Мальчик из борделя

— А теперь направляйся в ванную и смой с себя атмосферу борделя, заодно и следы нашего с тобой секса, — Иван, застёгивал ремень на штанах. Роберт продолжал находится в положении, в котором его изнасиловали. Он тяжело дышал. Ему было больно. Хоть и мужчина старался причинить как можно меньше дискомфорта, всё равно боль давала о себе знать. По щекам своевольно катились слёзы. Он думал, что избавился от прошлой жизни, где был игрушкой для плотских утех, но понял, что ошибся. От этого было ещё обиднее. — Что такое? Я сделал тебе больно? — Иван наклонился к лицу Роберта, — Или ты плачешь оттого, что тебя снова поимели как шлюху? Ну уж прости, от прошлого не уйдёшь. Парень не ответил, он вытирал слёзы рукой. — Допустим, я погорячился, — мужчина помог Роберту выбраться из унизительной позы. Он обнял его, — Хорошо, у нас будет секс по обоюдному согласию. Я понял, что тебе не нравится, когда тебя долбят в зад против воли. Роберт не сказал ни слова, он стоял, опустив голову. По бедру стекала сперма. Иван опустил взгляд вниз, он следил за белой струйкой которая вот-вот скатится на ковёр. — Я понял свою ошибку, каюсь, — сказал Иван, томно вздохнув. Он сейчас всех больше хотел, чтобы Роберт принял душ. От него разило бордельным запахом. Запахом похоти, секса, алкоголя и прочих извращений. Иван хоть и позволял себе иногда выпустить пар, но он по прежнему считал себя выше того общества. Он ненавидел всех этих извращенцев, особенно его тошнило от таких как Роберт. Именно поэтому Иван и решил его «перевоспитать», подстроить под себя, как сказать. Уж больно ему понравился этот смазливый, кудрявый мальчик. *** Роберт стоял под душем. Ему было ужасно обидно за себя. За то, что он принял Ивана за хорошего человека, за своего «спасителя», но как оказалось, этот человек был самым обычным похотливым мужланом, которых Роберт каждодневно обслуживал. Всё оказалось ложью… Когда-то давно парень мечтал о том, чтобы поступить в университет, затем устроиться на работу и завести счастливую семью. Но всё за него решила судьба, вернее этот мерзкий отчим, который ворвался в его жизнь, когда мальчику было девять лет. С тех пор жизнь Роберта превратилась в ад. Он выключил воду и перешагнул бортик ванной. Роберт вытерся полотенцем. Кожа оставалась липкой, как бы сильно Шиэн не ополаскивал её водой и не тёр мочалкой. Оставались следы насилия. Как на теле, так и в душе. Томно вздохнув, парень обмотал вокруг бедёр полотенце. Он стоял, боясь открыть дверь. В ванной Роберт чувствовал себя намного безопасней. Стоит представить, какая жизнь ждёт его за дверью, как на глазах выступали слёзы, которые струились по щекам. Роберт всхлипнул, прикрыв веки ладонью. Он только хотел дотронуться до ручки двери, как неожиданно услышал стук. — Роберт, к тебе можно? — это был Иван. Шиэн был обижен на него, поэтому молчал. — Ты же знаешь, что молчание — знак согласия. Я войду, если ты не ответишь, — Входи, — равнодушно выдал Роберт, смотря в пол. — Я тебе одежду принёс, — с улыбкой заявил Реон, открыв дверь. Увидев поникшего парня, мужчина покачал головой. — Ещё раз извини, что использовал тебя по назначению, — вздохнул он, — Перестань дуться, одевайся и бегом к столу. Роберт забрал у Ивана одежду. Тот закрыл дверь, оставив парня наедине с собой. *** — Я не кусаюсь, садись куда хочешь, — сказал Иван, указывая рукой на стулья, стоявшие около стола, — Кроме моих колен, разумеется. Хотя, я не против, но есть будет неудобно. Роберт молча сел за стол. Он подвинул к себе тарелку с едой и принялся есть. Мужчина поднял бровь. Он ожидал, что Роберт хотя бы поблагодарит его, хотя за что ему было благодарить его? Обед Иван приготовил по своему желанию. Оставлять Роберта голодным он не хотел. У паренька и так кости из-под кожи выпирали. — Спасибо за обед, — сказал Роберт без особых эмоций. Он скорее всего отторабанил эти слова, как его учили в детстве. Он не мог подавить обиду и боль, но и также не мог подавить воспитание. Роберт был воспитанным мальчиком. — Пожалуйста, — улыбнувшись, выдал Иван, — Можешь идти в комнату, она на втором этаже, прямо напротив лестницы. Я приду и мы с тобой посмотрим какой-нибудь фильм. У тебя же наверняка есть любимые фильмы? *** Роберт лежал на кровати. Он пытался уснуть, но плохие мысли не давали ему сомкнуть веки. Тело жутко болело. Может, потому что наркотики, которыми его пичкали в борделе перестали действовать? Возможно, это можно было понять раньше, когда Роберта жутко клонило в сон или когда секс с Иваном предоставлял ему дискомфорт. Дурманящее вещество прикратило действовать, а это значит, что и тело вернулось в более чувствительное положение. В уголках глаз образовалась солоноватая влага. Он подложил под подбородок руки. Роберт смотрел на смеркающееся небо, которое виднелось через окно. Парень, поджав губы в ниточку, промычал от боли в мышцах. Он был уверен, что всё тело было в синяках. Послышался звук открывающейся двери, Шиэн с трудом повернул голову в бок. Боковым зрением он увидел Ивана. — Я разбудил тебя? — спросил он и приблизился к кровати. Реон прошёлся взглядом по неплохой фигуре парня. Роберт был ещё той худышкой, но худоба не мешала его телу выглядить привлекательно, также сочность придавали ягодичные мышцы. Невозможно было взглянуть на этого паренька без рта, наполенного слюной. — Я не спал, — морщась от боли, ответил Роберт. Шея ныла, поэтому парень старался её массировать рукой, которую еле поднял с подушки. — С тобой всё в порядке? Выглядишь неважно, — Иван сел на кровать. — Всё хорошо, не считая адской боли по всему телу, — Шиэн простонал. — Могу принести мазь или обезболивающую таблетку, — предложил мужчина. — Нет, не стоит, — стиснув зубы от боли, выдал Роберт. — Как скажешь, — Реон пожал плечами. Он пару секунд посидел рядом с Робертом, затем резко встал и вышел из комнаты. Вернулся он с бокалом вина. — Выпей, тебе станет легче, — сказал он, протягивая бокал. Парень дрожал. Иван понял, что тот не в состоянии взять что-либо в руки. Он опустился перед ним на колени и поднеся бокал ко рту, принялся поить его. Роберт морщился после каждого глотка. Он не очень хорошо относился к алкоголю. Наконец-то осилив бокал вина, он опустил голову на подушку. Иван улыбнулся: в бокале вина он растворил две таблетки с обезболивающим. Роберту должно полегчать. Также он надеется на то, что под градусом алкоголя мальчишка перестанет ломаться и наконец-то даст себя помазать мазью. Роберт уснул. Иван вздохнул с облегчением. Он достал из тумбочки мазь и аккуратно сел на кровать. Мужчина понимал, что ему придётся снова раздевать его. Тем самым, возможно, потревожив сон. Иван осторожно приподнял край футболки. На бледной кожи виднелись бордовые синяки. Мужчина задрал футболку выше, оголив повреждённую спину. Он выдавил из тюбика на палец белую мазь и принялся втирать её в кожу. Иван слышал, как Роберт кряхтел сквозь сон. Ему было неприятно, хоть и лекарство проявило немного действия. Помимо обезболивающего Иван добавил в бокал пару капель снотворного, которое работало всегда на все сто. Иван чувствовал себя ужасно. Он винил себя, что затеял всё это. Но с другой стороны, он спас молоденькую жизнь. Иван являлся довольно-таки добрым и отзывчивым человеком. Ему было жалко всё живое на свете и ему хотелось приютить любое существо, требовающее помощи. Но с другой стороны, мужчина не был святым добродетелем, его голову ни раз посещали аморальные мысли, с которыми он был не в силах справиться. Он совершал некие приступления, но ему часто удавалось оставаться безнаказанным. Пару лет он посещал психолога. Иван определял себя как психа, душевнобольного человека. Он был непредсказуем даже для себя. И он боялся. Одной из ряда тех «аморальных» мыслей была та, что Иван произнёс в машине, успокаивая своего подопечного… Из ряда «неких преступлений» можно взять то самое, когда Иван изнасиловал Роберта. Он не хотел этого… Это само вышло, он был зол на отчима, на судьбу, на ситуацию и в конце-концов на себя. Роберта он не винил нисколько, но именно парнишка попал под горячую руку. И даже сейчас находясь рядом с мальчиком, гладя его по плечу и любуясь его нежными чертами лица, Иван чувствовал себя чудовищем, чувствовал, как сердце разрывается от боли. Внезапно он вспомнил о том, что ему к следующей неделе нужно начать писать статью. Иван укрыл Роберта халатом, который весел на спинке стула и вышел из комнаты.