Шесть цифр

      В гостиную вошло два серых матовых робота с трехглазыми головами без ртов, двухметровые и очень человекоподобные. Они осмотрели гостиную и комнату с противоположной стороны от комнаты Гериона. Осмотрели меня, застрелили магроста. Потом вошёл сидериец в боевой экипировке примерно с меня ростом, что является нормой для этой расы. Из-за особенностей иммунной системы и состава крови сидерийцы в атмосфере Экнории вынуждены носить маску с активной фильтрацией воздуха, в противном случае их ждёт мучительная смерть через пару-тройку суток. Сидериец в облегающем боевом костюме и в непрозрачной маске скрывающей всё лицо был очень похож на человека или даже коренастую женщину.       С улицы продолжали доносится звуки перестрелки, а роботы тем временем проникли в комнату Гериона, после чего туда вошёл сидериец. Слуга, насколько я поняла, был уже мёртв. Через несколько секунд сидериец вернулся в гостиную и отцепил меня от стеллажа. Потом зазвучал динамик его шлема, который заговорил роботизированным голосом:       — Человек, женщина, сильно искалеченная. Скажи своё имя и положение в обществе.       Сидерийский переводчики бывают довольно смешными со своими формулировками, что, впрочем, нормально, ведь не всегда в инопланетном языке будут прямые аналогии. Под положением в обществе он скорее всего подразумевал вопрос: кто я такая и чем занимаюсь.       — Аргина Вайлис, майор планетарных воздушных войск Северной Земной Конфедерации, двенадцатая армия, седьмая авиационная дивизия, тридцать пятый полк.       Небольшая пауза.       — Аргина, ты теперь мой пленный.       Опять пауза. С улицы доносились звуки перестрелки. Боевые дроиды, тем временем, потащили тело Гериона.       — Почему глава деревни без сознания? — прозвучал вопрос из динамика шлема.       — Он под действием препарата под названием гедорим. Состав не знаю. Гедорим находится в левом верхнем дыхале. Он умрёт, если не прекратить вентиляцию воздуха через это дыхало.       Сидериец взял меня за поводок и потащил за собой. Выйдя из дома, я увидела боевой конвертоплан. Он стоял на улице за забором, две автоматические пушки мониторили округу и иногда стреляли на поражение. Когда мы вышли за ворота, я увидела, как с другой стороны ещё один сидериец с дроидом ведут Эрмину. Конвертоплан охранял один дроид, который заодно следил за обстановкой и стрелял в мохнатых. Близстоящие дома были повреждены взрывами, рядом с домами лежало порядка двадцати трупов экнорианцев.       Двое дроидов, нёсших Гериона, быстро занесли его внутрь аппарата, после чего быстро заняли оборонительные позиции снаружи. Потом завели внутрь меня. Потом Эрмину. Мы посмотрели друг на друга.       — А ты как попалась? — спросила она.       — Погоди, этот вопрос должна задать я. Меня в доме поймали, а ты должна была успешно убежать и ждать у моста удара беспилотников.       — Мне не повезло, меня заметили местные, когда я вышла из задних ворот с оружием. Мохнатые были вооружены, началась перестрелка, меня зажали, потом прилетели вот эти, — Эрмина кивнула на сидерийцев.       Снаружи послышались выстрелы, сработали автоматические пушки конвертоплана. Через пару секунду снова всё затихло.       — Ты сама в порядке? — спросила я.       — Да, как видишь.       Внутренний отсек аппарата просторностью похвастаться не мог и представлял собой подобие салона фургона. С одной стороны от двери располагалась “пассажирская” половина с кресло пилота и шесть кресел: по три с каждого борта. С другой стороны от двери было подобие грузового отсека: на этой половине располагались шкафы и выдвижные ящики с оборудованием, оружием и медицинским наборами. Гериона положили с этой стороны. Эрмину по-быстрому досмотрели, в одном кармане у неё был рукав от моего костюма, а в другом смартфон Райкера. Рукав засунули обратно в карман, смартфон забрали и кинули в настенную корзину с другим барахлом напротив двери.       Снаружи опять послышались выстрелы, на этот раз автоматические пушки не сработали. Через пару секунду снова всё затихло.       Эрмину посадили на пол, после чего сидериец приковал её к поручню на уровне моего колена. Потом он надел наручники мне на ноги и тоже посадил на пол. Сидериец помешкал немного и, видимо, решив, что этого мне недостаточно, прицепил мой поводок к поручню.       — Эй, а ноги! — подала голос я. — Освободите ноги! Это несправедливо!       Проигнорировав меня, сидериец открыл один из своих медицинских комплектов, залепил левое верхнее дыхало Гериону какой-то похожей на пластилин субстанцией. Тот, в свою очередь, всё ещё дышал и даже дрыгал конечностями время от времени.       — В это дыхало попал гедорим? — спросила меня Эрмина.       — Да.       — А он откуда знает?       — Я сказала.       Снаружи послышались одиночные выстрелы из чего-то крупнокалиберного. Сидериец направился к креслу пилота, но замешкался у двери и был подстрелен в грудь из этого самого крупнокалиберного оружия. Снаружи снова послышались звуки выстрелов. Заработали автоматические пушки конвертоплана. К трупу подбежал второй сидериец и тоже был подстрелен. Пол начало заливать фиолетовой кровью.       Бинго плюс джекпот невезения. Сейчас дроиды с кораблём работают в синергии и находятся в глухой защите. Но они подорвутся, когда суммарный искусственный интеллект примет решение, что оборона бессмысленна и лучше пусть техника не достанется никому, чем врагу. А это значит, что мы можем взлететь на воздух в любой момент.       Меня вдруг осенило, что в отличие и наручников мой поводок зацеплен с помощью обычного карабина.       — Эрми, сможешь дотянуться до моего поводка?       Эрмина посмотрела на меня, а потом на карабин.       — Ну-ка, давай, — с энтузиазмом сказала она.       Примерно через полминуты возни и пыхтения Эрмина смогла дотянуться до карабина, а потом и отцепить меня от поручня. Все это время снаружи шла перестрелка и постоянно слышались попадания по корпусу конвертоплана. Благо, роботов, защищающих конвертоплан, не так просто вывести из строя.       Ключи от наручников висели на магнитике рядом с дверью. Я встала, мелкими шажками подошла к ключам, взяла их в зубы, вернулась к Эрмине и сбросила их ей на спину. Ключи скатились по спине и попали прямо ей в руки.       Через считанные секунды Эрмина освободилась, ещё через пару секунд она освободила и мои ноги.       Ещё через секунду нас ждал гораздо более серьезный подарок судьбы. Мы посмотрели на настенную корзину, куда был брошен смартфон Райкера. Одна из пуль, которая убила сидерийцев, попала в смартфон и разнесла его в щепки. Это был какой-то мега бинго и ультра джекпот невезения. Но горевать и рвать на себе волосы было некогда. Перестрелка как раз затихла, но это временно.       — По логике, если мы выйдем, мохнатым стрелять в нас незачем, — сказала она. — А дроидам и конвертоплану банально не до нас, к тому же, мы не предоставляем опасности для них.       — В теории да, — кивнула я, — главное, не держать в руках оружие.       — Ну тебе это не грозит, — усмехнулась Эрмина.       — А Герион?       — Всмысле? Ты предлагаешь мне тащить эту тушу? Ты в своём уме?       — Но мы не можем бросить его вот так. Он беременный. К тому же мы можем использовать его как заложника.       — Арги, это бред. Давай без глупостей. Не огорчай меня.       — Я старше тебя по званию, — возразила я.       — Может быть, но ты не командир мне ни прямо, ни косвенно.       — Герион погибнет!       — Все! Ты приложила максимум усилий! — еле сдерживая раздражение, сказала Эрмина. — Хватит. Нам надо самим спасаться. Ты ни в чём не виновата. Мы можем взлететь на воздух в любой момент!       Эрмина дернула за "поводок" моего ошейника так, что я даже чуть не упала, и потащила за собой. Я пыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Я кричала ей, чтобы она остановилась, но Эрмина не обращала внимания на меня. Конвертоплан стоял у забора, который огораживал территорию дома Гериона. Эрмина вышла и побежала вдоль него. Выбора у меня не было, я побежала за ней. Метров через сто мы зашли за угол и попали в узкий проулок. Рядом лежало три экнорианских трупа.       Я разозлилась от такого фактически оскорбительного отношения ко мне. Чёрт с ним с Герионом, но вот так нагло тащить меня за ошейник — это очень обидно. Сначала мохнатые привязали меня как собаку, а теперь Эрмина потащила меня как непослушное животное.       — Эй, ты что вообще себе позволяешь? — закричала я. — Ты как со мной обращаешься? Я старше по зва…       Раздался взрыв.       Такой сильный, что аж уши заложило.       Конвертоплан и дроиды самоуничтожились. Тут и там по округе начали падать обломки.       Я вдруг поняла, что должна быть благодарна Эрмине, ведь она спасла мне жизнь.       — Извини, я не хотела тебя обидеть, — виновато заговорила она. — Времени на уговоры не было, на счету была каждая секунда. Честно, извини меня, пожалуйста.       — Прощаю, — пробормотала я, хотя понимала, что должна сказать "Спасибо". Никогда не чувствовала себя настолько тупой и неадекватно упрямой.       — Получается, что твоя безрукость спасла нас! — Эрмина резко сменила тему, как будто тоже чувствовала себя виноватой за сделанное и хотела загладить вину.       И обняла.       И поцеловала меня в щёку.       — Была бы у тебя хоть одна рука, приковали бы тебя наручником к тому поручню и всё. Ничего бы мы не смогли сделать.       Загладить вину, похвалив меня за отсутствие рук.       — И мой ошейник… — сказала я. — Если бы его не было, тебе бы пришлось тащить меня на себе, а я бы брыкалась как дура. И ты бы не успела убежать на безопасное расстояние.       — Так, ладно, — деловито заговорила Эрмина. — Что делать будем? Смартфон Райкера уничтожен.       — Бумажка с пин-кодом от моего смарт-ключа ещё с тобой?       Эрмина пошарилась в карманах и вытащила скомканую бумажку.       — Ну вот, — сказала она, развернув листок. — А какой от него толк без смарт-ключа?       В это время в примерно в двух кварталах от нас происходил бой со взрывами и очередями из автоматического оружия.       — Думаешь, это где происходит бой? — спросила я, указав подбородком в сторону, откуда доносились звуки боя.       — Хм, это скорее всего склад Гериона. То самое трёхэтажное здание, где он хранит всё ценное.       — В его доме моей руки нет, что логично. Она скорее всего там. Ведь, грепофода у мохнатых дороже идэбгии, а идэбгия дороже золота.       — И ты думаешь, мы туда сейчас придём и нас примут с распростёртыми объятиями? — Эрмина посмотрела на меня сверху вниз со своим фирменным лицом, выражающим максимальный скепсис. — Придём пошаримся, возьмём, что нужно и уйдём.       — Ты предлагаешь вернуться в прицеп и ждать Мигельта?       — Это хотя бы не самоубийственно.       Вдруг я поняла, что снова встала на рисковый путь. Если Эрмина будет против, я никак не смогу склонить к нужному мне действию. Нельзя предлагать ей вариант, в котором она рискует жизнью, а я ничего не делаю.       — Давай просто проведаем склад, — сказала я. — Вдруг повезёт…       — Повезёт? — удивилась Эрмина.       — Мне сегодня так сильно не везло, что вселенная должна компенсировать это хоть капелькой везения.       — Или сделать так, чтобы неповезло ещё сильнее…       Я почти внутреннее умерла, решив, что она решила не рисковать и вернуться в прицеп.       — Ладно, давай сходим и посмотрим, — добавила она.       Я чуть не подпрыгнула от радости. Эрмина по-быстрому осмотрела оружие убитых экнорианцев, взяла наиболее приглянувшийся ей ствол, забрала все магазины.       — Интересно, осталось времени до ударов дронов с Адьяны? — спросила она между делом занимаясь оружием.       — По ощущениям, примерно сорок минут.       Я выглянула за угол: большинство вступивших в бой экнорианцев погибло, но на место взрыва конвертоплана осторожно подходили выжившие единицы. Эрмина направилась в проулок.       — Побежали! Времени мало! — махнула рукой она, переходя на лёгкий бег.       Мы добежали до конца проулка и осмотрелись вокруг. Перпендикулярная проулку улица изобиловала вечнозелёными пышными кустарниками высотой почти с человеческий рост, благодаря которым вполне себе можно незаметно добраться до места перестрелки. Застройка улицы в основном состояла из плотно стоящих двухэтажных домов. Дома были построены ещё до вторжения на планету людей, в которых тридцать последних лет квартировались служившие тут военные и их семьи, а теперь в них снова осваиваются экнорианцы. До искомого здания оставалось примерно пятьсот метров, может быть чуть больше. Эрмина начала движение перебежками, прячась под особо крупными кустами.       — Эрми, — подала я голос после второй перебежки.       — Что опять? — раздражённо откликнулась она.       — На меня как бы до сих пор надет ошейник.       Она оглянулась на меня, закатила глаза и, судя по лицу, мысленно выругалась. Попыталась отцепить поводок с ошейника — не получилось. Попыталась ещё раз, но уже посмотрев внимательно. Опять не получилось.       — Черт, тут карабин какой-то корявый, — сказала Эрмина. — Проще весь ошейник снять.       — Ну так сними.       Эрмина раздражённо цокнула, отложила штурмовую винтовку и протянула обе руки в поисках пряжки ошейника. Я подалась ближе, чтобы ей было удобнее, но с первого раза и вслепую снять её, конечно же, не получилось. Эрмина, раздражённо чертыхнулась, и повернула ошейник, чтобы увидеть, что в пряжке не так и как её расстегнуть.       И в этот момент прогремел взрыв.       Один довольно мощный взрыв, а потом ещё серия слабых.       Мы вздрогнули. Эрмина сразу же схватилась за оружие и посмотрела в сторону взрыва. Повсюду начали падать металлические и пластиковые ошмётки, земля, камни и прочий мусор.       Улица заканчивалась примерно через триста метров на Т-образном перекрестке и упиралась прямо в трёхэтажное здание за высоким кованым забором с каменным столбами. Взорвался, судя по всему, сидерийский конвертоплан, который стоял где-то за левым углом от нас. Судя по силе взрыва, взорвался не просто сам аппарат с топливом, в нём был ещё какой-то боекомплект.       Эрмина забыла об ошейнике, осмотрелась вокруг, подождала немного и перешла на бег. Ну и мне пришлось побежать за ней. Мы бежали по правой стороне улицы и даже не останавливались у кустов, чтобы осмотреться. Примерно через пятьдесят метров нас ждала стена из кустарника, которая отделяла лужайки перед двумя рядом стоящими домами. Посреди стены кустарника росли два очень похожих на кусты дерева: они росли выше и имели более прочные и размашистые ветви. Верхушки деревьев были покрыты слоем песка и пыли, которые упали на них после взрыва. Одно из них стояло прямо у нас на пути. Кусты сами по себе довольно мягкие и не цеплялись за одежду, поэтому мы побежали прямо, даже не подумав обойти стену или найти более тонкую часть стены. Эрмина прошла, отодвинув ветви в сторону, а мне пришлось “проламывать стену” головой. В итоге уже на другой стороне, когда я уже открыла глаза, думая, что преодолела препятствие, моё лицо попало в ветку того самого дерева, на которую упала пыль с верхних веток после того, как прошла Эрмина.       Пыль в глаза!       Нет!       Не-е-е-е-е-т!       Я остановилась и зажмурила глаза. И даже не представляла, что делать. Пыль на ресницах и бровях чувствовалась буквально кожей.       — Эрми! Эрмина! — крикнула я.       — Что опять? — услышала раздражённый голос. — Не ори!       — Глаза! — “громким” шёпотом ответила я.       — Проклятье!       Я чуть-чуть приоткрыла один глаз, чтобы сориентироваться, где нахожусь, и менее, чем через секунду, он закрылся сам. Потом чисто машинально присела в попытке коснуться глаз коленом и как-то вытереть глаза, хотя, в общем-то, это никак не помогло мне. Потом подошла Эрмина и одной рукой толкая меня в спину, довела меня до следующей стены.       — Не паникуй! — сказала она. — Сейчас!       Эрмина легонько стряхнула пыль с ресниц и бровей, потом убрала пыль с внешних уголков век, а потом внутренних углов. Потом подула.       — Сейчас, осторожно, — сказала она, — сейчас посмотрю под веком и на краю века.       Эрмина оттянула левое веко вниз, я рефлекторно заморгала глазом и попыталась зажмурить ещё сильнее. Эрмина попробовала посмотреть под веком ещё раз. Убедившись, что под веком ничего нет, проверила нижнее веко правого глаза.       — Всё в порядке! — заговорила она, пока я пыталась проморгаться. — У нас мало времени. Надо воспользоваться моментом, пока они там оглушены из-за такого сильного взрыва, а может даже легко контужены.       Я проморгалась. Правый глаз вроде как прочистился, а в левом всё равно был источник раздражения, который беспокоил глаз, заставляя рефлекторно моргать и не позволяя полностью открыть его. Я не стала жаловаться Эрмине, да и некогда сейчас искать соринку в глазе.       — Бегом! — сказала Эрмина и, раздвинув руками стену кустарника, пустила меня первой.       Далее подобные стены не преграждали наш путь. Левый глаз всё равно пришлось зажмурить, но я хотя бы вижу куда бежать.       Примерно за сотню метров до перекрестка Эрмина спряталась за стоящим у дома автомобилем, очень похожим на пикап. Я тоже присела и пыталась проморгаться, чтобы нормально открыть левый глаз. Эрмина выглянула из-за укрытия и выстрелила несколько раз одиночными.       — Минус два мохнатых, — сказала она. — Арги, как твои глаза?       — Сойдет, видеть могу.       — Надеюсь, инфекцию не занесло. Слышала, местные бактерии не равнодушны к человеческом глазам.       — Пыль сухая. Поэтому вряд ли там было что-то опасное.       Мы пробежали ещё ближе и спрятались за беседкой на лужайке одного из домов. Рядом лежало два трупа экнорианцев, которые только что подстрелила моя боевая подруга. Буквально через двадцать метров начинался перекрёсток. Располагающееся на другой стороне перекрёстка здание склада имело ширину в три раза больше, чем улица по которой мы пришли сюда. Некогда красивый забор вокруг склада почти полностью обвалился. Само здание при людях использовавшееся для административных целей, а ещё ранее при экнорианцах для образовательных целей — тоже нехило потрепало. Половина некогда красивого фасада разрушено навсегда, в стенах огромные дыры, а парадный вход фактически завален обломками и мусором. В свою очередь, роскошные и красивые дома, стоящие на углах с нашей стороны, были наполовину разрушены во время боя. Видимо тут было очень жарко. Взорвавшийся конвертоплан стоял где-то за левым поворотом и с этой позиции его видно не было.       Послышались звуки перестрелок — откуда-то издалека за левым поворотом. Видимо сидейрицы ещё живы и использовали взрыв, чтобы задержать погоню за собой. На месте взрыва до сих пор что-то горело и коптило. На улице, по которой мы пришли, царило запустение, по логике отсюда должны идти подмога и подкрепление, но этого не происходило. Мы как бы зашли сзади и Эрмина убила двоих фактически в спину. С этой стороны они не ожидали ни подмоги ни атаки и считали безопасной зоной. Мохнатые начали перекрикиваться и, судя по звукам, выходить из укрытий. Я насчитала четыре голоса. Эрмина выглянула из укрытия и сделала два выстрела.       — Минус ещё два, — сказала она. — Осталось ещё двое, но теперь они просекли, что мы пришли сзади.       — Я смотрю, ты неплохо стреляешь, Эрми.       — А то!       В беседку, за которой мы укрывались, начали стрелять. Сбоку от беседки стоял невысокий заборчик плотно заросший вьющимися растениями, которые уже высохли и пожелтели. Эрмина перекатилась по земле несколько метров в сторону. Привстала подстрелила одного, который судя по направлению винтовки, находился на втором этаже, потом подстрелила второго. Но этот второй успел попасть в неё. Из её плеча Эрмины брызнула кровь. Не обращая внимания на рану, она осмотрелась и поманила меня рукой. Мы побежали дальше.       Мы остановились у края стены последнего дома с правого угла Т-образного перекрёстка. С обоих сторон ограда склада упиралась в другие трёхэтажные здания, которые тоже неслабо потрепало во время боя. Кругом лежали тела погибших экнорианцев. Улица, которая отделяла нас от склада, по ширине была меньше, чем та, по которой мы пришли. Дорогу обрамляли подобия тротуаров, на противоположной стороне сразу за тротуаром находился разрушенный забор.       Улица в левом направлении сужалась почти сразу после окончания ограды склада: с обеих сторон стояли два трехэтажных здания, а между ними обломки конвертоплана. Дальше улица скорее всего расширялась, там изначально и приземлился аппарат. Потом при отступлении сидерийцы послали автопилот в сторону перекрестка. Конвертоплан задел крыльями здания по обеим сторонам, после чего самоподорвался. В итоге это привело к тому, что практически весь просвет улицы завален обломками балконов и фасадных частей домов.       Бегло осмотрев место перестрелки, я оценила количество убитых экнорианцев примерно в тридцать пять, с учётом тех шестерых, которых уже убила Эрмина. Примерно пятнадцать были в охране склада, ещё двадцать лежали вокруг. Также заметила одного мёртвого сидерийца и одного подбитого боевого робота. Некислый урон нанесли сидерийцы и смогли выжить, но, скорее всего, жить им осталось ещё не долго.       Осмотревшись по сторонам и изучив ситуацию, Эрмина посмотрела на меня и заметила, что у меня всё ещё прищурен глаз.       — У тебя точно всё в порядке с левым глазом? — спросила она.       — Да, что перед собой вижу, остальное сейчас не важно. А у тебя с рукой всё нормально?       — Ерунда. Царапина.       Если такие, как Эрмина, говорят "царапина", значит там что-то серьёзное. Она двигалась слишком быстро, я не могла нормально разглядеть рану, но точно видела, что из неё течёт кровь. Фонтаном не хлещет, но крови немало. Мы стояли, но я всё равно не могла разглядеть, что у неё с плечом. Если там что-то серьёзное, то это плохо. Это катастрофа! Ведь я помочь никак не смогу, я даже обувь с ног снять не могу. Эрмина мрёт у меня на руках, точнее на ногах или просто на земле, а я буду беспомощно смотреть на это.       — Так побежали! — сказала Эрмина и рванула через дорогу, а потом ловко перепрыгнула через разрушенный забор.       Я побежала за ней. Перепрыгнуть через забор так же ловко у меня не получилось, тем не менее преодолела его без проблем. Расстояние между оградой и зданием было небольшое, может быть в метров пять, максимум шесть. Мы вбежали внутрь через дыру в стене.