Со смертью на ты

«Конечно, приятно, когда все в твоих руках, но не когда это «все» сквернословит и кусается» Мальчишка плавно пробирался к намеченной цели, аккуратно наступая на скрипучие доски пола. Любой шум не сыграл бы ему на руку, а если бы и сыграл, то на что-нибудь другое, менее примечательное. Маленькими шажками, хихикая, затейник добрался до комнаты. Остановившись в нескольких шагах от нее, прислушался и, убедившись, что никаких звуков оттуда не исходит, шагнул вперед. Конечно, до этого момента выработанная реакция у парнишки срабатывала отменно, но не в этой ситуации, которую он явно не мог и не хотел предвидеть. Стоило маленькой фигурке уверенно перейти порог, как в ту же секунду она под приглушенный взвизг нырнула восвояси. По сути, летящий в мальчика предмет был не настолько массивным, чтобы сбить с ног, но попал именно в лоб, вызвав однозначные последствия. Что-то бубня под нос, обиженный отпрыск хозяйки второпях скрылся из виду. Вот и замечательно, вот и ладненько, сделала гадость - сердцу радость... Утро было отличным, по крайней мере, для меня. Обычно в комнате очень душно, вдобавок, меня будят какой-то гнусностью, и все оставшееся время до похода в академию я выслушиваю причитания хозяйки дома. Но нет, это утро было другим. Для начала я встала сама и, как ни странно, не от криков, не от солнца, а прекрасно выспавшись. Дополнила уже приподнятое настроение погода, на улице было облачно и ни одного солнечного лучика не пробивалось сквозь тучи. Со стороны окна подуло едва заметным ветерком, тем самым наградив комнату запахом трав и свежестью. Ну и напоследок раздосадованный гаденыш, утопал гулять не нажаловавшись мамочке. Несомненно, я догадывалась, что меня ждет «страшная» месть в лице оскорбленного мальчишки, но это только забавляло. Улыбнувшись своим мыслям, я сладко зевнула и начала собираться в академию. Подойдя к аккуратно уложенным вещам, мое настроение повысилось еще на один пунктик. Все было сложено и рассортировано по стопочкам. Хозяйка была хоть и злая, но очень прилежная женщина, и второе очень восхищало. Со свойственной мне ленью, до такого было очень далеко. Натянув на себя серые штаны с незамысловатым рисунком и рубашку свободного кроя, я направилась к зеркалу. За такое одеяние меня часто бранили, мол, не подобает девушке в таком виде разгуливать, но, увы, ничего поделать не могу, к юбкам и платьям душа не лежала с детства. В зеркале меня встретила девушка с заурядной внешностью: мутно-зеленого цвета глаза, прямой нос, чуть пухлые губы - ничего выдающегося. Длинными волосами она тоже похвастаться не могла, напротив, они были короткими и едва доставали до плеч, а в том спутанном состоянии, в котором пребывали сейчас, казались вообще безнадежными. Да и темные круги под глазами на мраморно-белой коже тоже не внушали доверия. Таким образом, сейчас отражение походило если не на утопленника, то на очень голодного упыря. Невольно поморщившись от увиденного, я нацепила пояс с волшебной атрибутикой: перья, колбочки с травами и порошками, заколдованные свитки домашней работы, ничего специфического, обычные принадлежности студента. Явно не мешало позавтракать. Довольно быстро разделавшись с какой-то неестественно тягучей серой кашей, я выскользнула на улицу, в спешке обменявшись с хозяйкой прощанием. Спустя примерно час я стояла у возвышенных ворот, за которыми находилась одна из самых огромных и загадочных построек в Алисте - Академия Антарес. Названа она была в честь короля, правившего около… двухсот лет назад. Здание было построено за городом и величественно возвышалось над другими домами. За территорией академии казалось, что оно переливается всеми оттенками радуги, но стоило зайти в ворота, как эффект сразу же терялся - цветовая гамма не бросалась в глаза, а все было выполнено из серого кирпича. Можно было бы назвать это свечение неким магическим барьером, как наверное и думали большинство непосвященных жителей города. Однако такой цветовой эффект получался не столько из-за барьера, сколько всего лишь из-за преломления света в плотном воздушном потоке. Академию накрывал плотный магический купол. Этот барьер, порожденный сильной и древней магией, служил школе собственной защитой и создавал атмосферу вечной осени. Ранней, нежной, со своими ароматами и шелестом листьев. Миновав широкий парк, разделяющий ворота и вход в школу, я встряхнула волосами и юркнула внутрь. Внутри академии всегда было шумно, повсюду метался одичалый народ, поэтому в огромном холле было сложно найти нужную дверь. Тяжело вздохнув, я начала обходить человека за человеком, разыскивая нужную мне аудиторию. Удача улыбнулась мне еще раз, никуда не нужно подниматься и идти, всего лишь толпа народу преграждает мой ежедневный путь, что терпимо. Занятия проходили довольно скучно, до практики был еще год, а слушать каждый день лекции осточертело. Отстраненно слушая преподавателя, я плавно крутила головой, то обводя взглядом дальний угол, то пыталась разглядеть иссохший деревянный пол с протертым лаком. С великим сожалением я поняла, что ничего особенного не увидела. Многие разговаривали, кто-то спал, человека два-три слушали, иногда кивая преподавателю, наверное, пытаясь показать, какие они прилежные, но пустой взгляд выдавал их. «Как же они так интересно спят?» - подумала я. Нужно будет спросить. Или они не спят? Но выяснять это было уже слишком поздно. Решив последовать примеру остальных, я опустила голову на руки и прикрыла глаза. Я отлично выспалась, просто нужно прилечь... Шея совсем устала вращать голову по сторонам... Просто необходимо немного передохнуть... Вязкая дремота осела на мою спину. Мгновение, и мне показалось, что я не могу дышать, постепенно проваливаясь в искрящуюся всеми возможными невыносимо яркими цветами бездну, потом тихо угасающую, темную и до ужаса бессмысленную. - Ди, слышишь? Эй, ты что, спишь?- шепотом сказал кто-то, настырно теребя меня за плечо. Брезгливо передернув плечами и не наигранно тихо закашлявшись, я подняла взгляд на предмет, который меня побеспокоил. Это была Лин. Светловолосая девушка, хлопала голубыми глазками и нервно покусывала карандаш. Ее жидкие беленькие волосы нежными струйками спускались на брови и ниже, явно неприятно касаясь нежной и ровной кожи. Меня сильно взбесил ее чересчур милый образ, да еще она помешала мне спокойно спать, но я все же остыла и спокойно положила ее руку себе в ладонь. Видимо, она боялась, что преподаватель заметит такое поведение на лекции, но, ненароком поглядев на лектора, я убедилась, что тому было ровным счетом все равно. - Я не смогу сегодня с тобой пойти, - продолжила девушка, стыдливо опустив взгляд и, кажется, чуточку покраснев. - Что-то случилось, Лин? - Я сказала это довольно тоскливо, совсем немного осипшим голосом, на что Лин сделала еще более прискорбную мордашку. - Нет, ничего, - немного замялась девушка. - Поняла, не нужно объяснять, все хорошо, я доберусь сама, - как можно радушнее улыбнулась я, задавливая злобу нарушенного сна, дабы не слушать подробного рассказа явно не нужной мне истории. На это девушка просияла искренней улыбкой и оживленно начала что-то писать. Убедившись в собственной безнаказанности и всеобщем апатичном ко мне отношении, я продолжила дремать. Я очнулась под вечер. В аудитории было пусто. Мое онемевшее тело и все вокруг освещал, пока еще, тусклый свет от, набирающих силу, потолочных кристаллов. Еще один бесполезный день подходил к концу, оставалось лишь последнее занятие на сегодня — травоведение. Не сказать, что это был сложный предмет, нет, но магистр Рима... она была не строгой, скорее странной. Истории из ее жизни, которые она так часто рассказывала, конечно, заставляли задуматься, но и не мешало бы уделять побольше времени уроку. Потом эти травяные отвары. Наверняка она испытывает их на себе, хотя кто знает, может, и на непослушных учениках, таких как я. Мысль заставила вздрогнуть все тело и в ту же секунду по нему прокатилась молния боли. Нужно было размяться. Лежать в скрюченной позе на столе было уже не безопасно. Наверное, скоро начнут образовываться тромбы, подумала я. Нет, скорее получу кислородное голодание — опровергла предыдущую теорию. Во дворе академии было пусто. Красновато-зеленое солнце еще виднелось над горизонтом, пока я приближалась к парку. Я часто бывала здесь, отдыхала и просто гуляла в разные часы долгих осенних дней и ночей, тянувшихся в этом месте вечно. От настоящей осени этот закрытый от мира уголок отличали не опадающие постоянно желто-багровые листья прекрасных, величавых деревьев. Раскидистые ветви тянулись на довольно большие расстояния, прикрывая, как козырьки, различные постройки, скамейки и аллеи в парке. Наконец, я нашла удачное место для отдыха. За скамейкой, на которой я присела, текла узенькая речка. Слева ее перегораживал резной, деревянный мост. Сейчас кто-то шел по нему в сторону общежитий. Здешний поселок не совсем походил на обычное общежитие, скорее на самобытный уголок в маленьком запертом мире. До города было далеко и многие ученики были рады, когда наконец получали место, комнату или даже койку в одном из многочисленных уютных домиков поселка. Кроме меня... После смерти родителей я мечтала о собственном уголке, где не будет никого, а будет тихо, тепло и уютно. Дом моей хозяйки, конечно же, не давал мне желаемого уюта, но и менять его на комнату, в которой живут еще несколько человек, не хотелось, пусть даже это и было бы безопаснее и намного удобнее, чем несколько раз в неделю пару часов добираться до Алисты. Между тем, солнце все ниже и ниже опускалось к горизонту. Приближалось последнее мучительное занятие, и, стряхнув с себя сонное настроение, я неспешно побрела ему на встречу. Совсем скоро мой путь будет лежать по мрачной, холмистой местности. Меня повезет последняя повозка, направляющаяся сегодня в город, до самой главной дороги Алисты, и, остановившись там, бросит в одиночестве на неприветливых улицах спящего города. Дальше я побреду совсем одна, ободряемая мыслью о светлом домашнем просторе, тепле и спокойствии. Но вот и закончился очередной учебный день, пора отправляться домой. Несмотря на то, что я порядком устала, мысль о приближающейся ночи заставляла ускорять шаг. Мой путь лежал по еле освещенной дороге. Темные кусты, пустые и холодные аллеи, трубы высоких домов, зловещие зубья черепицы, все покрывал густой, липкий туман. Здания в этом месте, недавно бывшие уютными и плотно насаженными особнячками, ныне слились в один ряд безобразных зубьев. Ловко виляя между улочками, я шла, четко выделив себе направление. На улице было тихо, не сказать, что это странно, нет, это обычное явление, но и разгуливать здесь не из самых удачных идей. Наконец, остановившись у железных ворот, ведущих во двор, я открыла скрипнувшую калитку. Вперемешку со скрипом послышались отдаленные голоса. Нельзя было сказать, сколько их было. То ли это был монолог безумца, то ли беседа верных приятелей, но истину доказывать было бессмысленно. Пока мое сознание лишь немного испугала перемена в обстановке, и страх оставил россыпь мурашек на коже. Сильнее толкнув створку, которая, в свою очередь, одарила улицу приличным скрипом, моя темная фигура нырнула внутрь просторного двора. Голоса, которые должны были раствориться в обильном тумане, только усилились. Пройдя несколько шагов, я остановилась в неком оцепенении, медленно отходя назад. Впереди, где-то в 100-150 метрах от моего дома стоял человек, луна освещала его льняные волосы и бросала длинную тень на отшлифованную ногами бликующую площадку. Второго собеседника закрывал то ли мрак, странным образом не дающий осесть на его силуэт меркнувшим лучам лунного света, то ли туман, обволакивающий его как кокон. - Как ты можешь убить дитя, чистую душу? Голос, сказавший это, был либо голосом ребенка, либо молодой девушки, но в нем было и что-то третье, как будто он метался сам в себе, ища нечто среднее, пытаясь совместить все тона понемногу. - Грядет война, скоро все изменится, скоро вы падете, - снова произнес голос, но теперь с хрипловатым и мерзким оттенком злобы. -Замолчи, грязный крысеныш. Ты в списке, а значит, залил чернилами свой белый листок чистой души. Все мое тело дрожало как осиновый лист, но я сделала резкий шаг вперед. Зачем? Из любопытства, конечно. Было интересно, что там происходит; не факт, что я выберусь отсюда, но упрямство было сильнее страха. Когда я стала подкрадываться ближе, силуэт второго собеседника стал более различим. Ни глаз, ни цвета волос, только маленькая, хрупкая фигурка на фоне вечной тьмы перед смертью. - И сейчас, малыш, мы перевернем эту грязную страницу твоей жизни, - высокий силуэт поднял взявшуюся как из-под земли косу и вознес ее над жертвой. Черное лезвие блеснуло мутным лунным светом... Невозможно было описать тот момент, как мои руки оказались возле мальчишки, как остановилась коса, как возникшая белая дымка в виде черепа появилась из тумана и растворилась, утонув в его же объятиях. Сжимая хрупкую фигурку ребенка, я повернулась в сторону Смерти, услышав звук ударяющегося предмета о твердые камни двора. Коса упала на землю, высокий силуэт как будто растворился во тьме, в тишине можно было услышать только бешеный стук наших сердец рассмотреть дрожащие силуэты. Выдохнув горячий пар из ссохшегося от страха горла, я опустила глаза. Мне совсем не хотелось смотреть на измученного ребенка, слишком это больно и прискорбно. Не отпуская ребенка и осмотрев косу, на которой гравировкой было написано то ли имя владельца, то ли вид оружия, - хорошим зрением я никогда не могла похвастаться - я заострила взгляд на чем-то чешуйчатом, маленьком и бегающем по кругу. Неожиданно зверек остановился, встал на задние лапки, изучил передние, покрутил... Хвостом? Да, и достаточно длинным. Не скрывая недоумение, он медленно развернулся к моему черному силуэту. - Мать твою! Что за черт, чтоб ты пропала! Ты у меня сначала в гроб попадешь, потом там перевернешься! Откуда ты взялась, ведьма подколодная?! Колдунья недоделанная! Маленькое нечто было явно недовольно, но что оно тут делало, пища и возмущаясь тонким голоском?! Сказать, что удивилась, это ничего не сказать. Вытаращив глаза, я даже не стала пятиться назад, это не выглядело страшно, скорее странно. Нет, в нашем захолустном городке было всякое: ведьмы, кикиморы, демоны, вампиры (правда они в такую глушь редко заезжают — даже местная академия их совсем не манит), но чтобы... рептилия? Это «чудо природы», решившее, что его не поняли, со всех лап побежал к источнику неприятностей и вцепился зубками мне в палец, пища при этом: „Уничтожу, уничтожу ведьму”. В слабом свете моим глазам наконец удалось разглядеть... маленького дракончика. Удивляться времени не было, отрывая этого паршивца от пальца, я не могла ни о чем думать, а если и думала, то гневными высказываниями ему сообщала, на что он не оставался в долгу. - Кхм-кхм. Теперь уж громким, сиплым голосом, послышалось сценическое покашливание, в немного приутихшей суете. Борясь с маленьким чудовищем, я все же обернулась на сиплый кашель, доносившийся из мрака. Тот милый мальчик, он стоял совсем рядом, там, где сейчас мерцают два огонька, откуда доносится неприятный сип. Что-то грязное, поглощающее все лунные лучи, стало подниматься в гнетущей тьме с земли, с высоты роста исчезнувшего малыша, осыпая все вокруг дымящимися кусками то ли плоти, то ли иной субстанции. Все больше возвышаясь над землей, с каждым сантиметром, оно все плотнее прижималось к моему сознанию, испепеляя его своими огненными глазами. Я пыталась пятиться, спастись от безумного страха, но чувствовала, как отнимаются ноги. Сознание постепенно покидало меня, вырванное из моей головы бешено крутящимся вихрем бури мыслей, надежд и страхов. Больше не было двора вокруг, не существовало каменных плит, которыми была замощена площадь, оставался только мрак и огни... Два оранжевых огонька... Они медленно высасывали душу, пока я не услышала дикий тонкий смех. Он исходил от расправившегося в полный рост демона. Темная фигура ринулась в мою сторону. Сжав мое тело в своих руках, существо украло последние остатки сознания. Дикий, срывающийся в разные тона, смех и небытие захлестнули меня, как волна, и приняли в лоно беспамятства.