Ты — не он

кульминация тусовки этого вечера уже прошла, и теперь все лениво валялись в разных углах гостиной, за исключением сонхуна. путем жеребьевки сонхун оказывается трезвенником вечера, что, в принципе, не особо его расстраивает. а все потому что на тусовку не пришел сону. младший отмахнулся болезнью, и ребята просто не стали напрягать его упрашиваниями. так что у сонхуна не было причин напиваться, ведь когда он напивается, он начинает веселиться так, что забывает даже о том, что влюблен в младшего отчаянно и невзаимно. и даже мелькающий перед глазами такой же веселый сону не восстанавливает это воспоминание. так что сонхун просто бродит между откисающими тушками товарищей, усмехаясь всякий раз, когда представляет, как бы выглядел в таком состоянии он сам. его вдруг сзади хрипло окликает хисын, и сонхун тут же разворачивается, подходя ближе. — чем я могу тебе, друг мой, помочь в столь тяжелую минуту твоей жизни? — он садится на корточки рядом с лежащим на полу хёном и не скрывает того, что его забавляет такой вид старшего. — посмотри мой телефон… мне кто-то написал, нужно ответить… — хисын полностью игнорирует шуточку младшего и указывает на телефон, лежащий на столе. сонхун знал, что хисын зависим от общения в интернете и всегда отвечает на сообщения в первые пять минут. но даже в таком состоянии он заботится об этом, что сонхун не поймёт, наверное, никогда. — не боишься, что увижу что-нибудь, что не должен видеть? — сонхун ещё не знал о том, что эта фраза может оказаться актуальной, но хисын лишь молча машет рукой, давая согласие как нагло шариться в его телефоне, так и отвечать на сообщения, потому что, кажется, он начал уже засыпать. сонхун со вздохом поднимается, подходит к столу и берет в руки телефон, нажимая на новое оповещение. внезапно приходит мысль, что люди всегда найдут способ напомнить о себе, потому что сейчас высвечивается имя человека, который ему нравится. ким злая милашка сону. «хён, но ведь ты — не он…» сонхун резко напрягается, анализируя сообщение. открывает переписку и читает сообщение выше от хисына. «кажется, ты мне нравишься. ты бы хотел быть со мной?» написано тридцать минут назад. сонхун косится на хёна в ауте, и в груди неприятно щемит. щемит от осознания, что сону могут отобрать. затем он снова видит последнее сообщение сону, чувствует облегчение, чтобы потом вновь напрячься из-за другого вопроса. «кто он?» — пишет сонхун, внутренне пытаясь остановить себя. глаза боятся, а руки все равно делают. «хён, что с тобой?» — приходит ответ, когда сонхун уже стоит на кухне и отпивает из стакана обычную воду. «я про сонхун-хёна», — прилетает ещё одно сообщение, и сонхун давится водой, уставившись в экран. сону же по другую сторону переписки раздражён, одновременно пытаясь найти объяснение словам хисына. он сидит на кровати в своей комнате, готовый вот-вот уйти в спячку. «что, если я — пак сонхун?» — отвечает он, думая теперь, что случайно где-то всё-таки хапанул алкоголя и теперь несёт чушь. сону теперь ещё больше недоумевает, но начинает медленно закипать от странностей своего друга. «что, прости?» — прилетает моментально, и сонхун решается на определённо необдуманный поступок. он ничего не отвечает и лишь нажимает на кнопку аудиозвонка. по правде говоря, сону тоже собирался наехать на хёна с помощью звонка, но тот его опередил. он снимает трубку, начиная словесную атаку без приветствия. — хисын-хён, если ты сегодня наквасился и решил подкатить ко мне, потому что чонвон предпочитает быть в компании джей-хёна, то это была так себе попытка. с чего ты вдруг назвал себя сонхун-хёном вообще? — хисын-хён и правда наквасился, поэтому его телефон временно мой, сону-я. сону моментально отключается, с громким хлопком впечатывая телефон в кровать, и смотрит в одну точку с распахнутыми глазами. — блять! — внезапно вскрикивает до этого никогда не матерившийся младший, вновь включая телефон и судорожно перечитывая всё, что он там написал, — блять, блять, блять! он надеялся либо признаться лично, либо не признаваться вообще, так что его надежды только что разрушились. он быстро выходит из чата, чтобы случайно сонхун не написал еще что-нибудь и не увидел, что сону прочитал. он безмолвно, уже спокойнее откладывает телефон и пялится на него, зажав рот ладонью. и телефон вновь вибрирует. сону начинает заметно нервничать, и с одной стороны он ни в какую не хочет отвечать, а с другой интерес берёт верх, даже если сейчас он услышит отказ. сону молча снимает трубку и прислоняет телефон к уху. молчит. — я сейчас приеду. сону снова выключает телефон первым и бежит заколачивать двери и окна, чтобы старший не вошёл. нет, на самом деле, он снова матерится и начинает суетливо бегать по комнате, потому что это странно. странно, что сонхун решил немедленно приехать к нему. где-то внутри загорается маленький огонёк надежды, что, может быть, и не зря он так глупо проговорился. но тут же одергивает себя, продолжая поправлять волосы и одежду перед зеркалом, будто они могут как-то повлиять на ход событий. сону с каждой новой минутой начинает всё больше переживать, накручивать себя. наматывает круги уже не только по комнате, но и по всей квартире. но проходит десять минут, полчаса и даже час, но сонхуна всё нет, и в сети он не появлялся давно. и сону потихоньку начинает снимать розовые очки. старший пошутил над ним? он вовсе никогда не собирался приезжать к нему? он посмеялся над его чувствами? честно, для сону это было хуже простой невзаимности. и он начинает смиряться с мыслью, что ничего не бывает настолько радужно, как он себе представлял, пока в дверь не начинают звонить. сону вздрагивает, сначала замешкавшись на месте, а потом пулей летит к двери. смотрит в дверной глазок и видит его. задерживается, думая, что в последний раз может вот так посмотреть на него. слышит ещё один звонок, приводящий его в чувства и тут же открывает дверь, встречаясь взглядом со старшим. щёки сонхуна пылают, а дыхание вообще к черту сбилось. но ещё он держит в руках цветы. и сону, до сих пор не понимая всего происходящего, не понимает и причину того, нафига его хён приехал к нему с цветами. сонхун виновато усмехается, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. — прости, я… я заехал за цветами, а потом машина заглохла, ну и я просто… бежал до тебя, — сону возвращается в реальность, быстро сложив пазл в голове. стоит неподвижно и внимательно смотрит прямо на сонхуна. затем переступает за порог, как через себя и свою смелость, на холодный бетонный пол в шерстяных носках, одну руку кладёт на ту, что с букетом, а другой притягивает за шею к себе, целуя и слыша, как от близости сминается и шелестит упаковочная бумага. воздух из легких окончательно заканчивается, и сонхун закрывает глаза, хмурится от усталости в теле, но отвечает на поцелуй, свободной рукой обняв за талию. целует младшего волнительно и ответственно, боясь не показать всех тех чувств, что есть у него, и которые вспыхнули с новой силой после их переписки. притягивает ближе и не боится, что испортит букет, не менее ответственно выбранный для сону, хоть и в сжатые сроки. хоть и в круглосуточном магазинчике. да и сону тоже не боится, потому что не букет ему нужен был, а сонхун. но так уж получилось, что он получил и то, и другое. они отстраняются, и сону опускает голову, натыкаясь взглядом на букет. обычные ромашки. символ простой невинной любви. этот факт настолько врезается в его сознание и впечатляет, что он тихо, чтобы услышали только они двое, говорит: — я так люблю тебя, хён… сонхун чувствует, как мурашки бегают по телу от признания. — это тебе, — он отдает букет сону, будто думая, что сону этого не понял, — я тоже люблю тебя… — он медлит, перекатываясь с пяток на носки, — приехал, чтобы сказать это, не хотел по телефону. сону счастливо улыбается, утыкаясь носом в чуть помятые ими же цветы, затем неловко приглашает сонхуна внутрь, и сонхун заходит, закрывая за собой входную дверь. сону рад, что у него все-таки получилось признаться лично.