Почему Мадс Миккельсен не подходит на роль Геллерта Гриндельвальда

Почему-то когда Гриндевальда играл Депп, то в победу Дамблдора ещё как-то веришь © BulkaMaffin, «Твиттер»

Опасения по поводу главного антагониста «Фантастических тварей» возникли у меня с момента снятия с роли Джонни Деппа и утверждения на его место Мадса Миккельсена, но к написанию очерка с таким громким названием подтолкнуло искреннее недоумение, вызванное многочисленными зарубежными и отечественными комментаторами, восторгающимися «холодным аристократизмом» Мадса и его идеальным попаданием в образ типичного «коварного тёмного волшебника» (притом что в каноне неоднократно подчёркивалось как раз несоответствие его внешности и сути). Так как о вкусах всё-таки не спорят, показалось неправильным доказывать что-либо каждому отдельному человеку в интернете, вместо этого возникла идея предоставить аргументированное альтернативное мнение, ну и заодно собрать таким образом единомышленников со схожими взглядами на персонажа. Неверное прочтение образа Геллерта Гриндельвальда, на самом деле, началось с выхода «Даров Смерти», где Майкл Бирн с Джейми Кэмпбелл Бауэром имели все шансы на совершенное вхождение в канон, но любое внешнее и не только потенциальное сходство было похерено режиссурой. Там, где разговор в Нурменгарде должен был стать кульминационной сценой искупления Геллерта, продемонстрировать, что даже как злодей он с Волдемортом на разных уровнях («Я бы умер! Я бы умер, но не предавал бы друзей!» — дальше поймёте, к чему эта фраза), нам показали всего лишь какого-то старикашку, который радостно воспользовался представившейся возможностью напоследок подгадить Дамблдору. С юными Альбусом и Геллертом ситуация аналогичная: в книге их совместное фото шокировало Гарри в том числе потому, что под изображением заливисто хохочущих парней находилось уточнение, что сфотографировали так их вскоре после смерти Кендры, а на снимке Альбус вовсе не выглядел скорбящим по матери сиротой. Фото в кино на контрасте с этим не несёт абсолютно никакой смысловой нагрузки. Не говоря уже об урезанном финальном диалоге с Дамблдором, который должен был поставить точку в более чем полувековой истории двух величайших магов своего столетия, но почему-то этого не сделал. Если Бирна по всем статьям можно оправдать сценаристским произволом, то Бауэр, при своём актёрском таланте отыгрывающий мрачного подростка, но не «весёлого вора», коим его прозвал Гарри Поттер в каноне, вызывает исключительно замешательство. «Необузданное выражение» лица из книги в его исполнении обернулось заурядной постной физиономией, которую, по-видимому, и приняли за проявление сдержанности потомка благородного семейства. Иронично, что среди причин, по которым критикующие считают Деппа изначально неудачным выбором на роль Гриндельвальда, чаще всего называют его амплуа весёлого безумца, тогда как к строгому драматизму Мадса ни у кого вопросов не возникает. Вам уже смешно? Мне да. Потому что Геллерт безумно смеялся каждое своё чёртово появление в книге. Гарри открыл книгу на первой попавшейся странице и увидел большую фотографию, на которой двое юношей хохотали, обняв друг друга за плечи. Дамблдор, отпустивший волосы почти до поясницы, успел отрастить крохотную, тонкую бородку, напоминавшую столь обозлившую Рона бородку Крама. В юноше, безмолвно хохочущем рядом с Дамблдором, ощущалось какое-то отдающее безумием ликование. Его золотистые волосы спадали, завиваясь, до плеч. Гарри перелистал страницы, отыскивая фотографии. Та, которую он искал, попалась почти сразу — молодой Дамблдор и его красивый приятель дружно хохотали над какой-то давно забытой шуткой. Гарри перевел взгляд на подпись: «Альбус Дамблдор вскоре после смерти матери, со своим другом Геллертом Грин-де-Вальдом». В лужице света поплыли деревянные стружки, золото, а на подоконнике сидел на корточках молодой человек с золотистыми волосами, похожий на огромную птицу. За ту долю секунды, в какую на него падал свет, Гарри увидел на его красивом лице ликующее выражение, а затем незваный гость пальнул из своей палочки Оглушающим заклятием и, захохотав, аккуратно спрыгнул с подоконника спиной назад. Гарри все еще видел перед собой обрамленное светлыми волосами молодое лицо, его веселое, необузданное выражение — такое появлялось на физиономиях торжествующих Фреда и Джорджа, когда им удавалось кого-нибудь облапошить. Вор вылетел из окна, точно птица, и ведь Гарри наверняка видел его раньше, вот только не мог припомнить где. Вспомните, как Роулинг описывала семейство Малфоев. Можете себе представить, чтобы Люциуса или Драко хоть в чём-то, кроме чистоты крови, сравнили с Уизли, и уж тем более с близнецами? Вот. Возвращаясь к внезапной цитате из «Узника Азкабана», хочется отметить, что ближайшим Геллерту по духу героем-аристократом, как это ни странно прозвучит, окажется разве что… Сириус. Представители чистокровных фамилий достаточно уважали Гриндельвальда, чтобы признать за ним лидерство, а значит его род по знатности не должен уступать благороднейшим и древнейшим Блэкам (целый замок Нурменгард в собственности на это прямо намекает). Оба с ранней юности будоражили общественность и родню своими бунтарскими выходками: один с Мародёрами прославился на весь Хогвартс, а затем рассорившись с матерью ушёл жить в семью лучшего друга, второго исключили из Дурмстранга за использование тёмной магии (что само по себе анекдот из серии «уволили из борделя за блядство»), и вряд ли мальчик отправился к дальней родственнице в чужую страну от хороших отношений с родителями. И Геллерт, и Сириус сохранили дух авантюризма вплоть до самой смерти; они умерли, как жили — дерзко смеясь и до последнего вздоха издеваясь над своими убийцами… Депп «безуминку» и двойственность Гриндельвальда уловил. Передал жестокость злодея, но лукавство Фреда и Джорджа. В его исполнении была непосредственность, благодаря которой мы могли понять, чем юный Геллерт так очаровал Дамблдора, и поверить, что это тот же самый человек, который в молодости шутя обокрал Грегоровича. Создаётся ли подобное противоречивое впечатление от игры Миккельсена? Нет. Можно сказать, что рано судить об актёрской игре всего лишь по нескольким секундным сценам из трейлера, но во время промокампании второго фильма оценить соответствие кинематографического образа персонажу книги было возможно уже на этапе фотосессии. По одной позе можно было сложить первое впечатление о характере Гриндельвальда, а подсознательное восприятие костюма (хотя я настоятельно рекомендую осмысленно ознакомиться с разбором одежды по ссылке в примечаниях) давало начальное представление о культурно-исторической предыстории героя. Костюм же Мадса из трейлера индивидуальности лишён напрочь, что кажется ещё более диким, если вспомнить Гриндельвальда под личиной Персиваля Грейвса в исполнении Колина Фаррелла. Когда даже на официальной одежде должностного лица украшением служили скорпионы, задачей которых было намекнуть на истинную природу персонажа, не привлекая внимания зрителя. Возможно, резкая смена образа вызвана чисто сюжетными нуждами (так плащ Ньюта с каждым фильмом становится всё темнее), но обстоятельства съёмок и многочисленные фотошопы кадров из «Преступлений Гриндельвальда» наталкивают на мысль, что Миккельсен элементарно нелепо смотрелся в костюме, рассчитанном на Деппа, поэтому создатели решили сыграть на фанатской любви к Мадсу в образе Ганнибала Лектера. А учитывая, что в большинстве положительных реакций на трейлер ссылаются на сериал и рекомендуют посмотреть его, чтобы увидеть, каким антагонистом Миккельсен будет в «Фантастических тварях», есть все основания думать, что так оно и было. Если бы при взгляде на Джонни Деппа в образе Гриндельвальда мы видели перед собой капитана Джека Воробья, это был бы полный провал как фильма, так и актёра. Если без волшебной палочки в руке у Мадса Миккельсена нельзя определить наверняка, что это кадр из кино по вселенной Гарри Поттера, а не AU с волшебниками в «Ганнибале», то выводы можно сделать аналогичные.