***
Коми — Не придёшь?— Неа, сегодня я иду с Кадзухой в галерею
Коми — Ого, звучит круто. Сфоткай мне там что-нибудь интересное— пх, обязательно сфоткаю
***
В приподнятом настроении проходит оставшаяся дорога до дома. Лис даже забывает о внезапных расспросах друга и совсем не думает об этом. Два часа проходят так же быстро. Парень готовит ужин, слушает музыку, предвкушая приятное времяпровождение с Кадзухой. Кицунэ представляет, как тот будет с удовольствием рассказывать то, что знает сам о картинах, а после и явно зачитывать то, что написано. Горо действительно совсем в этом не разбирается, разве что знает знаменитую Мону Лизу, но она наверняка известна всем мире. Ужин приготовлен, настроение хорошее, телефон заряжен: все дела сделаны, так что можно переодеться и ждать, когда друг напишет о том, что выходит. Только вот томительное перелистывание коротких видео не приносит удовольствия, заставляя почти каждую минуту открывать диалог с Кадзухой в мессенджере. Ничего. Рыжий лишь вздыхает, думая о том, что он просто слишком нетерпеливый и включая уже более длинное видео в другом приложении. Только не проходит и десяти минут, как сообщение всё же приходит.***
Кадзу♡ — Я вышел— На центральной встречаемся?
Кадзу♡ — Ага— Понял, принял
Кадзу♡ — Тебе долго ехать?— Минут 15
Кадзу♡ — Окей***
Наконец Горо поднимается с собственной кровати, направляясь в коридор. Удачно они время подобрали. Уже через полчаса должны были вернутся родители с братом, так что уход был лису на руку. Он поправляет воротник чёрной толстовки, смотря на себя в зеркало, а после брызгается любимым парфюмом. Совсем немного, два раза на толстовку и один раз на шею сбоку. Кицунэ не знал, стоило ли так использовать парфюм, но ему так нравилось, так что он не придавал этому большого значения. Последний раз парень смотрит в зеркало, поправляя рыжие волосы, а после выходит из квартиры. Два поворота ключа, и вот он уже спускается по лестнице вниз. Улица встречает его приятным тёплым ветром. Весна выдалась тёплой в этом году. Грязь быстро высохла, не оставляя после себя и следа. В такую погоду Горо любил гулять, только ночью ещё было холодно, но он не часто гулял в такое время, родители бы этого не одобрили. Приятные песни сопровождали его на пути к остановке и в поездке в автобусе. Приподнятое настроение сохранялось, кажется, это предчувствие хорошего вечера в приятной компании. Дорога проходит удивительно быстро и без пробок. Пятнадцать минут, и рыжий оказывается на остановке "Центральная", где они и договорились встретиться.***
— Я на месте
Кадзу♡ — Ну ты быстрый— Пх, я вышел, когда ты написал
Кадзу♡ — Я ещё еду— Тебе долго ещё?
Кадзу♡ — Не, я почти на месте, минут 10— Хорошо, жду
***
Лису больше ничего и не остаётся, кроме как ждать. Он ходит вдоль остановки, а после садится на лавочку, болтая ногами и слушая музыку в ожидании. С собой у него были лишь пачка сигарет с зажигалкой, кейс от наушников, телефон, да несколько купюр крупного номинала на всякий случай. Больше ничего и не было нужно. Кто в галерею берёт с собой большой рюкзак? Может, кто-то и берёт, но кицунэ не хотел его таскать везде. В этом не было необходимости. Проходит несколько минут перед тем, как знакомая тёплая рука ложится на мягкие рыжие волосы между ушек, привычно растрепав их. Горо усмехается, поднимаясь с лавочки и направляясь вслед за другом. — Как у тебя так получается всегда приезжать раньше меня? Может, ты маг, м? — блондин усмехается, спрашивая это. — Нет. Может, просто кто-то часто опаздывает? — Горо только хихикает в ответ. — Не правда. Я всего лишь пару раз опоздал. Это ты просто слишком заранее приезжаешь. — — Ну да, ну да, конечно. — — Да, так и есть. Ты не голоден, кстати? Можем зайти куда-нибудь перекусить. — внезапно решает сменить тему Кадзуха. — Не, я не голоден, но если хочешь – можем зайти. — — Тогда не пойдём. Я дома поел. — — А далеко нам идти? — — Не, пару минут. Скоро уже придём. — Горо на это лишь кивает. Они оба оказались предусмотрительным, что казалось даже забавным. Оставшуюся дорогу они практически не разговаривали, просто шли, да и говорить было не о чем. Дошли действительно быстро, пара минут, и Каэдэхара уже стоит у кассы, покупая им билеты. Они стоили недорого, как парни и предполагали, что не могло не радовать. Пара фраз, и парни уже поднимаются по лестнице к зоне выставки. Этаж за этажом, и вот вывеска оповещает, что они наконец пришли, и что у них ещё полно времени до закрытия. Двух часов им будет вполне достаточно, чтобы всё рассмотреть и насладиться. Контролёр с ожидаемым хрустом надрывает край билета, а парни проходят внутрь. Людей было не так много, да и зал не был огромным. Конечно, были несколько проходов в дополнительные комнаты, но всё равно выставка не выглядела большой. — С какой стороны начнём? Или, может, сначала пойдём в дальние комнаты? — задаёт вопрос Кадзуха, пока глаза его разбегаются по разным картинам. — А какая разница? Давай пойдём вдоль левой стены и по кругу? — Это предложение звучит вполне логичным. У них ведь достаточно времени, чтобы посмотреть все картины, так что выбирать как идти не имеет смысла. Они просто подходят к стене, где висит первая картина. Тут же взгляд падает на сине-голубое полотно. Цвета переплетаются между собой, образуя завитки моря, но это небо, а совсем не волны. Жёлтые пятна между ними — звёзды, выглядят на этом фоне ярким акцентом. Ещё больше внимание на себя перетягивает своеобразное дерево, что занимает большую часть левой стороны картины. Несколько домиков дополняют правую часть картины. Популярную картину Ван Гога «Звёздная ночь» Горо узнал сразу. Кажется, она подобна Моне Лизе, и её тоже знают все. Лис не был очень впечатлён стилем этого автора. Может, он просто был слишком далёк от искусства, может, действительно не было в этой картине ничего выдающегося, кроме небольшой части абстрактного стиля. Кицунэ не стал бы судить и спорить, но полноценный реализм его привлекал больше. — Интересно, почему именно эта его картина стала популярной. — говорит себе под нос рыжий. — Не знаю, я слышал, что Ван Гог писал эту картину в спальне псих-больницы. Он вроде сделал несколько версий в разное время суток, хоть ему и нельзя было работать в спальне. — задумчиво отвечает Каэдэхара вполголоса, чтобы не мешать никому. — А правда, что он себе мочку уха отрезал? — — Говорят, правда. Он вроде с кем-то поссорился и накинулся, а потом в тот же вечер и отрезал её. Я читал как-то, что это списывают либо на раскачивание, либо на порыв безумия. После этого его и отправили лечиться, вроде. Ещё есть версия, что это не он сделал, а тот на кого он накинулся, не помню, как его зовут, тоже ,кажется, художник. — — Вот оно как. Не хотел бы я так поссориться с кем-то. — — Я тоже. Не хотел бы, чтобы на меня кто-нибудь накинулся из-за ссоры. Я вообще ссориться не люблю. — Горо согласно кивает, когда они подходят к соседней картине. Она кажется ещё более странной, чем прошлая. Яркий красно-оранжевый фон, девушки в белых платках, занимающие большую часть картины снизу, а сверху будто бы борьба человека с крыльями с человеком в чёрном балахоне. Эту картину Горо видел впервые и предполагал, что она имеет какой-то языческий подтекст. — Видение после проповеди, Поль Гоген. Точно, Гоген. На него и напал Ван Гог, я вспомнил. Как удачно они вместе висят. — читает название картины на стенде Кадзуха, а после дополняет собственный рассказ. — Ну, я так и думал, что тут что-то с язычеством связано. От этого я ещё больше далёк, чем от искусства. У них стиль такой своеобразный. — — Соглашусь. — отвечает блондин, поднимая взгляд на картину, а после возвращая его к описанию: — Сюжетом картины художник выбрал борьбу библейского патриарха Иакова с ангелом. При написании этого полотна Гоген использовал художественные новации клуазонизма. Ладно, дальше читать не буду, всё равно ничего не понятно. — вздыхает Каэдэхара, вновь поднимая взгляд. — Пейзаж Ван Гога уже не выглядит таким странным. — произнося это, рыжий подходит к следующей картине, не желая там задерживаться. Горо пропускает ещё несколько картин подобного стиля и сюжета. Разбираться в религии он пока не планировал. Взгляд зацепила ещё более абстрактная картина. Высохшее дерево, тёмная земля, небольшой кусочек моря и неба, что-то вроде скал и несколько часов странной формы. «Постоянство памяти» Сальвадор Дали. Как только Горо это прочитал, имя и картина стали ему знакомы. Когда-то он уже её видел, и про Дали слышал. Часы, будто стекающие с ветки, и возвышенности выглядели интересно, но в остальном картина была непонятна. — Ты решил пропустить все христианские картины? — усмешка друга отвлекает от размышлений, а прикосновения к хвосту и вовсе заставляют вздрогнуть. Кадзуха, как заботливый друг, поднимает рыжий пушистый хвост повыше и отодвигает в сторону, ведь тот почти подметал грязный пол. — Вроде того. Спасибо. — лис искренне благодарен за такую мелочь, что заметил друг. Помимо сбора пыли на хвост в таком виде легко мог кто-нибудь наступить, что было бы достаточно больно. — Да не за что. О, Сальвадор Дали. Как ты думаешь, что это? — тут же внимание блондина переключается к картине, а он показывает на светлое пятно примерно посередине картины. Горо представить не мог что это такое. Издалека ему показалось, что это лежащая лошадь, а часы — седло, но в близи это уже не было так похоже на лошадь. Можно предположить, что это светлое одеяло, но как-то одеяло не получалось связать с часами. — Не знаю, мне показалось сначала, что это лошадь, но сейчас я вообще без понятия. — озадаченно отвечает кицунэ, переводя взгляд на довольную ухмылку друга. — Это спящая голова Сальвадора. — улыбается Каэдэхара, наслаждаясь забавным недоумением друга, а после продолжает, указывая пальцем: — Смотри. Вот ресницы, это закрытый глаз. — — Ну и жуть. Беру свои слова обратно, картины Ванг Гога и Гогена не странные. — Друг на это только хихикает. Кажется, именно такой реакции он и ожидал. Много искусства того времени выглядит достаточно странно. Не все любили реализм, даже сейчас его не все любят. — Тут вообще есть что-нибудь в реализме? Я просто хотел посмотреть на красиво нарисованных людей, а не разбирать теории заговора. — Кадзуха в ответ лишь тихо смеётся. Он мог, кажется, всю жизнь смотреть на то, как возмущается Горо, но сейчас он лишь подталкивает его в сторону следующей картины. Только вот когда они поднимают на неё взгляд, пред ними предстаёт знаменитый чёрный квадрат, что заставляет Каэдэхару ещё раз рассмеяться. — Вот, хотел реализм, держи. Битва негров в тёмной пещере. — продолжает хихикать блондин. Горо не сдерживается и тоже смеётся. Он слышал о подобном втором названии картины и о том, что там под ней тоже что-то есть, а не просто чёрный цвет. Смешно было скорее не с самого квадрата, а с ситуации, удачное совпадение. — А вообще этих квадратов много. Ещё красный есть и белый, а к чёрному относят ещё крест и круг. Так что тут полный комплект всего подряд. — продолжает рассказывать Кадзуха. — Малевич, кажется, имел хорошее чувство юмора. — усмехается Горо. Парни тихо смеются, продолжая рассматривать картины. Где-то Кадзуха рассказывает, что-то они читают и обдумывают. Выставка сосредоточена на работах восемнадцатого и девятнадцатого веков, так что и реализм вскоре их тоже настиг. Они проходили вдоль картин ещё не меньше часа. Картин было много, но рассматривать их можно было бесконечно долго. Они заходят в последнюю комнату, где ещё не были. В ней было всего несколько картин, и комната была меньше предыдущих. Взгляд Горо тут же привлекла живописная картина. На воде стояла небольшая лодочка, а в лодке сидели мужчина с женщиной. Мужчина был одет в чёрный костюм, в одной руке он держал весло, а во второй ладонь девушки. Женщина сидела в белом платье. Одной рукой она держалась за борт лодки, а вторую её руку целовал мужчина. — Красиво. — односложно констатирует Кадзуха. — Романтично. — добавляет рыжий, не сводя глаз. — Двое в лодке, Норберт Генётт. Впервые вижу эту картину. — читает блондин, а после добавляет фразу от себя. Горо только кивает, продолжая рассматривать. Казалось, это просто романтичная картина, но её исполнение притягивало к себе. Такая живопись нравилась кицунэ. — Странно, про неё нет никакой информации, просто годы и автор. Вероятно, автор не успел никому поведать о её сюжете, а может и не захотел. Если подумать, они похожи на молодожёнов. — произносит Каэдэхара, поднимая взгляд с подписи. — Соглашусь, ей только не хватает фаты – и она настоящая невеста, а они будто плывут в свою счастливую семейную жизнь по реке. Звучит достаточно символично. Хотелось бы и мне когда-нибудь счастливую семейную жизнь. — на последнем предложении Горо печально вздыхает. Кадзуха ничего не отвечает. Он тоже задумывается об этом. Спустя столько времени он наконец понял, с кем действительно хочет быть. С Горо было хорошо и спокойно, он никогда не осуждал никого, всегда старался помочь и был лучшим человеком в жизни блондина. Он бы не побоялся назвать друга таковым. Лис был искренним, добрым, внимательным и заботливым, чем тебе не идеальный парень на оставшуюся жизнь? Привкус горечи пришёл вместе со страхом. Кажется, это было разочарование в себе и собственном самоконтроле. Он уже не первую неделю кусает локти, думая об этом, и ничего не делает. Страх пересиливает его желание открыться, ведь это действительно может разрушить их дружбу. Кадзуха злился на себя и свой страх. Он ведь даже не попробовал, он не может знать наверняка! — А ты не состоял в отношениях? Ни разу? — единственное, что позволяет спросить страх. — Неа, я лишь был безответно влюблён один раз. — как-то печально отвечает рыжий. — Отказали? — уточняет блондин, наблюдая за реакцией друга. — Нет, я ему ничего не говорил. — в этот раз Горо не казался таким нервным, как днём. — Ты даже не попробовал? Почему? — — Я боялся разрушить наши отношения, а потом у него появился партнёр, мы поссорились, ну и в общем не было после возможности. — — А если бы тебе признался человек, которого ты не любишь? — — Я бы сказал правду. Ненавижу пустые ожидания и лживые надежды. Если бы мне признались в любви я бы сказал, что моё сердце занято, а дальше уже всё зависит от человека. — — Что ты имеешь ввиду? — — Ну, если человек хочет со мной общаться и это не будет приносить ему боль, я не против общаться дальше. — — Вот как. Понимаю. — Кадзуха задумывается на пару секунд. — Подожди секунду, я обещал Коми сфотографировать что-нибудь, эту картину сфоткаю и пойдём домой. — вырывает кицунэ друга из мыслей, вытаскивая телефон и кармана. Блондин кивает, отходя в сторону и размышляя над сказанным. Может, в таком случае стоит попробовать? Они ведь могут остаться друзьями, и всё будет так, как раньше. А если всё не сможет быть как раньше? Вдруг Горо будет видеть романтический подтекст в разных действиях и словах. Это бы мешало. Хотя почему он должен так себя вести? Каэдэхара не знал, он в целом не знал, как может отреагировать лучший друг. Он никогда не рассказывал о том, что был влюблён и о том, что ему кто-то признавался в любви. Он о своих прошлых друзьях не говорил. Почти ни о чём не говорил, редко про проблемы с родителями. Сейчас это даже напрягало. Они ведь лучшие друзья, а Кадзуха о нём почти ничего не знает. Из мыслей выводит щелчок камеры телефона Горо.***
Коми — Ого, какая красивая— Да, мне тоже нравится
Коми — Как называется?— Двое в лодке. Норберт Генётт
Коми — Я думала будет поинтереснее— Что есть
Коми — Тоже верно — Вы ещё там?— Да, но сейчас уже домой пойдём
Коми — Расскажешь всё как дома будешь— Хорошо
***
— Ну что? Идём? — спрашивает лис, убирая телефон в карман. —Да, пошли. — Кадзуха кивает, и парни идут к выходу. Улица встречает их весенним холодом. Хоть весна и была уже в самом разгаре, но с заходом солнца ещё было холодно, а температура иногда доходила до нуля. Парни молча идут обратно к остановке, каждый думает о своём и обсуждать это не стремится. Минуты проходят быстро, как пролетающие мимо машины. Они приносят с собой поток холодного ветра, заставляя съёжиться Каэдэхару в одной футболке. — Замёрз? — спрашивает Горо, заметив это. — Немного. Похолодало сильно, надо было кофту взять. — вздыхает блондин. Не произнося больше не слова кицунэ стягивает с себя толстовку, совсем не слушая отказы и слова друга о том, что ему тогда будет холодно. Он сам натягивает толстовку на голову Каэдэхары, слушая его недовольный вздох. — Я не замёрзну, успокойся. — всё же решает ответить рыжий. Кадзуха на это только вздыхает. Толстовка друга была тёплой и пахла чем-то сладким. Этот аромат был уже привычен. Кажется, у лиса бесконечный запас этого парфюма. Это придавала лишь больше уюта на холодной улице. В голове Каэдэхары тут же проносится, что он идеальный парень, а решимость внезапно возрастает. — Горо, слушай, я тут хотел — фраза тут же обрывается, когда голубые глаза сталкиваются с алыми, а вся решимость в секунду уходит. — Что? — — Хотел, чтобы ты меня до дома проводил — быстро придумывает другой предлог Кадзуха, отводя взгляд. — Окей, без проблем, я не против прогуляться. — Горо соглашается без задних мыслей. Всю дорогу домой блондин молчит, в автобусе они лишь слушают музыку, а после ничего не говорят. За секунду показалось, что вся земля ушла из под ног, а страх овладел, не позволяя говорить. Ком застрял в горле, когда дело дошло до той самой фразы. Так и молчали, а приближение дома давило. — Ну всё. Пока? — спрашивает лис, привычно расставляя руки для прощальных объятий. "Сейчас или никогда." — почему-то эта мысль врывается в голову блондина, когда он обнимает друга, а после начинает говорить: — Нет, подожди. Я хотел тебе кое-что важное сказать. — Кадзуха отстраняется, снова начиная нервничать, а после продолжает: — Ты был хорошим другом всё то время, пока мы общались и я безумно ценю всё то, что ты делал для меня. Ты очень хороший человек и друг. — парень замолкает, отводя взгляд от хмурого лица друга. — Кадзуха, что случилось? Ты меня пугаешь. — — В общем, последнее время мы очень сблизились и я понял, что ты мне нравишься не только, как друг. Считай, это признание в любви. — после этих слов Каэдэхара отворачивается, нервно вздыхая. — Ты сейчас шутишь? — — Нет, я не шучу. Я пойму, если это невзаимно — блондин воспринимает эти слова, как отказ, уже расстраиваясь. Горо в ответ на это лишь почему-то смеётся. Почему? Что он сказал смешного? Кадзухе совсем не смешно, он переживает и уже думает о том, как будет стараться не сильно лезть к другу с этим. — Прости. — извиняется лис, наконец перестав смеяться и продолжая— Два года нашего общения я был влюблён в тебя и боялся испортить наши и так пошатнувшиеся отношения, и это сейчас показалось мне очень смешным. — — Ты серьёзно сейчас? Ты два года молчал? — теперь Кадзуха кажется ещё более сердитым. — Ну, я тебе уже говорил почему сегодня. — отвечает Горо, после того как вновь посмеялся. — Какой же ты дурак, Горо.— вздыхает Каэдэхара, обнимая вновь теперь уже своего нового парня. — Какой есть.—Им ещё многое нужно будет обсудить...