Дельфиний случай

— Как ты себя чувствуешь, Рикки? Джотаро садится на корточки у самого края бассейна, опуская ладонь в тёплую воду. Жест, являющийся приглашением уже долгое время, не подводит и в этот раз. Темно-серая головка тут же выныривает, подплывая ближе к бортикам. Рикки пищит и бьет хвостом о поверхность воды, заставляя сотни брызг разлететься вокруг. Очевидно, он рад видеть своего гостя. — Я тоже по тебе соскучился, малыш, — Куджо опускает взгляд и бережно проводит ладонью по гладкой спинке подплывшего Рикки. Дельфин отзывается в ответ всё тем же пищанием, но в этот раз на более высоких нотах. Он трётся носом об одну из ног, опущенных в воду, и буквально не может удержаться на одном месте. Рикки плавает вокруг Джотаро, каждый раз игриво дотрагиваясь до него носом, всё же вызывая на лице ученого мягкую улыбку. С этим дельфином Куджо знаком уже не один день, но он всё не перестает удивлять. Казалось, с каждой встречей они становились всё ближе, открываясь друг другу с новых сторон. В какой-то момент Джотаро стал навещать Рикки не из-за исследований, а из-за... Из-за личных причин. — Хочешь немного вкусной рыбы, Рикки? Исполнишь для меня пару трюков? — Джотаро достает ноги из воды, поднимается и становится у самого края бортика. В его руках ведро с самой вкусной рыбой на свете, Рикки знает, а потому согласен и на два, и на три, и на четыре, если понадобится, трюка. Только главной наградой будет не рыба. Безусловно, это лакомство Рикки любил сильнее всего, но куда важней была похвала, которой одаривал его Джотаро после каждого выполненного трюка. Для этого можно и постараться. Поэтому Рикки выпрыгивает из воды и делает кувырок — знает, что этот трюк Джотаро любит больше всего. Куджо смотрит на выступление с серьёзным лицом, впрочем, как и всегда, и делает несколько важных пометок в блокнот. Рикки не знает для чего это, но сейчас подобные моменты становятся чем-то неважным, ведь приоритетом стала награда. Поэтому он подплывает к его носкам и смотрит, ожидая того, что, очевидно, заслужил. Когда все необходимые записи сделаны, всё внимание Джотаро вновь принадлежит одному лишь Рикки. Биолог достаёт обещанную рыбку и наклоняется над бассейном, чтобы отдать ту дельфину. — Умница. Хороший мальчик, Рикки, — угощение принимают с удовольствием, а на губах Куджо вновь появляется мягкая, едва уловимая улыбка. Только это не предел. И непонятно была ли рыбка испорченной, либо смелость решила выйти наружу сейчас, но Рикки поддается ближе. Утыкается носом в губы Джотаро, заставляя его глаза широко-широко распахнуться. Поцелуй длится недолго, но этих нескольких секунд достаточно, чтобы Рикки осознал свою оплошность. Он издает непонятное трещание, звук, который Джотаро никогда ранее не слышал, и отплывает в сторону. К несчастью, в открытой местности бассейна спрятаться негде, так что единственным выходом остается поглубже нырнуть. Куджо необходимо время, чтобы прийти в себя, но как только он понимает, что именно произошло, то тут же спускается в воду. — Рикки, иди сюда. Ты можешь выплыть, пожалуйста? Рикки не хочет выплывать. Он чувствует слишком много всего, но все эмоции негативные. Сомнение, страх, самоосуждение. Одним действием он имел неосторожность разрушить всё то, чем так сильно дорожил, ведь Джотаро человек. Человек с обручальным кольцом на пальце, которого дома ждёт его партнер. Нориаки, которого тот упоминал порой при своих коллегах. Вот только в голосе, зовущем его, нет ни ненависти, ни злости. Нет даже той ледяной отстраненности, характерной для тона Куджо. Рикки кажется, что он слышит там нотки. Нежности? Беспокойства? И это подкупает. Он осторожно высовывает голову из воды и смотрит на Джотаро, держащегося одной рукой за бортик. На его строгом лице улыбка, а взгляд, тот самый, который вызывал дрожь во всем теле, наполнен лишь добротой. — Иди сюда, малыш, — и Рикки слушается. Он подплывает, ластится под ладонь, а Джотаро и рад погладить своего мальчика по голове. — Зачем уплывать? Разве есть повод для беспокойства? Всё хорошо, Рикки. Тебе не о чем переживать. Голос звучит успокаивающе, как колыбельная. Постепенно эти чары начинают действовать на Рики, и он расслабляется. Мягкие прикосновения, осторожный голос над самым ухом и Джотаро. Джотаро рядом и на остальное становится как-то все равно. Джотаро не просто рядом, а вдруг целует его и, если честно, Рикки готов запищать от восторга. Только, увы, с этим желанием приходится повременить, ведь разрушить подобную атмосферу было бы настоящим преступлением. Этот поцелуй выходит более осмысленным и страстным, чем неловкое касание мокрого носика Рикки к чужому лицу. Джотаро крепче сжимает своими сильными ладонями упругие бока дельфина, лаская своим языком его широкий рот. Рикки старается отвечать на этот внезапный порыв, но выходит до смешного нелепо, ведь подобного опыта в его жизни раньше не было. Только Куджо, похоже, совсем это не смущает, ведь его язык движется всё также напористо, уверенно, с явным желанием принести удовольствие. Рикки издает много странных звуков, которые никто из них не слышал ранее. Он щёлкает, пищит и делает поступательные движения тазом, заставляя Джотаро отстраниться. По подбородку ученого стекая вязкая слюна, капая в чистую хлорированную воду бассейна, но это последнее, что должно смущать их в этой ситуации. — В костюме это будет несколько... Проблематично, — Джотаро опускает взгляд на дельфина, замечая, что его член снаружи и готов к тому, к чему они когда-нибудь обязательно должны были прийти. Только на лице биолога нет ни капли сомнения или тревоги. — Дай мне пару минут. Очевидно, Куджо настроен серьезно. Он готов к тому, что его ждёт, и, похоже, в какой-то мере... Ждал этого? Рикки не может понять, фантазии это или реальность, но какая, к черту, разница, если они потрахаются. Прямо здесь, в этом бассейне, к которому Куджо ходил уже несколько месяцев ради исследований. Теперь он здесь не за ними, он здесь ради него. Джотаро снимает с себя одежду, а потом они плавно перемещаются на мелководье. Их дорога сопровождается чувственными поцелуями и неумолкаемым пищанием Рикки, ведь он всё ещё не может поверить в то, что всё это взаправду. — Давай, Рикки, сделай это, — Дыхание Джотаро давно сбилось. Кажется, это произошло, когда он принял в себя два пальца? Или три? Но ни это, ни что-то другое не имеет сейчас значения, потому что Рикки и так ждал слишком долго. Ждал, пока этот поцелуй произойдет, пока его человек себя растянет, и сейчас об этом можно больше не волноваться. Куджо грубо двигает ладонью по члену Рикки, заставляя его нетерпеливо извиваться. Джотаро не уверен, стоит ли заносить в свои исследования то, насколько твёрд и упруг пенис у дельфина, но эти мысли, в любом случае, могут подождать. Каждое движение руки более неторопливое, более грубое и настойчивое, и это сводит Рикки с ума. Он жалеет, что не может говорить, ведь не в состоянии попросить Джотаро прекратить эту пытку и дать себя трахнуть. Но его понимают и без слов. Ученый переворачивается на живот, держится за бортик и оглядывается через плечо. Он на пределе, Рикки на пределе, и для счастья не хватает лишь пары жалких толчков, окончательного воссоединения тел влюбленных друг с другом. — Давай, Рикки. Сделай это. Его не нужно просить дважды. Рикки подплывает ближе и, пренебрегая всей нежностью, входит в Джотаро на треть длины. Это заставляет его тихо вскрикнуть, но рот тут же затыкают ладонью. Дельфин быстро осознает свою ошибку и решает, что для любимого человека можно и потерпеть. Закрыть глаза на собственные возбуждение и желание тяжело, но Рикки справляется с этим. Он плавно двигает тазом, с каждым разом проникая в Джотаро всё глубже, и постепенно дыхание его человека выравнивается. Больше нет ни неожиданных вскриков, нет болезненных стонов и слез на глазах. Джотаро хорошо: об этом свидетельствует глубокое дыхание, об этом говорят напряженные лопатки, поджатые пальцы ног. Но с каждым толчком становится все менее спокойно. Комнату наполняют всплески воды, шлепки тел двух влюбленных друг о друга, пищание Рикки и тихие стоны Джотаро, которые тот больше не в состоянии сдерживать. Пусть дельфин и не входит на всю длину, но ему от этого всё равно хорошо, ведь рядом нужный, любимый человек, а толчки достаточно быстрые и уверенные для того, чтобы полностью его прочувствовать. Куджо не менее хорошо тоже. В какой-то момент он закрывает глаза, приглаживает рукой растрепанные пряди, глубоко дышит через рот и просит ещё, ещё, ещё. — Рикки, я. Я сейчас. — Джотаро не уверен, захлебнется он слюной, дыханием или хлорированной водой в попытке предупредить. Умирать не хочется, уж точно не сейчас, а вот немного охладиться — да. Только сделать это не получается, потому что температура накалена до предела, как их тела, пока в один момент. Белые капли постепенно растворяются среди воды, а плечи расслабляются. Тело немеет, и вместе с тем Джотаро чувствует желание полежать так долго, как это возможно. Его настиг оргазм, который он вряд ли испытывал когда-нибудь за всю свою жизнь. То, что случилось сегодня, никогда не происходило с ним ранее. Даже с Какёином. — Ты не можешь сделать это в меня, Рикки. Мне будет больно, — Джотаро чувствует, что член Рикки всё ещё в нем, и тот вот-вот кончит. Он знает, к чему это может привезти, но доверие к партнеру превыше здравого рассудка и желания слезть с пениса самостоятельно. И все ожидания оправдываются, ведь Рикки выходит. Его мордочка принимает будто бы печальный, нетерпеливый вид, ведь он всё ещё возбужден. Джотаро помогает ему справиться с этим рукой, и уже через пару мгновений Рикки кончает с протяжным щёлканьем. Для того, чтобы вспышка перед глазами сошла, требуется время. И как только это происходит, как только рассудок возвращается и к Джотаро, и к дельфину, последний подплывает к ученому. Куджо бережно обнимает его одной рукой, пока Рикки плывет вдоль краев бассейна, наслаждаясь последними секундами близости со своим человеком. — Мы никому не скажем о том, что здесь произошло.