Часть 5
15 марта 2022 г. в 17:32
Наступило утро следующего дня. И они, наконец, вышли к воротам Конохи.
— С возвращением, — сказал Котетсу, привычно сидевший на пропускном пункте. Он знаком дал понять Учихе, чтобы он задержался. Акина, попрощавшись со своими сокомандниками, пошла дальше, смешиваясь с толпой спешащих по своим делам коноховцев. Котетсу подождал, пока Тибо достаточно удалится, чтобы не услышать их разговор, и рассказал Итачи, что два дня назад ночью на дом Тибо напали.
— Кто-нибудь пострадал? — спокойным тоном поинтересовался Итачи.
— Фумико в больнице. Но рана не серьезная, — ответил привратник.
Вернувшись, наконец, домой, она с ужасом обнаружила отца с забинтованной ногой.
— Что случилось? — испугалась Акина.
Хару вкратце рассказал о ночном нападении. Девушка стремглав помчалась в больницу.
— Дорогая, ты уже вернулась, — обрадовалась Фуми. Её рука была забинтована.
— Мам, — девушка взволнованно смотрела на мать.
— Не волнуйся, милая, со мной все в порядке, — поспешила успокоить её мать. — Как прошла миссия? Как мальчики?
— Все прошло довольно удачно, но, если честно, было очень скучно, — отвечала она, невольно вспоминая эпизоды с горе-шиноби, свой поход в книжный магазин и нападения во дворце.
— А при чем тут мальчики? — удивилась девушка.
Фуми засмеялась, увидев недовольное недоумение на лице дочери.
— Редкие зануды, — отозвалась Акина.
Вечером шагая по кварталу Учиха домой, она все прокручивала в памяти события своей миссии. Дойдя до своего дома, села на крыльцe на порог. Ощущение того, что она что-то пропустила и нахлынувшее чувство недосказанности, что от неё что-то скрыли, что-то важное, не покидало Акину. Снова и снова вспоминая эпизод с нападением в доме феодала. Удивляло и то, почему особо агрессивным атакам подвергались именно её телохранители. Ведь вокруг было много знатных гостей, за которых можно было взять выкуп, если речь шла о попытке похищения.
"Свои задачи вы поняли..." — вспомнила она подслушанный приказ Пятой.
"Неужели она знала...они знали, что могло произойти...вот почему со мной были посланы ниндзя высокого ранга. Защита от возможного нападения, которое и случилось", — посетила неожиданная догадка.
Откуда-то из глубин души поднималась ярость. Неужели её до такой степени ни во что не ставят, что не удосужились сообщить о подобной опасности для её родных. Она имела право знать. Девушка быстро покинула прилегающую территорию своего дома.
Красивым переливом ловец ветра в господском доме возвестил о приходе поздней гостьи. Итачи пил кофе в гостиной. Тревожное чувство посетило его, когда она резко открыла незапертую дверь его дома. Бледная, с потемневшим от гнева взглядом.
— Акина, — насторожился он. Парень медленно поднялся с места, ставя чашку на низкий столик. Он понял, что разговор будет не из приятных.
— Ты знал. Вы оба знали, что моей семье грозит опасность. Пятая специально отослала меня из деревни. Так? — предъявила она обвинение.
Он молча смотрел на неё. Как давно он не видел в глазах собеседника столько испепеляющей ненависти. Особенно, если этот собеседник, девушка.
— Значит, это так. Как вы могли! — приняла она его молчание и отсутствие возражений за подтверждение своей догадки. — Это ведь моя семья!
Её глаза пылали негодованием.
— Если у тебя есть претензии, предъяви их Пятой. Мы только исполняли приказ, — сухо ответил, наконец, Итачи, как-будто его это мало волновало. Ссориться с ней не было никакого желания.
— Удобное оправдание на все случаи жизни. И совесть потом не мучает. Так ведь? — продолжала она, не меняя тона разговора, но в глазах стояли слезы.
Парень молчал. Но её слова от чего-то ножом резанули по сердцу. Однако вида он не подал.
— Что происходит? — поинтересовался вышедший из кухни Саске. Итачи знаком дал брату понять, чтобы тот не вмешивался.
— Ты всего лишь цепной пес, выполняющий приказы, и на всё остальное плевать. Что вам ещё было приказано? Ах да, выяснить, как выглядит семя Шинджу, если не ошибаюсь. Ну что ж, могу тебя обрадовать. На подавись! — сказала она, снимая с шеи кулон, и швырнула его в Учиху. Подвеска ударила ему в грудь и упала на пол. Девушка развернулась и вышла прочь. Саске рванул за ней и остановил её у самой калитки.
— Ты совсем разум потеряла! — разозлился Учиха-младший, встряхнув её за плечи.
— Я имела право знать. Я должна была быть здесь! — решительно заявила девушка.
— И что бы ты сделала, бесполезная? Ты бы только мешала, и кто-нибудь действительно серьезно пострадал. Ты была бы только обузой, — продолжал Саске, сделав упор на последнюю фразу.
Капли слез скатились по щекам девушки.
— Саске! — услышал он строгий голос брата за спиной и отпустил её. Она бросилась бежать прочь от этого дома.
— Почему ты позволил так разговаривать с собой, — возмутился Саске, недовольно глядя на брата.
— Её можно понять. Она расстроена из-за того, что её мать в больнице, и просто нашла, кого обвинить в этом, — спокойно ответил Итачи.
— И ты вот так это оставишь? — не поверил Учиха-младший.
— Оставлю, — подтвердил Итачи.
Лежа на кровати в своей комнате, он никак не мог забыть её ненавидящий взгляд, и её гневные речи долго звучали эхом в его подсознании. Почему он так спокойно отнесся к обвинениям и оскорблениям с её стороны? Ведь будь на её месте кто-нибудь другой, то тот человек, скорее всего, был бы мертв, поплатившись за подобную дерзость. Оставалось теряться в догадках откуда ей было известно о приказе Цунаде. Хотя сейчас это было не так важно, раз ей всё известно. Он вертел в руках брошенный ею кулон. Довольно грубая работа, но вещица довольно красивая. Внутри изумруда он разглядел герб клана Тибо. То, что такую ценную вещь доверили обычному человеку, было довольно странно. Или был расчет на то, что семя будут искать в первую очередь у тех, кто может его защитить. Некоторый элемент неожиданности. Таким образом, никто не подумает, что семя у обычного человека. Итачи посмотрел на прикроватный столик. Там стояла красивая коробка с водяным шаром. Он включил музыкальную шкатулку и долго наблюдал за полетом лепестков и блесток, пока его не сморил сон.
В течении нескольких дней Акина навещала свою мать после работы и с облегчением замечала, что ей становится лучше.
— Я слышала, ты поссорилась с Итачи, — сказала Фуми во время очередного визита дочери. Она промолчала, но по холодному блеску её глаз мать поняла, что это правда.
— Очень жаль. Надеюсь, все недоразумения между вами разрешатся, и вы помиритесь. Он чудный молодой человек. Навещал меня пару раз, предлагал свою помощь, — говорила она, внимательно наблюдая за реакцией дочери.
— С чего бы это. Совесть замучила. Вряд ли у Учих есть что-то подобное, — язвительно отозвалась она.
За разговорами они не заметили звук приближающихся шагов. Он протянул руку, чтобы постучать в приоткрытую дверь, но его ладонь замерла в воздухе, когда он услышал голос Акины.
— Мам, я не могу примириться с человеком, для которого кроме приказа ничего не существует. Про него всякое говорят, и плохое, и хорошее. Но я всегда привыкла судить человека по поступкам, которые вижу сама. И то, что я вижу в нем, мне очень не нравится. Честно говоря, хочется держаться от него подальше, не смотря на то, что я безусловно благодарна за то, что он приютил нас. Сознание того, что будь я ему хоть другом, кем угодно, да хоть любимой девушкой, он убьет меня без тени сожаления, не задумываясь, если ему это прикажут. И после миссии оно только укрепилось, — говорила Акина.
— Я понимаю, ты расстроена из-за того, что с нами произошло, но винить в этом следует не Итачи, а тех, кто напал на нас. Тебе не кажется, что ты не совсем справедлива к нему, — произнесла Фуми. Акина упрямо посмотрела на неё, и женщина поняла, что чтобы та остыла, нужно время.
Послышался стук в дверь. После дозволения войти в дверях показался Итачи Учиха.
— Простите, если помешал,- тихо произнес он, мельком взглянув на девушку. Она ответила гневным взглядом.
— Проходите, Итачи-сан, — улыбнувшись, ответила Фуми, попытавшись подняться.
— Как вы себя чувствуете, Фумико-сан? — поинтересовался Итачи.
— Благодарю. Всё хорошо, — ответила женщина.
— Акина, ты обронила, — сказал он, ложа кулон на прикроватный столик.
Фуми в недоумении посмотрела на дочь.
— Мне пора. Скорейшего выздоровления, — сказал он с легким поклоном и удалился, немного задержавшись у двери.
— Акина, что происходит, — встревоженно поинтересовалась мать.
— Ничего, — упрямо ответила девушка, забирая кулон.
— Милая, что бы между вами не произошло. Уверена, ты делаешь поспешные выводы, — улыбнулась Фуми, пытаясь погасить вулкан негодования в глазах дочери.
— Если ты думаешь, что Учиха Итачи хоть в какой-то мере волнует мнение окружающих, то очень ошибаешься. Его волнует только собственное мнение, — решительно заявила она.
Он медленно шагал по улице и не замечал снующих мимо прохожих, погруженный в свои тяжелые мысли.
"Значит, вот как она обо мне думает. Интересно, она всегда так думала или её мнение изменилось после миссии. Хотя какое это теперь имеет значение. Девушка с холодным взглядом, которая меня ненавидит. Хоть какое-то разнообразие", — с сарказмом думал он, удивляясь, почему её мнение так его волнует.
Около двух недель братья Учихи практически не появлялись в деревне. Приходя с одной миссии, снова уходили на другую. Итачи брался за любую, даже самую опасную работу, лишь бы быть подальше от Конохи, лишь бы быть подальше от неё. Причину своего поведения он и сам не мог объяснить, следуя лишь своим желаниям.
— Ты так вымотаешь себя, — с укором произнесла Сакура после медицинского осмотра, на котором настояла Пятая, после шестой миссии подряд.
— Беспокоиться не о чем. Я в полном порядке, — ответил Итачи, стоя в её кабинете по пояс раздетым.
Тут в кабинет влетела темноволосая девушка с прозрачными голубыми глазами и повисла у него на шее, не дав ему возможности одеться.
— Итачи, ты не ранен? — взволновано поинтересовалась она. Парень одарил девушку суровым взглядом.
— Что за....А ну свалила отсюда! — возмутилась Сакура. Девушка не стала спорить и удалилась.
Учиха оделся, извинился и покинул кабинет Харуно. Брюнетка ждала его в коридоре.
— Не помню, чтобы я звал тебя, Аюми, — гневно отозвался он, давая понять, что она поставила его в неловкое положение перед ученицей Цунаде.
— Прости, я волновалась, — робко произнесла она, виновато глядя на него.
— Этого я тоже не просил, — резко ответил он и пошел прочь. Аюми с понурой головой тихо пошла следом.
Яно очень давно проявляла к нему немалый интерес, ревностно охраняя все подходы к его сердцу, и иногда делала это по своему, что не всегда нравилось предмету её страстной любви. Итачи не терпел ссор между девушками из-за своей персоны, которые зачастую устраивала Аюми, если видела его с другой девушкой на улице или в парке. Во время одной такой потасовки ему даже пришлось вмешаться. Тогда он ясно дал понять, что ещё одна такая выходка с её стороны, и она никогда больше не подойдет к нему близко. Двери его дома для неё будут закрыты навсегда. Потом были извинения, слезы, уговоры и обещания. Итачи заявил, что такого поведения не потерпит. А он из тех людей, которые свое слово держат. С тех пор Аюми приходится всеми силами сдерживать порывы дикой ревности.
Они уже вышли на одну из оживленных улиц Конохи, как Итачи заметил вдали знакомый силуэт в форме библиотекаря. Акина переходила улицу, пересекая им путь, ведя пару ребятишек, о чем-то с ними весело переговариваясь, направляясь в сторону библиотеки.
"Да, будь я хоть его девушкой. Убьет не задумываясь", — всплыли в памяти нечаянно подслушанные им её слова, и сердце гулко забилось.
Ему не давала покоя собственная реакция на слова Акины. Она была абсолютно права, полагая, что для него никогда не существовало другого мнения, кроме собственного. Он мог прислушаться к мнению только Саске, ведь ради него он многим пожертвовал. Итачи все не мог понять, почему именно её слова так задели его, ведь ему было наплевать, кто и что про него говорит за его спиной. И было странно сознавать, что он все это время бежал именно от её неприязненного взгляда, от её ненависти. Все это время он искал причину своего поведения: то ли от того, что её мать была очень похожа на его мать, то ли от того, что она единственная отнеслась к нему по-другому. Девушка...его девушка. Вокруг него часто сновали девушки и женщины, которые были не прочь обратить на себя его внимание, но.ни одна из них так и не вызвала желание быть всегда рядом.
"Чего это вдруг..." — недовольный самим собой, подумал он.
— Итачи, — услышал он робкий тихий голос за спиной и, остановившись, обернулся. Аюми все ещё шла за ним и не смела потревожить погруженного в свои мысли молодого человека. Он же, в свою очередь, совсем забыл о её присутствии.
"Может быть, чтобы что-то чувствовать к девушке надо самому проявлять инициативу", — внезапно подумал он, и эта мысль побудила его к действию. Он резко притянул её к себе, обнимая за талию, и нежно поцеловал, ласково касаясь её губ своими, не боясь, что подобное зрелище не приветствуется. Аюми замерла от неожиданности, затем попыталась обнять его в ответ, но парень уже отстранился от неё. Насыщенный румянец на лице девушки красноречиво говорил о том, насколько его поцелуй был ей приятен.
— Итачи. Это было так...неожиданно, — пролепетала она с горящими от наслаждения голубыми глазами.
Учиха смотрел на неё, пытаясь прислушаться к своим ощущениям, и не понимал: ни разум, ни тело не откликнулось на прикосновение к её губам. От слов Акины он испытал больше эмоций, чем от поцелуя с Аюми.
— Забудь, — ответил он и торопливым шагом удалился, оставив девушку посередь улицы отходить от счастливого шока.
— Девчонки, беда!!! — влетела в библиотеку Асеми.
Её обступили взволнованные девушки. Акина в это время раздавала карандаши тем детям, которых уже привели. Но, услышав суматоху в читальном зале, ненадолго вышла из своего отдела. Увидев подругу, на которой лица не было, девушка немного испугалась.
— Что случилось? Нобу стало хуже? — всполошилась она.
— Нет, с ним все в порядке, — ответила Асеми, с опаской покосившись на Юки.
— Дело в том, что Итачи встречается с Аюми. Она все-таки добилась своего, — сказала, наконец, подруга. Послышались испуганные вздохи. Юки невольно всхлипнула.
— И с чего такие трагичные выводы? — поинтересовалась Акина, которой совсем не хотелось, чтобы Юки, да и остальные работали с такими лицами, как-будто у них траур.
— Видели, как они целовались прямо на улице, совершенно не стесняясь посторонних, — ответила Асеми.
— И что. Ведь никто не слышал, как он предлагал ей встречаться. Так что поцелуй ничего не значит, — пыталась Тибо всех успокоить.
— Так что ты думаешь это неправда? — с надеждой тихо произнесла Юки, вытирая слёзы.
— Я думаю, что все выясняется опытным путем. Если вас интересует, встречаются они или нет, идите и спросите у него лично, — заявила Акина.
— Но это же неудобно, — подала голос Риоко.
— А придумывать всякую хренотень и распускать нелепые слухи, значит, удобно? А ну, марш по местам работать! — рассердилась Акина, затем удалилась в свой отдел.
Он шел всё дальше и дальше, без определенной цели. Парень не знал, сколько улиц Конохи прошел. И внезапно остановился перед высоким зданием с красивой железной дверью. "Центральная библиотека Конохи" гласила вывеска на здании. Итачи вдруг опять вспомнил её янтарный взгляд, наполненный ненавистью и болью.
"Почему?" — удивился он тому, что ноги как-будто сами привели его сюда и ничего хорошего это не сулило. Неужели это всё-таки чувство вины. Тяжело вздохнув, Учиха направился в сторону своего квартала.
На следующий день братья Учиха снова ушли на миссию. Все время их отсутствия по вечерам и в выходные Акина занималась уборкой их сада, и вскоре он перестал напоминать лес. Она посадила рядом с беседкой цветы, в основном многолетние. Сделала аккуратные дорожки. С беседкой пришлось немного повозиться. С ней очень помог её отец.
Тем временем Учиха были на очередном задании. Саске видел, что брат очень изменился после ссоры с Акиной, стал как-будто задумчивее и молчаливее. Однако ничего выспрашивать не стал. Последняя, третья миссия была особо тяжелая. Не обошлось без раненных. Учиха, которые были в составе группы, особо не пострадали, но в день их возвращения шел проливной дождь. Пятая настояла на медицинском обследовании даже тех, кто вернулись невредимыми. Братья Учиха от обследования отказались и на следующий день пришли к Цунаде за очередным заданием. Пятая была в ярости от того, что они проигнорировали её приказ и запретила им на десять дней покидать деревню.
— И никаких больше миссии! Трудоголики несчастные!!! — орала она им вслед, когда те покидали её кабинет.
Через пару дней, проходя мимо двери комнаты брата, Саске услышал сильный кашель. Он без стука вошел в его комнату. Тот привычно стоял у окна. Тяжелое, хриплое дыхание и болезненный румянец на лице. Учиха-младший быстро подошел к нему и коснулся его лба. Он пылал.
— Я в порядке, — откашлявшись и как можно увереннее сказал Итачи. Но Сакура, пришедшая на вызов, была другого мнения.
Лекарство, которое могло бы быстро поставить его на ноги, было в одном маленьком городке, в двух днях пути от деревни. Но Саске не хотел оставлять больного брата одного.
— Я не маленький ребёнок, справлюсь, — пообещал тот. И утром следующего дня Саске уехал за лекарством.
Близился день проведения ежегодного спортивного фестиваля в Конохе, проводимого в течении четырех лет в честь окончания последней войны шиноби. Этот юбилейный должен быть грандиозным. К организации этого мероприятия, а в частности для проведения праздничного концерта, были привлечены и подруги Акины, как отъявленные меломанки. Она же осталась помогать Нобу, который к тому времени вышел из больницы, и как всегда, занималась с детьми.
Вечером, немного уставшая, она вернулась домой и с удивлением обнаружила, что мама собирает корзинку с едой.
— Насколько я знаю, команда Хару еще не вернулась с миссии, и Хаку нет дома, — недоумевала она.
— Это не для Хаку, а для Итачи, — ответила Фуми, протянув ей корзинку.
— Ни за что. Ноги моей не будет в его доме, — решительно заявила она.
— Акина, ты же добрая девочка. Неужели ты не поможешь ему в трудную минуту. Я не могу это сделать лично, потому что меня вызывают в госпиталь, — уговаривала её мама.
— С каких это пор ему помощь нужна, — не поверила девушка.
— С тех пор, как он заболел. Сакура сказала, что он сильно простыл и чтоб я присмотрела за ним. Пришла к нему, а он готовит с высокой температурой. Я, конечно, отправила его в свою комнату и сказала, что сама все сделаю. Все приготовила, и тут вызов. Помоги ему, прошу тебя, — продолжала Фуми.
— Ладно, — нехотя согласилась девушка. Фуми улыбнулась, полагая, что это неплохая возможность помирить молодых людей.
Акина открыла шкафчик аптечки и взяла стетоскоп, намереваясь использовать знания, полученные на курсах Сакуры по медицинской подготовке в деле, и несколько трав и лекарств, которые могут пригодиться.
Через некоторое время она вошла в господский дом и пошла искать кухню. Найти её оказалось довольно просто. Девушка оставила там корзинку с продуктами. И тут образовалась другая проблема, где искать комнату Итачи. Единственный действенный метод — это метод научного тыка. Открывая поочерёдно двери пустых комнат, она, наконец, нашла нужную.
— Извините за вторжение, Итачи-сан, — сказала она, с удивлением глядя на него. Итачи не находился в постели, как примерный больной, а стоял у открытого окна и пил кофе. При её появлении его сердце ёкнуло от нахлынувших неприятных воспоминаний. Он напряжённо замер, увидев её. Визит Акины стал для него неожиданностью.
— Врач вас осматривал? — спросила она, и равнодушие в её голосе говорило о том, что она здесь не по своей воле.
— Да, Сакура приходила, — ответил он.
— Что она сказала? — спросила девушка.
— Сказала, что есть какие-то хрипы в легких. Понятия не имею, что это значит, — ответил он.
— Это значит, что воспаление проникло глубже в легкие. Почему вы не в больнице? — поинтересовалась она с нотками возмущения в голосе.
— Не люблю больницы, — ответил Итачи. Девушка подошла к нему и закрыла окно.
— В вашем положении лучше не стоять на сквозняке, — сказала она.
— Раньше ты обращалась ко мне на "ты", — заметил он.
— Раньше вы были моим напарником, а теперь вы глава клана Учиха, — пояснила Акина.
— А если я попрошу. Ты выполнишь просьбу главы клана? — спросил он.
Девушка встретилась с ним взглядом. От холода в её глазах ему стало не по себе.
— В таком случае у меня не будет выбора, — наконец ответила девушка.
— Тогда я прошу обращаться ко мне, как раньше, на "ты", — уцепился за эту возможность Итачи, но напряжение между ними не исчезло.
— Разрешишь тебя послушать? — спросила Акина.
— Медицинские курсы Сакуры, — догадался он, слегка улыбаясь.
— Да, — подтвердила Акина.
Итачи стал медленно снимать рубашку, расправляя плечи. Сложен он был великолепно: высокий, широкие плечи постепенно переходили в тонкую талию, литые мышцы груди, прорисованность пресса и боковых мышц была ярко выражена. Длинные для своего роста ноги с гладкой мускулатурой бёдер. Лёгкая худощавость ничуть не портила его, а скорее придавало его фигуре некоторую изящность. Слабость и температура постепенно возвращались. Девушка достала стетоскоп, немного погрела металлический диск головки в руках, чтобы у него не было температурного шока, и подошла к нему.
— Дыши глубже, — сказала она, прислонив диск к его груди, прислушиваясь к жесткому дыханию. Девушка стояла так близко, что он мог чувствовать её дыхание на своей коже, и от этого приятное тепло разливалось по его телу. Когда она прикасалась к бокам диском, было немного щекотно. Акина обошла его, чтобы со спины прослушать и убрала его длинные волосы. От её легкого прикосновения к его коже мурашки побежали по спине. Девушка, естественно этого не заметила. То, что её действительно волновало, это его жёсткое дыхание и присутствие хрипов в легких.
— Сакура была права, — сказала, наконец, она, когда закончила осмотр.
Акина взяла листок с назначением и пробежалась по нему внимательным взглядом.
— Тебе лучше всё-таки быть в постели. Не трать силы, которые нужны для выздоровления. Больным всегда предписывают полный покой, — посоветовала Акина. В её ровном голосе не было ни тени эмоций.
"До сих пор злится. Если бы не моя болезнь, она бы не была настолько сдержана", — подумал Итачи, даже не подумав последовать её совету.
— Сейчас принесу ужин, — сказала девушка и удалилась.
Она зашла на кухню, которая, честно говоря, ей очень понравилась: большая, светлая, с мебелью из темного дерева. Разогрела еду и приготовила травяной отвар. Поставила все на поднос и аккуратно понесла в комнату Итачи.
Вернувшись, она поставила поднос на письменный стол и собралась уходить. Но он остановил её, взяв за руку.
— Подожди, — сказал Итачи.
— Не вижу смысла оставаться здесь дольше, — возразила Акина.
— Я хочу поговорить с тобой. Это важно, — сказал он, произнеся это больше для того, чтобы задержать её.
— Ты должна меня выслушать, — продолжал настаивать Учиха.
— Выслушать что? — внутренне холодея от нехорошего предчувствия, поинтересовалась девушка.
— Я никак не могу понять почему? Почему ссору с тобой я не могу забыть до сих пор. Почему именно твои слова не выходят у меня из головы. Если бы ты была шиноби, я бы подумал, что эта какая-нибудь техника контроля сознания. Но ты обычный человек. Тогда почему я не могу перестать думать об этом? — говорил он и всеми силами пытался оставаться холоднокровным. Только алые всполохи в черных глазах говорили о бьющих через край эмоциях и о просыпающемся шарингане.
"Мамочки", — пискнула про себя Акина и попыталась отойти от него.
— Я могу извиниться, если тебе от этого станет легче, — дрогнувшим голосом произнесла девушка, пытаясь его успокоить.
— Это ничего не изменит, — сказал Итачи, и рисунок в его алых глазах изменился. И не было сил отвести от них взгляда.
"Он будет убивать меня медленно и с наслаждением", — было последней её осознанной мыслью.
Акина на несколько секунд впала а подобие транса, но потом ощутила спиной шершавую кору дерева. Бросив быстрый взгляд по сторонам, она увидела, что находится не в его комнате, а в цветущем персиковом саду. Она стояла под высоким деревом, с которого осыпались мелкие розовые лепестки.
"Что это? Замена реальности", — размышляла она, слушая бешенный стук своего сердца.
— Есть только один способ все понять, — произнес Итачи, стоя к ней почти вплотную, опираясь рукой на ствол дерева, не давая возможности отойти от него. Девушка заметно побледнела, и её начало немного трясти.
Его пальцы коснулись её лица, останавливаясь на подбородке, заставляя её посмотреть ему в глаза. Затем он наклонился и коснулся её губ своими. Акина впала в ступор. Волна неописуемой нежности стала разливаться по всему его телу. Парень, не сдерживаясь, заключил её в жаркие объятия, требуя большего. Его руки сжимали полы ее одежды, прижимая плотнее к своему телу. Он остро чувствовал нежность её тела, и как же это отличалось от упругой мускулатуры куноичи. Он углубил поцелуй, лаская её язык своим, но она не отвечала на его страстный призыв. Его накрыло жаром, то ли от поцелуя, то ли от того, что всё-таки поднялась температура от простуды. Где-то из уголков затуманенного сознания у девушки возникло понимание того, что её целует полуголый мужчина. Акина в ужасе забилась в его объятиях, пытаясь оттолкнуть его. Но его рука скользнула под водопад её волос, давая понять, что он не хочет прекращать то, что делал. А полузакрытые веки его глаз говорили о том, что он испытывает от этого невероятное наслаждение. Вскоре ему нехотя пришлось отстраниться.
— Пусти, дурак! — закричала она, отталкивая его, и слезы оскорбленной гордости хлынули из её глаз.
В следующий миг сад снова стал его комнатой. Итачи прервал технику. Его глаза стали привычного черного цвета.
— Акина, успокойся, — произнёс он, все ещё не выпуская её из объятий.
— Задумал убить, так убивай. Издеваться то зачем, — всхлипывая от рыданий, произнесла Акина.
— Я не собирался тебя убивать. У меня и в мыслях не было вредить тебе, — пытаясь успокоить её, произнес Итачи. Удивляясь, как подобные мысли могли прийти ей в голову.
— Псих ненормальный, — сказала она, всё-таки оттолкнув его и пулей выбежав из его комнаты.
Вернувшись домой, она быстро поднялась на второй этаж, где располагалась её комната, бросилась на кровать и, уткнувшись в подушку, всё-таки дала волю слезам.
После её ухода он всё-таки лег в постель. От воспоминаний о сладости её губ и нежности её тела на его лице то и дело появлялась легкая полуулыбка.
"Надо же, кто бы мог подумать. Я все это время бежал от её неприязни. И в то же время я хочу, чтобы она испытывала ко мне хоть какие-то чувства. Пусть даже и ненависть, но на равнодушие с её стороны я больше не согласен. Хочу, чтобы это повторилось. Странно, такие переживания из-за обычной девчонки, которая даже шиноби не является", — пытался разобраться в себе Учиха.
Вскоре тревожные, гнетущие воспоминания были вытеснены другими, довольно приятными. И его это вполне устраивало.