Shall we dance

— Надо было давно сказать, — бормочет Мо Жань, снова отрываясь от губ Чу Ваньнина. Он всё ещё обнимает его, крепко прижав к себе. А тот и не сопротивляется, не дёргается теперь, только лишь потому что Мо Жань рядом. И от этого тепло разливается по всему телу. Ну, или не совсем от этого. — Сказать что? — Чу Ваньнин вскидывает брови. — Что мне… что я, — заметно, как старательно он пытается подбирать слова. — Что я считаю привлекательным собственного ученика? Как ты себе это представляешь? — Да нет же. Мне давно надо было сказать. Если бы я только знал, что оно вот так выйдет. Значит, считаешь, что я привлекательный? Так я тебе нравлюсь? — Я этого не говорил. — А тебе и не надо, — Мо Жань с силой ведёт ладонями по его спине и довольно отмечает, как тот вздрагивает от этого всем телом. И потом опускает их на ягодицы, крепко сжимая. Слишком долго хотелось это сделать. — Убери. Руки, — мгновенно вскидывается Чу Ваньнин, упираясь рукой ему в грудь. — Ладно-ладно, рано, понял, — смеётся Мо Жань. — И когда ты понял, что я тебе, ну… Чу Ваньнин как-то очень протяжно вздыхает, а затем, помедлив, закрывает глаза и вместо ответа коротко прижимается своими губами к его. Сам, надо же, как он активничает. Кто бы мог подумать. — Ты вообще умеешь молчать? — спрашивает он Мо Жаня. — Хоть минуту не говори ничего… ничего подобного, а. — Не-а, не умею, — Мо Жань хитро сощуривается. — Но ты можешь меня заставить, мне понравилось. Чу Ваньнин фыркает, выворачиваясь из объятий. Сгребает вещи к краю дивана и садится на освободившееся место. Да уж, уборка по его квартире так и плачет. — А вообще, касательно ученика. Мы же не в универе или, что хуже, в школе, — Мо Жань плюхается рядом. — Мы оба взрослые, и вообще... Ай!, — он чертыхается, напоровшись на что-то твёрдое и острое, и вытаскивает из-под задницы ремень с огромной такой железной пряжкой. — Слушай, тебе бы прибраться. — Если тебе что-то не нравится, я не задерживаю, — холодно отвечает Чу Ваньнин. — Нет-нет, что ты. И вообще, я могу и помочь. Ну, с бардаком. И мусором. И всем остальным. — Я сам всё сделаю, — он пытается изобразить самое серьёзное выражение лица, но затем несколько раз оглушительно чихает, и образ рушится. — У тебя аллергия? От пыли? — От тебя. И идиотских вопросов, — Чу Ваньнин идёт на кухню и копается на столе. Выуживает оттуда какие-то капли и пшикает ими себе в нос. — Так ты всё-таки болеешь? — Уже нет. Или ты думал, что я пропускаю занятия… по менее уважительной причине? — Что ты, ничего подобного, — Мо Жаня трясёт головой. Ну вообще-то да, так думал. — Слушай, тогда моё предложение насчёт таблеток и всего такого в силе. Сгонять в аптеку? Что-то нужно? — У меня всё есть, спасибо. — Ну, хорошо… но раз ты всё-таки болеешь, тогда тем более нужно хорошо есть! — Мо Жань в пару шагов оказывается рядом с Чу Ваньнином и тянет руку вперёд. Но не к нему, а к контейнерам за его спиной. — Теперь точно остыли, — бормочет он. — У тебя есть микроволновка? — Да, — Чу Ваньнин кивает на дальний угол кухни и тянется, чтобы помочь. — Я всё сам! Ты болеешь. — Сколько раз мне нужно повторить, что я в порядке? — в его голосе слышится раздражение. — Окей, но можешь просто сесть и позволить мне самому всё сделать, а? Ну что, тебе жалко, что ли? Чу Ваньнин пожимает плечами и возвращается на диван. Мо Жань боковым зрением замечает, что тот разгребает стол – выкидывает весь хлам и протирает его какой-то тряпкой, которая там же и валяется. Кажется, это футболка. Бля, этот человек просто невозможный. — Короче, вот, — Мо Жань подтаскивает разогретую еду. — Пельмешки слиплись, но, надеюсь, такие же вкусные. И всё остальное тоже. — Выглядит неплохо, — Чу Ваньнин берёт палочки и пробует отовсюду понемногу. Мо Жань садится напротив прямо так, на пол и невольно умиляется: походу тот действительно проголодался – ест с большим аппетитом. — А себе ты что-то взял? — отвлекаясь от еды, спрашивает Чу Ваньнин. — Ну, ээээ, нет. Он совершенно об этом не подумал и вообще, признаться, не был тогда уверен, что его не выгонят. — Тут на двоих хватит, — Чу Ваньнин двигает к нему пару тарелок. Мо Жань хватает пирожное и запихивает его себе в рот целиком. — Ошшшень вкушно, — пытается сказать он, но закашливается – крошки попали не в то горло. — Тебе совершенно необходимо есть вот так? — морщится Чу Ваньнин. — Так вкуснее! — Мо Жань облизывает губы и довольно мычит. — Восхитительные, как и говорил. Но теперь они уже не лучшее, что я когда-либо пробовал, — он хитро прищуривается. — М-м-м? — Тебя целовать куда лучше! Чу Ваньнин аж жевать перестаёт. — Заткнись и ешь, — требует он и снова густо краснеет до самых кончиков ушей. Мо Жань довольно хихикает. После этого импровизированного ужина Чу Ваньнин всё-таки его выпроваживает, несмотря на все попытки Мо Жаня задержаться подольше. — А это… — произносит он уже в дверях. — Это значит, ты сам будешь на следующем занятии? Без замены? Чу Ваньнин утвердительно кивает. — А насчёт нас… наших с тобой занятий. Я всё ещё готов стать самым крутым танцором в контемпе, и мне нужна твоя помощь. Если ты не против, конечно. — С крутостью даже я, боюсь, ничем помочь не смогу, — в голосе Чу Ваньнина отчётливо слышатся ехидные нотки. — Но да, я продолжу с тобой заниматься индивидуально, если ты об этом. — Круто! — Надеюсь, тебе не нужно говорить, что всё… что было сегодня. Всё это не должно дойти до чьих-либо лишних ушей? Мо Жань заверяет его, что он – могила, и тянется чмокнуть напоследок. Чу Ваньнин не отстраняется.

***

Дома Мо Жань падает на кровать и перебирает в голове все подробности прошедшего вечера. Лежит и совершенно глупо, по-идиотски улыбается. А потом открывает вичат. Woof Woof Bark Bark: Сходишь со мной на свидание?? Или в гости Приходи в гости??? Или я к тебе? Хочу проводить с тобой больше времени. Чу Ваньнин отвечает не сразу. Таймер у него там что ли, чтобы выдерживать нужное время. Нужное для того, чтобы Мо Жань успел начать волноваться. Beidou: Посмотрим. Woof Woof Bark Bark: На что? Beidou: На твоё поведение. Woof Woof Bark Bark: Я буду самым хорошим мальчиком! Мо Жань отправляет россыпь подмигивающих смайликов и гифку с хаски, наклоняющим голову вбок. Woof Woof Bark Bark: Ты согласен? Ты уже спишь?? Ладно, но ты подумай, хорошо? Всё, отстал! Спокойной ночи. Beidou: Спокойной ночи, Мо Жань.

***

Все дни до следующей тренировки Мо Жань периодически пишет Чу Ваньнину, скидывает разные видосики или песни («Вот под эту было бы круто потанцевать, да?» или просто интересуется, как прошёл день, и тот, о чудо из чудес, ему отвечает. Практически на всё. Иногда просто отправляет эмодзи с пальцем вверх, но Мо Жаню сейчас и этого достаточно. Он просто рад, что его не игнорируют. И каждый раз очень глупо улыбается экрану. Это замечает и Е Ванси, с которой они договариваются посидеть в кафешке перед занятием. — Ты выглядишь отвратительно счастливым! — заявляет она с порога. — Кому ты там строчишь? — И тебе здравствуй, — Мо Жань отлипает от телефона, в котором только что отправил: «Так рад, что сегодня тебя увижу», – и звонко чмокает её в щёку. — Ну, и чего мы такие довольные? Закончил хандрить? — Всё просто прекрасно, — он не может перестать улыбаться. — Замечательно, великолепно, лучше не бывает. — Закажи мне кофе, и я внимательно тебя слушаю, — Е Ванси садится за столик и изучает меню. — А чего я-то? — А ты мне пивас так и торчишь, так что давай, готова обменять, не глядя. — Ладно-ладно. В конце концов, я должен сказать тебе спасибо. — За что? — она приподнимает бровь. — За всё! — Исчерпывающий ответ. Начнёшь нормально рассказывать или мне придётся тебя пытать? Мне вот этот, с карамельным сиропом и взбитых сливок сверху побольше, — диктует она заказ официанту. — Короче, — Мо Жань оборачивается по сторонам – кафешка рядом со студией, мало ли, кто тут может сидеть, и наклоняется к ней поближе. — Я позвал Чу Ваньнина на свидание! Вместо ответа Е Ванси перегибается через стол и трогает его лоб. — Странно, температуры вроде нет. Ты часом не простудился? — Эй, я серьёзно, — обиженно тянет Мо Жань. — Я позвал его на свидание. — И что он ответил? — взгляд у неё всё ещё очень подозрительный. — Он тебя послал? Мо Жань с самым довольным видом качает головой. — Что, нет? Согласился? — у Е Ванси от удивления брови ползут вверх. — Не совсем. Но сказал, что подумает. — Погоди, ты серьёзно, что ли? — взвизгивает она. — Что я вообще пропустила? — Ха! — Мо Жань, давай колись уже, а. Я за этим сериалом уже хер знает сколько времени слежу. И мне! Нужны! Подробности! Он кратко пересказывает ей события последних дней, и Е Ванси продолжает периодически подвизгивать от восторга. — Боги, я теперь понимаю, почему пожилым тётушкам так нравится всех подряд друг другу сватать. Офигенное чувство, ни о чём не жалею! Я так тобой горжусь! — она смахивает несуществующую слезу. — И ужасно рада за тебя и за себя тоже. — А за себя-то почему? — смеётся Мо Жань. — Потому что не возьми тебя тётушка Е на слабо, хер бы ты к нему свои яйца решил подкатить, — её буквально распирает от самодовольства. — А теперь посмотри, как оно сложилось. Магия! — Слышь, — Мо Жань беззлобно тыкает её в плечо. — Я и сам, вообще-то, не пальцем деланный. Но! Признаю, ладно, ты хороша. — Я офигенна! — Да-да, я помню, ты говорила. Раз или два. Или постоянно. — Имею право. А что вы дальше-то собираетесь делать? — Не знаю, мы не обсуждали. И вообще вот сегодня первый раз увидимся после того вечера. — Ой, ну я так рада, не могу, ааа! — она лезет его обнимать. — Не проебись теперь только и сделай всё по красоте. — Ой, кто бы говорил, — фыркает Мо Жань. — А когда уже дядюшка Мо получит приглашение на вашу с Наньгун Сы свадьбу? — Не раньше, чем я получу приглашение на вашу, — парирует Е Ванси.

***

На тренировку Мо Жань едва ли не летит. Он знает, что Чу Ваньнин придёт, он же обещал, он уговаривает себя вести себя не подозрительно, как обычно, и всё равно, когда дверь в зал открывается, сердце пропускает удар. В миллиардный уже, наверное, раз, Мо Жань отмечает, что Чу Ваньнин охуительно красивый. В любом виде – уставший, больной, растерянный, испуганный, злой, но особенно вот такой, когда стоит у станка в своей безразмерной футболке и компенсирующих её штанишках, выгодно подчёркивающих подкачанные ноги и упругую задницу. Пожалуй, они даже слишком обтягивающие. Вон и девицы на него постоянно пялятся. Но хуй им, он-то знает, что им ничего не светит. — Учитель Чу! — приветствует его Чжан И. — Вы снова с вами. — Да, — Чу Ваньнин кивает всем остальным. — Проходите и давайте начинать. Мо Жань тоже с ним здоровается, старается вести себя сдержанно и совершенно не подозрительно, но всё равно не может сдержать улыбки, тут же пряча её. А вот Чу Ваньнин – молодец, конечно, на нём взгляд не задерживает и никак его не выделяет. — С Сюань Ли вы должны были продолжить разбирать танец, я скидывал ей видео. Так? Вся группа дружно трясёт головой. — Хорошо. Тогда сначала повторим их, чтобы я убедился, что все всё правильно запомнили, а потом разберём новое. До отчётного концерта осталось совсем немного времени, и мне хотелось бы, чтобы каждый из вас сейчас выкладывался на все сто процентов. — Учитель Чу, — подаёт голос Мо Жань. — Вы так и не сказали, кто из нас в итоге будет выступать. Поделитесь? — Все, — пожимает плечами Чу Ваньнин. — Все? Но вы же говорили, что… — робко встревает Чжан И. — Это была дополнительная мотивация. Все вы будете танцевать. И сможете продемонстрировать, чему научились. Мотивация? Ебать, мотивация? Сказать, что Мо Жань удивлён – ничего не сказать. Да он, блин, жопу рвал для того, чтобы стать избранным, а, оказывается, мог бы так и не стараться? Даже немного обидно. Но о ней он быстро забывает, стоит Чу Ваньнину начать двигаться под музыку. Тот каким-то невероятным образом умудряется даже под ритмичную песню двигаться плавно и грациозно, будто не танцует, а летит по воздуху. Прям хочется, чтобы однажды и у него так же красиво получалось. Мо Жань сегодня изо всех сил старается. Они разбирают связку сначала все вместе, а потом начинают прогонять по отдельности. Чу Ваньнин на удивление достаточно дружелюбен – особенно хвалит Чжан И, удовлетворённо кивает ещё нескольким людям, и даже бедняге Ли Фэну, которому боги не послали ни чувство ритма, ни хорошую координацию, достаётся несколько подбадривающих слов. Но не Мо Жаню. — Стой, — командует Чу Ваньнин и останавливает музыку. — Ещё раз. — Учитель Чу, — у Мо Жаня очень плохо выходит скрыть раздражение. — Я уже пять раз это повторил. — И все пять раз неправильно, — невозмутимо отвечает Чу Ваньнин. — Левую ногу тоже нужно согнуть в колене и подтянуть к правой, она не должна просто болтаться в воздухе. Мо Жань шумно выдыхает через нос и снова повторяет движение. И ещё раз. И ещё. Короче, Чу Ваньнин вот так всё занятие к нему придирается, и под конец выматывает вусмерть. После тренировки Мо Жань поджидает его у выхода из студии. Не прямо возле дверей, а чуть поодаль, чтобы не попасться под чей-то лишний любопытный взгляд. Идёт снег. Падает большими хлопьями на асфальт, чтобы тут же растаять. — Ваньнин, — окликает Мо Жань и осекается. Это так непривычно звучит. Он ещё ни разу не называл его вот так по имени. Но «учитель Чу», наверное, уже можно оставить только для занятий? — Что ты тут делаешь? — Чу Ваньнин вскидывает бровь. — Тебя жду. — И зачем, позволь узнать? — Просто захотелось. Захотелось тебя увидеть. — Мы только что виделись, — Чу Ваньнин закатывает глаза. — Не так, не там, — Мо Жань переминается с ноги на ногу. — Как ты? — Что за странный вопрос? — Ну, почему странный. Ты явно был мной недоволен на занятии, вот я и решил спросить. — Так причём тут это? Или ты решил, что после… всего я буду тебя только хвалить? — Ни о чём таком я и не думал. Мне показалось, что ты сегодня был особенно ко мне требовательным. — Я требователен ко всем своим ученикам, — Чу Ваньнин поджимает губы. — Если кто-то старается, я говорю ему об этом. Если кто-то ошибается, я указываю на ошибку. — Ладно-ладно, я всё понял, и буду стараться, — Мо Жань медлит, а потом тянется к его руке. — Холодно, а ты без перчаток. — С ума сошёл? — Чу Ваньнин одёргивает руку, оглядываясь по сторонам. — Почти сошёл, да. Потому что соскучился, — искренне отвечает Мо Жань. — Тебя подвезти? Я на машине. — Я и сам могу добраться. — Знаю, можешь, и ни секунды не сомневаюсь в твоей самостоятельности. А ещё можешь перестать упрямиться и сесть в машину, — Мо Жань щёлкает брелоком. — Холодно тут стоять. Поехали? По лицу Чу Ваньнина видно, что он сомневается. Он молчит почти целую минуту, и всю минуту Мо Жань молится про себя, чтобы тот согласился. Даже пальцы в кармане скрещивает. Чу Ваньнин стоит в свете уличных фонарей, а вокруг красиво разлетаются снежинки. Одна особенно большая снежинка падает тому прямо на нос. Мо Жаню хочется стереть её. Пальцем. А лучше языком. — Только подвезти. Ничего больше, — наконец произносит тот. У Мо Жаня едва не вырывается вздох облегчения. — Больше? — он хлопает глазами. — Ни о чём таком я и не думал! У самого подъезда, благоразумно укрывшись за стеной от посторонних глаз, Мо Жань снова его целует.