцю злорадно усмехнулся. — Неужели на твою тощую задницу ледяной демон соблазнился? — Да куда там, — махнул рукой лорд. — Пион ведь и выносливость тела повышает, и регенерацию. Я мог бы не так уставать за работой! Вот она, золотая мечта… Лорды продолжали разговаривать, но Ло Бинхэ больше не слушал. Глаза его горели. Вот оно! Тот самый подарок, который ему нужен! До этого демон пробовал чай, украшения, артефакты, даже самые роскошные шкуры демонических тварей. Но ко всему Шан Цинхуа относился с большим подозрением и радости совершенно не проявлял. А при ещё паре встреч и вовсе старался смыться поскорее и подальше от Ло Бинхэ. Но желанный подарок точно привлечёт его. И задержит, дав время Ло Бинхэ использовать своё самое страшное оружие — язык и силу очарования. Демон в предвкушении улыбнулся, потирая руки. В своём мире он уже безвозвратно использовал этот цветок на Нин Инъин, но здесь он вполне ещё мог цвести. Нужно лишь дождаться второго дня новолуния и проникнуть в одну пещеру в Бездне. Ло Бинхэ вновь прислушался, не желая пропустить дату загадочного праздника.***
А лорд пика Байчжань в то же время в молчании стоял среди бамбука, озадаченно смотря на дерево рядом с бамбуковой хижиной, на ветвях которого, словно две вороны, сидели Ло Бинхэ. Лю Цингэ хмурил брови, в сомнениях тянулся к мечу и потирал глаза, но странная галлюцинация не спадала. — Вороны демоновы, — сплюнул он наконец и пошёл прочь. — Уже двоятся, сволочи. Как он вообще их при себе держать может… Бесовщина какая-то… Наверное, какой-нибудь пыльцы или феромонов демонической твари нанюхался на охоте. Не может же этот Ло Бинхэ раздваиваться, правда?***
Весенний пион вожделения был уникальным артефактом. Он обладал поразительными целительными способностями и мог наполнить тело уникальной жизненной энергией. И это было не единственным эффектом. Та самая уникальная энергия перестраивала тело и положительно влияла на ядро, благодаря чему ткани становились эластичнее, кости — крепче, а естественная регенерация — быстрее. Как ни странно, наиболее полезно это было именно в постели (а как ещё нужно применять артефакты в мире гаремника?). Ло Бинхэ в своё время много времени потратил на то, чтобы найти его и принести попавшей в передрягу и оказавшейся раненной подруге детства Нин Инъин. Пусть девушка была инфантильна и глуповата, она оставалась дорогим ему человеком, потому Ло Бинхэ не жалел. Наоборот, морока с поисками злосчастного цветка сейчас была на руку: он точно знал место и все нюансы, которые нельзя было упускать при срезании цветка, дабы тот не потерял своих целебных свойств. Проблема была в одном: местность оставалась труднодоступной. Одна из самых опасных долин Бездны имела скрытые катакомбы в своих недрах, по которым можно было добраться до пиона. Или умереть от истощения, заблудившись и напоровшись на какого-нибудь неприятного монстра-паразита или какую-нибудь другую хтонь. С мерзким писком, который смог прорваться сквозь бульканье крови, крысоподобный монстр упал на каменный пол, издыхая в конвульсиях. Синьмо разразился новой порцией возмущённых воплей на нечистую кровь, которой его посмел накормить хозяин, но быстро притих под подавляющей аурой Ло Бинхэ. Хмыкнув, демон смахнул изящным движением кровь с клинка и вошёл в нужный проход. Его встретило мерцающее алое сияние. Весенний пион вожделения в этом мире ещё не был сорван. Идеально. Впрочем, Ло Бинхэ даже приблизиться к цветку не успел. Его остановила вспышка демонической ауры у другого входа, так похожая на его собственную. — Разве мы с учителем не сказали тебе убираться? — угрожающе прорычал другой, здешний Ло Бинхэ. Демон на это только фыркнул: — Разве мне не плевать на приказы какого-то нытика? — Что ты здесь делаешь, ублюдок? — похоже, Ло Бинмэю было плевать на слова своей копии в той же мере, что и самому Бингэ. — Хочу порадовать одного горного лорда подарком. Тебе-то что? — выгнул бровь Ло Бингэ, наблюдая, как мрачнеет двойник. — Не смей приближаться к учителю, если не хочешь, чтобы я выпустил тебе кишки, — угрожающе рыкнул Ло Бинмэй. — Сдался мне этот глупец, — закатил глаза демон. — Как такой идиот вроде тебя вообще узнал о пионе? — Не смей называть учителя глупцом! — Как невежливо не отвечать на вопрос старшего, — рыкнул раздражённо Ло Бингэ. — Не для того я торчал на той иве, чтобы после возиться с тобой. Проваливай. Этот будущий новогодний подарок занят. — На иве?.. Но там я… Неважно. Проваливай в свой мир и рви цветы там, я должен преподнести этот цветок учителю! — Обойдёшься, — прищурился демон в ответ и бросился в атаку. Он достанет этот цветок для своего божества!***
Демоническая аура бушевала в воздухе, сталкиваясь и взрываясь, но обходя алый пион. Ни один из Ло Бинхэ не желал повредить цветок. Зато стены пещеры щедро обагряло кровью, которую благодаря паразитам тоже можно было использовать в качестве оружия. Превосходство было на стороне Ло Бингэ, всё же, именно он контролировал единственный теперь на два мира Синьмо. — Просто скройся с глаз моих и не мешай. Или в этот раз я тебя точно прикончу, — предложил демон в краткий миг передышки между ударами. — Пошёл в Бездну! Захваченные противостоянием демоны не скоро заметили, что пион бесследно исчез. Кто-то умудрился аккуратно срезать его, не повредив луковицу и оставив шанс на повторное цветение…через сто лет.***
— И это ты считаешь достойным украшением? Большей вульгарности в жизни не видел. — Сам не лучше, убогая ёлка для убогого лорда. — И как он ещё не убил такого ублюдка как ты? — Когда у тебя начались беды с головой? Неужели учитель побил тебя слишком сильно? Двойняшки Ло всё же умудрились проворонить подарок, избив друг друга до полусмерти. Сказать, что это стало для них шоком — ничего не сказать. Казалось, вот он провал. Никакого подарка… Чудом они вспомнили, что там ещё горные лорды говорили про новый год. И продолжая поносить друг друга на чём свет стоит, принялись искать озвученное. Ло Бингэ нагло оккупировал часть дворца своего двойника, из-за чего произошла ещё одна битва за кухню. Какой владелец Синьмо одержал победу, думаю, говорить не стоит. В данный момент в главном зале дворца демоны заняли два противоположенных угла и украшали молодые ели, которые удалось притащить из Бездны. Наглые деревья иногда пытались сопротивляться, но демоническая аура позволяла им опомниться и вспомнить о желании выжить. Ёлке Ло Бингэ повезло больше — демон украшал её всем тем, что успел приготовить на дворцовой кухне. Ло Бинмэй же мастерски выплетал из красных верёвок и сияющих огромных жемчужин чудную гирлянду, которая почему-то заставляла вспомнить эротические техники связывания. И оба в тайне сокрушались, что не смогли додуматься до того, что делал двойник. — Как только закончишь, выметайся из моего дворца. И чтобы духу твоего и твоей безобразной ёлки тут не было, — высокомерно бросил Ло Бинмэй, поправляя узелок. — В этой норе я точно не задержусь, — фыркнул Ло Бингэ. — И не тебе гавкать с твоей жалкой пародией на эротическое искусство. Узелок на ветке пониже поправь, а то жемчужина вывалится. — Прикрой свою пасть. И пряник левее перевесь, вся композиция портится. Чему тебя вообще учил твой Шэнь Цинцю. — Заткнись…***
Шан Цинхуа брёл в свои комнаты на Аньдин в странном настроении. С одной стороны, планируемая скромная пьянка превратилась в настоящий праздник, благодаря тому, что его дорогой сынок Ло Бинхэ подслушал их разговор и устроил пир горой для своего учителя. И Шан Цинхуа перепало за компанию. Но с другой стороны, он оказался третьим лишним рядом с этой милующейся парочкой. При Ло Бинхэ братья-попаданцы не могли поговорить о своём, что портило весь коварный замысел. Пришлось тащиться на свой пик в менее пьяном состоянии, чем Шан Цинхуа планировал. Ещё и там его никто не ждёт. Только стылая комната да одиночество в пустой постели. И отчёты, конечно. — Вот что это за жизнь, а? Почему этому огурцу досталось столько преданных и любящих мужиков чуть ли не просто так? Система, колись, он тебе взятку дал? — бормотал Шан Цинхуа, входя в тёплую спальню своего домика. — Какого дьявола ему и секс, и вкусная еда, и этот которого я создал с такой любовью… А меня мой король только пинками и ублажает… Это несправедливо! — Непременно нужно это исправить! — поддакнули Шан Цинхуа, отчего тот воодушевился, подставляясь под руки, снявшие шубу и сапоги. — Точно! Это необходимо исправить! Почему это я, чёртов создатель этого мира, должен постоянно мучаться? И у меня должен быть праздник! — воскликнул горный лорд, и лишь после заметил, что что-то не так. Посмотрел на восхитительно пахнущие закуски, которыми была украшена ёлка в углу комнаты, на уютно полыхающую жаровню, на Ло Бингэ рядом и нахмурился задумчиво. — Погодите-ка, я же не наряжал ёлку. — Это сделал я, — очаровательно улыбнулся демон, и Шан Цинхуа даже засмотрелся. — А, ну тогда ладно, — успокоившись, кивнул горный лорд, и лишь после понял, в чём проблема. Побледнев, он нервно задрожал. — А, а, а, ыа… — Тшшшш, — шепнул хищно Ло Бингэ, заставив человека сглотнуть. По телу прошлась волна жара: именно с такого шёпота начинались в последнее время эротические сны Шан Цинхуа. — Я ведь так старался ради твоего праздника. Неужели ты не рад, папочка? На последнем слове у бедного лорда окончательно заклинило мозг, и он замер в шоке. Ло Бингэ же хищно улыбнулся, приближаясь. — Или тебе больше нравится создатель? Может, мой небожитель? — горячие ладони демона прошлись по спине и легли на плечи, расслабляюще массируя и умело проходясь по нужным точкам для максимального удовольствия. — Это мой новогодний подарок. Но главный фейерверк ждёт тебя в постели… До этого дарившие удовольствие руки вдруг в одно движение толкнули Шан Цинхуа на кровать и перевернули спиной вниз. Нависнув над стройным лордом, демон начал покрывать шею человека тягучими и волнительными поцелуями, разжигая огонь похоти внутри и стягивая одежду. — Святое дерьмо… Мечты сбываются! — только и успел выдавить Шан Цинхуа прежде, чем его заткнули поцелуем.***
Лю Цингэ хмуро сидел на одном из валунов среди бамбука пика Цинцзин, смотря в сторону бамбуковой хижины, которую было не видно за толстыми стеблями. Рядом сиротливо лежала тушка недавно убитого монстра, которого лорд Байчжань прирезал на недавней охоте. Это должно было стать подарком для Шэнь Цинцю в качестве платы за спасение, — которую Лю Цингэ таскал по зацензуренной причине не один год, — но на подходе к хижине ему достаточно было услышать громкие возгласы своего спасителя, чтобы понять: его там совсем не ждут. В какой раз лорду Байчжань «везло» застать подобное. Он не хотел этого слышать, видеть или знать. Хотелось… Лю Цингэ и сам не знал толком, чего. Но хотелось. Вспышка демонической ауры за спиной, заставила максимально быстро отскочить в сторону и обнажить клинок. Обернувшись, Лю Цингэ растерянно нахмурился. Перед ним стоял известный Владыка Демонического севера — Мобэй-цзюнь. В руках у него мерцал алым прекрасный цветок. Ярко-синие глаза смотрели прямо на лорда. — Ты достойный противник. Сразись со мной! — торжественно произнёс Мобэй-цзюнь и протянул цветок. Лю Цингэ посмотрел сначала на подношение, затем на демона. Вывод был один: лорд Байчжань сошёл с ума. Сначала раздвоение Ло Бинхэ, теперь вот эта бессмысленная галлюцинация… Может, пора на пенсию? Но школу надо защищать. Лю Цингэ выставил клинок перед собой. Глаза Мобэй-цзюня победно блеснули. Не зря он оказался в нужной пещере в нужное время. — Сначала цветок, потом драка, — объявил Мобэй-цзюнь. «А потом и секс» — закончил он мысль уже молча. Не только небесные демоны подслушивают разговоры в бамбуковой хижине.