<———***———>
Стук. Со стуком, дверь за её спиной закрылась с характерным гидравлическим шумом. Зал погрузился обратно в сумрак синтетического света, что разгонял тьму. Свет оттенял высокую фигуру, что во тьме, освещаемая светом из-за спины, приобретала ещё более болезненный вид чем обычно. На свету, что стелился по корпусу, в котором появилось огромное множество трещин и расколов, виднелись пустоты, достаточно большие, чтобы она провалилась в них. Ей никогда не нравилось пилотировать. Но она делала это, ибо так ей приказывали. Сейчас же, она впервые пришла сюда по своей воле, ибо больше не осталось никого, к кому она могла бы обратиться. Даже Ева-00 была сомнительным вариантом, ибо она была, фактически, уничтожена. От её болезненного Модуля осталось не так много, только плоть, кости и расколотая броня. Совсем как и от неё самой. Всему виной стал её брат, Синдзи. Синдзи, да. Всегда, всё приводил в движение именно он. Впервые, встретившись в больнице, он вызывал опасения. Его внимание было пристальным, внимательным, но не враждебным. Подобное, тогда воспринималось ею, как знак враждебности и неприятия. Он боялся, что она может его заменить? Знал ли он тогда об этом? Встреча забылась ею тогда, но в памяти она отложилась. Как он стоя у окна, внимательно смотрит на неё, сам при этом становясь тёмным силуэтом, из-за света, лившегося из-за его спины и попадающего ей прямо в глаза. Как неодобрительно на него посмотрела медсестра, что провозила её мимо. К этим воспоминаниям, как будто можно прикоснуться, снова почувствовать их, пережить заново. Они встретились вновь через несколько дней. Когда она вернулась из школы домой, она обнаружила его у себя дома. Он убирал в тот момент её перепачканные кровью бинты в пакет с мусором. Она не задавала никаких вопросов, он сам пояснил, что решил познакомится с другими, кто оказался в такой же как и он ситуации и придя раньше времени к ней домой, он обнаружил беспорядок. Ей тогда, на самом деле, было невдомёк, что от чистоты помещения что-то зависит, особенно её выздоровление, что ускорило бы возвращение в строй. Поэтому, она обычно не тратила время и силы на уборку. Заверив, что ей нужно больше отдыхать, чтобы быстрее восстановится, он сказал, что работу следует оставить ему, после чего продолжил уборку. Ей оставалось только принять его точку зрения. Тем вечером, Синдзи научил её простому, но оказавшемся важным слову — "спасибо". Рей отошла в сторону и села на пол, опираясь спиной на стену бокса, справа от двери. Нулевая ощущалась как большое, мёртвое тело, коим оно, и являлось. Теперь, в этом болезненном теле не теплилась даже та слабая жизнь, что в ней была раньше. Синдзи оставил от неё только холодный труп. Синдзи, верно. Он появился в её жизни крайне внезапно. Просто вот, его не было-не было, а тут оп, и он уже есть. Сейчас, оглядываясь назад, она замечала, что Синдзи тонко манипулировал ею. Впрочем, для неё тогда это было "тонко". Уже через три дня Синдзи убедил её, что будет лучше, если она возьмёт больничный и будет лежать в постели, а не посещать занятия. Хотя она и не могла поступить столь своевольно, это мог позволить себе Синдзи. Он позвонил Доктору Акаги и получил от неё разрешение, после чего отзвонился старосте класса и уведомил её о том, что она не будет посещать занятий. Пользуясь более высоким командным званием Синдзи стал тем, чьих команд она должна была непосредственно слушаться. Синдзи проводил с ней много времени у неё дома, читая ей книги, учебники, пару раз даже ночевал у неё. Это продлилось около недели, пока Кацураги-сан не приехала к ней домой, чтобы принудительно забрать Синдзи домой. После этого, с долей влияния Синдзи и Кацураги-сан, она оказалась у них дома, что в итоге, стал и её домом. Рей сидела на холодном полу ангара. Холодном, несмотря на то, что вокруг было тепло. Геофронт очень тёплое место. Прижав ноги к груди, она продолжала смотреть поверх подогнутых к себе колен, изредка моргая. Синдзи уделял ей много времени. Он готовил ей, присматривал за ней, помогал с перевязками. Неосознанно, или, по крайней мере, не до конца понимая, она тянулась к нему и его компании. Синдзи уделял ей время, силы и внимание. Синдзи даже купил ей одежду, хотя она и не могла понять зачем, и продолжала носить вполне удобную школьную форму. Были и странности. Одной из них стало то, что он с самого первого раза когда он готовил ей еду, он не использовал мясо и ничего, что содержало бы красный цвет. И это было странно, об этом не знал никто. Он делал это интуитивно? Время шло, Синдзи выполнял свою работу как пилота, проводил с ней время, а она всё больше привязывалась к Синдзи. Иногда, её пугали эти чувства. То, насколько это всё огромно, чуждо, непривычно, неизвестно. Впервые она столкнулась с этим, с чувствами и эмоциями. Рука зажила и гипс сняли. Следующим утром, пока Синдзи был в душе, она зашла на кухню и хотела сесть за стол по привычке, но не стала. Замерев, она внимательно посмотрела на холодильник и плиту. В голове пробежала некая азартная мысль, нечто, что она бы позже трактовала как "А почему бы нет?". Зайдя на кухню, Синдзи застал её неумелые попытки приготовить что-то из того что было в холодильнике. Стоит ли говорить, что её познания в кулинарии были минимальны? Тогда, она впервые столкнулась с ещё одной эмоцией. Смущением. Она была этим несколько сконфужена. Впрочем, она была больше сконфужена тем, что она скорее помешала Синдзи в дальнейшем приготовлении еды. Сам же Синдзи отнёсся к этому более радушно и стал прямо в процессе приготовления учить основам. Через неделю, минув нападение Ангела, она впервые приготовила своё первое блюдо. Синдзи оценил его хорошо, хоть и указал на его недостатки. Этот мрмент она отложила в своей памяти с особой пометкой. Это был первый раз, когда её похвалили за что-то, не связанное с пилотированием. После того как части 00 доставили в её ангар, Доктор Акаги всё подробно осмотрела, и заключила, что больше в ней нет ни малейшей ценности. Так, Рей потеряла всякий смысл жить. И это было бы катастрофой для неё, если бы не Синдзи, что показал, что чья бы то ни было жизнь: его, её или кого-то другого не заканчивается на пилотировании Евы. Что у жизни, внезапно, есть и другие, ранее неизвестные ей стороны. Увидев впервые как Синдзи рисует что-то сидя в лаборатории, она лишь полюбопытствовала, смотря через левое плечо, что именно он рисует. Он рисовал Доктора Акаги, уснувшую на рабочем месте, и на удивление, в этой, казалось бы, обыденной сцене, с каждым движением его руки, держащей карандаш, появлялось всё больше красоты, которой в реальном мире не было. Более тонкие и аккуратные линии лица, рук, более выразительная свето-тень. Заметив её интерес, он спросил, хотела ли бы она попробовать что-то нарисовать? Сначала она хотела отказаться, но он снова настоял. У неё не получилось красиво. Естественно. Но Синдзи оценил и это, похвалил и начал рассказывать, как можно нарисовать красивее. Оказалось, даже то, как она держала карандаш было важно. А ещё они оказались все разной жёсткости. Теперь понятно, зачем ему было нужно целых 10, казалось бы, одинаковых карандашей. Этими рассказами Синдзи тогда разбудил Доктора Акаги, и они снова вернулись к тестированиям. Они часто проводили своё время в Ангаре, иногда, даже на плече Евы-01. Они читали книги, Синдзи пару раз показывал трюки с монеткой, ловко перемещая её между пальцев и перебрасывая из руки в руку. Тогда она не понимала этого ещё, но это было такое прекрасное, беззаботное время. Такое время, которое, люди возможно, назвали бы "детством". И у них действительно было кое-что общее. Их обоих уже не вернуть. Впервые, она переживала и испытывала страх. Но что удивительно, не за себя. Второй бой Синдзи с Ангелом закончился, разумеется победой Синдзи. Но отпускать его наверх, сражаться с чем-то столь огромным, сильным и неизвестным, заставляло её сердце сжиматься, пока Ева стояла у подъёмника, ожидая команды на пуск. Эти чувства были для неё в новинку, они были тем, что делало её живой, как сказал Синдзи. Но разве не должны люди больше переживать за себя, а не за кого-то? Синдзи на это только посмеялся и обнял её, прижимая к себе. Тогда она не поняла этого, но это был ответ на её вопрос. Да. Сейчас, сидя на холодном полу бокса-00 многое в её голове обретало иные оттенки, иные смыслы. Смыслы, да. Всё начинало обретать смысл. И начали подбираться ключи к вопросам, на которые раньше она не могла ответить. Посмотрев на лежащую рядом сумку, она достала из неё альбом с набросками, в котором они рисовали время от времени. Ну, как рисовали... Он рисовал, а она пыталась. Синдзи всё равно оценивал это очень высоко, хотя и подсказывал где можно было сделать лучше. Такой он всегда был. Даже Аске он подсказывал, а она приходила от этого в бешенство. Открыв первую страницу, она увидела... Себя. То, какой она была в первые дни жизни Синдзи здесь. Повязка закрывающая левый глаз, гипс на сломанной руке, верёвка, что поддерживает руку в состоянии покоя, голубое платье, школьная форма, чёрные туфли, голубые волосы и как будто потухший, красный глаз. Рисунок был сделан простым, серым карандашом, но каким-то образом Синдзи добился невероятного уровня мастерства, буквально передавая цвета с помощью тонких манипуляций свето-тенью. Рисунок в целом был красив, но она была будто бы... Не живой. Было в ней того времени что-то... Неестественное. Да сейчас, наверное, тоже есть, просто она этого не замечала и наверное, продолжает не замечать. Синдзи не всегда был идеален. Он часто ругался с Мисато или однажды, он долго перебрасывался колкостями с Харуки, что пришла к ним домой, желая заставить их учиться. Но она его не винила. Они действительно были порой, раздражающи. Но во всём это было кое-что интересное, что она заметила ещё тогда, но со временем это отошло на второй план: Синдзи в том диалоге с Харуки ответил на её фразу, что им обязательно нужно образование. Он ответил: "Нет, не понадобится, поверь... И тебе тоже, если мы потерпим фиаско." Она как наяву услышала снова его голос проговаривающий реплику, услышанную больше года назад. Услышала интонации, как слова плавно перетекают из одного в другое. Но главное в этом не это. А то, что он сказал. Он знал что-то. Он словно знал, что не вернётся однажды. Планировал ли он с самого начала это? Но откуда он знал? И откуда он знал, что она не ест красное и мясное? Она всегда хотела спросить это у него. Но он всегда отвлекал её, и они продолжали проводить время в компании друг друга. А теперь она уже не может спросить. Перелистнув страницу тускло освещённого синтетическим светом альбома, она увидела 5-го Ангела, Рамиила. Он грозно возвышается над городом, отбрасывая чудовищную, как и он сам, тень на город, а одна из его граней скрыта ослепительной, белой звездой. Очевидно, Синдзи так передал факт выстрела корпускулярного орудия Ангела. Чего у этого рисунка было не отнять, он был прекрасен несмотря на то, что на нём изображено. Была ли эта картина столь же красива из глаз Синдзи, за миг до того, как он начал уклоняться от этой атаки? Схватка с 5-м Ангелом положила несколько кварталов города в руины за счёт падения Рамиила на город, а также за счёт всех разрушений, что учинила Ева-01 уворачиваясь от участи быть расплавленной лучом корпускулярного орудия. Ещё несколько кварталов понесли урон от высоких, плавящих бетон температур с которыми стреляло корпускулярной оружие Ангела. Это был сложный бой, несмотря на то, что Синдзи попросил высадить его подальше, Капитан Кацураги не послушала его, выпустив его на средней дистанции до Ангела. Это могло стоить Синдзи жизни, если бы он не повинуясь порыву интуиции (как он это потом назвал) не вырвался из транспортных фиксаторов, почти сразу по прибытию наверх. Но несмотря на эти сложности, Синдзи победил Ангела. Пробив бронирование, он залез под броню, скрываясь от лучевого оружия Ангела, после чего, в течении двадцати минут пытался уничтожить ядро. Это были одни из самых долгих 20-ти минут в её жизни. Потому что переживание за Синдзи взяло верх, даже несмотря на то, что он убеждал её перед этим боем, что со всем справится. С ним невозможно было связаться, а всякая машинерия прекратила передавать сигналы. На исходе 18-ой минуты, они начали рассматривать вариант, что он не справился, и нужно срочно запускать 00-ую. Но на 20-ой минуте, Ангел, будто бы визуально посерев и потеряв былой блеск, рухнул на землю. Больше не было поводов для беспокойства. Он справился, как и обещал. Победа не могла не радовать, даже её. Особенно её, что ожидала его возвращения из каждого такого подъёма наверх. Живым, и никак иначе. Его поездка на конкурс оружий вместе с Евой-01 прошли буквально мимо неё. Она была слишком занята, будучи задействованной в тестированиях и модификациях 00-ой. А его поездка за Вторым Дитя уже оказалась более сложным испытанием. Она даже не ожидала, что может скучать. Скучать по кому-то было для неё также в новинку. Он вернулся из этой авантюры совершенно не пострадав, и даже, как выяснилось, в очередной раз превзойдя все ожидания. Высокая синхронизация даже с чужой Евой — есть нечто впечатляющее. Но кое-что в нём изменилось после той поездки. Кое-что добавилось. Адам. Специально ли или по стечению обстоятельств, её брат, перестал быть человеком. Он и раньше не признавал себя одним из, а после этого, она уверилась в его словах. Больше не человек. Не то что бы, её беспокоила его смена расы. Но она переживала, что их соприкосновение может вызвать Третий Удар, и их пребывание вместе закончится. Или того хуже, они не смогли бы больше никогда быть рядом. Но ничего не изменилось. Даже после того как он погладил её по голове. Удар не случился, небо не рухнуло на землю, все не слились в единое целое, а небо не обратилось звёздным полотном на смену солнечному дню. Это было большим облегчением. Она тогда прижалась к нему особенно крепко. Ценить кого-то. Быть ценимым. Так однажды описал один из принципов человечности он, чего она не всегда могла понять. Тогда, но не сейчас. Сейчас всё вставало на свои места. Он с самого начала всё знал. Знал, но изо всех сил старался помочь ей и всем остальным пережить его будущий уход. Его и Евангелионов. И действительно. Рей подняла взгляд на Нулевую, освещённую голубым, синтетическим светом. На впадинах в броне залегали глубокие тени, а то, что когда-то было похоже на человека, теперь было набором разобранных, разделённых, разломанных, подвешенных компонентов. Сначала, она была в таком же подвешенном состоянии как и её Ева. Такая же разбитая. Но теперь, многое прояснилось. Всю дорогу Синдзи учил её ценить жизнь. Не следовать тому, что диктовали религии, не подставлять вторую щёку, а защищать себя и свои интересы. Иметь эти самые интересы, иметь свои желания. Быть эгоистом, а не идти всегда на поводу. Иметь хобби, иметь свои вещи. Не быть куклой. Синдзи учил её быть человеком. Рей внимательно посмотрела вниз, на свою одежду. Лиловая футболка Синдзи, что ей велика, джинсовые шорты, кроссовки. Всё то, что она выбрала сама. Синдзи поступал совсем по-отечески, давая ей свои вещи и обучая её тому, что она не умела. Учил её, что она не марионетка в чужих руках. Взгляд зацепился за раскрывшийся из-за её движений альбом, за Лелиила, что нарисовала она сама. "Всё правильно, сестрёнка." Были ли они на самом деле братом и сестрой? Генетически, на половину, но разве это важно? Были ли они морально ими? А какая разница? Ей было хорошо с ним, они были близки. Какая для неё разница, как назвали бы эти взаимоотношения люди? Отец? Брат? Партнёр? Разве же это важно? Абсолютно нет. И теперь, оставшись одна, она должна помочь себе сама. Это то, к чему он её готовил. Потеря, с которой она должна справиться. "Жизнь — это вечная борьба. Если не с врагом, то с самим собой и своими чувствами." Он говорил, что нужно уважать чужой выбор. И такой исход был его выбором. Это то, что она должна принять. Принять и продолжить жить. На соседней странице была сверкающая лестница в небеса и Ева-01, уходящая в небо. Схватка с 15-ым Ангелом, Ариилом. Синдзи доказал, что нет ничего невозможного. И всё зависит от того, как сильно ты стараешься, как много ты готов поставить на кон и насколько ты готов принять большой риск. "Мы все умрём. Просто нужно принять эту мысль и выбирать разумный риск, когда это необходимо и идти вперёд без сомнений." Рей отринула от стены, поднялась с холодного пола. Тогда, она не поняла всего смысла этих слов и пыталась возражать. Но не сейчас. "Ты никогда не поймёшь настоящего смысла, пока не почувствуешь сама. Это нужно почувствовать." Её миссия выполнена. Её создали, чтобы помочь отразить атаки Ангелов и помочь Комплементации. Но Комплементация больше никогда не произойдёт. Синдзи положил свою жизнь на то, чтобы Ангелов, Ев, SEELE и S² больше никогда не существовало, а человечество продолжило спокойно жить. Уничтожение верхушки мира привело к большому кризису. И мир будет оправляться от него ещё долгие года. Долгие, тяжёлые и суровые года. Но она встретит эти года с готовностью. Как человек, которого в ней разглядел Синдзи. Положив альбом в сумку, она идёт к лифту и нажатием кнопки вызывает. Гидравлика открывает двери. Выбрав этаж, двери перед ней закрываются, холодная тьма уступает место тёплому свету. Она остаётся одна. Бокс освещённый синтетическим светом ещё некоторое время освещает безжизненные останки, пока свет не гаснет. Холодная тьма. Ничего не осталось. Только воспоминания.<———***———>