Жаркий летний вечер

— Вижу, твоя голова опять забита работой, Софи, — бархатистый мужской голос мягко вернул меня из мира фантазий, спуская прямиком в душное помещение танцевальной студии, которая приняла своего последнего клиента час назад. Остались лишь мы вдвоем среди живых в этих квадратных метрах, сгораемые жаром, проползающим через маленькие щели закрытых дверей и достигающим своих жертв. Даже легкий цветастый сарафан цвета спелой вишни служил обузой, но лучше так, чем остаться полностью нагой. Да и честным будет сказать, что даже полное отсутствие одежды не спасло бы в такой ситуации. Весь город стал заложником летних дней, сопровождающихся спертым воздухом и аномальной в этом году жарой.       И пока другие на улице страдали под прямыми лучами солнца, мы с Диего медленно сходили с ума в полумраке студии, решив все же провести время вместе, невзирая на погоду. Хоть мы и стали значительно ближе, работы, скидываемой мне на плечи от Миллер, не стало меньше, отчего близкий контакт было сложнее поддерживать. Вот и приходилось изощряться, чтобы полакомиться лишними секундами рядом с темноволосым мужчиной, чьи пронзительные карие глаза не упускали лишнего повода, чтобы не мазнуть по мне хитрым взглядом, в глубине которого плясали черти. «Он определенно что-то задумал сегодня», — мелькнула мысль, стоило в очередной раз взглянуть на Диего исподлобья. Но возможно, что я лишь накручиваю себя. Диего ведь всегда был таким, если вспомнить: мягкий, но в тоже время страстный, подобно его танцам. Ты никогда не знаешь, что можно ожидать от такого человека. Может, он и не из тех, кто внезапно решает сигануть с парашютом или поехать в Вегас, чтобы отдаться беззаботному веселью и пороку. Истинное удовольствие он получает, общаясь с людьми, не упуская шанс, чтобы влезть в голову собеседнику. Точно как хитрый лис.       Положив на язык сочную виноградинку, мой взгляд пополз по оголенному мужскому торсу с влажными бусинками пота, стекающими к резинке синих боксеров, что с насмешкой смотрели на меня из под черных джинсов. «Ну и как тут можно сосредоточиться на тексте? Если не подготовлю материал по иностранным басням к завтрашнему дню, снова придется наблюдать за превращением Миллер из черта в Дьявола».       Если не брать в расчет Диего и невыносимую духоту — это можно сделать без проблем, так как материал легкий, но эти два фактора то и дело сбивали с мысли, вынуждая думать лишь о них. Я положила на язык очередную сочную виноградинку, смакуя кислый вкус, переходящий в сладость. — Отвлекаешься, Софи, — ловкие длинные пальцы подгадали момент, чтобы выкрасть спелую ягоду из тарелки, но я успела накрыть её рукой, обжигая недовольным взглядом наглеца. — Ты сам мне сказал: «Пока не отработаю этот сложный элемент до автоматизма, не позволяй мне отвлекаться». Уже забыл? Я тебя за язык не тянула.       Только будто бы это могло его остановить. Мужчина лишь опустился рядом со мной, промокая себя полотенцем. — Ты слишком жестокий надзиратель, красавица. Лучше скажи мне, что ты читаешь. — Ничего интересного, поверь. Мне нужно дочитать пару басен, а после подготовить по ним анализ, — мой скучающий взгляд прошелся по толстой книге, лежащей на коленях. Как хотелось отдохнуть сегодня, а не выполнять дополнительную работу. — Мы можем вместе сделать это интересным. Скажи, на чем ты сейчас остановилась?       Легко сказать, чем сделать. Тем более когда к твоему плечу прижимается мужчина, приходящий в мои неспокойные сны все чаще и чаще. «Нужно отвлечься на работу».       Раз он сейчас со мной, то можно будет убить двух зайцев одновременно: дать ему время на отдых, а самой почитать басню. — Басня называется «Лисица и виноград». «Голодная кума Лиса залезла в сад; В нем винограду кисти рделись. У кумушки глаза и зубы разгорелись; А кисти сочные, как яхонты, горят; Лишь то беда — висят они высоко: отколь и как она к ним ни зайдет… — читала я вслух, параллельно схватив рукой еще две ягоды, мысленно забавляясь тем, что так же, как и названная лисица, охочусь за сладким плодом. Только если для меня он в пределах досягаемости, то для нее недостижимая цель. — Можешь ли ты сжалиться надо мной и протянуть мне хоть одну ягодку?       Я мазнула взглядом по Диего, что успел откинуться к стенке, и сидел расслабленно в таком положении, с закрытыми глазами и какой-то уж слишком лукавой улыбкой. — Хочешь получить ягоду, тогда покажи мне то сложное движение. Вот и все, — было сложно удержать издевательскую улыбку, да я и не пыталась. Его глаза были устало прикрыты, и он не мог заметить ее. Но мой голос все же выдавал мое настроение. Диего заразил меня своим лукавством, и я с радостью отвечала ему той же монетой.       Очередная ягода упала на язык, и я продолжила чтение. — «...Хоть видит око, да зуб неймет. Пробившись попусту час целый, пошла и говорит с досадою: «Ну что ж! На взгляд-то он хорош, да зелен — ягодки нет зрелой: тотчас оскомину набьешь». — И это все? Она так просто сдалась? — Басни всегда коротки, но полны смысла. Мораль этой работы, как я ее понимаю, что некоторые люди принижают свою цель, если она недоступна для них. Нужно будет взять этот тезис при подготовке материалов, — проговорила я, нащупывая очередную ягоду и незамедлительно отправляя ее в рот. — Короткое, но поучительное произведение об обесценивании вещей, что ранее могли иметь вес куда больше, чем самый драгоценный камень. — Ты права, лиса пошла по ложному, но самому простому пути, Софи. Если есть что-то в этом мире, что для тебя важно, глупо отпускать это, — первое что я ощутила, — пальцы, что были мягки, но настойчивы в своих прикосновениях к моему подбородку, крепко фиксируя его в своих руках. Вторым было неуклонное движение, разворачивающее мое лицо к мужскому, на котором даже в полумраке без труда виднелись хитрые глаза. — А теперь, красавица, я хочу получить свою награду.       И вот оно: язык, мягко прошедший по губам, собирающий остатки ягодного сока и двинувшийся дальше, не получив желаемую сладость. Ягода крупная, красная, упоительная на вкус, что я еще не успела разжевать до конца, встречается с посторонним давлением во рту, перекатывающим ее на моем языке. Больше нет тяжелой макулатуры на коленях, на них лишь мужские руки, собирающие легкую материю платья, пробуя на ощупь мягкую и податливую кожу бедер. Еще секунда, и я уже на восседаю на его бедрах, тая под жаром, царившим в комнате, и от прикосновений, что скользящими движениями проходились по коже. — Как же хорошо, — шепчу я в его губы, снова окунаясь в водоворот пылкого поцелуя. — «Но в тоже время он хочет забрать себе вкуснейший плод, но я так просто не уступлю. Я больше не та Софи, что сдавалась без боя».       Запускаю пальцы в мягкость темных волос, оттягивая и наказывая за то, что посмел забрать мое. Но мужские руки стремительно покидают бедра, не желая принимать поражения. Сразу же чувствую эту смену стратегии: пальцы левой руки на пояснице, вжимающие мое плавящееся тело в его, ощущаю правую руку, что в тиски хватает шею, прямо под подбородком, забирая часть дыхания. — Отдашь ягоду, Софи? Разве я не заслужил? — шепчут мне в губы, но я молчу, сходя с ума. — Значит, нет? Хорошо, — мои губы больше не атакуют, давая мне передышку, чтобы после найти новую для меня пытку. Я судорожно сглатываю, ловлю воздух и мои мысли путаются. Горячий язык проходится по моему горлу, собирая вкус. Больше нет никого для меня в этом мире. Только лишь эти руки, язык, мужское тело и я — жертва, заточенная в руках Диего. Больше ничего нет. — Отдай мне, Софи. — Нет, — шепчу я. — Никогда. — Неправильный ответ. Ведь я уже достал ее, — приложив немалую силу, приоткрываю глаза, видя, как перед ними в насмешке держат сочную красную ягоду, блестящую от влаги соков. И в следующую секунду она теряется в его рту. «Я даже не заметила, как он убрал одну руку, чтобы достать ее из миски». — Только глупец принижает цель, к которой так долго шел. Ему никогда не получить того удовольствия, когда цель, к которой ты так долго стремился, в твоих руках.       Мой голос тих, но не от стыда или проигрыша в этой маленькой игре. Он почти не слышим от истомы, сковавшей мое тело. — Ты все-таки получил то, что так желал… — указательный палец останавливает все мои речи, замирая на раскрасневшихся губах. — Получил, но не виноград был моей целью, и я сделал лишь несколько шагов к исполнению своих желаний. Настоящее удовольствие ждет меня дальше, Софи.