"Я пью, чтобы окружающие меня люди становились интереснее"
Джордж Жан Натан
***
А дело было в сентябре. И хоть за окнами плясало лето. Пылающий пожаром листопад, Кружил под ярко-ярко синим небом, Но на душе печалилась зима, С прослоем горести и омута заветов. И серы будни истязали сон, А Явь была полна тупых запретов И сердце требовало вновь, и вновь Веселых, пышущих огнем обедов. И как то раз, в случайности, клянусь, Я не заметила, как очутились Четыре девушки, да за одним столом, На нем стояло лучшее творёные света. Ударил брызгов бой под потолок, Мохито расплескалось на застолье, Арбуз, печенье, виноградный сок, Нас потопили в сумрачном утопье. Смеясь, погрязли в бездне грез, Греховных, неуместных откровений, И слов, не дремлющий, поток, Освободил нас из реальности забвенья. И вот уж полночь, их осталось три. Одна из них покоилась спокойно, В чуднОй постели, забытАя сном, Ворочаясь, до ужаса довольно. Три девушки плясали под луной, И говорили бурно, не о важном. Одна из них снимала остальных, Решив когда-нибудь над этим посмеяться. И если б шутка не прошла сквозь толщу звезд, И если бы не врезалась в реальность, Тогда не появилась бы любовь, Тогда бы она точно не угасла.***
Из серой магмы брошенных фантазий, Под толщей сна и не забытых бед, В обители взросленья и познаний Подходит час начаться уж игре. Амир без интереса оглашает, То как провел свой шумный выходной, Его вокруг все слушают, внимают, Елене только невдомек, Чтоб одарить оратора вниманием, Её волнует тонкий лишь смартфон. - Что там столь важного, - теряет вдруг терпенье, Прервавшийся в один момент юнец. - Там фотографии от воскресенья, - и Поднимает взор своих очей На друга, что к веселью не явился. Хотя, конечно, был он извещен. - Могу взглянуть? - О да, конечно, Быть может ты познаешь суть Моих недавних к тебе веских обращений, Когда три дамы нА вечер зовут. - Но я не смог. - Да, это верно, ну же, разглядывай теперечи сполна. Мобильный в миг уже в руках Амира. На фото девичий прекрасные глаза, Она в уютной кухне и с улыбкой Арбуз с подругой держит на весу. - Полина то? - Удивлена, что помнишь. К чему, могу спросить, сей интерес? - Мой Бог, Елена, как она красива! - Однако, - протянула, не вникая в суть, - она и впрямь, Не спорю, многих краше, но здесь ее причудливо красу Заметить сможет далеко не каждый. Я, право, познакомить вас хочу. - Я буду рад. - Во истину? - Она прекрасна! Не видел краше я ее нигде Пред ней паду я ангелом безкрылым И с ней на век останусь на земле. - Я поняла и вас я познакомлю. - Я в благодарности тону к тебе. - А я и вижу, что ж сочтемся, И я пойду, пора и в правду мне.***
Так начался пожар сердец лукавый. И раздувал его, я думаю, сам черт. Он воссоздал сам ад в этом пожаре, Сумев похоронить влюбленных в нем.