Анемоны

Представление окончилось. Все зрители разбежались по своим уютным норам, оставляя его одного в тени «Доли Ангелов». Как же, черт возьми, иронично. В таком месте, как это, ангелов быть попросту не могло. Все, кто покидал таверну, изрыгались ругательствами или излишком вина. В голове предательским эхом звучал смех Венти. Он вновь и вновь поднимал бокал, без конца находя неправильные слова. Лживые, лицемерные слова, которые вонзались в сердце Кэйи раскаленными добела стрелами. Улыбка, пришитая ржавой иглой к его лицу, осыпалась пеплом. Устилала все под ногами. Сидящие за соседним столом, но такие далекие. Кэйа знал, им не нужна правда. Уходя, никто не обернулся. Он распадался, но никому не было до этого дела. Его игра становилась все фальшивее, но казалось, этого не заметили ни одни глаза, ведь все они смотрели сквозь. Хоть кто-нибудь знал его настоящего? Видел ту вязкую гниль, сочащуюся из груди? Альберих чувствовал ее вонь даже во сне. Внутри давно не осталось ничего. Пустота, обтянутая кожей, притворяющаяся живым существом. Кэйа умел адаптироваться, сливаться с местностью. Обманывать всех вокруг и даже себя самого, пусть лишь на короткое мгновение эйфории. Дно бокала смотрело на Кэйу пустотой. Он не чувствовал себя достаточно захмелевшим, чтобы вырубиться в своей комнате. Его окружали призраки. Десятки, сотни, тысячи голосов, шепчущих о том, кем он не являлся. Проклятый принц с дырой в груди вместо сердца и изрезанными руками. Ему давно стало плевать на свое тело. Возможность почувствовать хоть что-то, истекая кровью, пьянила не хуже вина. Если бы в этом оставался какой-то смысл. Кэйе хотелось давиться смехом. Горло сжимало спазмами. Возможно, этого было слишком. Будто бы чужие руки впились в него, проталкивая в глотку осколки. Пальцы изо всех сил вцепились в столешницу. Кашель смешался со слезами. Он не мог вдохнуть. В легких цвели чертовы анемоны, забивая пыльцой кровеносную систему. Связки рвало битым стеклом. Но Альберих молчал. Немо давился болью. Вино стекало по подбородку. Неспособный пить и дышать. Неспособный умереть. Разум покрывался туманом, утаскивая Кэйу с собой на дно проклятой бездны. К его корням. Сколько раз он слышал, что не должен жить? Сколько же чертовых раз он поверил каждому слову? Откинувшись на стуле, он позволил агонии заполнить его до краев. Пронестись по телу ломающим штормом. В затихающем шуме «Доли Ангелов» слышалось эхо демонского воя, вырывающегося из мужского разума. Альберих вновь проглотил все до последней капли. Изрешеченное месиво вместо души наполнилось звенящей пустотой. Из пальцев выскользнула игла, на щеках завиднелись неосторожные стежки. Совсем недолго, но эта улыбка продержится. Один лишний день прежде, чем он, наконец, перестанет чувствовать вовсе…