В стране потерянных вещей

Зимнее утро рабочего понедельника не отличалось ничем примечательным от любого другого рабочего дня. Юнги как обычно приехал в студию с самого утра, приближающиеся новогодние праздники напоминали, что все дела нужно доделать в срок и не переходить в будущий год с долгами. Прослушивая в очередной раз отрывок из новой работы, его отвлекает звук уведомления: «Новое сообщение от masha_ledyshka_vasha@mail.ru». Не обращая внимание на ник, он открывает сообщение, бегло читает и внезапно подрывается со стула. Секунда и вот он вопит, вопит так, что будь он в клерковском офисе, его уже приняли бы за человека с поехавшей крышей из-за в сотый раз несходящихся цифр в годовом отчёте. Но он в студии, где звукоизоляция позволяет проораться, если это действительно нужно. Глубоко дыша, он быстро отвечает на сообщение, а после решает вновь перечитать. Минута тишины и парень уже клацает по кнопкам, забивая в поисковике запрос, параллельно набирая своему лучшему другу. — Хосок, ты сидишь? Ты не поверишь, что произошло! Помнишь, я два года назад разместил объявление? Да, да, то которое об утере гитары. Так вот, только что пришло сообщение, нашёлся тот, кто её продает, представляешь, она нашлась, моя малышка нашлась! — пищит в трубку совершенно не свойственным ему голосом Юнги. — Да, это прекрасно, но есть одно но, её нужно лично забрать до нового года. Угу, вот только она в России, в городе Норильске, а там сейчас минус 23 по Цельсию, но ощущается как минус 31. После недолгих раздумий парни решаются на отчаянный шаг. Юнги ищет билеты, Хосок собирает чемодан. Но и тут облом: билетов нет, а если и есть то, с тремя пересадками и в пути больше двух суток, да и надеть нечего, срочно нужны обновки. Выбора нет, они звонят Чонгуку. Младший брат Хосока развит и успешен не по годам, он всегда был более рассудительным, требовательным по отношению к себе и логика его, как нельзя кстати, превалировала над чувствами, чего нельзя было сказать о старшем. — Вы белены объелись? — первое, что услышал Хосок на свою просьбу помочь с билетами. — Какая Россия, какой Норильск?! Приключений на свою задницу захотелось? Так необязательно переться к черту на куличики, бабуля в Кванджу ждёт нас на все праздники и всегда готова  обеспечить тебе культурно-массовую программу, так что вперёд и с песней, — Хосок лишь что-то невнятно бубнит, а затем кладёт трубку. Через минут десять вновь раздаётся телефонный звонок. — Да, — Чонгук не зол, но безумные выходки его брата порою действительно пугают. К примеру, в прошлый новый год, он решил устроить вечеринку на крыше, с ёлкой, гирляндами и выпивкой, а ещё решил, что будет здорово запустить фейерверки, прямо с крыши. Идея, конечно, супер, но по какой-то криворукой причине гирлянду коротнуло, лишив весь дом света, а фейерверк угодил в ёлку, отчего та зажглась. Огнём. Новый год они встретили под подъездом рядом с пожарной машиной. — Хорошо, — тяжёлый вздох и стук в дверь. — Господин Чон, пришёл ваш, — не успевает секретарь Ким закончить фразу, как тот кивает потирая переносицу, разговор будет не из лёгких. — Да, пойми ты уже, это не забавы ради, третий год пошёл, как он мается, горюет, изводит себя поисками по всевозможным сайтам, — усевшись в кресле напротив, Хосок рьяно пытается убедить младшего в необходимости этой поездки. — Хоби, не преувеличивай, я в норме, — Юнги устроился в дальнем углу фешенебельного дивана и мирно наблюдал за душещипательным монологом друга. — Но кое в чём я всё же согласен с ним, эта поездка не для забавы. Эту гитару мне подарил солист " Hots Rockers» в далёком 2007, они не были тогда ещё легендами, но мне безумно нравилось их творчество. Я тогда впервые был на концерте, отец долгое время обещал и, когда он, придя с работы, протянул два билета, я был на седьмом небе от счастья. Вход был строго 16+, но и это он уладил, в тот вечер я отрывался как мог и меня заметили. Он прямо со сцены протянул мне гитару и спросил: «Играть умеешь?». А я стою, как будто пришибленный, смотрю на него с разинутым ртом, он на меня, в итоге отец больно пнул меня, чтоб очухался, — Юнги улыбается, такой редкой, но очень тёплой улыбкой. — Это был лучший день моей жизни. Но, когда с моим отцом случилось несчастье, мне пришлось продать её, я тогда только окончил учёбу и приличного заработка не было, поэтому пошёл на это. Денег хватило выше крыши, но, к сожалению, отцу стало лучше всего на короткий период. Но я не жалею, что поступил так, я всё сделал верно. Но всё же решил найти её, не думал, что это случится. И что бы ты не решил, я всё равно поеду, даже если придётся ехать на собаках, — Чонгук внимательно слушал, но при этом глядел куда-то в монитор ноутбука, а после нажал на телефоне кнопку и пригласил своего секретаря. — Освободи моё расписание вплоть до нового года, — на немой протест он лишь поднял ладонь и продолжил: — и узнай, как скоро могут сделать туристические визы в Россию? — Ким старательно записал и удалился. Минут через десять он вернулся и сообщил, что с визами проблем не будет, попросил заполнить форму, отправленную на электронную почту и приложить к ней копии паспортов. — На машине в пути мы пробудем ровно столько же, сколько и на самолёте, но в два раза дешевле, если учесть расход топлива и среднюю его стоимость, плюс доедем с комфортом и на виды полюбуемся, — после долгого молчания озвучил свои мысли младший Чон. — Постой, ты хочешь сказать, что даёшь зелёный свет? Ты едешь с нами? И мы едем на твоей красотке? — Хосок подскочил с места и схватился за голову. — Не верю своим ушам! Гуки-и, я тебя обожаю, — и вот уже старший сжимает в крепких объятиях брата.

***

— Паспорта, деньги, тёплые вещи? — внимательно глядя на пассажиров Mercedes-Benz спросил Чонгук. — Всё на месте, капитан! — задорно ответил Хо. — Можем выдвигаться в путь! Первые часов пять всё шло очень даже хорошо: они слушали музыку, подпевали не зная толком слов, играли в города и считали мимо проезжающие машины определённого цвета. Последнее пришлось по вкусу Хосоку, а во Гук остался недоволен: отвлекаться от дороги не самая лучшая затея. Они пересекали границы, любовались пейзажами: рассветы и закаты они встречали по очереди, благо, права водительские имелись у всех. На русской границе они успели оценить классические шутки про водку и медведей. Ну, все, кроме Хосока. Услышав про медведей, которые гуляют, где вздумается, он немного возбудился и начал засыпать вопросами пограничников, моментами переходя с английского на корейский, чем сбил с толку, а после довёл до истерического смеха Юнги. В итоге, Чонгуку пришлось силой запихивать его в машину и ещё минут тридцать талдычить, что это не более, чем шутка. Пошли вторые сутки  пути. Галерея заполнена фото, а вот желудок и бензобак только предстоит наполнить чем-нибудь живительным. Остановившись на уже седьмой по счету заправке, Юнги отправился внутрь, в то время как Хосок мирно спал на заднем сидении салона авто, а Чонгук решил размяться. Воздух морозный бодрит как нельзя кстати, впереди ещё немного и они у цели. Не привычный холод вынуждает Гука двигаться активнее: он кружит, приседает, подпрыгивает. И в один момент ловит на себе взгляд: русоволосая девушка в голубой шапке с помпоном слегка расширив глаза глядит прямо на него. Она тут же шарахается и через секунду звучит «ой» и дальше, очевидно, ругательство. Чонгук не понял слов, но посыл был более, чем ясен. Он из любопытства подходит ближе, заглядывает за машину и видит, что девушка трясёт одной рукой, а другой безуспешно пытается открыть бак. Он делает ещё шаг и подаёт голос. Русского он, конечно, не знает, но английским владеет хорошо. Вот только на его «sorry» девушка внезапно подпрыгивает, резко оборачивается и подскальзывается на обледеневшей дороге. Чон успевает схватить её за одну руку, а вторая взмывает вверх, попутно запуская крышкой бензобака прямо в глаз Чонгуку. Он жмурится, ему не очень больно, но глаз щипет и бровь ноет. Девушка что-то лепечет, но Чон лишь машет ей свободной рукой, другой он ухватился за глаз, и бросает напоследок многократное «sorry», после чего бегом направляется к двери с надписью «WC» и в спешке промывает глаз. Он спасён. Глаз его. А вот самолюбие пострадало знатно. Как там говорят: «не делай добра — не получишь зла»? Юнги вернулся с пакетом вкусняшек, горячими хот-догами и кофе. Каких-то пятнадцать минут, а увидеть товарища с подбитым глазом и недовольным лицом было немного странно. Тем не менее, они отправились в путь. Лишь спустя пару часов, когда Хосок наконец-таки проснулся, Чонгук решил объясниться. Следующий час они ехали под звонкий смех хёна. Проехав ещё километров семьдесят, Чонгук сдаётся и уступает водительское  кресло Хо, сам же устраивается на заднем. За окном темно, в салоне тихо играет местное радио, слов не разобрать, но для убаюкивающего фона вполне подходит. Юнги расслабляется и тоже начинает дремать. — Воу, воу, воу! — Хосок резко бьёт по тормозам. Юнги тут же распахивает в недоумении глаза, а Чонгук глухо приземляется где-то позади. — Какого хрена?! — выпаливает пострадавший, теперь болит не только глаз, но и вся левая сторона. Хосок трясётся и показывает вперёд. По среди дороги что-то тёмное и  огромное. — Что это? — ровным тоном спрашивает Юнги. — Выключи радио, там слышен какой-то звук, — Юнги нажимает на кнопку. — Ты слышишь? Это рычание? — от слов Чонгука лицо Хосока резко побледнело и осунулось. — Включи ближний, — говорит Чонгук. — Ты хочешь привлечь внимание? А если оно нас сожрёт? — с нервной ухмылкой выдаёт Юнги. — Если оно голодное, то сожрёт и без этого, нужно понять что это, — Чонгук придвигается ближе и переключает свет фар. Существо тут же отреагировало и повернулось. — Ебать, это медведь. Ребята, самый настоящий медведь, — Юнги продолжает улыбаться. — Медведица, — отзывается Чонгук. — И давно ты отличаешь медведей по половой принадлежности? — Смотри, — Чонгук тыкает пальцем вправо, а затем выключает фары. — Это медвежонок? — теперь Юнги умиляется. Не подумайте, что ему не страшно. Страшно. Очень, но видеть мир только чёрным или белым — это не про него. Ему фиолетово. — Думаю, стоит немного подождать и они уйдут, мы наверняка потревожили их, — Чонгук садиться обратно и прикрывает глаза. — Подождать? — Хосок наконец-то обрёл голос. — Немного? — Да, они всего-то хотели перейти дорогу, а тут ты со своими скрипящими шинами и восторженными воплями, — бормочет в ответ сквозь дрёму Чонгук. Он уснул, Хосоку было не по себе, но слова брата его немного успокоили, а Юнги продолжал наблюдать за милейшим мифом России-матушки. Минут через десять путь был свободен, Хосок любезно уступил место водителя Юнги. Пусть всё позади, но руки до сих пор потряхивало. Он не трус, просто очень впечатлительный, так всегда говорила ему мама. А маме нужно верить. Вновь заведенная машина прогрелась и Хосок успешно погрузился в сон. — Всё. Приехали, — негромкий голос Юнги разбудил братьев. — Уже? — Хосок смотрит вперёд и ровным счётом ничего не может понять. — Но ведь там ничего нет, — он удивленно переводит взгляд с дороги, точнее её отсутствия, на Юнги. — Угу, ничего, потому что всё снегом нанесло, машина попросту не едет дальше. Судя по карте, — навигатор уже давно ничего не показывал, — и вот тому указателю, — он ткнул пальцем вправо, — нам осталось совсем немного, так что берём вещи и идём пешком. — Как пешком? Там ведь ничего не видно! — возмутился Хо. Юнги отстегнул ремень и вышел. Через пару секунд он открыл дверцу: — Ничего не видно, потому что всё в снегу, но зато прекрасно слышно. Так что выползайте, хрен знает как тут эвакуатор вызвать, так что вперёд, — захлопнув дверцу, он принялся доставать вещи из багажника. — Святой Будда, какой же холод, — Хо натянул шапку и поплотнее обмотал шею клетчатым шарфом. — Главное держаться рядом, в такую непогоду можно запросто потеряться, — взяв сумку, он неспеша двинулся вперёд за Юнги. Чонгук выбрался из машины последним, взяв свои вещи и заблокировав машину, он последовал за товарищами по несчастью. — Судя по всему, город совсем рядом, — идя след в след сказал Хо. Ветер периодически усиливался, отчего приходилось останавливаться и уворачиваться от порывов. — Ты, наверное, очень злишься на нас, Гуки? — в ответ тишина. — Прости, что всё вот так, но ведь в офисе ты никогда бы не ощутил все эти прелести настоящей русской зимы, верно? Гуки? — он обернулся. Метрах в пяти Чонгук сидел на коленях и тяжело дышал. Хо, бросив сумку, тут же рванул к нему. — Юнги! — окликнул он друга. — Гуки, Гуки дыши, всё хорошо, только дыши, слышишь? — он обхватил его голову. — Смотри на меня, делай вдох, — он глубоко вдохнул, — и выдох, — чередуя слова и действия, он постепенно успокаивал брата, тем самым возвращая его дыхание в норму. — Что с ним? — Юнги присел рядом. — В детстве у него случались приступы астмы, но с возрастом они прошли, — обнимая младшего и слегка поглаживая того по спине ответил Хосок. — Холодный… воздух, — обессиленно выдал Чонгук, — у меня перехватило дыхание, спасибо, брат, — он неспеша поднялся на ноги. — Вот так будет лучше, — Хо обмотал брата шарфом так, что только глаза были видны. — Теперь ты вполне сойдешь за местного, не удивлюсь, если у тебя и дорогу будут спрашивать, — похлопав по плечу, он взял Гука под руку и они вместе двинулись вперёд. Наконец-то они добрались до города, людей на улицах, на удивление, было предостаточно, спросив у парочки дорогу, ну, как спросив, показав фото с адресом, они успешно добрались до нужного места. Двадцать третий дом, седьмой этаж, лифтом, конечно же, они пользоваться не рискнули, мало ли. И вот, двадцать седьмая квартира. Звонок. Тихое шарканье и дверь открывается. — Здравствуйте, — светловолосая девушка невысокого роста с россыпью веснушек на милом личике встретила на пороге парней. — Вы, верно, Юнги? — девушка перешла на корейский, по всей видимости оценив обстановку и приглядевшись к прибывшим. — Здравствуйте, — ответил Юнги и парни. — А вы и есть тот самый продавец? — Да, меня зовут Маша, проходите, — она открыла дверь пошире. — Как добрались? Судя по всему, машина из аэропорта застряла в дороге? — она пристально оглядела их продрогшие тела с ног до головы. — Мы ехали на машине от самой Кореи, — выдал Юнги и словил шокированный взгляд девушки. — А вы рисковые ребята, раздевайтесь и идёмте пить чай, вон как колотит вас. Отогревшись у радиатора, Хо присоединился ко всем за столом, он уселся рядом с братом и укрыл его второй половиной пледа, который выдала ему Маша. — Откуда Вы знаете корейский? — поинтересовался Чонгук. — Я переводчик, правда, специализируюсь на английском языке, — девушка смущённо хихикнула. — О, так если Вам удобнее говорить на английском, то можем перейти на него, — предложил Чонгук. —Нет-нет, не стоит, я давно не говорила на корейском, мне приятно вспомнить его. С ним связано очень много хорошего, — она кивнула в сторону, — в том числе и она, — в углу комнаты стояла красавица гитара, та самая потеряшка Юнги. — Вам нравятся «Hot Rockers»? — отпивая из чашки горячий чай спросил Юнги. — О, я большая фанатка их творчества, но, к сожалению, не могу взять её с собой, я переезжаю в другую страну, мне предложили работу, поэтому так. Да и она напоминает мне об одном человеке, который пропал около года назад, — она печально склонила голову к чашке и начала размешивать давно растворившийся сахар. — Вы любили его? — спросил Хосок, после чего ему прилетело от брата. Тот шлепнул его по затылку, добавив, что это бестактно. — О, всё в порядке, не стоит так, — она растерянно смотрела на Чонов, — мы с ним переписывались где-то три года, это он подарил мне эту гитару, не сказав ни слова, он просто отправил её по почте, она долго шла, а он, видимо, очень переживал, но до последнего не стал спрашивать дошла ли, тот ещё любитель сюрпризов, — девушка улыбнулась, воспоминания приносили ей радость, пусть и с долей грусти. — А около года назад он просто исчез, перестал отвечать на сообщения, будто его вовсе никогда не существовало. Только она, — она снова кивнула на гитару, — говорила о том, что всё взаправду. Возможно что-то случилось, а может быть он просто испугался, — Маша тяжело вздохнула, — этого я, к сожалению, никогда не узнаю. Минутную тишину нарушил Хосок: — А как у вас празднуют новый год? — все были благодарны ему за этот вопрос, неловкость так и пёрла из всех щелей. Но внезапно раздался звонок в дверь. Минуты две спустя, Маша вернулась в комнату и рухнула на стул. В руках у неё было письмо. Парни тревожно переглянулись. Хо бросил взгляд на конверт: — Оно из Кореи? От него? — и снова прилетело от младшего. Любопытно было всем, но все, почему-то тактично молчали. — Открой, думаю, там что-то важное, раз он прислал тебе неэлектронное письмо, — Юнги набрался смелости и тоже подтолкнул девушку, внезапно перейдя на ты. — А если… — она взяла конверт двумя руками, — мне ужасно страшно, оно затерялось и пролежало на почте почти семь месяцев. — Строить догадки не лучший вариант, — вмешался Чонгук. Девушка дрожащими руками вскрыла конверт. Парни пристально наблюдали, будто от содержимого зависят и их жизни. Она бегло прошлась по бумаге, поджав губы, она не сдержалась, слезы навернулись на глаза и она расплакалась. — Он живой, — сквозь слезы сказала она. — Чёртов романтик! Он решил, что будет лучше, если он напишет обо всем в настоящем, рукописном письме, — она продолжала плакать, но при этом очень злилась. Парни не рискнули спрашивать, они решили подождать. — Ему предложили уехать по программе «Врачи без границ», он у меня хирург, — успокоившись, Маша принялась рассказывать подробности. — Пишет, что через год вернётся и обязательно женится на мне, — она усмехнулась. — Вот же ж, засранец, просто поставил перед фактом, а если я не захочу?! — она забавно жестикулировала своими выразительными бровями. — К чёрту, сегодня тридцать первое декабря, нужно как следует отпраздновать, нарезать салат и нарезаться, — парни переглянулись. — Всё верно, новый год будем встречать вместе, айда на кухню, — возражать было бы глупо да и не хотелось вовсе снова плестись по холоду. Ближе к полуночи все уже сидели за скромным столом: оливьешка, которую впервые в своей жизни готовил Юнги, утка, замаринованная всевозможными специями и соусами Чонгуком и ароматный глинтвейн, сваренный  Хосоком. Картохой занималась Маша, поэтому к ней вопросов нет. — Что ж, пожалуй, стоит выпить за знакомство, — девушка подняла чашку, но в дверь опять позвонили. — Надеюсь, это не Дед Мороз с очередным сюрпризом, — сказала она и прошла к двери. Это был не Дед Мороз. Но сюрприз. Собственной персоной. — Здравствуй, Маша, — почти без акцента сказал высокий кареглазый парень с улыбкой до ушей. — Сокджин? — всё что смогла ответить девушка, прежде чем рухнуть на пол. Из комнаты выглянули парни и малость прифигели. Тело Маши лежащее посреди коридора и незнакомый парень  ойкающий над ней. Он поднял взгляд и тут же замолчал. Увидеть другого мужчину рядом с ней, он вполне мог себе такое представить, но троих да ещё и корейцев? — Ты, вероятно, тот самый хирург? — дедуктивные способности Чонгука оказались как всегда в нужном месте и в нужное время. — Ким Сокджин, — парень кивнул парням. — У неё лёгкий шок, это скоро пройдёт. — Ну, — хихикнул Хосок, — Добро пожаловать, Ким Сокджин, мы тебя заждались. Пока Маша мирно сопела на диване, троица засыпала вопросами краснощекого улыбчивого парня. — Ты что, пешком из аэропорта шёл? — спросил Юнги. — Ну, почему же пешком? Сначала на машине, но та заглохла на полпути, поэтому водитель позвонил кому-то и за мной приехали на оленях, — будто само собой разумеющееся сказал Сокджин. — Но ведь здесь нет оленей, я гуглил, они обитают в тундре, — решил сумничать Чонгук. — Дед Талай сказал, что они здесь с самого фестиваля, Большой Аргиш, если я правильно запомнил, из-за затянувшейся непогоды их уже как месяц не могут забрать, поэтому его иногда просят доставить горемык до города, — парень казался милым, искренним и немного застенчивым. Маша наконец пришла в себя, сев на диване она поочерёдно смерила взглядом присутствующих, затем протерла глаза и командным голосом выдала: — Вы, — она указала на троицу, — сидите здесь, а ты, — она перевела указатель на Сокджина, — идёшь за мной, нам нужно серьёзно поговорить. Минут десять из соседней комнаты был слышен громкий голос девушки, она явно высказывала всё то, что наболело. Затем был едва слышен диалог и слезы, а после тишина. Ребята успели осушить пару бокалов шампанского, прежде чем парочка вернулась обратно. — Ребят, вы не против, если мы вместе с вами махнём обратно в Корею? — спросила девушка, на лице её улыбка, а щеки горят огнём. Парни переглянулись и дружно ответили согласием. Новый год каждый из них встречал по-новому. И каждый перенес с собой в него то, что так давно искал: будь то гитара, которая значила слишком много, или же братские узы, которые казалось, со временем потеряли свою значимость, или же любовь, та, от которой беснуют крышесносные бабочки.