-::-
Дамблдор вылетел из кровати, чувствуя, как взрыв магии обрушился на школьные чары. Он сжал кулаки, когда обереги сильно вздрогнули, громко вздохнув с облегчением, когда они впитали внезапный прилив силы и интегрировали ее в большой камень оберега и его резервуары. -Что, во имя Мерлина, это могло быть? Он задавался вопросом вслух, бросаясь в свой кабинет. Он нарисовал визуальную схему прихода, проверяя, откуда в школе пришел приток. Несколько бормотаний заклинаний и паролей спустя, и вращающаяся модель школы появилась над его столом, полупрозрачная и сияющая низким бирюзовым сиянием. Он взглянул на него, заметив суффикс красного над седьмым этажом, цвет темнее к южному концу школы. Должно быть, там и возник всплеск, подумал он. Забыв, как читать схему палаты и цвета, связанные с ней, Дамблдор порылся в своем столе, ища руководство директора, том, передаваемый от каждого директора другому. Том содержал совокупные знания лидеров, педагогов и защитников школы на протяжении веков. Он игриво хлопнул себя по голове, когда понял, что мог бы просто вызвать руководство, усмехнувшись, когда щелкнул палочкой. Серый том в кожаном переплете взлетел с одной из его многочисленных книжных полок и попал в его ожидающие руки. Беглый взгляд на том привел его на нужную страницу. Дамблдор взволнованно захлопал в ладоши и положил указательный палец на абзац. Дисплей – цветные предупреждения и их значения. Бирюзовый: нормальный статус, никаких изменений в схеме прихода. Фиолетовый: Место конфликта. Темно-зеленый: Призыв; враждебный. Ядовито - зеленый: Призыв; не враждебный. Черный: Темная магия; враждебная. Темно-серый: Темная магия; не враждебная. Белый: магия света; враждебный. Светло-серый: Светлая магия; не враждебная. Оранжевый: ритуал; враждебный. Красный: ритуал; не враждебный. Желтый: Раненый ученик(ы) или учитель(ы). Лазурный: Умерший ученик(ы) или учитель(ы). Он удивлялся тому, как далеко зашел мир, громко смеясь над идеей не враждебной темной магии. Что это за чушь? Он задумался, качая головой. Мы, безусловно, прошли долгий путь с тех пор, как была создана эта книга. Он не мог представить себе время, когда волшебники думали о темной магии как о чем-то другом, кроме враждебного или разрушительного. Это просто в природе магии, рассуждал он. Тьма забирает, свет дает. Отнять что-то никогда не может быть хорошо. Сделав паузу, он задумчиво потеребил бороду, снова осматривая обереги. Красный, ритуальная магия. - Очень любопытно, - тихо сказал он. Что бы это ни было, это был отнюдь не маленький подвиг. Уровень магии, необходимый для того, чтобы подопечные реагировали так, как они это делали, должен был быть абсолютно огромным. Кто мог это сделать? Дамблдор пробежал мысленный контрольный список, задаваясь вопросом, кто из его сотрудников, поскольку ни один студент не мог развязать такое количество магии, будет баловаться ритуалами. Возможно, Северус. Он был умным человеком, но он никогда не будет баловаться ритуалами в пределах школы и всегда доверится Дамблдору, прежде чем пытаться сделать это. Минерва была права. Она потеряла своего мужа несколько десятилетий назад из-за неправильного ритуала. Катастрофа, связанная с ядовитым щупальцем и плохо рассчитанным ритуалом равноденствия. Нет, она никогда больше не коснется области ритуалов, не говоря уже о том, чтобы упомянуть об этом. Флитвик? Возможно, но Дамблдор вспомнил, что его дни экспериментов с такой магией давно закончились. Он щелкнул пальцами, вспомнив, что Гилдерой Локхарт теперь преподает в школе. Дамблдор считал, что этот человек должен пройти какой-то ритуал, чтобы помочь ему в его будущих подвигах, иначе, как бы он смог бороться с вендиго или спорить с оборотнем? Сделав мысленную заметку, чтобы проверить человека и поговорить с ним, Дамблдор начал идти обратно в свои покои. - Ах, Гилдерой - усмехнулся он, натягивая одеяло до подбородка и положив бороду поверх одеяла. - Настоящий Слизериниц. Как умно с твоей стороны попасть в Равенкло и скрыть свои истинные таланты! О, как бы он хотел, чтобы больше учеников в доме Северуса были похожи на этого человека. Умные и амбициозные, но не злые или фанатичные. Для человека, который стал одним из самых известных чернокнижников своего времени, это было просто свидетельством его остроумия и мастерства. Дамблдор размышлял о том, что это позор, что он не родился в конце июля, что его родители не участвовали в военных действиях, и он никогда не был мишенью Волдеморта. Локхарт был бы отличным избранником, учитывая отношение Хелен Поттер. Дамблдор нахмурился, его хорошее настроение было забыто. Девочка Поттер. Он держался от нее на расстоянии, желая увидеть, будет ли она расти и процветать самостоятельно, с ним, давая знать о своем присутствии косвенно, разговаривая с ее профессорами, а не с ней напрямую, чтобы узнать, как идут дела. Она была лучшей в своем классе, невероятно умной, а также могущественной, если то, что сказал Филиус, было правдой. Телесный патронус в одиннадцать лет? Абсолютно немыслимо. Нет, он покачал головой. Невозможно, чтобы одиннадцатилетний ребенок мог произнести такое заклинание, не говоря уже о телесном патронусе. Да ведь сам Дамблдор освоил его только в пятнадцать лет. Он проклинал тот факт, что Гринграссы оторвали ее от семьи, и пытался спорить с Октавиусом о необходимости поместить ее с Дурслями. Хотя обереги крови могут быть давно уничтожены, девушке все равно было бы хорошо понять, какое это благословение - иметь живую и любящую семью. Дамблдор почувствовал, как его желудок скрутило при воспоминании о своей сестре Ариане. Он подумал, что это такой позор, что Хелен не хочет проводить время со своей семьей, потому что у вас есть только одна. На мгновение он задумался, правда ли то, что девушка сказала о Дурслях, но Дамблдор с отвращением покачал головой. Никто никогда не мог так обращаться со своей семьей. Никто это было просто невозможно. Он вспомнил свой неприятный разговор с Филиусом, как маленький человек постоянно утверждал, что обстоятельства, стоящие за тем, чтобы девушка была помещена в свою семью, были ужасно непрофессиональными. Как он был взбешен тем, что Филиус допрашивал его таким образом. Разве он не понимал, что делает все для улучшения других? Что он принимал трудные решения, поэтому им не приходилось? Ибо вся магическая Британия была его королевством, он верил, и все в ней его дети. Дамблдор был там, чтобы направлять их, формировать их, чтобы они были лучшими, какими они могут быть. К сожалению, несколько заблудших душ не понимали этого и боролись изо всех сил, чтобы сделать катастрофический выбор. Время от времени Дамблдору приходилось возвращать ребенка в строй, и он делал все возможное, чтобы ни один из них не заблудился так далеко, как это когда-то сделал Том Риддл. К сожалению, он не понимал, что магический и немагический мозг работают немного по-разному друг от друга, и это влияет на вероятность жестокого обращения с детьми. Одним из наиболее важных различий между двумя умами был запечатленный акцент на семье, который несет магический мозг, как связь крови была гораздо более священной между магическими и немагическими. Жестокое обращение с детьми было чрезвычайно редким явлением в волшебном мире, почти неслыханным в этом отношении. Только несколько редких случаев, таких как Северус Снейп или Трейси Дэвис, были известны Дамблдору, поэтому идея о том, что Дурсли издевались над юной Хелен, была для него совершенно абсурдной. Да, он позволит ей свободно править на некоторое время, и пока ее поведение не касается, он оставит ее на произвол судьбы. Если что-то случилось, он всегда мог вмешаться.-::-
Я просыпаюсь в Комнате требований, покрытой тонким слоем пота. Дрожа, я поднимаюсь на ноги, сгибаю руки и вздыхаю с облегчением, так как мои кости не разрушаются в тот момент, когда я напрягаю мышцы. Я быстро прошу комнату предоставить весы, чтобы я могла проверить свою новообретенную силу. В одно мгновение ряд штанг и гантелей выстроился по всей комнате. Я проверяю их, прокладывая себе путь через вес и удивляясь тому, как легко их поднять. Примерно через полчаса небрежной работы я выясняю свои пределы относительно того, сколько я могу забрать. По-видимому, теперь я могу поднять семьдесят килограммов одной рукой, не повредив себе. Я бросаю свою забытую мантию и крадусь обратно в общую комнату Равенкло, бросаясь в душ, а затем быстро направляюсь в Большой зал на завтрак. После уничтожения большой тарелки яичницы с беконом я посещаю утренние занятия, начиная с трансфигурации. К счастью, МакГонагалл, кажется, немного успокоилась и больше не висит над моим плечом, чтобы видеть, что я делаю на протяжении всего класса. Я думаю, Дамблдор сказал ей отвалить. Либо это, либо она уже забыла свои (как я предполагаю) приказы преследовать меня. Звонящая башня с часами объявляет об окончании занятий, и я быстро собираю вещи, проверяя расписание, чтобы увидеть свой следующий курс. Дерьмо. Защита от темных искусств. Проклиная любого ужасного бога, который счел нужным разрушить мою жизнь, я не тороплюсь блуждать по залам, прежде чем подойти к ужасному занятию защиты. Входя в класс, я задаюсь вопросом о том, как я собираюсь пережить предстоящий год. Конечно, василиски страшны и все такое, но Локхарт сам по себе опасен. Какое "заклинание" он бросил против пикси раньше? Пески Пиксипесторноми? Что, черт возьми, это должно сделать? Это даже не настоящая латынь! Это кровавая игра слов! Это будет долгий кровавый год, если я не смогу избавиться от жуткого, ходячего несчастного случая, ожидающего произойти в течение следующих нескольких месяцев. Отодвигая свое ментальное нытье в сторону, я стараюсь занять место в задней части комнаты, когда она начинает заполняться, Гермиона занимает место рядом со мной, жалуясь на наше расположение мест и упрекая меня в очевидном отсутствии трудовой этики из-за указанного размещения мест. Я просто ухмыляюсь ей и спрашиваю, действительно ли она хочет сидеть так близко к "Великому Гилдерою Локхарту", в то время как Лиза и Падма бочком подходят к столу перед нами. На волне помпезной славы Локхарт вплывает в комнату, сверкая глазами и сверкая зубами, когда он позирует перед классом. Черт возьми, почему эта школа никогда не может нанять относительно вменяемого учителя защиты? После обычной болтовни о своей невероятно славной жизни и достижениях Локхарт распространяет свое плохое оправдание для поп-викторины. Я могла бы немного повеселиться. Глядя на лист, я громко смеюсь над нелепыми вопросами, которые он задает классу. Не могу поверить, что я забыла об этом! Что за эгоцентричное дерьмо! Какой любимый цвет Гилдероя Локхарта? Я делаю паузу, прежде чем нацарапать: - Болезненное фальшивое золото его яркого парика. Что такое тайные амбиции Гилдероя Локхарта? - Обмануть каждую стареющую старую деву в Британии. Какое величайшее достижение Гилдероя Локхарта на сегодняшний день? - Успешно обманывая публику, чтобы поверить, что он великий волшебник. Снова и снова я пишу самые язвительные ответы, которые могу, на его мерзость викторины, ухмыляясь про себя после того, как Локхарт просматривает раздаточные материалы и выглядит так, как будто кто-то ударил его в живот, когда он достигает моего. Локхарт быстро берет себя в руки, хотя я замечаю яростную гримасу, когда он наклоняется, чтобы схватить что-то под столом. Сжимая палочку, я готовлюсь к безумию, которое вот-вот произойдет. Я чувствую, что наблюдаю за автокатастрофой в замедленной съемке, когда он сметает простыню с птичьей клетки, которую он вынул из-за стола, показывая яростно гиперактивных корнуоллских пикси, грохочущих о стену своей крошечной тюрьмы. Ухмыляясь, он отпирает клетку, и маленькие шутники быстро убивают его после неудачного "заклинания", крича, как испуганный ребенок, когда он отступает в свой офис без палочки. Я думаю, что я должна сделать всю работу. Снова. Щелкнув большим станнером, я ловлю самую большую группу пикси, прежде чем они могут нанести какой-либо психологический ущерб теперь испуганной стайке второкурсников, окружающих меня. Стая пикси быстро замечает мою атаку и бросается в ответ, громко визжа и щебеча, когда они пикируют на меня, как какой-то сумасшедший неоново-синий отряд десантников. Слегка подергивая рукой, к счастью скрытой из-за путаницы в классе, я толкаю ветер вокруг пикси и уплотняю его, сбивая их всех вместе в узловатую группу, прежде чем выстрелить еще одним станнером и изгнать их обратно в клетку. - Все! Перестаньте волноваться, о пикси позаботились! Я кричу, привлекая внимание студентов, которые все еще бегают по комнате в бешеной панике. Студенты, которые заметили быструю отправку пикси, которые я только что подала, смотрят на меня с нескрываемым благоговением. Честно говоря, вторые годы так легко впечатляются, что это смешно. Черт, любой из них мог бы оглушить маленьких дьяволов вместо того, чтобы заставить меня делать работу самостоятельно, пока они бегали в ужасе. Я вижу проблеск блондина краем глаза, когда Локхарт просовывает свою тупую голову в дверь, быстро осматривая комнату. Выйдя из укрытия, как будто он владеет этим местом, он садится на стол и хлопает один раз, чтобы привлечь внимание класса. - Фантастическая работа мисс Поттер! Я бы не ожидал меньшего от Девушки-Которая-Выжила! Он взволнованно прихорашивается, глядя на меня, как на особенно вкусный стейк. Я вздрагиваю под его пристальным взглядом, отводя глаза. - Не могли бы все в комнате аплодировать мисс Поттер! Абсолютно звездная работа, моя дорогая! Черт возьми. Посылая кроткую улыбку и помахав классу аплодисментов и хлопков, я сажусь обратно и жду, пока Локхарт продолжит "урок" или что-то еще, что в его глазах считается уроком. После особенно изнурительного получаса нарциссизма, который я в значительной степени блокирую, мечтая об интересных способах унизить Локхарта и уволить его, мы наконец освобождаемся от ада, который является защитой от темных искусств, как учит Золотой Щеголь.-::-
Медленно проходят дни, прерывистые периоды реальных развлечений, пойманные между перетаскиванием в класс, который я уже посещал. Я с нетерпением жду следующего года, по крайней мере, у меня действительно будет возможность изучить что-то новое, когда я возьму арифметику и древние руны. В аду нет никаких шансов, что я снова посещаю Гадание и имею дело с пьяным экстрасенсорным чудом, напоминающим мне о моей собственной смертности, и как бы сильно я ни любил Хагрида, он действительно не лучший выбор для учителя. Самое главное, что он не лучший выбор для учителя, участвующего в обеспечении безопасной учебной среды, работающей с очень смертоносным ассортиментом существ. Я имею в виду, взрывные Соплохвосты? Разве не незаконно скрещивать большинство существ, не говоря уже о скрещивании проклятой мантикоры и огненного краба? Мантикора является оперативным словом, учитывая, что они являются одним из самых опасных существ, когда-либо существовавших. Да, хорошие и пушистые. Мои занятия с Флитвиком все еще идут гладко, и я абсолютно обожаю маленького парня. На самом деле я очень счастлива, что на этот раз попала в Равенкло. Хотя есть одна вещь, которую мне скоро придется исправить. Луна Лавгуд. Я знаю, что над ней безжалостно издевались раньше, и я хотела бы убедиться, что на этот раз ей не придется иметь дело с преследованием, особенно из ее собственного дома. Было бы достаточно плохо, если бы другие дома плохо обращались с бедной девочкой, но чтобы ваша собственная "семья Хогвартса" ужасно относилась к вам? Абсолютно ужасно.-::-
- Эй! Что ты читаешь? Я спрашиваю, когда сажусь рядом с Луной. Я, наконец, нашла ее в библиотеке, либо прячущуюся от остальных своих сверстников, либо следуя зову всех равенкловцев и углубляясь в новую книгу, ища ключи к какой-то будущей домашней задаче. Любопытные широкие серые глаза скользят по мне, почти глядя сквозь меня, когда она мечтательно смотрит. -Придира, беззаботно отвечает она. - Это журнал моего папы, которую ты видишь. Он владелец, редактор, издатель и писатель. Я улыбаюсь ей. - Да? Это, должно быть, тонна работы для одного человека! Я никогда не слышала об этом сама, но, может быть, у тебя есть дополнительная копия, которую я могла бы прочитать? Она хмурится так сильно, как Луна когда-либо могла хмуриться, что не очень много. Почти невидимые светлые брови слегка изгибаются, когда она наклоняет голову набок. Я чувствую, как мой желудок сжимается, когда я понимаю, что она не очень доверяет мне. Я забыл, как плохо ей было. Луна так много пережила в таком юном возрасте. -В данный момент нет, но если хочешь, я могу поговорить с ним и достать тебе подписку? - Я думаю, что это было бы прекрасно. Я делаю паузу, протягивая руку. - Извини, я не узнала твое имя, но я помню тебя с сортировочного пира. Ты? - Лавгуд. Луна Лавгуд - говорит она, слегка кривя губы в улыбке, берет мою руку и пожимает ее мягко, но твердо. - Рада познакомиться с тобой, Луна. Я Поттер, Хелен Поттер- сияю я, беря ее руку и мягко пожимая ее. - Итак, расскажи мне немного о себе, Луна. Она широко улыбается, ее обычно мечтательный взгляд проясняется и становится намного более осознанным, более сосредоточенным. - Ты когда-нибудь слышала о Смятом Рогатом Сноркаке? - Спрашивает она, почти дрожа от волнения. - Нет, не слышала. Ее слегка выпученные глаза расширяются еще больше, выражение восторга распространяется по ее лицу. - Это фантастическое существо, которое мы с папой искали. - Эй, Хелен! Вот ты где, мы искали тебя повсюду - перебивает Лиза, шумно скользнув на сиденье рядом со мной и получив злобный взгляд от Пинс. Она увядает под пристальным взглядом библиотекаря, смущенно извиняясь. Падма тихо садится рядом с Луной, улыбается ей и представляет себя. - Привет! Я Падма, боюсь, мы еще не встречались. Ты? - Луна Лавгуд - застенчиво отвечает она, не зная, как вести себя с таким количеством новых людей. Она краснеет, когда появляются Дафна, Гермиона и Трейси, стол из четырех человек становится чрезвычайно переполненным. - Привет всем! Кто новая девушка? Трейси спрашивает, положив локти мне на спину, ее подбородок прижимается к моей макушке. Луна Лавгуд - повторяет она, мотая головой взад и вперед, как нервная птица, ищущая спасения. - Эй, все, дайте ей немного передышки - говорю я, поднимая руки. Я виновато улыбаюсь Луне. - Прости, Луна, я не ожидала, что тебя будут бомбардировать все мои друзья. Трейси смущенно краснеет. - Извините за это - извиняется она. - Иногда я могу быть немного громкой, но Дафна уравновешивает меня - добавляет она, указывая на мою будущую сестру. Дафна кивает в ответ, бросая игривый взгляд на Трейси. Девочки по очереди представляются, неофициально вводя Луну в группу. Я ухмыляюсь, когда она взволнованно болтает взад и вперед с группой, на удивление хорошо ладя с Дафной, они сразу же находят общий язык. Я счастлива, что у Луны есть группа друзей, чтобы поддержать ее сейчас, и, судя по выражению лица Дафны, дружба продлится долго.-::-
И снова я спешу попасть на урок защиты. Я действительно не понимаю, как я продолжаю опаздывать на это. Может быть, у меня есть какая-то подсознательная потребность игнорировать непрекращающийся нарциссизм Локхарта? Это, вероятно, объяснило бы многое, естественное отвращение к мерзавцам и щегольству. Я тихо прокрадываюсь в класс через мгновение после звонка. -Мисс Поттер, пять очков от Равенкло за опоздание, - ехидно объявляет Локхарт, когда я вхожу в комнату. Дерьмо. -Да, профессо, - нерешительно говорю я, садясь рядом с Гермионой, которая начинает тихо упрекать меня за опоздание. -Эй, прости, что опоздала, это больше не повторится, - шепчу я, вытаскивая книги из сумки и аккуратно кладя их на стол, чтобы не шуметь. Я роюсь в сумке в поисках пергамента и пера, выстилаю их. -Просто не делай это привычкой, - шепчет она в ответ, выглядя немного застенчивой. - Я знаю, что я командую, но нетрудно появиться вовремя. - Да, мама. Хихикая, она хлопает меня по руке. - Еще пять очков от Рейвенкло за нарушение класса мисс Поттер. Пожалуйста, увидимся после звонка. Кряхтя, я киваю и поворачиваюсь к своей книге, игнорируя "лекцию", поскольку я изучаю больше лексикона чар, который предоставил мне Флитвик. Я замечаю несколько украденных взглядов, направленных на меня Локхартом, но выкидываю их из головы, вместо этого сосредотачиваясь на чем-то, кроме фокуса. Довольно скоро раздается звонок, и я лениво собираю сумку, следя за тем, чтобы не расплющить запасной пергамент, когда раскладываю книги. Я замечаю, что у меня нет одного из моих бесполезных учебников Локхарта, и говорю Гермионе, Падме и Лизе, что встречусь с ними в Большом зале через несколько минут, отправляя их вперед. Я заглядываю под стол и вокруг него, раздраженно фыркая, когда не могу найти книгу. Я надеялся получить возмещение за это, когда я раскрою Локхарта как мошенника. Я уверен, что Flourish & Blotts не сможет отказать мне в возвращении, если это произойдет. Я слышу любопытное постукивание, когда последний студент покидает комнату, и я поднимаю глаза от своих поисков только для того, чтобы быть ослепленным яркой вспышкой красного света.-::-
- Мисс Поттер? Мисс Поттер, вы слушаете? - голос спрашивает, приглушенный и обеспокоенный. - Ха! Что? Я задыхаюсь, затуманенными глазами оглядываю класс. Что? Это странно, все уже ушли. Когда я заснул? Обычно я больше не отключаюсь после изучения окклюменции. Я устало моргаю, протирая сонные глаза. Я глубоко зеваю, поворачиваясь к Локхарту с слегка смущенным выражением лица. Локхарт скрещивает руки на груди и громко фыркает. - Мисс Поттер, вы заснули. Боюсь, что даже мой рассказ о Гримме из Гвинедда не смог бы вас разбудить! - Ха, я даже не поняла, что задремала. Долгая прошлая ночь, я думаю - объясняю я так кратко, как могу. Я просто хочу выбраться отсюда и пойти поесть, поэтому я не хочу ничего говорить, чтобы поощрить парня. - Который час? Я даже не заметила, как класс ушел. Он смотрит на часы на дальней стене. - Сейчас без пяти двенадцать, я забыл тебя разбудить и боюсь, что ты пропустила начало обеда. - Ну, я пойду, если это так. Схватив свою сумку, я встаю на ноги, прежде чем рухнуть обратно на свое место от боли. Я стискиваю зубы, одна рука на животе и бедрах. Христос! Что, черт возьми, это было?! Я перестаралась с этим ритуалом пару недель назад? Я почти уверена, что сделала все правильно из того, что я могу сказать, с тех пор у меня не было никаких странных мышечных болей. Подождите, он сказал, что сейчас без пяти двенадцать? Я пытаюсь сделать математику в своей голове, все еще ошеломленный. Через несколько мгновений я решаю это. Странно. Урок закончился почти полчаса назад. Почему, черт возьми, Локхарт не разбудил меня? Я снова пытаюсь встать, мои колени дрожат. Я снова вздрагиваю, когда мой таз пульсирует и болит. - Какого черта - шепчу я в отчаянии. Почему мой таз- Я сразу же думаю о худшем сценарии, точки соединяются в моей голове. Боже мой. Нет, он не мог этого сделать. Я замираю, пытаясь унять дрожь в руках, и изо всех сил вцепляюсь в стол. Я в ужасе смотрю на Локхарта, и все начинает щелкать. Он никогда не пропустит обед, нет, в мире нет ни единого шанса. Он живет ради такого внимания, процветает на нем. Сидеть перед школой и купаться в любой славе, которую он может извлечь из учеников, - это его спасательный круг, и это, вероятно, единственная причина, по которой он даже пришел сюда преподавать. Мог ли он? Воспоминание о том, как он схватил меня за талию в Flourish & Blotts, приходит мне на ум, насколько собственническим это было. Как хищно это чувствовалось. Нет, даже не просто держал меня за талию. Он пытался схватить меня за задницу, без сомнения. Нет. Я не могу в это поверить… он - какого черта. Нет никакого способа. Он просто жуткий парень, верно? Это все, что нужно сделать. Просто один жуткий ублюдок, который действительно не должен даже быть рядом с детьми, не говоря уже о том, чтобы учить их. Он не мог. Это невозможно. Он никогда не зайдет так далеко, не так ли? О боже, нет. Нет, нет, нет… черт возьми, нет. Дрожь переходит, все мое тело кричит, чтобы убежать, просто уйти отсюда. Тошнота захлестывает меня волной, и я пытаюсь сдержать желчь, угрожающую выплеснуться из горла. Я давлюсь, густой влажный икотный шум, пробуя горький оттенок тошноты, когда я опорожняю свой желудок по всему полу. Я падаю, колени больно сталкиваются с полом. Я чувствую, как теплая лужа рвоты впитывается в мою мантию, когда я ищу свою палочку, пальцы бесполезно карабкаются по запястью. Он изнасиловал меня. Урод. Бесполезно. Отвратительно. Он изнасиловал меня. Локхарт нависает надо мной, игриво вертя мою терновую и тисовую палочку в одной руке. - Теперь мисс Поттер. Мы не можем позволить вам устраивать беспорядок повсюду. Можем ли мы? Он тихо воркует мне на ухо, сокращая расстояние между нами двумя, когда я пытаюсь подняться на ноги, мое тело сжимается от шока. Его глаза опасно сверкают, когда он проводит ими по мне, приставая ко мне. Он улыбается той же отвратительной улыбкой, этот ужасно нарциссический жест больше не выглядит идиотским. Эта насмешка гораздо более чудовищна. - Я не думаю, что нам нужно, чтобы ты рассказывал всем о нашей маленькой вылазке. Вы знаете, что я должен наказывать студентов, которые действуют, особенно те, которые так ужасно грубы - жалуется он, широко раскинув руки. Он щелкает языком по небу, драматически закатывая глаза. - Я имею в виду, что после твоего ответа на мой первый тест я знал, что должен сделать тебе выговор. Он похотливо улыбается, его глаза опасно блестят. - Честно говоря, я удивлен, что тебе удалось сбросить этот первый obliviate. Просто закрой глаза, и все закончится в один миг. Он поднимает свою палочку, и я в панике двигаюсь, чтобы взорвать его порывом воздуха. Когда я это делаю, я вспоминаю о своей запасной палочке, лежащей в кобуре у моей лодыжки, и тянусь к ней. Я вскрикиваю, поскользнувшись в луже рвоты, в которой лежу, стискиваю зубы и ударяюсь локтем о каменный пол. Вспышка белого света, а затем следующее, что я знаю, я ничего не знаю.-::-
Ошеломленная, я оказываюсь в Большом зале. Когда, черт возьми, я сюда попала? Я безрезультатно пожимаю плечами. Должно быть, забрела на автопилоте после этого ужасно скучного класса защиты. Боже, я терпеть не могу Локхарта. - Хелен, ты в порядке? Ты выглядишь немного взволнованной - спрашивает Падма, и в ее словах слышится беспокойство. Она протягивает руку и прижимает тыльную сторону ладони к моему лбу, проверяя температуру. - Никакой лихорадки - тихо шепчет она. -Да, я в порядке... просто немного устала, вот и все - отвечаю я, слабо улыбаясь и начиная копаться в еде. - Это был немного длинный день, понимаешь? Она кивает на мое замечание, и я хмурюсь, когда замечаю едкий оттенок в горле. Фу, я думаю, что просто немного набрала в рот. Это будет долгий чертов день, я думаю.-::-
Измученная, я забираюсь в постель. Я чувствую себя невероятно неуверенно в том, как прошел мой день. Что-то просто кажется... не так во всем этом, и я не могу понять это. Просто чего-то не хватает, и сколько бы я ни думала об этом, ничего не приходит. Это сводит меня с ума. Я также чувствовала себя больной с самого обеда, не говоря уже о том, что мне удалось привести себя в порядок с хорошей дозой ненависти к себе по какой-то неизвестной причине. Я не чувствовала себя так плохо с тех пор, ну ... с тех пор, как был убит Седрик. Тот же оттенок сожаления, эта сильная ненависть к себе. Но почему? Почему я вдруг чувствую это? Я почувствовала это на тот краткий миг, прежде чем тоже последовала за Сириусом в завесу. Так почему же я чувствую это сейчас? Что случилось? Я не могу вспомнить, когда в последний раз я даже чувствовала себя больной, если честно. Я почти уверена, что волшебный народ не болеет так же, как магглы, хотя несколько болезней, которые мы делаем ошибки ужасны по сравнению с "обычными". Обычная простуда. Бросьте обратно пузырек с веществом, и вы никогда больше не простудитесь. Ликантропия? Жесткое дерьмо, у тебя есть это на всю жизнь. Лучшая часть о ликантропии-это пакетная сделка. На всякий случай, если ужасной физической и психической боли, которую вы должны терпеть каждый месяц, недостаточно, волшебный мир отречется от вас в придачу. Бедный Ремус, я должна попытаться связаться с ним, если Сириус еще этого не сделал. Внезапная вспышка отвращения заставляет меня, спотыкаясь, подняться на ноги и пойти в туалет. Я едва добираюсь до туалета, прежде чем меня рвет и выплевывает кусочки моего обеда в фарфоровый резервуар. Что, черт возьми, происходит сегодня? Я ополаскиваю рот в раковине, вытирая последние кусочки грязи с губ. Я возвращаюсь к своей кровати, практически падая, когда забираюсь обратно и неуклюже закрываю за собой шторы. Впервые за долгое время мне снятся кошмары. Всплески и вспышки ужасных, насмешливых ухмылок и необратимое чувство отвращения мелькают в моем сознании.